Немало исследователей оставили приведённую Харрисоном статистику под вопросом, поскольку все мы знаем, что при желании статистикой можно подтвердить почти всё что угодно. Но по прошествии девяноста лет аргументация относительно использования слов значительно усовершенствовалась, так что практически каждое сделанное исследование лишь подтверждает, что лексикон пастырских посланий отличает их от прочих текстов Павла [84]. В то же время, пожалуй, и не стоит вкладывать слишком много акций в простые цифры. В конце концов, каждый использует различные слова по различным поводам, и у большинства из нас гораздо больший запас слов, чем отображенный в любом написанном нами письме или даже пачке писем.
Проблема в том, что большое количество различных факторов согласно указывают в одном направлении – автором не был Павел. Иногда этот автор использует те же слова, что и Павел, но вкладывает в них другой смысл. Например, термин «вера» для Павла является одним из главных. В таких посланиях, как Римлянам и Галатам, он означает веру человека в Христа, дающего спасение через свою смерть. Иными словами, термином описывается отношение к Христу, вера в него. Автор пастырских посланий тоже пользуется термином «вера». Но теперь он касается не отношения к Христу, а обозначает основу учения, составляющего христианскую религию (см. Тит 1:13). Слово одно, смыслы различны. То же самое с другими терминами, например, «праведностью».
Ещё более примечательно то, что некоторые идеи и концепции пастырских посланий противоречат тем, что находятся в бесспорных посланиях Павла. Например, мы видели, что Павел уделял много внимания невозможности оправдания перед Богом «делами закона». Не иудейский закон мог дать спасение, но только смерть и воскресение Иисуса. Когда Павел говорит о «делах», он имеет в виду соблюдение иудейского закона: обрезание, ритуальная чистота, хранение субботы. Однако в пастырских посланиях тема иудейского закона уступает место новому значению слова, и автор говорит о делах, как «хороших делах», т. е. совершении добра по отношению к другим людям. Только в 1 Тим термин в этом значении встречается шесть раз. Этот автор пытается показать, что невозможно заработать спасение, если быть просто добрым и нравственным человеком. Возможно, это и так, но Павла заботило другое: соблюдение иудейского закона (которое от тебя не требуется) как условие твоего спасения, а не совершение для этого добрых дел.
Или возьмём совсем другую тему – брак. В 1 Кор 7 Павел настаивает, что безбрачным лучше таковыми и оставаться, так поступает и он сам. Причина в том, что конец мира близок, и лучше посвятить себя благовествованию, а не устройству личной жизни. Но как это соотносится со взглядами, изложенными в пастырских посланиях? Здесь автор настаивает, что главы церковных общин должны быть женаты. В посланиях Павла говорится, что лучше оставаться безбрачным, а здесь требуется (по крайней мере, главам церквей) быть женатыми.
Или задумаемся об основной теме: как человек делается «спасенным». Для Павла спасение человека возможно только через смерть и воскресение Иисуса. А в пастырских посланиях? По крайней мере, женщины, как сказано в уже упоминавшемся 1 Тим 2, будут спасены через чадородие. Нельзя быть уверенным, что это в точности подразумевает, но это точно не то, что подразумевал Павел!
Самая большая проблема с принятием авторства Павла затрагивает историческую ситуацию, которой соответствуют эти послания. Павел, как и Иисус до него, считал, что живёт в самом конце времён. Воскресение Иисуса знаменовало начало конца и возвещало вот-вот наступающее воскресение всех мертвых. Согласно иудейским представлениям воскресение должно наступить, когда мир придёт к своему концу. Вот почему Павел называет Иисуса «первенцем из умерших» в 1 Кор 15:20. В оригинале это сельскохозяйственная метафора: не «первенец», а «начаток» или «первый плод». Крестьяне отмечают начало урожая, устраивая в конце первого дня праздник, где первым плодам воздаются должные почести. А когда они идут собирать остальной урожай? На следующий день, а не через двадцать или две тысячи лет. Иисус – начаток, потому что с него началось воскресение, и совсем скоро все мертвые воскреснут для суда. Вот почему о себе Павел думает, что ещё живым встретит возвращение Иисуса с небес (см. 1 Фес 4:14–18).
Однако тем временем церкви приходилось выживать в окружающем мире и расти. Павлу казалось, что на этот короткий промежуток времени между воскресением Иисуса и концом света Дух Божий дан церкви в целом и каждому её члену отдельно. Когда человек крестился, он получал Духа (1 Кор 12:13), и Дух наделял каждого человека духовным «даром». Одним из крещёных был дан дар учительства, другим – пророчества, третьим – исцеления, четвёртым – говорения ангельскими языками, пятым – истолкования этих языков. Все эти дары должны были помочь христианской общине жить единым организмом (1 Кор 12–14). Ни один из даров не был мелким или незначительным. Все они имели значение. Каждый член церкви был наделён даром, так что все в церкви были равны. Рабы были на том же уровне, что и хозяева, женщины были равны с мужчинами. Вот почему Павел мог сказать: «…нет раба, ни свободного; нет мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал 3:28). Там было равенство.
Когда возникали проблемы у одной из церквей Павла, например у церкви Коринфа, по которой у нас самая лучшая документация, то он писал, чтобы разобраться с ними. Интересно читать его переписку с коринфянами. Церковь была в беспорядке. Были разделения и распри, одни члены общины подавали на других в суд, в богослужениях царил хаос, а по основным этическим вопросам, вроде употребления в пищу идоложертвенного мяса, существовало резкое несогласие. Некоторые отрицали будущее воскресение, и в общине имела место вопиющая безнравственность – кое-кто ходил по проституткам и в церкви хвалился этим, а один парень вообще спал со своей мачехой.
Чтобы разобраться с этими серьёзными проблемами, Павел обращается и к церкви как целому, и к составляющим её людям. Он призывает их использовать свои духовные дары для общей пользы. Он взывает к ним, чтобы они действовали как единое целое. Он убеждает их начать вести нравственную жизнь. Он жестко критикует их за то, что они не принимают должного учения, например, о будущем воскресении.
Одного Павел не делает. Он не пишет главам церкви Коринфа, чтобы они привели в порядок своих прихожан. А почему? Потому что не было никаких глав церкви в Коринфе. Не было ни епископов, ни диаконов. Не было пастырей. Была группа лиц, каждое из которых имело дар Духа в это краткое время перед наступлением конца.
Сравните это с тем, что у нас есть в пастырских посланиях. В них нет наделенных Духом людей, согласно трудящихся над формированием общины. В них есть пастыри Тимофей и Тит. Есть возглавляющие церковь епископы и диаконы. Есть иерархия, структура, организация. То есть мы имеем другую историческую ситуацию, не свойственную временам Павла.
Если вы ожидаете действительно скорого прихода Иисуса, скажем, где-то в этом месяце, нет никакой нужды в лидерстве и построении иерархической системы организации. Нужно просто продержаться недолгое время. Но если Иисус не возвращается и вам следует настроиться на долгую дистанцию, то всё будет иначе. Вам понадобится организоваться. Понадобится руководство. Понадобится кто-то, кто будет за всё отвечать. Понадобятся учителя, которые смогут искоренить ложные учения из вашей среды. Вам придётся определить нормы взаимоотношений: хозяев с рабами, мужей с женами, родителей с детьми. В иерархической системе нет равенства, есть руководство. Вот что вы найдёте в пастырских посланиях – церкви, настроившиеся на длинную дистанцию. Но у исторического Павла вы этого не увидите. Для исторического Павла не было никакой долгой дистанции впереди. Конец уже наступал.
Как я сказал в начале этого обсуждения, некоторые ученые были готовы признать, что Первое Послание Тимофею и тесно привязанное к нему Послание Титу псевдоэпиграфичны, но Второе Послание Тимофею исходит от Павла. Я пытался показать, что этот взгляд неверен, потому что кто бы ни написал 1 Тим, именно он написал и 2 Тим. Если одно является подлогом, то и второе тоже. Это не означает, что оба письма касаются одинаковых вопросов или имеют одну цель написания, это означает только то, что их написал один автор. Но иногда приводится аргумент, что в 2 Тим так много личной информации, что трудно представить, как это можно было подделать. Зачем, например, фальсификатор стал бы говорить своему мнимому читателю (который на самом деле не был его читателем!), чтобы тот принёс ему его плащ и книги, которые он оставил (2 Тим 4:13)?
На это возражение убедительно ответил один из великих исследователей древних подлогов Норберт Брокс, который привёл убедительное свидетельство, что этот тип «правдоподобности» (упомянутый мною в Главе 1) является типичным для подделывателей. Придание письму личных, «домашних» оттенков снимает подозрения в его поддельности. Таким образом, личные ремарки в 2 Тим (их меньше в Послании Титу и ещё меньше в 1 Тим) должны убедить читателей, что это вправду написано Павлом, хотя это и не соответствует действительности [85]. Но зачем автору подделывать послания именно так?
На это возражение убедительно ответил один из великих исследователей древних подлогов Норберт Брокс, который привёл убедительное свидетельство, что этот тип «правдоподобности» (упомянутый мною в Главе 1) является типичным для подделывателей. Придание письму личных, «домашних» оттенков снимает подозрения в его поддельности. Таким образом, личные ремарки в 2 Тим (их меньше в Послании Титу и ещё меньше в 1 Тим) должны убедить читателей, что это вправду написано Павлом, хотя это и не соответствует действительности [85]. Но зачем автору подделывать послания именно так?
Зачем были подделаны пастырские послания?
Наиболее очевидный ответ гласит, что перед автором, принадлежащим следующему после Павла поколению, встали новые проблемы, которые Павлу были незнакомы, и этот автор хочет решить их с помощью авторитетного имени, к которому прислушаются. А кто в основанных Павлом церквах имел авторитет больший, чем сам Павел? И вот автор решает проблему ложного учения с «баснями и родословиями» в 1 Тим и ложных учителей, утверждающих, что «воскресение уже было», в 2 Тим. Он решает проблемы с руководством церквами и с ролью женщин в церкви. Он делает всё это от имени Павла.
Некоторые исследователи полагали, что подделка была вызвана вполне конкретным поводом. В очень интересном и влиятельном изыскании американского ученого Денниса МакДоналда обосновывается предположение, что пастырские послания были для того, чтобы дать отпор новым взглядам, возникшим из-за передававшихся тогда преданий, связанных с Феклой [86]. Это правда, что Деяния Павла, из которых нам известны истории о Фекле, по всей очевидности, были написаны позже пастырских посланий лет на семьдесят или восемьдесят. Но сами рассказы, зафиксированные в Деяниях, ходили уже задолго до того, как пресвитер из Малой Азии занялся созданием своего подлога. И весьма примечательно, что взгляды, имеющие место в этих рассказах, идут вразрез со взглядами, изложенным в пастырских посланиях. Так не могло ли одно из посланий быть написано с целью обосновать возражение на них авторитетом Павла?
В Деяниях Павла институт брака уничижён. В пастырских посланиях он вознесён так, что руководители церкви обязаны иметь семью. В Деяниях Павла проявления сексуальной активности осуждаются – только сохранив целомудрие, можно войти в Царство Небесное. В пастырских посланиях сексуальная активность необходима – женщины могут спастись только через рождение детей. В Деяниях женщины, а именно Фекла, могут учительствовать и наделены властью. В посланиях им не позволено ни то, ни другое – они должны быть безмолвны и покорны. Поскольку пастырские послания так явно противостоят историям из Деяний Павла, МакДоналд предположил, что они были сфабрикованы кем-то, кто слышал рассказы о Фекле и пожелал опровергнуть их с «истинной» позиции, которую, по его представлениям, занимал Павел.
Это довольно привлекательная аргументация, и она может быть верна. Но для многих учёных главной проблемой является датировка документов. Деяния Павла были сфальсифицированы малоазийским пресвитером, очевидно, спустя десятилетия после появления пастырских посланий. Конечно, использованные пресвитером истории могут быть значительно старше, но без подкрепляющих доказательств это утверждать тяжело. Так что более правдоподобно может выглядеть и другая историческая реконструкция.
Например, такая. Как мы видели, церкви Павла испытывали разделения по многим вопросам. Один из них касался пола и сексуальных проявлений. Одни последователи Павла считали, что женщина должна почитаться равной мужчине, поскольку Павел сказал, что «во Христе нет мужеского пола, ни женского» (Гал 3:28). Другие его последователи полагали, что женщины равны мужчинам только «во Христе», то есть «в теории», а не в реальности. Этим христианам очень хотелось бы смягчить тот акцент, который Павел делал на женщинах, и один из них решил написать несколько писем, которые подкрепляли бы его точку зрения авторитетом самого Павла. Были у него и другие вопросы, которые ему хотелось решить в нужном ключе: главенство в церкви, борьба с ложными учениями, отношения рабов и хозяев, родителей и детей и т. д. Он рассмотрел все эти темы в комплекте писем, которые сам сочинил и надписал именем Павла для придания им нужного веса.
Но далеко не все были этим убеждены и не все приняли эти письма за Павловы. У того же Маркиона, мы помним, этих посланий не было (и трудно сказать, знал ли он о них вообще). Более того, противная сторона разделения по женскому вопросу отнюдь не прекратила своё существование с появлением пастырских посланий, а стала воспринимать Павла как противника брака и секса, но защитника женщин в церкви. Для подкрепления своей точки зрения эта сторона рассказывала истории о Павле, суть которых максимально раскрыта на примере обращённой Павлом Феклы. Какое-то время во втором столетии те и другие тексты активно вращались в христианской среде: и вымышленные истории о Павле и Фекле, и подложные пастырские послания, которые в конце концов вошли в канон Нового Завета.
Второе Послание к Фессалоникийцам
В юношестве, когда я был консервативным христианином веры евангельской, то мало во что верил так, как в скорый приход Иисуса для того, чтобы вознести меня и моих собратьев по церкви на небеса прежде наступления последних скорбных дней этого мира. Мы читали всё, что как-то поддерживало нас в этом уповании. Сейчас мало кто может представить себе, что в 1970-е самой покупаемой книгой на английском языке, если не считать Библии, была «Великая Планета Земля, Последние Дни», написанная христианским фундаменталистом Хэлом Линдси. Тщательно (или тщетно, в зависимости от вашего видения вопроса) изучив Апокалипсис и другие пророческие книги Библии, Линдси уверенно описал, что вскоре должно произойти на Ближнем Востоке, когда вся мощь Советского Союза, Китая, Европейского союза и, наконец, США будет вовлечена в небывалое противостояние, которое приведёт к тотальному ядерному холокосту прямо перед пришествием Иисуса. Нам было сказано, что всё это произойдёт в 1980-е и что об этом говорит Писание.
Как мы знаем, ничего этого не случилось. И даже никакого Советского Союза сейчас нет. Но это не остановило людей от написания других книг о том, что конец наступит уже очень скоро, в наши дни, в любой момент. Вот и сейчас на книжном рынке даже «Гарри Поттер» по количеству продаж выглядит жалко рядом с многотомным циклом романов «Оставленные» о тех, кто не удостоится грядущего вознесения на небо. Эти книги пишутся в соавторстве Джерри Дженкинсом и Тимом ЛаХэем, последний из которых прежде развлекался сочинением книг о сексе для христиан в соавторстве со своей женой Беверли.
Миллионы людей верят в пришествие Иисуса ещё при их жизни, и большинство из них не понимает, что во все времена были христиане, которые думали точно так же. Этот взгляд был достаточно заметен среди консервативных христиан в начале ХХ века, в конце XIX века, в XVIII веке, в XII веке, во II веке, в I веке – практически в каждом столетии. И единственное, что объединяет всех тех, кто так думал, было то, что все они очевидно и бесспорно ошибались.
Павел и сам думал, что конец света наступит при его жизни. Нигде это не видно так отчетливо, как в бесспорно написанном им Первом Послании к Фессалоникийцам. Павел писал христианам в Фессалониках потому, что некоторые из них были обеспокоены смертью многих своих собратьев по вере. Когда Павел обращал этих людей, то говорил им о грядущем конце времён, скором пришествии Иисуса и их вхождении в Небесное Царство. Но некоторые члены общины умерли раньше, чем это произошло. Лишились ли они своей небесной награды? И Павел пишет, чтобы уверить: нет, даже те, кто уже умер, достигнут Царства. И когда Иисус со славою сойдёт с небес, то «мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе» (4:17). Прочтите стих внимательно: Павел относит себя к тем, кто будет ещё жив, когда всё это произойдёт.
Далее он говорит, что произойдёт это неожиданно, что «день Господень так придёт, как тать ночью», и что когда все будут думать, что всё в порядке, «тогда внезапно постигнет их пагуба» (5:2,3). Фессалоникийцы должны быть в состоянии готовности, потому что и по наступающим у роженицы схваткам можно сказать, что ей скоро рожать, но нельзя сказать точно, в какой момент она родит.
Именно выделение здесь темы внезапности нового явления Иисуса, которое застанет людей врасплох, и делает таким интересным уже Второе Послание к Фессалоникийцам. Оно тоже написано о втором пришествии Иисуса, но теперь касается совсем другой проблемы. Читатели «поколеблены» и «смущены» письмом, якобы написанным Павлом, в котором говорится, «будто уже наступает день Христов» (2:2). Автор 2 Фес, называя себя Павлом, утверждает, что на самом деле этот день отнюдь не наступает прямо сейчас. Прежде должны произойти некоторые события. Случится что-то вроде восстания и волнений, и кто-то, по описанию похожий на Антихриста, должен прийти и занять место в Иерусалимском храме, «выдавая себя за Бога». И только тогда «Господь Иисус» придёт, чтобы убить его «духом уст Своих» (2:3–8).