– Да, но... – хором начали Поцман с Фениксовым.
– Понимаю, понимаю! – с усмешкой перебил их Тарасов. – По завершении работы получите царский гонорар в валюте, – тут Андрей Михайлович назвал такуюсумму, что оба прохвоста сперва замерли в блаженном оцепенении, а затем тихонько, сладострастно застонали...
Когда адвокат с нотариусом убрались восвояси, коммерсант развалился в кресле, возложил ноги на стол, хитренько похихикал и... застыл в ужасе.
Задняя стена комнаты беззвучно отодвинулась в сторону, а там, за ней, показался памятный Тарасову кошмарный «обезьянник»: с выложенным костями полом, приплясывающей скамьей, пульсирующей ядовитым светом решеткой. По ноздрям резанула отвратительная серная вонь. Из воздуха соткался уродливый чернолицый охранник с эмблемой крылатого змея на причудливом мундире, перекосился в безобразной гримасе и потянул когтистые лапы к горлу Тарасова. Бизнесмен пронзительно заверещал. Наваждение исчезло.
«Генка, сволочь, колдует, – поменяв загаженные штаны, убежденно подумал Андрей Михайлович. – Ну ничего, сука! Ща-а-ас я те устрою!!!» Он сосредоточился, мысленно сконструировал в пространстве огненный крест и начал вращать его вокруг тела против часовой стрелки.
На стенах кабинета возникли многочисленные, кривляющиеся тени, напоминающие формой полулюдей-полуживотных. Вновь (причем сильнее прежнего) завоняло серой. Отовсюду послышалось злорадное бесовское улюлюканье... Однако оболваненный колдуном Тарасов не замечал творящейся в непосредственной близости от него откровенной бесовщины. Уставившись стеклянными глазами в пустоту, коммерсант с упорством маньяка крутил инфернальный «свасти», не подозревая, что с каждым оборотом огненного креста раковая опухоль (образовавшаяся в прямой кишке Валерии Петровны после визита к экстрасенсу) стремительно запускает губительные метастазы во все близлежащие органы тела...[32]
ГЛАВА 7
Спустя неделю после описанных событий, вечером 22 апреля 2000 года, в небольшом бревенчатом домике на окраине полувымершей безлюдной деревушки блаженствовал пятидесятидвухлетний бомж Вадим Александрович Соловушкин. Сидя за накрытым столом, он от души наслаждался теплом, уютом, чистой одеждой, вкусной едой и настоящим французским коньяком, который заботливо подливала ему в рюмку хозяйка дома и жена Благодетеля Валерия Петровна Тарасова. Судьба, долгие годы совершенно безжалостная к Соловушкину, двое суток назад вдруг сменила гнев на милость и преподнесла бедолаге столь щедрый подарок, что тот до сих пор не мог опомниться от нежданно свалившегося на него счастья. Временами Вадиму Александровичу мерещилось, будто он просто-напросто грезит и, проснувшись, снова окажется на огромной свалке за чертой города, где постоянно обитал с лета 1994 года. Именно тогда Соловушкин стал жертвой мошенников-риэлторов, а также собственной неудержимой тяги к спиртному, которая, кстати, и позволила этим бессовестным стервятникам в костюмах с иголочки без особых хлопот лишить одинокого, безработного, сильно пьющего мужчину двухкомнатной квартиры, документов и превратить его в бездомного бродягу. Вадим Александрович испуганно вздрагивал, больно щипал себя за нос, тряс головой и... с невероятным облегчением убеждался – происходит вовсе не сон!!! Это абсолютная (хоть и сказочная) реальность!!!
В настоящий момент, поглощая обильный роскошный ужин (Валерия Петровна не скупилась на угощения) и смакуя превосходный коньяк, Соловушкин с удовольствием перебирал в уме мельчайшие детали первой встречи с Благодетелем...
...Изгои общества жили на вышеупомянутой свалке своеобразными общинами – «семьями» от трех до десяти человек. Кто в поломанных строительных вагончиках, кто в наспех сколоченных из различного хлама утлых хибарах... «Семья» Соловушкина состояла из четырех жертв «демократических преобразований», дикого рынка, жилищной приватизации и «зеленого змия». В нее входили сам Вадим Александрович (некогда слесарь шестого разряда на удушенном конверсией оборонном предприятии), бывший литературный критик шестидесятилетний Сергей Павлович Ульяшкин, неудавшийся художник сорокалетний Слава Шипотилов и экс-инженер развалившегося за отсутствием финансирования КБ[33] Сергей Владимирович Глотов сорока пяти лет от роду.
Двадцатого апреля около семи вечера товарищи по несчастью, закончив рыться в грудах мусора, решили по обыкновению выпить. Наскребли по сусекам на две бутылки дешевой водки и бросили жребий – кому отправляться за ней, родимой, в ближайшее заведение. На сей раз выпало Соловушкину с Шипотиловым. По предложению осторожного Ульяшкина члены «семьи» ходили за «огненной водой» всегда по двое. Слишком ценный товар в здешних гиблых краях! Могут запросто отнять двуногие шакалы из местных! На пару же как-то спокойнее!!
Вадим Александрович взял деньги, клеенчатую авоську и вместе со Славой двинулся в путь. Неподалеку от входа на свалку стояла потрепанная белая «Нива». Сидящий за рулем холеный мужчина (примерно ровесник Соловушкина) внимательно всматривался в каждого проходящего мимо оборванца.
– Эй, мужик, подойди, дело есть! – завидев Вадима Александровича, крикнул он сквозь приспущенное боковое окошко и, когда бомж робко приблизился, отрывисто спросил: – Специальность имеется?! Да?! Какая?! Слесарь?! О-о-очень хорошо!!! Ты-то мне и нужен!!! Я собираюсь открывать авторемонтную мастерскую. Четыре тысячи в месяц плюс бесплатное жилье, плюс мои харчи... Подходят условия?! Если да – поехали!!!
Соловушкин сначала онемел в восторге, затем обнял на прощание Шипотилова, сунул Славе деньги, сумку и, заплетаясь ногами от волнения, полез в предупредительно распахнутую мужчиной дверцу машины. Едва он устроился на заднем сиденье, «Нива», взревев мотором, рванулась с места...
По дороге Благодетель (представившийся Андреем Михайловичем Тарасовым) дотошно расспрашивал бомжа о житье-бытье; почему-то радостно заулыбался, узнав об отсутствии родственников, и нет-нет да придирчиво осматривал лицо Соловушкина в зеркальце заднего обзора. «Уж часом не маньяк-педараст?!» – не на шутку встревожился Вадим Александрович, но Благодетель вскоре развеял его опасения.
– С женой тебя познакомлю! – весело сказал он. – С Валерией Петровной! Ты ей понравишься, однозначно! Но гляди, не вздумай подкадриваться!! Я ревнив, как Отелло![34]
– Упаси Боже!!! – порывисто прижал руки к груди успокоившийся бомж.
Ехали долго, не менее двух с половиной часов. Наконец, протрясясь по ухабистому проселку, «Нива» затормозила у скромного сельского подворья: одноэтажный домик, покосившийся сарай, небольшой садик... В дальнем углу двора Вадим Александрович заметил маленькую деревенскую баньку. Из трубы валил густой дым.
– Лера заранее растопила, – пояснил Благодетель. – Люблю старые косточки погреть, да и тебе отмыться не помешает... Короче – сперва в парную, потом – ужинать...
В бане Вадим Александрович добросовестно выпарил и отскоблил въевшуюся в кожу многолетнюю грязь, а когда вышел в предбанник, с изумлением обнаружил, что его одежда бесследно исчезла.
– Я бросил то гнилое тряпье в печку! – непринужденно пояснил Благодетель. – Возьмешь мои запасные шмотки. Надеюсь, впору придутся. – Он протянул Соловушкину стопку чистой одежды.
Здесь было все, начиная от носков, исподнего и заканчивая дорогим элегантным костюмом.
– Надевай, не тушуйся! – подбодрил Благодетель растерянного бомжа. – Твои лохмотья сгорели. Не голышом же разгуливать!
– Спа-си-бо! – выдавил растроганный до слез Вадим Александрович.
– Размер обуви сорок второй, как у меня?! – дождавшись, пока Соловушкин оденется, поинтересовался Благодетель и, получив утвердительный ответ, довольно потер ладони. – Отлично! Отлично! Вот ботинки у лавки! Натягивай!..
В доме возле щедро накрытого стола их поджидала светски улыбающаяся Валерия Петровна.
– Похож на меня?! – представив супруге смущенно переминающегося с ноги на ногу Соловушкина, спросил Андрей Михайлович.
– Да! – обследовав гостя со всех сторон, словно лошадь на ярмарке, бормотнула госпожа Тарасова. – Объем черепа... черты лица... рост... плечи... Сходится! Но... он значительно худее! Минимум килограммов на пятнадцать. Костюмчик-то того, отвисает!!!
– Ерунда!!! – беспечно махнул рукой коммерсант. – Взвешивать никто не станет!!!
– Гм, пожалуй, верно! – поразмыслив, согласилась Валерия Павловна.
Голова у Вадима Александровича буквально шла кругом от счастья, и он не обратил внимания ни на некоторые, мягко говоря, странности этой краткой беседы, ни на зловещие красноватые отблески в глазах обоих супругов. Тем более Благодетель тут же гаркнул:
– Айда за стол!!! Жратва стынет, выпивка прокисает!..
– Зови меня на «ты» да по имени – Андреем, – после шестой стопки первоклассного шотландского виски предложил Тарасов, дружески обнимая Вадима Александровича за плечи. – Ни-ни, не вздумай перечить! Ведь мы с тобой удивительно похожи!!! Может, даже родные братья, потерявшиеся в раннем детстве... Кто знает?.. Так оно в действительности или нет, но отныне ты для всех – мой брат!!! – воодушевляясь, продолжал Андрей Михайлович. – Всегда мечтал братишку иметь, да не довелось. – Коммерсант утер сухие глаза носовым платком и воскликнул с пафосом: – Однако теперь у меня есть ты!!! – Тарасов треснул кулаком по столу. – Ты, Вадик! Мой брат!!!И работу получишь соответствующую!!! Не простым слесарем! Не-е-ет!! Для почину побудешь месяцок начальником авторемонтной мастерской, поднаберешься руководящего опыта, а дальше!.. Дальше...
– Айда за стол!!! Жратва стынет, выпивка прокисает!..
– Зови меня на «ты» да по имени – Андреем, – после шестой стопки первоклассного шотландского виски предложил Тарасов, дружески обнимая Вадима Александровича за плечи. – Ни-ни, не вздумай перечить! Ведь мы с тобой удивительно похожи!!! Может, даже родные братья, потерявшиеся в раннем детстве... Кто знает?.. Так оно в действительности или нет, но отныне ты для всех – мой брат!!! – воодушевляясь, продолжал Андрей Михайлович. – Всегда мечтал братишку иметь, да не довелось. – Коммерсант утер сухие глаза носовым платком и воскликнул с пафосом: – Однако теперь у меня есть ты!!! – Тарасов треснул кулаком по столу. – Ты, Вадик! Мой брат!!!И работу получишь соответствующую!!! Не простым слесарем! Не-е-ет!! Для почину побудешь месяцок начальником авторемонтной мастерской, поднаберешься руководящего опыта, а дальше!.. Дальше...
Тут Андрей Михайлович принялся с размахом, не щадя красок, рисовать перед обомлевшим Соловушкиным ослепительные, фантастические перспективы...
Между тем Валерия Петровна, по-прежнему улыбаясь, неустанно подкладывала в тарелки еду, подливала в стопки горячительное. Спать легли далеко за полночь. В стельку пьяному, впервые за долгие годы наевшемуся досыта Соловушкину постелили на тахте, в смежной со спальней хозяев угловой комнате без окон.
– По-вез-ло!!! – проваливаясь в глубокий сон, блаженно подумал он и не слышал хриплого перешептывания господ Тарасовых, наблюдавших за ним сквозь приоткрытую дверь.
– Не удерет бомжара-то?!
– С какой стати?!
– Мало ли... Заподозрит чего?!!
– Ха, не волнуйся, Лерочка! Рыбка прочно села на крючок!
– Ой ли?!
– Уверен! Тем более «целитель» гарантировал мне успех в любых начинаниях!
– А-а-а! Тогда совсем другое дело!..
С тех пор Вадим Александрович поселился в доме новоявленного «брата», которого вслух, запинаясь от смущения, называл Андреем, а мысленно – исключительно «Благодетелем». Большую часть времени «брат» отсутствовал, возвращаясь лишь поздно вечером, зато его жена не отходила от Соловушкина ни на шаг. Никакой работы «родственнику» она не поручала, но категорически запрещала появляться на улице, а в ответ на робкие пожелания «подышать свежим воздухом» неизменно предлагала выпить, закусить да вздремнуть часок-другой.
Так незаметно пролетело двое суток...
За окном зарычал мотор подъезжающей «Нивы».
«Благодетель!!! – умиленно подумал пьяненький Соловушкин. – Сегодня раньше обычного!!!»
– С Андрюшей гости! – неожиданно резким, суровым тоном произнесла обычно «мурлычащая» Валерия Петровна. – Не забудь, ты его брат! Понял?! Брат!!!
– Да, да, конечно! – послушно закивал Вадим Александрович. – Я не забуду!..
* * *За истекшую неделю господин Тарасов при активном содействии Поцмана с Фениксовым сумел тайно провернуть все задуманные мероприятия. Ширвани честно отдал четыреста тысяч долларов за особняк и триста за имущество обеих фирм (в обмен на генеральные доверенности). Правда, сперва чеченец вытребовал всю валюту, остававшуюся у коммерсанта от прежней жизни. Восемьдесят тысяч за зверски-изощренное убийство Филимонова, десять за взрывное устройство с дистанционным управлением. Но Тарасов не тужил: девяносто штук отдал, семьсот получил взамен. Худо ли?!
Кроме того, он обменял у Имамова большую часть своих рублевых запасов на зеленые по очень выгодному курсу: двадцать восемь рублей за доллар. Под конец Андрей Михайлович упросил Ширвани захватить Геннадия непременно 22 апреля. Ни раньше ни позже! Чеченец, пожав плечами, согласился...
На этот же день коммерсант (уже получивший от Поцмана комплект документов на имя Семена Эдуардовича Павлюкина) наметил заключительный акт операции по заметанию следов, для совершения которого и предназначался бомж Соловушкин. Дело в том, что Тарасов собирался инсценировать собственную смерть! Изначально он хотел (купив или подделав свидетельство о смерти) похоронить втихую гроб с камнями. Не станут же кредиторы могилу раскапывать?! А потом благополучно смыться с деньгами и поддельными документами, но... после сеанса «лечения» у колдуна резко передумал. Куда надежнее иметь настоящий (само собой, сильно изуродованный) труп, который безоговорочно опознает «безутешно скорбящая вдова». (Госпожа Тарасова с самого начала была в курсе дьявольского замысла муженька, нисколько им не гнушалась, более того – считала гениальным!)
Вот почему, объездив несколько свалок в поисках похожего на него бомжа, Андрей Михайлович «пригласил на работу» Вадима Александровича Соловушкина (и впрямь чуть ли не двойника коммерсанта[35]); поселил беднягу подальше от посторонних глаз в избушке, унаследованной Валерией Петровной от недавно скончавшейся бабки (об этом домишке в Тульской области не знали ни «крыша», ни охрана, ни кредиторы); кормил, поил, всячески обхаживал и дожидался намеченного часа. Басня о «брате» предназначалась Поцману с Фениксовым. Несчастному бомжу предстояло отправиться в мир иной в компании адвоката и нотариуса. С точки зрения господина Тарасова, крайне опасных свидетелей, ко всему прочему «нагло» претендующих на царское вознаграждение за проделанную работу...
* * *Андрей Михайлович вошел в комнату в сопровождении двух мужчин, внешне являвших полную противоположность друг другу.
Один – длинный, сутулый, кривоносый, посыпанный перхотью. Второй – маленький, круглый, краснолицый, опрятный.
– Мой двоюродный брательник Вадим! Помните, я упоминал о нем, – с ходу представил Соловушкина своим спутникам коммерсант.
– Юрий! – протянул хилую, влажную руку «пархатый».
– Алексей! – бодро сунул мясистую ладошку «опрятный».
– Давайте выпьем, закусим! – указывая на обильно накрытый стол, гостеприимно предложил Андрей Михайлович.
– Мы, кажется, не за тем тащились в такую даль! – желчно заметил Поцман. – Ты клятвенно обещал...
– Помню, помню! – поспешно перебил Тарасов и строго обратился к жене: – Человек от Ширвани приехал?!
– Он звонил по сотовому пятнадцать минут назад, – живо отозвалась Валерия Петровна. – Сказал – машина заглохла. На шоссе, около бензозаправки. В десяти километрах отсюда!
– Что-то ты лунокрутишь, Андрюша!!! – насупился адвокат. – Поначалу плел – «капуста»[36] в деревне, в никому не известном домике жены. Дескать, надежно спрятана от загребущих лап кредиторов... Теперь оказывается – застряла где-то на полдороге. Ох, не нравятся мне подобные расклады!!! Крепко динамством попахивают!!!
– Ну, раз так – двигаем к заправке! – изобразил глубочайшую обиду коммерсант. – Рассчитаемся прямо там, на шоссе, в машине! Я – человек слова. Друзей никогда не подводил!!! Не верите – спросите брата! Он не даст соврать! С пеленок меня знает. Правда, Вадик?!
– Да, да!!! – заулыбался ничего толком не понимающий, счастливый, хмельной Соловушкин. – Андрей бо-о-оль-шущей души человек!!!
– Может, сперва все-таки позвоним? – вмешался в беседу уставший, проголодавшийся Фениксов. – Вдруг чеченец починил тачку? Еще разминемся по дороге! Чем мотаться туда-обратно, лучше подкрепиться, вмазать по рюмашке!!!
– Куда звонить-то? Я номера не знаю! – спокойно возразил Тарасов. – Придется выбирать: либо ждем, либо мчимся к бензоколонке!
Между адвокатом и нотариусом развернулась жаркая полемика. Юрий Давидович настаивал на незамедлительной поездке: «Проторчим до утра! Чинить кавказцы ни хрена не умеют, только ло-мают!»
Алексей Петрович предлагал: «Обогреться, перекусить, промочить горло... А уж после, если посланник застрял конкретно, отправляться к заправке!»
Пока Поцман с Фениксовым ожесточенно препирались, Тарасов незаметно выскользнул из дома и в строгом соответствии с инструкциями Имамова прикрепил под задний мост «Нивы» (в районе бензобака) тяжелый металлический намагниченный ящичек. Затем утер вспотевшее от натуги лицо, перевел дыхание и, старательно стряхнув с одежды пыль, вернулся обратно. Как он и предполагал, победила точка зрения настырного Поцмана.
– Ехать, значит, ехать! – выслушав желчный монолог бывшего одноклассника, смиренно кивнул Андрей Михайлович. – В принципе тут недалеко. И братан с нами за компанию прошвырнется. Ты не против, Вадик?!
– Конечно, нет! – с обожанием взирая на Благодетеля, широко улыбнулся Соловушкин. – Люблю прокатиться с ветерком!!!
* * *– Тьфу, чертовщина! – когда машина отъехала километр от деревни, притормозив, но не заглушив мотора, с досадой воскликнул Тарасов. – Живот прихватило!!! Едрить-раскудрить!! Ребята, будьте добры, обождите малость! Сгоняю в лесок, облегчусь!!!
Коммерсант распахнул дверь, вывалился наружу и грузной трусцой скрылся среди деревьев. Прошла одна минута, вторая...