"Виталя, не пойму, чего ты паришься?! — Дзюба пришёл в настоящее бешенство, узнав, что его знакомого заставляют заключить долгосрочный договор на поставку, и все деньги проводят по банковским документам, — Это идеальный вариант для нас с тобой! Товар уходит за пределы области, документы на отгрузку в порядке, часть бабла и так идёт через банк… То, что мимо — наше с тобой… это лучше, чем пропускать "левак" у себя под боком!"
"Нет, — Мясников выглядел серьёзным и говорил твёрдым голосом, — почему-то мне это не нравится… Вот не нравится, и всё!"
"Да почему?!"
"Фамилия мне его не нравится, — Виталий угрюмо усмехнулся, — Кобелев… кобелиная какая-то фамилия…"
"Да ладно, Виталя… говори открыто — почему?"
"Потому, что у них там свой завод есть, и покрупнее нашего. А он отсюда алкоголь таскает, за сотни километров. Тебя не настораживает?"
"Меня — нет, — Олег пожал плечами, — нас это каким боком касается? Может, у него свои, личные, отношения с местными не заладились?"
"Ерунда… не нравится мне это. И точка".
Олегу пришлось уступить. Все его уговоры и аргументы действия не имели — Виталий стоял на своём.
С тех пор прошло полгода, и Кобелев всё так же являлся постоянным покупателем продукции завода. По словам Олега, он расширил свой бизнес, и теперь часть товара брал на реализацию. Оплату производил вовремя, и собирался увеличивать закупки. Именно к нему летал Олег в январе — для оценки его деятельности. Контракт предполагал отгрузку продукции без предоплаты, более того — с отсрочкой оплаты, и Виталий сам послал своего родственника в эту командировку, хотя проверками должен был заниматься непосредственно отдел безопасности. Официальной, оговоренной вслух причиной личного контроля был всё тот же "левак" — Олег снова уговаривал Мясникова пропускать "левую" водку именно через Кобелева, ссылаясь на то, что знает его давно, и уверен в нём, как в себе. Другой же, тайной причиной того, что Виталий отправил Дзюбу за сотни километров от родного дома, была жена Олега Татьяна…
Вернувшись, Дзюба клятвенно заверил, что бизнес Кобелева процветает, и "не стоит беспокоиться". Он в очередной раз рассказывал о надёжности партнёра… но, чем краше становились его речи, тем больше настораживался Виталий. Открыто Мясников ничего не сказал, более того, дал согласие на заключение этого обоюдовыгодного контракта…
Но решил быть начеку.
В поведении Олега ему с недавних пор виделась какая-то неуловимая угроза… Природная интуиция никогда не обманывала Виталия, поэтому он ещё зимой попросил Таню сделать слепок с ключа Олега от его рабочего сейфа. Слепок она сделала, и дубликат был уже готов… Но подобраться к самому сейфу было почти нереально — он находился в адвокатской конторе, принадлежащей Дзюбе, в его кабинете. Приехать в отсутствие хозяин, чтобы открыть сейф и порыться в документах не представлялось возможным — помимо обыкновенного, сейф был снабжён кодовым замком. Правда, в течение рабочего дня кодовый замок был отключен, и теоретически можно было открыть тайник с помощью дубликата во время обеденного перерыва, но для этого нужно было как-то попасть в кабинет… Версия с ночным проникновением тоже отпадала по известным причинам… А, между тем, Виталий чуть ли не кожей чувствовал, что тучи за его спиной сгущаются.
— Юленька, добрый вечер, — стремительно войдя в приёмную адвокатской конторы, Виталий обаятельно улыбнулся секретарше, — шеф ещё у себя?
— Н-не-е-е-т… — почему-то смутившись при его появлении, протянула девушка, — Олег Семёнович уже уехал… он же вам звонил, кажется…
— Вот чёрт! — Виталий с досадой хлопнул себя ладонью по бедру, — Я и забыл… совсем замотался… Выходит, зря сделал такой крюк.
— Так вы сами позвоните ему, он уже дома, наверное… — собрав лежащие на столе документы в папку, Юля подошла к огромному, в человеческий рост, сейфу в углу приёмной и открыла металлическую дверцу. Убрав папку внутрь, набрала код и закрыла сейф.
— Да, придётся… — потянувшись к телефону, Виталий снял трубку и покрутил диск, — Олег, я тут к тебе заехал… да, совсем забыл, что ты предупреждал, что рано уедешь… да… нет, документы оставлять не буду, завтра с кем-нибудь пришлю… Всё, до встречи. Привет семье.
Положив трубку, он не торопился уходить. Рабочее время подошло к концу, и Юлия перед зеркалом застёгивала короткую кожаную курточку. Как будто оттягивая время, Мясников снова набрал номер — теперь уже своей собственной квартиры. Пока он слушал длинные гудки, девушка успела полностью одеться и терпеливо стояла в дверях. На звонок никто не ответил, и мужчина положил трубку.
— Прошу прощения, — Виталий обаятельно улыбнулся, — заставил ждать такую очаровательную девушку…
— Ничего страшного, — Юля, напротив, была серьёзна, — я всё равно никуда не тороплюсь.
— Не торопитесь? — Мясников продолжал игру, не сводя взгляда с секретарши, — А на свидание?
— Я на свидания не хожу, — дождавшись, пока он выйдет, девушка закрыла кабинет и застучала по коридору каблучками.
Мясников шёл следом, опытным взглядом оценивая её фигуру. Юля была небольшого роста, худощавого телосложения, но с довольно стройными ногами. Впрочем, встреть он её в толпе — никогда не обратил бы внимания: внешность Юлии была обыкновенной, ничем не выделяющейся, ну, разве что огромными синими глазами на худом, продолговатом лице.
Да, его партнёр не заморачивался с красотой секретарш… Впрочем, он даже не пользовался их сексуальными услугами…
"Эх, Олежек, Олежек… а когда-то не пропускал мимо себя ни одну девочку…"
— Вас подвезти, Юленька? — неожиданно для самого себя Виталий широко распахнул дверцу своего "мерса", — Садитесь!
— Я… я не знаю… — для самой девушки предложение тоже оказалось неожиданным, и она в нерешительности остановилась у машины, — Как-то неловко…
— Неловко по потолку ходить, штаны сваливаются, — рассмеялся мужчина, кивком головы снова приглашая Юлию в салон, — а на машине ездить очень даже удобно… тем более, что вот-вот начнётся дождь.
— Спасибо… — она почему-то смутилась ещё больше и покрылась румянцем, — Только, если нам по пути…
…Дождь, действительно, хлынул, едва за девушкой захлопнулась дверца автомобиля. Включив дворники, Виталий ещё несколько минут прогревал остывший двигатель, затем, плавно тронувшись, отъехал от здания конторы.
Май в этом году не баловал теплом, и был похож, скорее, на поздний март, только без остатков снега.
— Ну, вот, приехали, — притормозив у обыкновенной "хрущёвки", на которую указала Юля, Мясников бросил на девушку проницательный взгляд, — а ты не хотела… Сейчас бы промокла, мама бы переживала…
— Я живу одна, без родителей, — открывая дверь, девушка посмотрела на Виталия с нескрываемой благодарностью, — спасибо вам большое, Виталий Иванович!
— Совсем одна живёшь? — он торопился задать вопрос, пока она не закрыла за собой дверь, и, видимо, поэтому он прозвучал как-то слишком заинтересованно.
— Да, одна, — Юля улыбнулась на прощание какой-то грустной улыбкой, — я снимаю квартиру…
— Значит, можно будет зайти в гости?.. — деланно пошутил Мясников, — Если да, то ловлю на слове!
— А вы, правда, зайдёте?.. — застыв, она смотрела на него каким-то странным взглядом, в котором были и недоверие, и надежда, и едва заметный страх.
— А почему бы и нет?..
— Я живу на первом этаже… второй подъезд, первая налево квартира…
…Заходя через полчаса в подъезд своего дома, Мясников всё ещё прогонял в мыслях сегодняшний день и начало вечера — в том числе и визит к Олегу, и внезапный интерес к его неброской секретарше. В том, что это был именно интерес, а не жест вежливости, Виталий уже не сомневался. Как всегда, понимание ситуации пришло на подсознательном уровне… Ещё не составив для себя какого-то плана, он в глубине души уже заранее знал, что ему нужно поступить именно так — предложить Юле подвезти её домой…
Зачем?.. Ответ на этот вопрос должен был прийти позже… но он обязательно должен был прийти… И даже то, что он сегодня был не на служебной, а на личной машине, тоже оказалось кстати, и вовсе неспроста…
— Мать дома? — раздеваясь в прихожей, Виталий бросил взгляд на вышедшего ему навстречу сына, — Как дела?
— Нормально, — Миша пожал плечами, — а мамы нет.
— Где она? — сняв куртку и туфли, Мясников прошёл сразу в гостиную, уселся на мягкий, грязно-рыжего модного цвета, кожаный диван и устало откинулся на спинку, — Не знаешь?..
— Не знаю… — юноша двинулся вслед за отцом, — Бабушка с дедушкой приезжали… они поссорились, и мама куда-то ушла.
— Чего опять случилось? — Виталий недовольно наморщил лоб, — Давно ушла? Она хоть трезвая?
— Не знаю… — юноша двинулся вслед за отцом, — Бабушка с дедушкой приезжали… они поссорились, и мама куда-то ушла.
— Чего опять случилось? — Виталий недовольно наморщил лоб, — Давно ушла? Она хоть трезвая?
— Давно… и трезвая… но она плакала.
— Как они все меня уже достали…
Прикрыв глаза, мужчина на какое-то время затих. Казалось, что он задремал — так, сидя, вытянув ноги и положив левую руку на подлокотник. Миша какое-то время стоял молча, прислонившись к дверному наличнику. Со стороны было заметно, что он хочет о чём-то спросить отца, но никак не решается.
…Уже меньше, чем через месяц Мише Мясникову должно было исполниться пятнадцать лет. Довольно рослый, крепкий мальчик выглядел настоящим юношей, и вызывал неподдельный интерес у своих одноклассниц и юных соседок по дому. Интерес этот был вызван не только симпатичной внешностью — Миша был голубоглазым, с густой русой шевелюрой и обаятельной, доброй улыбкой парнем — но и бизнесом его отца. Родители Мишу очень хорошо одевали, у него всегда были карманные деньги, на которые он с удовольствием угощал девочек мороженым и конфетами. Внешне Мишка не был похож ни на мать, ни на отца, и единственное отдалённое сходство с близкими родственниками, которое наблюдалось в его облике, было с дедом по матери — Семёном Ильичом. Когда Миша хмурился, он точно так же, как и дед, сдвигал брови и чуть выпячивал вперёд нижнюю челюсть.
Учился парень хорошо, в лицее с уклоном на изучение иностранных языков — в этом он решил пойти по стопам матери, и был вполне самостоятельным молодым человеком. Характер у Мишки был открытый, добрый и очень отзывчивый, и это было ещё одним отличием его от собственных родителей — и у Александры, и у Виталия все эти качества присутствовали в очень ограниченном количестве…
…"Безотцовщина"…
…Это слово всё чаще и чаще повторял дед… На это однажды намекнула мать в пьяном угаре, сказав непонятную для ребёнка фразу: "Плохо, что ты не Виталькин… трудно тебе придётся, Мишка… ой, трудна-а-а…"
Несколько раз Миша пытался уточнить у Александры, что она имела в виду, но мать в ответ бормотала что-то невнятное, упоминала какую-то баню, какую-то пуговицу… так, что сын, в конце концов, отстал от неё. Когда мать вышла из очередного запоя, он снова задал ей этот вопрос, но Александра отмахнулась, сказав, что он всё не так понял, и что ему, вообще, всё послышалось.
…Чем старше становился ребёнок, тем больше его беспокоил один-единственный вопрос… Слова же прабабки, произнесённые ею накануне смерти, только утвердили Мишу в его страшной догадке. Решив, что взрослые просто не хотят травмировать его, и поэтому не говорят правды, он решил выяснить всё сам… ведь он уже совсем взрослый.
— Папа… — присев напротив, Миша пристально посмотрел на отца, — Я хотел бы с тобой поговорить, пока мамы нет дома.
— Это срочно? — чуть приоткрыв глаза, Виталий скользнул по сыну вялым взглядом, — Если ты снова о матери, то…
— Нет, не о маме. Я хотел спросить о себе… вернее, о нас с тобой…
— О нас?.. — отец шире раскрыл глаза, — Интересно… ну, давай, поговорим о нас…
— Это правда, что ты мне не родной?
Услышав вопрос, Виталий мгновенно подался вперёд… Положив локти на расставленные колени, он сцепил пальцы и уставился на сына. Взгляд из вялого превратился в пронзительный, буравящий насквозь…
— С чего ты это взял?
— Папа, я уже взрослый… только ты не думай, я всё пойму… ты всё равно для меня — родной…
— С чего ты э т о взял?.. Говори!
Тон, которым Виталий повторил свой вопрос, не показался Мише ни удивлённым, ни возмущённым. Отец спрашивал жёстко, как на допросе, как будто давно ждал нужного ответа.
— Не знаю… — реакция отца напугала мальчика, и он сразу пожалел, что решил завести этот разговор, — Мне иногда кажется, что…
— Что тебе кажется?! — вскочив на ноги, Виталий стремительно шагнул к окну, затем резко развернулся всем корпусом, — Что?! Что я не люблю мать?! Но такое бывает, и многие так живут!.. Ты же взрослый!.. Значит, понимаешь, о чём я говорю!.. Что мать вбила тебе в голову, что я не люблю тебя?! Или что там ей чудится спьяну?! Или она говорила что-то ещё?! Рассказывай абсолютно всё!
— Нет… — опустив глаза, Миша поджал губы, — Она ничего не говорила… я просто не так понял… извини.
— Нет, она что-то тебе говорила… ну, скажи, говорила ведь?!
…Виталий понимал, что грубостью только отталкивает сейчас сына, заставляя того замолчать… но ничего не мог с собой поделать. Сам того не подозревая, Миша озвучил вопрос, мучивший его отца все последние пятнадцать лет…
Виталий не сдержался и сорвался на крик… Ребёнок тут же замкнулся в себе… А ведь неспроста он спросил…
Неспроста…
— Извини, пап… — окончательно смутившись, Миша тоже поднялся и направился к двери, — Я не хотел тебя обидеть… наоборот…
— Подожди… — с трудом подавляя в себе вспышку злости, Виталий махнул рукой, приглашая сына снова присесть, — Сядь…
Послушно вернувшись на место, мальчик угрюмо уставился куда-то вниз. Судя по выражению его лица, он глубоко сожалел о том, что завёл этот опасный разговор… Он ожидал чего угодно — изумления, оправдания, объяснения, отрицания… но только не этой ярости… Ему даже показалось, что отец совсем не удивился его вопросу…
— Просто ты всегда так занят… я подумал, что ты совсем не хочешь со мной общаться… Я подумал, что…
— Мишка, не обманывай… — снова присев напротив, Виталий перешёл на более спокойный тон, — Ты спросил не просто так… Тебе что-то сказала мать?.. Или бабушка?..
— Нет… — Миша не совсем уверенно покачал головой, — Просто… просто, я подумал, что ты боишься, что я узнаю и буду плохо к тебе относиться… но это не так… ты всё равно для меня — отец…
— Но ты же с чего-то это взял?.. Послушай… — теперь Виталий постарался придать своему голосу проникновенное выражение, — Ты же сам хотел поговорить откровенно… Так?..
— Ну… так…
— Вот и давай… поговорим… Ты должен мне сказать, с чего ты взял, что я тебе не родной отец. Тебе сказала мама?
— Нет… — Мишка медленно покачал головой, как будто раздумывая, говорить всю правду или нет, — Просто… просто, когда сегодня мама поругалась с бабушкой, та сказала, что заберёт меня к себе… потому, что я никому не нужен — ни ей, ни тебе… А дед… дед сказал, что я всё равно безотцовщина.
— И это всё?..
— Да… так это неправда?.. Пап?.. Неправда?..
— Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь… Мишка, говори всё, не бойся…
— Но ты же всё равно мой настоящий отец?.. Пап… ты просто скажи… я ничего не подумаю!
— Хорошо… — голос Виталия стал глухим, он опустил глаза и чуть поджал губы, — Тогда давай откровенность за откровенность… Я отвечу на твой вопрос… но сначала ты ответишь на мой. Идёт?
— Идёт… — мальчик нерешительно пожал плечами.
— Тогда скажи мне… только честно… с чего ты взял, что я тебе неродной отец? Версию, что дед называет тебя безотцовщиной, я не принимаю… это он от злости, что у меня мало времени на семью… Тебе ведь кто-то сказал что-то конкретное… да?.. Отвечай, не бойся… а потом я отвечу на твой вопрос.
— Ну… хорошо… — Миша осторожно поднял на Виталия взгляд, — Так сказала баба Инга перед смертью…
— Что она сказала?
— Она сказала, что ты мне не отец… А потом сказала маме и бабушке, что они должны мне что-то рассказать… что я должен знать правду. Я тогда спрашивал маму, но она сказала, что у бабы Инги бред. Бабушка Вера тоже… Я и подумал, что ты мне неродной, и все от меня это скрывают… А в последнее время мама с бабушкой всё время ссорятся… я подумал, что это как-то связано…
— Понятно… — Виталий слушал сына с изменившимся лицом. Хоть он и догадывался о том, что Миша — не его сын, но то, что рассказал ему мальчик, потрясло по-настоящему. Его догадки оправдались…
"Чёрт!.. Чёрт… чёрт!.."
Пятнадцать лет его, как мальчишку, водили за нос… Ну, да… он женился на Сандре, выбирая худшее из зол… у него не было другого выхода… Но она!.. Воспользовалась тем, что он попал в сложную ситуацию, чтобы оправдать свою беременность!.. Она просто купила его… Да, он знал об этом почти наверняка…
И всё равно…
…То, что он узнал сейчас от сына…
…Чьего сына?!
…То, что он узнал от сына, окатило ледяной волной, как будто он узнал об этом впервые…
— Папа… — мальчик смотрел на него с тревогой, — Папа… ты обещал мне ответить…
— Ответить?.. — погружённый в свои мысли Виталий не сразу сообразил, что хочет от него Миша, — Ну, да… ответить…
— Ты обещал…
— У тебя есть свидетельство о рождении?