Я бросил испуганный взгляд в небо и мгновенно пожалел, что поддался этому неосознанному порыву. Все-таки есть огромная разница в том, как ты умрешь: не увидев лик Хозяина Урагана или взглянув на него вблизи пусть даже одним глазком. Уверяю, что во втором случае ваше любопытство будет «вознаграждено» предсмертным кошмаром. Причем таким, что, даже когда вы возродитесь в Колодце Жизни, вы покинете его жутким заикой, с дергающимся от нервного тика лицом.
Мне посчастливилось сохранить рассудок лишь потому, что я узрел не весь лик Хозяина, а только ту его малую часть, что была видна в узкую (по отношению к гигантскому чудовищу) щель каньона. Однако и этого неполноценного зрелища мне хватило с избытком, ибо фантазия мигом дорисовала к увиденному все недостающие детали.
Представьте себе колоссальное, размером с небо, лицо полуразложившегося трупа с провалившимися глазницами. Его пожирает множество длинных зубастых червей. Они вгрызлись в гнилую плоть повсюду – в глаза, щеки, лоб, – но не до конца, а лишь наполовину. Торчащие снаружи половинки червяков извивались, как щупальца кальмара, отчего чудилось, будто давно мертвое лицо продолжает искажаться гримасами предсмертной агонии.
Торнадо, вьющиеся вокруг Хозяина Урагана, как раз и походили на этих прожорливых червей, питающихся плотью могучего монстра. Нельзя доподлинно сказать, имелось ли у него в действительности лицо, или это были происки моего бурного воображения. Склонившись над Большой Колбой, Хозяин словно высматривал в щель на поверхности пустыни, куда запропастились преследуемые им беглецы. И обнаружив их, тут же решил раздавить букашек щупальцем, а за компанию с ними – рой арраунов, раз уж те все равно оказались поблизости.
Смерч качнулся туда-сюда, будто выбирая, на кого обрушиться в первую очередь, и сместился в сторону дикарей, намереваясь начать расправу с более крупного скопления двуногой мелюзги. Мы получили короткую отсрочку, но разразившаяся в Колбе песчаная буря грозила вот-вот свести на нет все результаты наших кропотливых раскопок. Благо, мои усердия по избавлению Злюки из ловушки его же собственными силами не пропали даром. Еще до того, как нас накрыла туча песка, перехватчик успел опереться на лапы и получил возможность передвигаться по земле. С помощью подталкивающего его сзади Гробура я, не мешкая, вывел турбошмеля из вырытой нами ямы и отогнал его в сторону.
Дикий рев разбушевавшегося позади нас торнадо настойчиво советовал нам поспешать. Что мы и сделали, вскочив в седла, как только перехватчик окончательно выбрался из западни.
Больше всего я опасался, что из-за плотной песчаной завесы Злюка не сумеет встать на крылья. Но дующий в каньоне, как в трубе, сильный ветер с лихвой компенсировал мутазверю недостаток взлетной энергии. Поднявшись в воздух, я врубил фары и, постепенно набирая разгон, повел Злюку прочь от этого безумия. Кто знает, возможно, занятый бичеванием арраунов, Хозяин Урагана не обратит внимания на бегство с поля боя трех ничтожных существ: парочку двуногих и одного крылатого…
Как назло, обратил. Едва мы на малой скорости вылетели из бури в зону относительно нормальной видимости, как смерч тут же последовал за нами, взрывая дно Большой Колбы и взметая вверх клубы песка. Немереная мощь Злюки не позволяла мне разогнать его до максимума в петляющем каньоне и вынуждала постоянно сбрасывать скорость. Но мы не могли все время двигаться в подобном «прогулочном» темпе, поэтому пришлось ускорять турбошмеля до такой степени, что каждый поворот, да еще с учетом сумрака, стал представлять для нас серьезную опасность.
Но в итоге вышло так, что именно изгибы каньонного русла нас и выручили. При всей свирепости Хозяина Урагана с тактическим мышлением у него оказалось не ахти. Это на просторах Хайрана от него было тяжело отвязаться – на открытой местности монстр в считаные минуты настигал любого погонщика, каким бы стремительным мутазверем тот ни управлял. Но как только охота чудовища начала протекать по нетипичному для него сценарию – что сейчас в Большой Колбе и происходило, – как Хозяин сразу продемонстрировал все свои слабости. Да, он был кровожадным, сокрушительным и неимоверно быстрым хищником. Но при этом хищником откровенно глупым, чьего ума хватало только на тупое преследование жертвы и ее уничтожение. Устраивать для нее ловушки – даже самые примитивные – Хозяину Урагана было уже не под силу.
Он мог шутя обрушить нам на головы каменистые стены каньона или обогнать нас и пустить навстречу второй смерч – при такой-то мощи, да испытывать недостаток в средствах нашего уничтожения? Но монстр был верен единственной знакомой ему стратегии: заметил – догнал – уничтожил. Отсюда и возникли проблемы, которые испытал Хозяин в Большой Колбе при реализации второго пункта своего прямолинейного плана.
Извивающийся смерч и изобилующее поворотами русло каньона… Поразить таким разрушительным вихрем в Колбе статичную мишень либо проутюжить им короткий участок каньонного дна было еще возможно. Но для того, чтобы гнаться за шустрой жертвой в узком извилистом ущелье, Хозяину требовалось более точное оружие. Которого у него, естественно, не было.
А то, что было, в Большой Колбе практически не поддавалось управлению. Лихо закрученный смерч вылетал за пределы каньона на каждой его извилине, а мы, пользуясь заминками Хозяина, всё успешнее отдалялись от его карающего бича. Пустыня вокруг Колбы превратилась в хаос – это можно было понять, задрав голову и взглянув на небо, виднеющееся в просвете над нами. Иногда по затянутому плотным песчаным пологом небосклону проносились какие-то и вовсе огромные тени. Походило на то, что раздосадованный Хозяин Урагана впал в неописуемую ярость и начал выдирать из земли скалы. Что наверняка было ему под силу, если вспомнить, сколькими торнадо он повелевал. Сотня собранных в пучок вихрей может при необходимости вымести из Хайрана весь песок, оставив вместо него голую каменистую равнину. Удивительно, как эта «метла» еще не расчистила тот легендарный, засыпанный доверху Колодец Жизни, где, по слухам, томились беспомощные души Избранных. Либо легенда врала, либо не такой уж и всемогущий был Хозяин Урагана, если не мог справиться со столь незамысловатой работой.
Наш полет вновь мало-мальски стабилизировался. Яркий свет фар позволял вовремя выявлять препятствия и облетать их. А когда нам удалось уйти от преследующего нас смерча в хороший отрыв (не верилось, что одержимый монстр просто взял и прекратил погоню), я даже осмелился немного сбросить скорость, чтобы снизить риск врезаться в стену каньона.
Несколько раз мы проносились через поселения диких арраунов, которые швыряли нам вслед все, что попадало им под руки. Конечно, если успевали среагировать на наше появление. Основную же опасность для нас представляли не палки, камни и копья, а плетенные из лозы подвесные мостики, коих с момента моего последнего посещения Колбы заметно прибавилось. Пришлось снизить Злюку и лететь почти над самым дном, где единственную угрозу представляли торчащие из песка редкие скалы. Но разминуться с ними было не в пример легче, нежели с натянутыми поперек дороги конструкциями, что порой висели над ущельем по нескольку штук кряду.
Неизвестно, сколько часов мы летели по дикой враждебной земле, на которую не распространялась власть ни Велланского Союза, ни Альянса Трех. В последние годы Торки Бикс стал все чаще замечать, что когда он переставал следить за временем, оно начинало бежать для него с ужасающей быстротой. В Большой Колбе у меня не было даже секунды на то, чтобы подумать о чем-то отстраненном. Мы двигались к цели – вот что я знал абсолютно точно и тратил все силы, лишь бы удержать темп этого движения. Поэтому меня бы не удивило, если бы кто-нибудь сказал мне, что мы находимся в пути уже сутки, а то и двое…
Но нет, пролететь столько времени на одной зарядке аккумуляторов нам бы точно не удалось. Да и наступление ночи я бы тоже заметил. По ночам в Большой Колбе сгущается такой мрак, что и фары почти не помогают. Придется в этом случае искать в необитаемой части каньона пещерку и дожидаться утра. Однако если следующее утро я встречу здесь, а не в Рубине, значит, из каньона мне можно уже не вылезать. Как, впрочем, и Гробуру, которому за опоздание на «Межконтинентальный Перекресток» тоже не поздоровится. И останется нам с герцогом лишь посетовать на судьбину да отправляться на поклон к дикарям – авось примут в свой рой двух изгоев-чужаков…
Ну уж дудки! В лепешку разобьюсь, а выберусь из каньона до полуночи! А там будь что будет: либо угодим на ужин к Хозяину Урагана, либо к рассвету достигнем Блистающих земель. В конце Большой Колбы для нас наступит натуральный момент истины: все или ничего! Выпадали раньше в моей жизни подобные судьбоносные минуты? Безусловно, да, но не такие ответственные – это однозначно.
Кстати, как там обстоят дела наверху? На самом деле или мне кажется, но вроде бы небо над Большой Колбой распогодилось. Я задрал голову: ветер все еще швырял в ущелье песок, но камни сверху больше не падали, и просвет над головой действительно слегка прояснился. Хороший признак? Возможно, но лучше воздержаться от преждевременных выводов. И вообще, нечего пялиться по сторонам – вон, впереди очередной пещерный город, и к тому же весьма крупный. Такие поселения дикарей на нашем пути определенно еще не попадались.
Норы арраунов испещряли стены каньона чуть ли не до самого верха, а подвесных мостов – этого местного проклятья – только на беглый взгляд болталось над ущельем не меньше полусотни. Благо, возле дна, как и в других встреченных нами дикарских поселениях, здесь также имелось достаточно места для пролета. Туда я и направил Злюку, будучи уверенным, что наша проверенная тактика – чем быстрее улетишь, тем меньше шансов вляпаться в дерьмо – вновь покажет себя в наилучшем виде.
Город дикарей был воистину огромен и простирался вперед на внушительное расстояние. По крайней мере, влететь, как раньше, на населенную дикарями территорию и сразу же покинуть ее у нас не вышло. Я вжал голову в плечи, предчувствуя, что вот-вот над нами разразится непременный копейный град, однако вместо него все впередилежащее пространство вдруг ни с того ни с сего почернело. Свет фар словно растворился в этой черноте, будучи не в состоянии озарить ее и выхватить из мрака хоть какой-нибудь ориентир. Нет, перед нами не выросла стена, иначе фары непременно оставили бы на ней пару ярких световых кругов. Беспросветная темнота определенно имела глубину и в то же время не являлась обычной темнотой, которую светокристаллы наверняка бы развеяли. Походило на то, что на нашем пути образовался разрыв в пространстве, ведущий невесть куда, но явно не в гостеприимное местечко, где усталым путникам будет устроен теплый прием.
Предпринимать какие-либо меры предосторожности было поздно – тьма возникла прямо у нас перед носом, и мы на всей скорости ворвались в эту загадочную полосу нулевой видимости. После чего все сразу встало на свои места, а разгадка «пространственного разрыва» оказалась настолько элементарной, что я ощутил себя глупцом, которого обвел вокруг пальца ярмарочный фокусник.
Сети! Несметное количество мелкоячеистых сетей, пошитых из прочных черных волокон. Каждая из них была прикреплена в свернутом виде к подвесным мостам, и, как только в городе появились чужаки, кто-то из дикарей мгновенно включил механизм этой ловушки. Неводы одновременно развернулись и перегородили каньон множеством полупрозрачных занавесов, которые в сумме и создали иллюзию непроницаемой для света темноты.
Крепление сетей к мостам было сделано намеренно непрочным, иначе мы, запутавшись в тенетах, обрушили бы в городе изрядную часть пеших коммуникаций. А так Злюка вмиг собрал на себя все до единого неводы и очутился вместе с нами в искусственном многослойном коконе. Сбросить его на ходу и продолжить полет мы были не в состоянии. Дикари соорудили свою западню не для того, чтобы просто подшутить над наглыми погонщиками, периодически будоражившими их покой. Само устройство здесь этого коварного заграждения свидетельствовало о том, что наш брат-нелегал взял за правило срезать себе путь, летая в сезон ураганов через Хайран по Большой Колбе. Прежде местные аррауны никогда не озадачивались сооружением в каньоне ловушек, а значит, в последние годы количество отчаянных погонщиков резко возросло. Отчего дикари сильно обозлились и поневоле вышли на новый виток эволюции, взявшись изобретать более прогрессивные методы отлова хулиганов. Вероятно, какого-нибудь ученого-антрополога данное открытие привело бы в восторг, но нас с Гробуром оно абсолютно не радовало.
Да, дикие аррауны – это вам не напрочь лишенный фантазии, поигрывающий мускулами Хозяин Урагана. Я допустил фатальную ошибку, недооценив четвероруких существ, что давно утратили связь с цивилизацией. Как выяснилось, утратили не окончательно. Когда подперла нужда, дикари живо нашли способ повлиять на ситуацию и объявили залетным погонщикам тактическую войну. Интересно только, почему меня никто не предупреждал о начале этой войны? Неужели мои собратья еще не прознали об этом секрете? Странно…
А впрочем, ничего странного. Такое вполне могло случиться. Но лишь в одном случае: ни один из погонщиков, кто осмелился сунуться в каньон и наткнуться на арраунские сети, не выжил. И потому тайна дикарей так до сих пор и не покинула пределы Большой Колбы…
Второй раз за день нам пришлось совершать аварийную посадку. Края наброшенных на нас сетей забились Злюке под надкрылья, и хоть половина неводов моментально превратилась в клочья, остальные застопорили крылья перехватчика, и тот вновь грохнулся оземь. К счастью, теперь наша скорость была гораздо ниже, чем во время предыдущего падения, поэтому турбошмель недолго скользил брюхом по дну каньона и не зарылся глубоко в песок. Меня резко, до боли в груди, вжало в ремни безопасности, но через пару секунд все прекратилось – мутазверь остановился где-то посреди поселения дикарей. Где именно, мешал рассмотреть опутавший нас плотный черный кокон.
По старой погонщицкой привычке в полете я всегда держал под рукой энергорезак, поэтому, даже будучи стесненным в движениях, сумел быстро до него дотянуться. Десятки сетей навалились на нас тяжелым многослойным пологом, но несколькими быстрыми движениями я рассек его над нашими головами и высвободил из тенет себя и Гробура.
Первое, на что я обратил внимание, когда выбрался из седла, был не запутанный в кокон Злюка и не оживление, в которое пришел город дикарей при нашем появлении. Прежде всего я увидел валявшиеся вокруг нас мутазвериные детали. Всевозможные: от небольших обтекателей и надкрылков саранчопперов до моноблочных панелей и многоместных седел – тех, коими оборудовались стрекоптеры и стелс-махаоны. А еще – множество аккумуляторов, собрав которые и продав, можно было нажить огромное состояние. Этого добра здесь наблюдались целые залежи, но бóльшая его часть была раскурочена и заляпана кровью. Причем, как следовало догадываться, не только мутазвериной, но и погонщицкой…
Когда я смекнул, откуда на дне каньона взялась эта свалка, меня пробил холодный пот. Мы были далеко не первыми, кто по воле жителей этого города совершил у них экстренную посадку. Десятки погонщиков обрели здесь мучительную смерть, и каждое из валявшихся вокруг нас седел могло считаться чьим-либо могильным памятником.
Главным же «обелиском» обнаруженного мной кладбища был огромный курган из костей, сваленных у стены каньона. Непривередливые в гастрономических вкусах дикари не делали разницы между мутазверьми и их наездниками, употребляя в пищу и тех и других. Останки каких только существ не тлели в этой груде! Люди, ящеры, келебра, цверги сложили свои кости вперемешку с костьми мутазверей, чьи армированные ребра были обглоданы не менее тщательно, чем ребра погонщиков. Дикие аррауны не брезговали пожирать и своих четвероруких собратьев. В обществе вечно голодных изгоев каннибализм никогда не считался чем-то из ряда вон выходящим.
Человек, ящер и турбошмель – неплохой улов угодил сегодня в сети дикарей. Для скудного на пищу сезона ураганов такая добыча могла считаться и вовсе даром свыше. Интересно, нас хотя бы зажарят или слопают сырыми, вместе с требухой?..
– Гробур, прикрой меня! – прокричал я компаньону и, спрыгнув на землю, взялся в жуткой спешке срезать с перехватчика сети; слой за слоем, чтобы, упаси Боги, не повредить перехватчику крылья. Энергорезак – штука, безусловно, полезная, поскольку режет все подряд, кроме магических кристаллов. И потому орудовать им надо предельно осторожно, а то зацеплю ненароком Злюке пару сухожилий и лишу его возможности летать. А по земле на нем далеко не уедешь – бегуны из турбошмелей слабенькие.
Брайхорнец занял позицию для стрельбы и начал выискивать себе первую цель. Ею оказалась кучка вооруженных арраунов, быстрее всех примчавшихся на место аварии, видимо, в надежде урвать самые лакомые куски добычи. Выждав момент, когда враги взбегут на ближайший подвесной мост, откуда нас было очень удобно забрасывать копьями, Гробур шарахнул по нему из тарана– силовика, метясь туда, где шаткая конструкция крепилась к стене ущелья.
Ломающий камни спеллган разорвал перекрученную сухую лозу, как гнилую нить. Крепления моста с треском лопнули, и тот обрушился неподалеку от нас. Дюжина четвероруких гурьбой грохнулась на землю, прямо под ноги герцогу, уже поджидающему врагов со взведенными кастетами.
К тому моменту, когда пульсатор тарана полностью перезарядился, желтобрюхий успел расправиться со всеми дикарями, что еще представляли для нас угрозу. Не дав никому из них опомниться и подняться на ноги, герцог методично размозжил черепа арраунов силовыми кастетами, затем вытер испачканные вражеской кровью руки о сеть и приготовился встречать следующую волну дикарей.