— Сергей Валентинович, — со вздохом обратилась я к нему. — Ну раз уж вы начали эту тему, то, может быть, расскажете мне о Челидзе поподробнее? О том, что он был за человек?
— Надеетесь все же сами раскрыть это убийство? — усмехнулся Агапов. — Ну-ну… А о Челидзе отчего не рассказать? Как я уже упоминал, он был человеком открытым. Очень жизнерадостным. Щедрым. Типичное кавказское гостеприимство он впитал, кажется, с младенческих лет. Очень любил всех угощать, если сборы заканчивались и можно было расслабиться, любил приглашать всех к себе и заказывать дорогие блюда и напитки. Конечно, был в этом момент некоего самолюбования, но это легко ему прощалось.
Агапов налил себе еще пива. Кажется, в поглощении этого напитка он мог заткнуть за пояс даже Антона Некрасова.
— Еще Олег отличался тем, что умел со всеми находить общий язык, испортить отношения с кем-либо в клубе он, кажется, не мог физически, — продолжил бывший президент «Атланта». — Любил поболтать по-свойски и с игроками, и с персоналом. Пусть ни о чем, но людям было приятно. Одним словом, его любили.
— То есть в команде ему никто не мог желать зла? — уточнила я.
Агапов внимательно посмотрел на меня, словно хотел сказать «кроме одного человека», и было ясно, что он имеет в виду все того же Савельева.
«Уж не хочет ли он вернуться на свое прежнее место? — подумала я. — Вот и ищет, как бы подпортить Савельеву имидж».
— А где он жил, с кем? — спросила я. — Кажется, у него была семья?
— Была, — кивнул Агапов. — Но его жена и дети живут в Грузии, и он уже давно там не был.
— А здесь?
— А здесь он жил один, в очень хорошей однокомнатной квартире на Набережной.
— С кем-нибудь встречался? Я имею в виду женский пол.
Агапов посмотрел на меня снисходительно.
— Маша, мужчина в самом расцвете лет — разве может он постоянно быть один? Конечно, встречался, но… Ничего серьезного. Постоянной подруги у него не было. И кстати! — Агапов поднял вверх толстый палец. — Меня крайне удивил тот факт, что в Турции Челидзе решил воспользоваться услугами девушек легкого поведения.
— Что, он никогда себе такого не позволял?
— Вообще-то он решал свои сексуальные проблемы по-другому, — склонил голову Агапов, не уточняя при этом, как именно поступал Челидзе. — Но могу точно сказать, что участвовать в этом вместе с какими-то малолетними шалопаями он бы точно не стал. Однозначно не стал бы.
«Но ведь стал», — подумала я, а вслух сказала:
— А вы и об этом осведомлены?
— Я много о чем осведомлен, — уклончиво ответил Сергей Валентинович.
— Но если Савельев виноват в смерти Челидзе — а именно в этом вы меня пытаетесь убедить, — исполнителя все равно не вычислишь.
— А мне кажется странным, что Савельев перед вылетом на сборы в Турцию принял на работу несколько новых сотрудников, — заметил Агапов, буравя меня глазами.
Этим он хотел показать, что меня-то он вроде как не подозревает, но вот к остальным членам команды советует присмотреться.
— Сергей Валентинович, а почему бы вам не начать собственное расследование? — спросила я.
Агапов усмехнулся.
— Я старый, больной человек, — проговорил он. — И политикой, и футболом я уже хочу заниматься, не вставая с домашнего кресла. Иными словами, я здесь вне игры. Вы что думаете, я рвусь на пост президента? Нет, не надо этого мне!
Агапов отрицательно замотал головой и опять приналег на пиво.
«Да хочешь ты обратно, хочешь, — усмехнулась и я про себя. — И в старики себя записываешь, только чтобы слукавить».
— Ну и потом, — продолжал Агапов. — Что я вам все разжевываю? Вы, в конце концов, расследуете смерть Челидзе, значит, имеете опыт в таких делах, должны схватывать подобную информацию с полуслова!
Если бы я еще специализировалась именно на частных расследованиях… Мне вдруг захотелось применить свои навыки, обезоружить всех охранников Агапова, связать его и выбить все показания, без каких-либо чиновничьих недомолвок. Вот так! И пусть детективы действуют своими методами, а я закончила спецшколу другого профиля!
— Да нет, Сергей Валентинович, я вас прекрасно поняла, — улыбнулась я. — Надеюсь, что мы оба удовлетворили любопытство друг друга и теперь можем завершить разговор?
Агапов усмехнулся и кивнул. Я поняла это как знак согласия, а также окончания беседы. Я встала с места, и Сергей Валентинович снова кивком головы, так же как и приветствовал меня, попрощался. Естественно, он опять не встал с кресла.
Снова откуда ни возьмись, как по команде, появились те двое парней и проводили меня до машины. На сей раз ни один из них не произнес ни слова.
Я села за руль и тронулась с места. В отеле я первым делом позвонила Савельеву и доложила, что ситуация с Агаповым ясна и что в Сочи нам больше абсолютно нечего делать.
Савельев молчал минуты три, затем сказал:
— Тогда вылетайте завтра утром, в два часа я жду вас в своем кабинете обоих для отчета. Счастливого пути.
Агапов медленно допил пиво, потом поднялся, посмотрел на бассейн и почесал свой большой живот. Медленно прошелся вдоль края бассейна, но потом вернулся к своему креслу. Достал мобильник и нажал на кнопку:
— Алло, Виталий, это я. У меня только что была одна интересная дама. Представилась как Мария Королева, но я думаю, что ее зовут несколько иначе. Работает на Савельева, вынюхивает ситуацию по нашему общему знакомому. Понял, что надо делать?.. Прекрасно, я надеюсь на положительный результат. Если нужны еще какие детали, связывайся со мной, подскажу.
Закончив разговор, Агапов медленно положил мобильник на кресло, обмахнулся полотенцем и снова встал. Одна мысль не давала ему покоя. Он боролся с собой минут пять, а потом махнул рукой и снова взялся за телефон:
— Алло, Павел? Выясни насчет девчонок и закажи двоих. Вкус мой ты знаешь. Жду.
И Сергей Валентинович снова почесал свое пузо.
Глава 6
Всю дорогу из Сочи на родину я вспоминала разговор с Агаповым и то, что он рассказал мне о Челидзе. Если слова Сергея Валентиновича насчет личности Олега Амвросиевича правда, то поведение коммерческого директора и впрямь становится непонятным.
Во-первых, почему Челидзе, будучи таким душкой, любившим радовать всех своей щедростью, потащился в номер к молодым журналистам напиваться за их счет? При этом он не внес в это дело никакого вклада: ни закусок не купил, ни выпивки? Ну, выпивки, допустим, было достаточно, но все равно как-то не верилось, что такой человек станет пользоваться «халявой».
Второй момент — с девицами — и того хлеще. Причем Некрасов говорил мне, что Челидзе и здесь не собирался раскошеливаться.
В-третьих, я вспомнила свою слежку за Олегом Амвросиевичем в первые дни. Обаятельный человек, любил пообщаться с каждым человеком в команде… Но в Анталье Челидзе, как мне показалось, был каким-то зашуганным, замкнутым, старался ни с кем не разговаривать. И еще… Я вдруг вспомнила, что Челидзе при мне ни разу никого не назвал по имени! Тогда я не обратила на это внимания, да мне это было и не нужно, но теперь меня это очень заинтересовало.
Дальше: его окликнул Козлов, который должен был всего лишь обсудить какой-то пунктик в контракте. Челидзе шарахнулся от него как от чумы. Почему? Ведь должен был на его реплику «сколько лет, сколько зим!» широко заулыбаться, сесть в машину, поговорить… Челидзе же сказал, что у него назначена встреча, хотя на самом деле никакой встречи не было. Для чего он соврал?
И еще один момент — Георгий Гуцаев. Родственник, нуждающийся в помощи. Получается, Челидзе его просто кинул.
Словом, сплошные загадки. К тому же поведение Савельева было, мягко говоря, странным, если, конечно, не списывать, как Агапов, все на «весеннее обострение». Все чаще вспоминался Костя Свиридов со своими словами насчет «пожарного с канистрой бензина».
В аэропорту мы с Кудрявцевым распрощались. Он пошел на автобус, я решила поймать машину. Мы договорились встретиться через несколько часов у Савельева.
Подвезти меня согласился таксист средних лет, типичный «шеф», как называли подобных людей в советское время. Сговорившись о цене, мы поехали по заснеженному городу. Аэропорт в Тарасове расположен на холме, и с него есть несколько спусков. Поскольку на дороге была гололедица, ехали довольно осторожно, особенно на спусках. И вот в самый ответственный момент сзади на огромной скорости нас обогнал джип, а снизу ехала черная иномарка — «Ауди». И тут джип внезапно остановился, слегка вырулив своей «мордой» влево. «Ауди» тоже остановилась впритирочку. Получалась классическая «коробочка» — проехать нашей «Волге» было абсолютно негде.
«Что, и вновь продолжается бой, Охотникова?» — саркастически подумала я, доставая пистолет и на всякий случай пригибаясь к бардачку. Впрочем, если эти люди имели целью убить меня, возможно, у них бы это получилось — достаточно просто расстрелять «волжанку» из автоматов, и будь здоров. Но кому надо меня убивать? И зачем? За последнее время я серьезно обидела только далеких от Тарасова курдов. Неужели они, что называется, включили «ответку»?
Ждать пришлось недолго, ибо к машине с моей стороны приблизилась здоровенная мужская фигура. Как только мужчина потянулся к ручке дверцы, я с силой ударила ногой, и мужик, не удержавшись на гололеде, поскользнулся и сел на задницу возле машины. Его голова уже была на мушке моего пистолета.
— В чем дело? — заорала я. — Движение влево-вправо — стреляю.
— Ни фига себе, вот это заявы, — пробасил сидевший на пятой точке незнакомец.
Вид у него был внушительный — крайне брутальная физиономия, лысый череп, который прикрывала дешевенькая черная шапочка, сейчас валявшаяся рядом в грязи, стандартная черная кожаная куртка. Короче, совершенно конкретный пацан. Правда, возрастом уже под тридцать пять. Оружия в руках у мужика не было.
— Не стреляй, хуже будет, — раздался голос со стороны перегородивших дорогу машин.
— Мы хотели с тобой просто поговорить, — пробасил мужик в кожаной куртке и попробовал подняться.
— Лежать! — пригрозила я и спросила: — Кто ты?
Мужик как-то странно задергал головой, а потом проговорил:
— Я помощник депутата областной Думы Виталия Малаева. Он хотел с тобой поговорить, а ты тут вздумала кидать понты.
Мужик улыбнулся. Но я не была настроена на добродушие — люди, которые хотят «просто поговорить», такого цирка на дороге не устраивают. Хотя, когда я услышала имя Малаева, то удивлялась уже меньше. В городе он был широко известен как бандит, пробившийся во власть. Все это знали. Но Малаев пользовался покровительством губернатора. К тому же кто сейчас в Думе не бандит? Кто в этом во всем не замазан?
— Что от меня нужно Малаеву? — спросила я недовольно.
— А ты пересядь в нашу машину, там тебе все расскажут. Только не стреляй и вообще веди себя мирно.
— Немирно стали вести себя вы. Причем с самого начала, — жестко сказала я.
Поставив пистолет на предохранитель, я вышла из машины и пошла в направлении джипа.
Вскоре я очутилась в салоне, где на заднем сиденье находился мужчина лет тридцати пяти с довольно симпатичным, но вместе с тем каким-то холодным, отчужденным лицом.
— Ты Женя Охотникова, я тебя знаю, — небрежно бросил он. — Тебе сколько Савельев платит?
— По установленным расценкам, — хмуро ответила я.
— А я эти расценки переустановлю. Будешь работать на меня.
Начало было конкретным, как и предполагалось. Малаев не любил разводить церемонии, в отличие от Савельева.
— Челидзе меня крупно кинул, я вложил в него хренову тучу «бобов», а теперь «бобов» нет. Челидзе убрали, причем сделал это Савельев, твой клиент. Мне нужны мои «бобы» назад. Расклад ясен?
— Расклад ясен, только непонятно, при чем здесь я?
— А при том, что ты поможешь мне вернуть «бобы», которые присвоил этот урод. Вот и все.
— Я телохранитель, а не вышибала долгов. Мне кажется, у вас достаточно крепкая команда, чтобы разобраться во всем без меня. Мне же это дело уже вот здесь, — я провела пистолетом по своему горлу, — поэтому я больше ни на кого работать не собираюсь. Это ясно?
— Нет, — тут же ответил Малаев. — Мне нужно еще выяснить имя конкретного исполнителя заказа.
— Я не детектив, — тут же парировала я. — Хотя я знаю одного человека, который занимается подобными делами, — неожиданно вспомнила я про Кудрявцева. — Впрочем, он вряд ли вам подойдет. В любом случае я в этом деле больше не участвую. Если вопросов нет, я проследую далее по своему маршруту.
— Отказываешься? — с угрозой произнес Малаев. — Ну что ж, работай на своего урода. Скоро встретимся лицом к лицу, и тебе не поздоровится.
Я оставила реплику без ответа и открыла дверцу джипа. Оставила я без внимания и глупый вопрос «поговорили?», прозвучавший от неожиданно осклабившегося в мою сторону мужика в черной куртке. Он стоял возле джипа и курил. Вторая машина, перегородившая дорогу, уже уехала. Смылся с места происшествия и мой таксист.
— Вот козлы! Вот уроды! — вырвалось у меня.
Я была очень зла на Малаева. Впрочем, и на Савельева тоже.
С горем пополам я добралась в тот вечер домой, отмахнулась от расспросов тети Милы, выпила чашечку кофе и отправилась на встречу. Я опоздала к оговоренному с Кудрявцевым времени — они с Савельевым уже сидели в кабинете и разговаривали.
Президент клуба был мрачнее тучи.
Мое сообщение о мнении Агапова и Малаева, что именно он организовал убийство Челидзе, также не прибавило президенту положительных эмоций. Однако отреагировал он достаточно вяло.
— Пускай думают, — махнул он рукой. — А с Малаевым я сам разберусь.
«Сам так сам», — подумала я. Хотя именно грядущая разборка с Малаевым наиболее подходила мне по профилю работы. Но я в тот момент уже решила — больше дел с ФК «Атлант» я иметь не хочу.
Савельев не возражал по поводу того, что наше сотрудничество подошло к концу. Он развел руками и объявил, что в субботу я должна буду явиться в бухгалтерию клуба для получения оставшегося гонорара.
Вскоре я вышла из кабинета президента и пошла по коридору. Тут я наткнулась на целую группу игроков команды, и меня довольно тепло, с улыбкой приветствовали Ринат и Стас — рядом они выглядели как Гулливер и лилипут.
За то время, пока мы с Кудрявцевым развлекались в Сочи, команда уже вернулась из Турции. Причем сборы прошли в укороченные сроки — Савельев, оказывается, уволил за пьянство главного тренера команды.
— Стаканыч ушел разобиженный насмерть, — поведал мне доктор Попов, который прямо-таки расцвел при моем появлении и затащил в свой кабинет. — Просто насмерть! Он говорил, что работал в Австрии, так там даже игрокам позволял пивком расслабиться. Говорил, что обыгрывал и «Манчестер», и «Реал», и «Барселону». Ой, чего только не говорил!
— И кто же теперь будет тренировать? — поинтересовалась я.
— Пока Трифонов, второй тренер. Сказали, что главного будут искать. А кого сейчас найдешь? Денег-то ноль. Кто пойдет? Стаканыч хоть пил, но тренер все же с именем.
Попов махнул рукой и кивнул на сейф.
— Может, пропустим по соточке? — спросил он.
Я отрицательно замотала головой.
— Вот ты, Машка, некомпанейская какая девчонка! Да и… — он внезапно прищурился. — Ты ведь не Машка ни фига! Знаю я, зачем тебя Савельев взял, знаю. Но… Никому не скажу! Просто могила!
Я смотрела и думала, стоит ли мне выяснять, откуда он знает, что он знает, или просто списать на пьяную болтовню? И решила промолчать.
— Хочешь, скажу, из-за чего шеф бесится? — спросил Попов, в одиночку пропустив сто грамм. — Не из-за Челидзе вовсе. А из-за того, что Ромку у нас забирают. Причем бесплатно.
— Какого Ромку?
— Гладышева. Забирают во Францию. Контракт-то у него, оказывается, истек уже. А Олег Амвросиевич, царство ему небесное, прошляпил этот момент. Савельев-то и не знал, что истекает контракт, что нужно предлагать новый. А французы подсуетились и теперь забирают Ромочку в виде свободного агента.
— Это как?
— А так, что клубу нашему ни вшивого еврика, ни вонючего долларика не заплатят! Только Ромке самому зарплату там положат, и все. А как делается по-нормальному? Клубу трансфер выплачивают, выкупают контракт. А личка… Ну, зарплата, то есть, само собой, игроку в новом клубе полагается, помимо трансфера. В общем, обложили нас, Машка, со всех сторон… Я вон уже новую работу ищу. Мне в волейбольный клуб предлагали, в них «бабки» вкладывают сейчас, хотят на международную арену выходить. А мне что — здесь по ногам специалист, там буду по рукам. И вся разница.
Он подлил себе еще водки и продолжил, развалившись в кресле:
— А Андрюха-водитель вообще непонятно куда делся. Его и в самолете-то не было, когда мы обратно летели. В общем, Машуня, тут у нас абзац на пороге марта. Как играть будем — без понятия. А тебя с наступающим Восьмым, так сказать…
— А вас с прошедшим Двадцать третьим, — не осталась я в долгу.
Попов выпил за оба праздника, мужской и женский, а потом горестно вздохнул. Я вдруг подумала, что есть смысл уточнить некоторые моменты, которые не давали мне покоя в самолете, именно у Попова, ведь он тоже давно в команде.
— А скажите, пожалуйста, Владимир Николаевич, Олег Амвросиевич действительно был широкой души человек? И щедрый, и обаятельный?
— О, да! — тут же кивнул Попов. — Очень приятный мужчина был. Может, какие дела и проворачивал вместе с Агаповым, да наверняка так и было, но плохого в команде никому не делал. А что воровал… Так все воруют, у кого возможность есть! Бог с ним!
— Вы не знаете, он никогда никого не обманывал с деньгами? — спросила я. — Может быть, заплатил меньше, чем обещал, или вообще не заплатил?
— Не-ет, — выпятив нижнюю губу, протянул доктор. — Никогда такого за ним не замечалось. Я же говорю, что у них там с Агаповым за махинации были, мне по барабану, главное, что к персоналу и игрокам Челидзе хорошо относился, никого не обижал.