Знаменитые собаки - Автор неизвестен 3 стр.

Из кожи такса было сделано чучело, которое и хранилось в казарме. А после смерти одного из пожарных служителей чучело собаки было продано с публичного торга в пользу вдовы умершего за 120 фунтов стерлингов.

На этой фермерской собаке лежала особая обязанность — надзирать за курами, которых она защищала с чрезвычайной горячностью от лисиц, хорьков и других врагов. Каждый вечер этот добросовестный сторож просовывал голову в отверстие в курятнике, чтобы удостовериться, все ли птицы дома. Считал ли он их? Не смею утверждать этого, а между тем… Однажды в отсутствие собаки фермер продал трех кур проезжему торговцу, который увез их с собой.

Не предупрежденный об этом, строгий сторож вечером после обхода просовывает голову в отверстие… «Что это значит? У меня не хватает трех кур?» И он принимается бегать, рыщет по всей деревне, по всем улицам, площадям, осматривает окрестность и вдруг натыкается на торговца, спокойно удаляющегося со своим товаром. Собака бросается на телегу, схватывает клетку, в которой находились эти три курицы, освобождает их и торжественно приводит в курятник. Можете себе вообразить, как был поражен торговец, ничего в этом не понимавший. Узнав об этом происшествии, фермер дал себе слово не заключать более подобных торговых сделок, не испросив предварительно разрешения у своей собаки.

Пиллер, маленькая собачка из породы пинчеров-обезьян, была, если можно так сказать, красива своим наружным безобразием. Над ней смеялись, трунили, советовали причесывать свои волосенки, но всем нравилась ее веселость и подвижность, нежность и преданность друзьям. По нравственным качествам она была, пожалуй, одна из самых лучших собачек. Жила она или, лучше сказать, служила при лондонской полиции, куда попала с той минуты, как была вырвана полицейским служителем из-под лапы огромного водолаза. Не будь этой защиты, не жить бы умнице Пиллер! За такое заступничество, за защиту слабого перед сильным это маленькое животное почувствовало большую благодарность к своему спасителю, а затем и ко всем членам полиции. При всякой встрече с полицейским бойкая собачонка выражала свою радость прыганьем и беготней около него, подниманием своей смешной морды, чтоб взглянуть в глаза служителю полиции и вызвать на угрюмом лице его веселую улыбку. Видя такое доброе расположение животного, хранители Лондона в свою очередь обращались с Пиллер ласково и любезно. Собачка следовала за полицейскими, куда бы они ни отправлялись, оставалась по целым ночам вместе с ними в караульнях, развлекая их своей веселостью и смешной фигуркой, вечно снующей из стороны в сторону; при случае помогала своим друзьям отыскивать нарушителей общественного порядка. Она любила всей душой полисменов при их жизни и принимала самое живое участие в поисках, если убивали кого-нибудь из них. Старания ее при отыскивании следов убийцы полисмена Деме обратили на себя внимание даже судебных следователей.

Присутствуя на похоронах Деме, следуя за его гробом, собачка не была, по обыкновению, резва и шумлива. В этом маленьком теле было доброе сердце, хотя и оно, возмущаясь человеческими поступками, относилось иногда нелюбовно к некоторым людям. Так, однажды собачка, встретив в вагоне ненавистного ей господина, тотчас же вышла вон и стала поджидать следующий поезд. Она предпочла лучше выждать полчаса, чем ехать в одном обществе с дурным, по ее понятию, человеком…

Все знают историю Муфтия, бедной собаки, которая, путешествуя со своим господином (Палесо), ехавшим верхом на лошади, замечает, что мешок с деньгами, привязанный к седлу, отвязывается и падает на землю. Она остановилась и залаяла; хозяин между тем продолжает ехать вперед. Она снова лает, но хозяин продолжает свой путь, вследствие беззаботности ли, рассеянности или недогадливости. Бедное животное в негодовании, или скорее в отчаянии, забегает вперед и делает вид, что кусает лошадь, для того чтобы заставить хозяина остановиться; тогда хозяин, на этот раз уже не бестолковый, а жестокий, схватывает пистолет и стреляет в собаку, которую счел, как он впоследствии говорил в свое оправдание, внезапно сбесившейся.

Бедное смертельно раненное животное застонало и кое-как потащилось обратно по дороге, только что пройденной. Тогда всадник, чувствуя раскаяние, слезает с лошади и следует за собакой. Путеводной нитью служат для него кровавые следы. Через несколько минут ходьбы он находит на дороге, подле своего мешка с деньгами, бедную собаку, которая бросает на него последний взор преданности и издыхает у его ног.

В 1821 г. в снежных пустынях Сибири суровая зима затянулась на целые десять месяцев. Полудикие народцы, живущие в этих негостеприимных местах, терпели большой голод, а вместе с ними еще более голодали единственные и неизменные их слуги — собаки. В это время они были лишены даже обыкновенной своей скудной пищи, заплесневевшей и сухой рыбы. На земле, одетой вечным снегом и укрытой тусклым небом, раздавался страшный, протяжный вой и плач собак. Они толпились вокруг лачужек, прося своей доли за отяготительные работы. Побуждаемые страшными мучениями голода, собаки становились разбойниками, врываясь в кладовые своих хозяев и поедая там все, что только было сделано из кожи. Но и это не спасло злополучных собак от страшного падежа. В это время в одном семействе погибли все собаки, кроме двух еще слепых щенков. Бедная женщина, мать семейства, принесла в свою хижину этих осиротелых щенков и делила свое грудное молоко между ними и своим новорожденным младенцем.

Одного из этих щенков назвали Коча. Из него вышел умный и сильный пес. По наружности своей он был очень похож на волка, но это не мешало ему быть самой преданной своему хозяину собакой. Коча скоро выучился возить санки, а затем сделался самым лучшим вожаком (передовой собакой). Впрягаясь в санки, Коча, хотя и чувствовал, что человек несправедливо поступает, заставляя собаку нести такую службу, которая не свойственна ее натуре, но никогда не пытался мстить своему хозяину за такое насилие. Напротив, всегда предупреждал, если чувствовал, что их ждет в дороге буря или снежная метель. Не умея говорить, Коча разгребал снег своими лапами, и хозяин его знал, что хочет этим сказать ему его собака. Однажды хозяин не обратил почему-то внимания на такую примету и пустился в путь. Не прошло и часа, как поднялась метель, и он вместе со своими собаками сбился с пути и должен был остановиться среди безграничной снежной пустыни, а это значило замерзнуть и погибнуть. Но с ним был его верный пес и добрый предводитель собачьей своры. Это был умный вожак, умевший заставить всех своих подчиненных повиноваться ему, исполнять его волю. Когда Коча лег возле своего хозяина и стал его обогревать своей шкурой, то то же самое поспешили сделать и другие длинношерстные четвероногие бегуны.

Когда пришлось снова двинуться в путь, то хозяин отказался от начальства над своей сворой и поручил это дело своему верному другу. «Ты опытный вожак, — сказал он, — да у тебя к тому же крепкие ноги и отличное обоняние — вези же меня, мой добрый слуга, к моему семейству. Ты один знаешь, как найти дорогу в этой ужасной степи, где нет никакой растительности, ничего такого, что могло бы служить мне приметой в дороге».

Собака-вожак любила, чтоб ее называли по имени, говорили бы с ней ласково и, Боже избави, не употребляли бы кнута! Стоя в упряжке во главе стаи, Коча обернул немного свою голову назад, чтоб показать хозяину, что он слышал приказание, — и тотчас же бросился вперед с быстротой урагана, точно радуясь такому поручению; за ним последовала вся свора, поднимая за собою снежную серебристую пыль. Долго летели санки по необъятному снежному простору и, наконец, достигли лачужки. Коча благополучно со спокойной совестью доставил домой своего хозяина.

Когда Коча умер от старости и изнеможения, то шкура его продолжала согревать хозяина, как согревала его и прежде, при жизни своей, в дороге во время метелей и жестоких морозов.

Брильян жил в Париже. Он сперва исполнял в доме обыкновенные обязанности собаки-сторожа, потом повысился чином — и сразу перескочил пространство, отделяющее конуру от прихожей: он сделался «нарочным», «посыльным», доверенной собакой.

Поутру Брильян, подняв голову и гордо держа в зубах корзинку, отправлялся, во-первых, к булочнику, который, веря его честности, отдавал ему хлебы для его господ. Исполнив это, неутомимый рассыльный принимался за исполнение других поручений.

Брильян со своей неизбежной корзинкой отправлялся по простому словесному приказанию сначала в мелочную лавку, потом в овощную, в винный погреб, куда уносил пустую бутылку, а приносил ее наполненной, предварительно посмотрев, как ее наливают и тем ли наливают, чем следует.

Брильян со своей неизбежной корзинкой отправлялся по простому словесному приказанию сначала в мелочную лавку, потом в овощную, в винный погреб, куда уносил пустую бутылку, а приносил ее наполненной, предварительно посмотрев, как ее наливают и тем ли наливают, чем следует.

Ничего не могло быть забавнее и вместе с тем интереснее, как видеть Брильяна с письмом или несколькими письмами в зубах. Он становился на задние лапы под ящиком главной почты, одной передней лапой упирался в стену, а другой дергал за платье какого-нибудь прохожего и знаками просил его бросить письма в ящик, до которого он не мог достать сам.

Все свои обязанности Брильян исполнял в известном порядке, в известный час, без всякого наблюдения или указания и никогда не ошибался и не путался.

У господина Проктера, жителя Лидса (город в Англии), была собака, которую он нашел на берегу моря и которая, по всем вероятиям, избегла смерти, спасшись вплавь с какого-нибудь погибшего судна.

Нептун — так назвал он эту собаку — не забыл сцены крушения: это легко можно было понять, видя, с каким отвращением он удалялся от воды. Наружность Нептуна не имела ничего привлекательного. Но, за неимением красоты, он обладал другими драгоценными качествами: верностью доброго слуги. Во время другого кораблекрушения недалеко от берега Проктер поспешил на место несчастья, чтоб подать помощь погибающим. Нептун был при нем. Подъехавши к берегу, лошадь Проктера, испугавшись страшного шума волн, оступилась и полетела в глубокую яму, покрытую водой. Проктер напрасно употреблял все усилия выбраться из этой могилы… Он два раза уже исчезал в воде и терял последние силы, когда собака, лаявшая до сих пор и как бы призывавшая на помощь, кончила тем, что с решимостью бросилась в воду, стараясь захватить своего хозяина за воротник одежды. К несчастью, одежда на Проктере была клеенчатая, по которой зубы собаки только скользили, но не могли ухватиться за нее. Проктер в третий раз стал тонуть! Вдруг у него явилась мысль ухватиться за хвост собаки. Он так и поступил. Тотчас же собака, спасающая его, принялась бодро плыть по направлению к берегу, достигла его с чрезвычайными усилиями и, наконец, вытащила из воды почти бесчувственного своего хозяина.

Проктера перенесли в гостиницу, где и подана была ему должная помощь. В продолжение этого времени собака лежала у его постели и ни на минуту не отходила от него.

Со дня этого происшествия и до последней минуты ее жизни собака сделалась как бы владельцем своего хозяина: никогда она не отпускала Проктера одного. Когда в прогулках Проктеру приходилось переходить воду, Нептун всегда шел впереди, чтобы выведать дорогу.

Часто ли мы встречаем между двуногими нашими слугами такую преданность, заботливость и благодарность?

Одна собака сторожила храм в Афинах. Увидав вора, уносившего лучшие драгоценности, она сперва лаяла на него очень сильно, но все-таки не могла разбудить сторожей. Видя, что она не может остановить вора, пошла за ним и шла в продолжение всей ночи. С наступлением дня она несколько отстала от вора, не теряя, однако, его из виду. Когда он давал ей есть, она не брала, тогда как махала хвостом всем, кого встречала дорогой, и брала еду из рук прохожих. Когда вор останавливался на ночлег, собака ложилась неподалеку.

Этот случай дошел до сведения церковных сторожей. Они отправились на поиски собаки, расспрашивая, по какой дороге она бежала. Наконец они нашли в городе Кролиоте и ее, и вора, которого привели в Афины, где он был казнен. Судьи из благодарности собаке распорядились, чтобы народ давал известное количество мер ржи на ее продовольствие, и приказали жрецам заботиться о ней.

Спрашиваем: могла ли эта сторожевая собака следить за вором, если бы находилась на цепи? Разумеется, нет!

Собака на привязи и сама беззащитна, и хозяев своих защищать не может. А какое мучение должен испытывать этот добрый слуга, живя постоянно на цепи у своей конуры!..

Все овчарки вообще принадлежат к числу самых полезных слуг человека и за то всего хуже содержатся своими хозяевами… Есть страны, как, например, горная часть Шотландии, где без овчарок невозможно бы было управляться людям со стадами овец. Шотландские овчарки поистине превосходные животные. Они в короткое время выучиваются понимать каждый знак и взгляд своего хозяина, буквально понимают каждое слово его. Поручения своего хозяина исполняют с большим самоотвержением.

В Шотландии особенно прославилась своим умом и верностью овчарка Шеп. Пастух часто поручал ей одной пасти все стадо овец в течение дня и был совершенно покоен за целость своего имущества. И действительно, вечером Шеп пригонял все стадо овец, и в совершенной исправности. Однажды пастух оставил Шепа стеречь пролом в загородке, окружавшей овчарню, чтоб овцы не могли выбежать и уйти в горы. Сам же пастух пошел повидаться со своими приятелями. Захлопотавшись, он забыл о собаке и о том поручении, которое он возложил на нее. Когда же на другой день пастух возвратился домой, то нашел собаку, все еще стерегущую пролом, хотя полумертвую от холода и голода. Во всю ночь собака не сходила с места и не спала, а потому ни одна овца не осмелилась выйти из-за перегородки. Если какой-нибудь сильный баран пробовал выбежать на свободу, то Шеп просто кусал его за задние ноги; ягнят же или кормящих овец он ни под каким видом не кусал, а только пугал их, готовясь как будто укусить их. Те пятились назад и спешили возвратиться на свое место.

Шеп умер на двенадцатом году своей полезной жизни к великому огорчению своего хозяина-пастуха.

III Охотничьи собаки

В давние времена, гораздо, гораздо раньше потопа, во времена младенческого состояния человеческого рода людям, еще слабым и беспомощным, пришлось вести трудную войну с дикими зверями. Из всех животных плотоядных одна собака, наделенная высшими душевными качествами (дружелюбием и самопожертвованием), пристала к человеку и пошла с ним на врагов его. Время показало, что эти первые друзья человека помогли ему приобрести на земле господство над всеми хищными зверями. Собака помогала человеку добывать и пищу, охотясь вместе с ним за разными четвероногими животными и птицами. И все это она выполняла с большой охотой, будучи сама по природе своей страстный охотник. Эта страсть к охоте и до сих пор сохранилась у некоторых собак, которые потому и называются охотничьими (борзые, гончие и легавые). Бывали случаи, что гончие собаки, не изловив кабана или оленя в течение восьмичасовой травли, решались, голодая, провести ночь около зверя, чтоб с рассветом снова пуститься за ним. Охотничьи собаки, видимо, скучают, если их редко водить на охоту. Потеряв терпение, собаки нередко сами уходили на охоту в поле или на болото и проводили там по несколько часов в приискивании и поднимании дичи. Для такой цели соединялись иногда собаки различных пород, например, легавая с борзой. Легавая, как одаренная хорошим чутьем, отыскивала дичь, борзая, не имеющая хорошего чутья, но одаренная хорошим зрением и быстрыми ногами, нагоняла и ловила дичь.

Самую многочисленную семью между охотничьими породами собак составляют борзые. Английские борзые славятся быстротой своего бега. Лучшей из английских гончих считается лисья собака. Английские вельможи иногда занимались воспитанием этой собаки гораздо усерднее, чем всякими другими делами. За английских легавых собак платят огромные деньги. Так, например, за молодого пойнтера Фауста было заплачено на выставке 1878 г. 2730 фунтов стерлингов. Цена хорошая для всякого животного!..

Синяя Шапка — так звали знаменитую английскую лисью собаку… В ней были соединены вместе все хорошие качества других собак: тонкость чутья кровяной, ум пуделя, быстрота бега борзой, храбрость бульдога. Раз на беге эта собака пробежала расстояние почти в 41/2 английских мили в восемь минут и несколько секунд, а скаковая лошадь Фляинг-чильдрс, бежавшая в том же направлении, опередила ее только полминутой. Если принять в соображение физическое устройство животных (говорит Брэм), то Синяя Шапка оказалась гораздо быстрее на бегу, чем знаменитая непобедимая лошадь Фляинг-чильдрс.

При встрече с Маком как-то невольно чувствовалось, что это действительно настоящая собака, все равно как при встрече с человеком, выдающимся из толпы, невольно говорится: «Да, вот это человек!»

Мак был легавая собака английской породы, пойнтер; голова у него была средней величины с резким переломом при основании лба. Глаза желтоватого цвета, и на этом желтом фоне черный зрачок, сверкавший огнем страсти. Имея верхнее чутье, он искал дичь галопом, а причуяв ее, как будто окаменевал в неописанно картинной стойке.