– Добротные, практичные туфли, украшения, со вкусом подобранные, но неброские. Она носит обручальное кольцо, – добавил Рорк. – Иными словами, она привержена традициям. У нее короткие ногти, ухоженные, но без лака. Хорошая кожа и – во всяком случае, на работе – минимум косметики. Держу пари: она из тех женщин, кто следит за собой и любит хорошие, прочные вещи. О вещах она тоже заботится, бережет их.
Ева улыбнулась ему, откусив еще кусок пиццы.
– У тебя взгляд копа.
– Это невоспитанно – высмеивать меня, когда я угощаю тебя ужином. Я также готов поспорить, что сумка у нее под стать туфлям – добротная и практичная. И она была бы поражена не меньше, чем ты, доведись ей узнать, что кто-то способен укусить копа из-за сумки розового цвета.
– С этим я спорить не буду. – Ева подхватила длинную тянущуюся полоску расплавленного сыра и намотала ее на кусок пиццы. – Но все это еще ничего не значит. Может, она прекрасно знает, что ее первенец замышляет долгую аферу по другую сторону моста?
– Но ты так не думаешь.
Ева ответила не сразу, поиграла со своим винным бокалом.
– Нет, я так не думаю, но собираюсь точно узнать, как обстоят дела.
А пока… почему бы не насладиться действительно великолепной пиццей? Ева с наслаждением ела, в то же время следя за передвижениями Терезы по залу и открытой кухне. Она дождалась, пока Тереза снова не подойдет к их столу.
– Ну как? Вам понравилось?
– Все было великолепно.
– Могу я заинтересовать вас десертом? – спросила Тереза, убирая со стола. – У нас сегодня тирамису домашнего приготовления. Он восхитителен.
– Нет, это мы пропустим. Мы можем поговорить где-нибудь с глазу на глаз?
Внезапно насторожившись, Тереза опустила пульт для оформления заказов.
– Что-то случилось?
– Мне нужно несколько минут. – Ева положила свой жетон на стол, не сводя глаз с Терезы. Взгляд Терезы метнулся к жетону и замер. – Лучше не здесь, где-нибудь в закрытом помещении.
– Э-э-э… за баром есть небольшой кабинет, но…
– Это сгодится. – Ева встала, намеренно тесня Терезу.
– Мне нужно найти кого-то – обслуживать мои столики.
– Прекрасно. – Ева бросила взгляд на Рорка, пока Тереза поспешила к другой официантке. – Почему бы тебе не пойти с нами? – спросила она. – Посмотрим, насколько твоя оценка верна.
Они прошли между столами, обогнули бар. Кабинет, как и было обещано, оказался небольшим, но при этом весьма уютным. Войдя, Тереза стала нервно ломать сцепленные пальцы.
– Что-то случилось? Я что-то нарушила? Я извиняюсь за цветы, Спайк вел себя очень плохо. Но я…
– Спайк?
– Щенок. Я не знала, что он будет подкапывать цветы. Я обещала все возместить. Я так и сказала миссис Перини, и она ответила, что все в порядке.
– Речь не о собаке, миссис Франко. Речь о вашем сыне.
– О Дэвиде? Что с Дэвидом? – мгновенно встревожилась Тереза, как и подобало матери. – Что…
– Речь не о Дэвиде, – перебила ее Ева. – Лино.
– Лино. – Тереза схватилась за сердце и крепко надавила кулаком, словно стараясь заглушить тревогу. – Ну да, конечно. Раз пришла полиция, значит, это Лино. – Безнадежность окутала ее словно старое покрывало. – Что он натворил?
– Когда вы в последний раз с ним связывались?
– Вот уже почти семь лет назад. С тех пор ни слова. Вот уже скоро семь лет. Он сказал, что нашел работу. Большие перспективы. У Лино всегда большие перспективы. Где он?
– А где он был, когда вы с ним контактировали в последний раз?
– Где-то на Западе. Он сказал, в Неваде. Какое-то время он был в Мексике. Он звонит или посылает письма электронной почтой. Иногда присылает деньги. Раз в несколько месяцев. Иногда год проходит – и ничего. Обещает вернуться домой, но слова не держит. – Тереза села. – Я рада, что он не вернулся домой, потому что где Лино – там неприятности. То же самое было с его отцом. У меня есть другой сын, у меня есть Дэвид. Он хороший мальчик.
– Миссис Франко, вам известно, что Лино входил в банду «Солдадос»?
– Да-да. – Тереза вздохнула. – Он называл их своими братьями. Братьями! У него на плече была их татуировка. – Она машинально дотронулась до предплечья. – Что бы я ни делала, сколько ни билась, я не могла его остановить. Много раз обещал, но слова своего не держал. Всегда поступал по-своему. Где Лино – там полиция.
– Когда вы видели его в последний раз?
– Он сбежал из дома, когда ему было семнадцать. Так и не вернулся.
– Вы раньше работали на Гектора Ортица.
– Много лет назад. Он был добр ко мне. К нам. Он дал Лино работу, легкую работу, когда ему было пятнадцать лет. Убирать со столов, подметать. А Лино начал у него воровать. – Даже теперь, столько лет спустя, Тереза смутилась и покраснела, вспоминая об этом. – Он воровал у доброго человека, у хорошей семьи. Опозорил нас.
– Вы были на отпевании Ортица?
– Нет. Я хотела пойти, но у Дэвида в школе в тот день было родительское собрание. Мы с Тони – это мой муж – никогда не пропускаем родительских собраний. Это очень важно. Я послала цветы. – Некая догадка промелькнула в глазах Терезы. – Священник был убит во время мессы. Я об этом слышала. И говорят – полиция говорит, – что он вовсе даже не священник. О боже, боже!
– Миссис Франко. – Ева присела на корточки и заглянула в глазе Терезе, а потом извлекла из сумки с полевым набором запечатанный в пластиковый пакет медальон. – Это вещь Лино?
Тереза задышала часто-часто, протянула руку и взяла пакет. Она вгляделась в содержимое и, не вынимая медальон из пакета, перевернула его. Слезы затуманили ей глаза, когда она прочла надпись на обратной стороне.
– Я подарила ему этот медальон на первое причастие. Ему было семь… Ему было семь лет. В то время он еще был моим мальчиком, моим любимым маленьким мальчиком. Это было еще до того, как он стал несносным, нетерпеливым, жадным, когда захотел взять гораздо больше, чем я могла ему дать. Он умер? Лино умер? Это он убил священника? О боже, он отнял жизнь у священника?
– Я думаю, это возможно, миссис Франко, причем не только жизнь. На теле человека, присвоившего имя отца Флореса, найден след татуировки. На плече. Это был символ банды «Солдадос». Он подвергся пластической операции, сменил внешность. Эта вещь была спрятана в его комнате.
Тереза побелела, словно силы разом покинули ее.
– Вы думаете, что этот человек, этот священник, вы думаете, что это Лино?
– Отец Флорес путешествовал по Западному побережью и там исчез почти семь лет назад. Мы провели поиск и проверку и выяснили, что Лино Мартинес исчез с горизонта примерно в то же самое время. Он и до этого то появлялся, то исчезал, а тут пропал с концами. Менял удостоверения, насколько мы смогли установить. Кража удостоверений, как мы убедились, была частью его фирменного почерка. Ему это здорово удавалось.
– Так было всегда. Он был умен. Умный мальчик, прекрасно разбирался в электронике. Он мог бы получить образование, профессию, сделать карьеру, жить счастливо… Но нет, его дорожка привела в банду. Бандитам он оказался полезен со своими навыками. Матерь Божья… – Тереза прижала пальцы к глазам. – Неужели до этого дошло? Он умер? – Она начала раскачиваться из стороны в сторону. – Он умер? Прошу вас, я хочу видеть мужа. Я должна быть с моей семьей. Я хочу увидеть сына, я должна видеть Лино.
– Вы не видели его семнадцать лет, к тому же он изменил наружность. Мы сможете его узнать?
Тереза уронила руки. Слезы струились по ее щекам.
– Он все равно мой сын.
Ева взяла из ее рук пакет с медальоном.
– Я договорюсь, чтобы вам показали тело.
Тереза вздрогнула всем телом.
– Пожалуйста, а можно завтра? Когда я провожу сына в школу? Я не хочу, чтобы он знал… Вдруг это ошибка? Тогда пусть он вообще не узнает. А если это правда, я хочу найти нужные слова, чтобы рассказать ему о брате.
– Завтра утром. Могу прислать за вами машину.
– Нет, пожалуйста, не надо. Соседи… – Тереза задохнулась от слез и зажала рот рукой. – Да, я понимаю, как это звучит. Как будто я черствая. Как будто я стыжусь. Но вся моя жизнь здесь. Мой малыш живет здесь. У нас никогда не было неприятностей с полицией. Можете спросить, можете проверить. Он хороший мальчик. Мой муж – хороший человек. Вы можете…
– Миссис Франко, мы не хотим доставлять вам никаких неприятностей. Я скажу вам, куда подъехать, и встречу вас прямо там. В котором часу ваш сын идет в школу?
– К восьми утра. Мы с мужем приедем в город. Поедем, как только наш сын уйдет в школу. Мой муж может…
– Ладно, меня это устраивает. В девять часов. – Ева вытащила карточку, написала на ней адрес. – Приедете туда – спросите меня. Я обо всем договорюсь.
– Мы приедем. Мы там будем, Тони и я, но… сейчас мне придется уйти домой. Я только… я должна сказать Софии, что мне нехорошо, и уйти домой.
– Хорошо, миссис Франко, – сказала Ева, когда Тереза встала. – А почему Лино уехал из Нью-Йорка, когда ему было семнадцать лет?
Красивые карие глаза, такие теплые и блестящие, потускнели.
– Чтобы разбогатеть, стать важным господином. «Когда я вернусь, – говорил он мне, – я буду богат, и мы будем жить в большом доме, как у мистера Ортица. Я буду большим человеком».
– Еще один вопрос. Можете назвать мне имена его близких друзей? Других членов банды?
– Стив Чавес был его самым близким другом и худшим из членов банды. Они со Стивом сбежали вместе. – Тереза прижала пальцы к глазам, вспоминая. – Джо Инес, Пенни Сото. Пенни была его подружкой. Были и другие… Но кое-кто уже умер или уехал. Я подумаю и напишу вам имена. Но сейчас… прошу вас, мне надо уйти домой.
– Встретимся завтра.
Ева вышла из кабинета следом за Терезой, проводила ее взглядом, пока Тереза подходила к женщине, которая усаживала их за стол.
– Я думаю, надо оставить ей большие чаевые, – заметила Ева. – Но, как бы то ни было, вечер я ей испортила по-крупному.
14
Ева проверила три имени, которые дала ей Тереза, пока Рорк вез ее домой.
– Чавес Стивен. Досье в милю длиной, меню самое разнообразное, в разных штатах. Простое нападение, вооруженное нападение, пара арестов за наркоту, сексуальное нападение – оправдан, – угон автомобиля с отягчающими, мошенничество, грабеж. Много раз пересекал границы штатов, множество отсидок в разных казенных заведениях.
– Много приводов и задержаний, не приведших к суду. Чуть больше семи лет назад задержан за хранение краденого, вышел под залог и исчез. Это было в Аризоне. – Ева бросила взгляд на Рорка.
– А когда Тереза в последний раз контактировала с Лино семь лет назад, он был в Неваде. В соседнем штате.
– На что спорим, они с Лино встретились и выпили за старую дружбу? – предложила Ева.
– Только дурак стал бы спорить, что они не встретились и не выпили за старую дружбу. И где он сейчас?
– А вот это самый интересный вопрос. Исчез из поля зрения примерно в одно время с Лино. Инес и Сото до сих пор живут в Нью-Йорке. Инес работает техником-смотрителем жилого комплекса в своем старом районе. Отсидел срок за ограбление накануне совершеннолетия. После выхода задержан за нарушение порядка в пьяном виде, заплатил штраф, с тех пор чист. Вот уже десять лет как. Подружку Лино Сото задерживали за наркоту – хранение и продажа, – сексуальные приставания без лицензии, нападение. Недавно прошла испытательный срок, отпущена. Надо же, как удачно: работает в винном погребке рядом с церковью Святого Кристобаля. Обожаю такие совпадения.
– Кто мог бы тебя за это винить? Итак, кого навестим первым?«Повезло мне, – думала Ева. – Копу нужен такой парень, чтоб не ныл насчет сверхурочной нагрузки».
– Я могла бы застать их обоих утром, но… Инес живет там же, где работает, а раз так, его можно навестить и сегодня, мы не промахнемся. – Ева продиктовала адрес. – Спасибо.
– Считай, ты мне задолжала. Эта полицейская работа так скучна, что помереть можно с тоски. Одни разговоры, и никто еще не пытался нас убить.
– Ну нельзя же все время веселиться! Но ты не унывай, может, Джо Инес вытащит «перышко» и попытается воздух из нас выпустить.
– Не пытайся меня утешить, Ева.
Ева засмеялась и вытянула ноги.
– Хочешь поговорить о смертельной опасности? Пожалуйста. Пибоди сегодня встречалась с Надин и Луизой, намечается предсвадебная вечеринка для девочек. Я должна быть хозяйкой, но, надеюсь, они избавят меня от этой почетной обязанности.
– Ну, это еще не смертельная опасность. По правде говоря, все это звучит вполне разумно и нормально.
– Да, наверное. Но я поставила условие: никаких игр и никакого стриптиза. Со всем остальным, думаю, я смогу справиться. Просто придется сидеть в женской компании, пить всякую девчоночью муру и есть торт. – «Все-таки есть в этом деле и светлые стороны, – добавила Ева про себя. – Торт, например». – Видимо, надо подарить Луизе подарок на свадьбу.
И Ева бросила умоляющий взгляд на Рорка.
– Нет, – решительно отказался Рорк, – я не возьму это на себя, даже не проси. Как и ты, я понятия не имею, что в таких случаях полагается дарить.
Ева сокрушенно вздохнула: ее последняя робкая надежда погасла.
– Я вообще не понимаю, почему столько мероприятий непременно сопровождается подарками? После этой девчачьей вечеринки нам придется делать им подарок на свадьбу, так? Черт, ну что можно подарить паре взрослых людей, у которых уже все есть, а если им еще что-то нужно, они могут купить себе все это сами?
– Им предстоит обставить новый дом, – напомнил Рорк. – Я поговорил с матерью Пибоди, заказал для них чайный сервиз. Чайник, чашки, блюдца и так далее. Она великолепный мастер, весьма изобретательный.
– Гм. Хорошая мысль. Ну почему я сама до нее не додумалась? Могла бы сделать подарок Луизе на этот ее девичник. – Ева задумалась. – Инес – единственный из всех названных Терезой, кто женился.
– Прости, как это связано с предыдущей темой? – спросил Рорк.
– Просто навело меня на мысль… Ну, понимаешь, подарки, свадьбы… Он единственный, кто женился, завел детей.
– И единственный, кто сумел себя реабилитировать. По крайней мере, так это выглядит.
– Не знаю, какое отношение одно имеет к другому, но это любопытно. Или взять, например, саму Терезу. Насколько я понимаю, она забеременела и вышла замуж не за того парня. Он с ней скверно обходился, она терпела, делала, что могла, делала то, что считала правильным. Муж смылся, она растит ребенка одна. На еду хватает, но она не может оградить сына от неприятностей. Потом сын тоже сбежал. Она снова вышла замуж, на этот раз за порядочного человека, родила еще одного ребенка. На этот раз она прилично зарабатывает, и сын растет нормально, ни во что не ввязывается.
– Природа или воспитание? – с улыбкой поинтересовался Рорк.
– И то, и другое. Всегда и то, и другое. Но самое главное – это сделать выбор. Лино первые несколько лет жизни видел, как его отец бьет мать, измывается над ней. И когда он услышал, как этот ублюдок Солас бьет жену и насилует дочь, у него крышу снесло. Он выбился из образа священника и врезал Соласу. Это его слабое место. Он повсюду таскал с собой подарок матери, но к ней так и не вернулся, даже не навестил, а иконку хранил.
– И время от времени посылал ей деньги, – напомнил Рорк.
– И это тоже. Собирался вернуться домой богатым, важным господином. Совсем непохожим на того ублюдка, который избивал его мать. Это и есть определяющий фактор его патологии. Если нам не наплевать.
– Но тебе же не наплевать? Интересно, почему.
Ева ответила не сразу.
– Она знала, что он погибнет. Тереза. Она знала: есть в нем что-то такое, что ей никогда не исправить, от чего никогда не избавиться. Что-то, заставившее его избрать такую дорогу. Теперь у нее хорошая жизнь, но все равно она будет его оплакивать. Черт, да она уже его оплакивает.
– Да, – согласился Рорк. – Она уже его оплакивает.
– Когда будет можно, я отдам ей эту иконку, и она будет хранить ее до самой смерти. В память о своем мальчишке. Я говорила с людьми, которые его знали в последние годы, работали с ним… Он вызывал симпатию. Его уважали, стремились к общению с ним. Я думаю, он был хладнокровным убийцей. Во всяком случае, он готов был убивать, он был готов на все, чтобы достичь своей цели. Но что-то в нем такое было, что-то было похоронено в этом закоренелом преступнике. И это не дает мне покоя, хотелось бы знать, что было похоронено и почему.
– Ему хотелось большего, – предположил Рорк. – Он хотел того, что не мог получить и не хотел заслужить. Такое желание может поработить человека.
Ева задумалась.
– Ты тоже собирался разбогатеть и стать важной персоной. В этом была твоя цель.
– Да.
– Но ты никогда не хоронил себя, не давал своей цели себя поработить.
– Ты видишь параллели и хочешь понять. Для меня границы, проведенные законом, были… как бы это сказать? Опциями. Нет, даже больше: они были брошенным мне вызовом. И у меня был Соммерсет, своего рода компас. Он вел меня в нужном направлении. Сам я, возможно, выбрал бы совсем другую дорожку…
– Не выбрал бы, – перебила его Ева. – Ты был слишком горд.
Рорк удивленно выгнул бровь.
– Ты так думаешь?
– Ты с самого начала знал, что деньги – это еще не все. Деньги дают уверенность, деньги – это символ. Но это не самое главное. Главное – знать, что с ними делать. Деньги есть у многих. Люди делают деньги или просто берут. Но не каждый способен что-то создать, даже имея деньги. Лино не смог бы. Он мог бы стать богатым, но никогда не стал бы влиятельным. Поэтому он на какое-то время украл влияние.
– Сутану священника.
– В том мире, куда он вернулся, это делало его влиятельным. Держу пари: ему это нравилось – чувствовать власть, авторитет, уважение. Вот почему он сумел это выдержать. Вот почему держался так долго.