— Ну, у кого грудь лучше: у меня или у Селии?
— Эй, Гаральд, глянь, какой у меня богатый десерт! — сняв рубашку, крикнул товарищу генр. — Тут у меня и вишенки, и яблочки, и персики, и дыньки…
Поняв, что ничего нового она не узнает, принцесса поспешила ретироваться из дома, стараясь выбросить из головы гадкую сцену на кушетке.
Во дворе «Королевы морей» она столкнулась с бароном Остекзаном. Окинув его придирчивым взглядом, девушка с улыбкой подметила, что ему к лицу форма офицера королевской гвардии.
— Здравствуйте, Ваше высочество. По Вашему лицу не скажешь, что прогулка была удачной.
— Здравствуйте, Маран. Сколько раз я просила называть меня просто по имени!
— Но не при посторонних же.
— А тут везде посторонние, так что смело называйте.
— Хорошо, как Вам будет угодно. Куда ездили?
— Да так, гуляла. Бесцельно шаталась по городу и подслушала один разговор… Очень нехороший разговор. Как только королевская гвардия допускает, чтобы дакирские шпионы беспрепятственно разгуливали по Архану?
— Увы, с этим трудно бороться!. Мы делаем все, что в наших силах, выслеживаем их — а они исчезают прямо у нас из-под носа. Правда, четверых вчера повесили, — с гордостью добавил барон.
— Чудесно! Еще раз браво Валару — у него чудесная армия! Шпионят при свете дня и остаются безнаказанными. Кстати, я могу показать место, где они собираются.
— Буду чрезвычайно признателен. Могу Вас обрадовать: этой ночью мы очистим Архан от дакирцев.
— Неужели? С чего бы это вдруг?
— Просто есть один план, — загадочно ответил Маран.
— Маркус уже вернулся?
— Кажется, нет. Не ждите его раньше трех пополудни.
— Хорошо, тогда после обеда я покажу Вам «дакирский дом».
Призвав на помощь свою память, Стелла снова оказалась на извилистой улочке, где пахло дешевыми пряностями. Она остановилась, чтобы подождать барона, разговаривавшего с содержателем таверны на углу. Разыгравшееся воображение рисовало целые полки генров, наблюдавшие за ней из дома Виталы; она боялась повернуться к нему спиной. Но вот послышался знакомый перезвон и позвякивание оберегов.
— Пожалуй, в королевских гвардейцев влюблена добрая половина прекрасного пола, — рассмеялась девушка, глядя на его горделивую посадку и солнечные блики, игравшие на богатой перевязи. — И почему женщины сходят с ума от военных?
— Вам это не грозит, — подъехав к ней, улыбнулся в ответ сиальдарец.
— И почему же? — шутливо спросила она.
— Потому что Вы благоразумны и предпочитаете очаровывать сами.
— Спасибо за комплимент, придворный льстец.
— Разве Вы станете отрицать, что обворожительны до безобразия?
— Прямо-таки до безобразия?
— Чрезмерно, Ваше высочество. Куда уж нам, простым смертным, до такой божественной красоты.
Стелла одарила его еще одной улыбкой и указала на дом Виталы. Бросив взгляд за ограду, она убедилась, что генры все еще там.
— Как Вас только угораздило заехать на улицу Мартессы? — укоризненно покачал головой Маран. Он внимательно осмотрел сад и задержал глаза на раскрытом окне второго этажа. — Ну, да ладно, Вы же не знали…
— Чего я не знала?
— Какой репутацией пользуется это место.
— Вы тактично пытаетесь намекнуть, что это публичный дом?
— Спасибо, Стелла, больше мне от Вас ничего не нужно, — Барон предпочел уклониться от ответа. — Если хотите, можете подождать меня в таверне.
— Нет уж, я останусь здесь, — решительно заявила девушка.
— Ваше высочество! — Барон сделал ей знак замолчать, предупредив поток возражений, и увлек в укрытие.
Дверь дома Виталы отворилась, выпустив человека в синем плаще. Он успели сделать несколько шагов по мостовой, когда в проёме окна появилась Витала и закричала: «Осторожно, гвардеец!». Но она опоздала — карнеол полетел на мостовую. Хозяйка завизжала и с шумом захлопнула окно.
— Вот и всё. — Маран довольно улыбался.
— А как же второй?
— Через пару минут здесь будут солдаты, сколько бы их ни было, им не уйти.
— А Витала?
— Скорее всего, отделается испугом. Думаю, она никогда больше не свяжется с генрами.
— Но разве ее не…
— Она нравится Арханскому губернатору.
— Что ж, тогда давайте заглянем чего-нибудь выпьем. Я знаю, принцессам не положено сидеть в сомнительных местах, но после этих приключений мне просто необходима кружечка вина или, на худой конец, эля, — шёпотом сказала Стелла и покраснела.
— Никогда еще не встречал принцессу, которая пила бы эль, — рассмеялся барон, покосившись на труп.
— И никогда не встретите, — улыбнулась девушка.
В «Королеве морей» их ждал Маркус. Судя по выражению его лица, ждал уже давно.
— Наконец-то вернулись! И сразу оба. Конечно, — он осуждающе посмотрел на подругу, — тебе гораздо интереснее с ним, чем со мной. И не надо оправдываться, я все понимаю. Ты его давно не видела и все такое, но могла хотя бы записку оставить, чтобы я не ломал голову, в какую ещё передрягу ты влипла.
— Конечно, когда ты исчезаешь на целый день, меня это совершенно не волнует, — парировала Стелла. — Лучше расскажи, нашёл ли ты корабль?
— Нет. Все почему-то категорически отказываются плыть в Скали.
— Неудивительно, — подал голос барон, — теперь редкий сиальдарский корабль отважиться плыть в Адилас: боятся дакирцев. Море Уэлике перестало быть безопасным.
— Дакирцы топят сиальдарские корабли? — ужаснулась принцесса.
— Нет. Хотя, был один случай… Если им попадается какой-нибудь корабль, они проверяют пассажиров, ищут сиальдарцев. Но дело даже не в них, а в пиратах. Они чувствуют себя безнаказанными и нападают даже возле адиласких берегов.
— Что же нам делать? — раздосадовано спросила девушка. Если ей не удастся попасть в Адилас, всё кончено.
— По-моему, следует нанести визит маркграфине Жулан. У нее есть несколько торговых судов, думаю, она не откажет Вам в просьбе.
— Женщина — и занимается судоходством? — изумился принц. — Я не знал, что в Сиальдаре это дозволяется.
— Её покойный супруг был совладельцем половины судов в Родезе. После его смерти маркграфиня выкупила несколько кораблей и перевела их в порт Архана.
— Но зачем ей было выкупать корабли мужа?
— По завещанию они переходили его брату.
— Все равно странно.
— Она дакирка, — пожал плечами Маран. — Этим все сказано.
В его понимании дакирцы были людьми со странностями, нарочито не вписывающимися в рамки порядочного общества.
Дом маркграфини Жулан находился не в фешенебельной части города, в ряду одинаковых особняков с картинки, а ближе к порту, на большой торговой площади; его задний двор выходил на улицу, перпендикулярную улице Мартессы — странное совпадение.
Маран попросил их обождать и, спешившись, взбежал по ступенькам к массивной двери. Позвонив в дверной колокольчик, он справился у слуги, дома ли хозяйка. Получив утвердительный ответ, довольный барон вернулся к своим спутникам.
— Вы уверены, что она нас примет? — с тревогой спросила Стелла, входя в прихожую.
— Не беспокойтесь, обязательно примет, — ободрил ее Остекзан.
— Но, может, все же, стоило спросить…
Барон покачал головой:
— Она нас примет.
Он, очевидно, хорошо знал расположение комнат и привычки хозяйки, потому что, отказавшись от услуг дворецкого, уверенно проходил комнату за комнатой, пока не остановился перед приоткрытой дверью.
— Маркграфиня? — Маран постучал.
— Заходите, я жду Вас, — радостно ответил голос по ту сторону двери. Стелла узнала его, даже несмотря на теплые нотки, которых в нем не было, когда она услышала его впервые.
Барон толкнул дверь и посторонился, пропуская вперед своих спутников.
Возле окна, в удобном кресле у письменного стола сидела тёмноволосая женщина. Несмотря на вдовство, она была еще молода. Невысокая, хорошо сложенная, с тонкими чертами лица и вздернутой верхней губой.
— Рада снова Вас видеть, барон. — Она улыбнулась и протянула руку для поцелуя.
— Взаимно, любезная маркграфиня. — Маран склонился над ее рукой.
— Вижу, Вы не один. — Ливия одарила посетителей бархатным взглядом и убрала недописанное письмо в шкатулку. Заперев ее на ключ, она обернулась к барону; на губах по-прежнему играла улыбка.
— Это мои друзья. У нас есть к Вам маленькая просьба.
— Просьба? — Маркграфиня удивленно подняла брови. — Какая же?
— Моим друзьям жизненно необходимо попасть в Скали, и мы набрались храбрости обратиться к Вам.
— У меня есть один капитан, который за шестьдесят талланов перевезет Ваших друзей в нужное место. Я напишу ему.
— Благодарю Вас, графиня. — Барон еще раз поцеловал ее руку.
— Благодарю Вас, графиня. — Барон еще раз поцеловал ее руку.
— Право, не стоит, я ничего не сделала, — улыбнулась Ливия. — Не хотите ли отобедать со мной?
— Благодарю, но мы уже отобедали.
— Нет, нет, я не могу вас просто так отпустить, — засуетилась маркграфиня. — Хотя бы десерт! Попробуйте моего вина: оно дакирское.
Ливия позвонила в колокольчик и приказала возникшему на пороге степенному лакею:
— Вина и фруктов нашим гостям. Только смотри, самого лучшего! И пусть принесут пирожных, тех, со взбитыми сливками.
— Прошу за мной. — Ливия встала и гостеприимным жестом пригласила пройти в столовую.
Через пару минут принесли вино и фрукты, затем пирожные в широкой хрустальной вазе. Извинившись, хозяйка ненадолго оставила их, чем не преминула воспользоваться принцесса. Подсев к барону, она возбужденно шепнула ему:
— Я видела ее у дома Виталы. Они просили у неё денег.
— Всё может быть, но, смею Вас заверить, маркграфиня не предательница.
— Почему Вы так уверены?
— Я знаю.
— Но она говорила с генрами!
— Это ничего не значит. Я хорошо знаком с маркграфиней и могу за нее поручиться.
— Знаете, что я слышала на улице Мартессы?
— Что же? — Теперь он слушал внимательнее.
— То, что она влюблена в какого-то сиальдарца. Уж не в Вас ли? — подмигнула девушка.
— Боюсь, Вы ошибаетесь, — барон помедлил с ответом. — То, что она принимает меня, вовсе не означает, что она питает ко мне какие-то чувства.
— Я бы не удивилась, если бы она в Вас влюбилась. Представляете, какая романтичная история! — подзадоривала его принцесса. — Она — дакирка, он — сиальдарец. Она влюблена в него и ради него предает родину.
— В фантазии Вам не откажешь! — рассмеялся Маран. — Будь она правдой, история действительно была бы крайне романтична.
— Тогда почему Вы так смутились? Или это Вы влюблены в марграфиню?.
Барон покачал головой:
— В милейшую маркграфиню действительно влюблен сиальдарец, но не я, а мой добрый знакомый, которого Вы тоже знаете.
— Правда? — прищурилась Стелла.
— Клянусь камнем из розинского храма!
Маркус, во время их короткого разговора отдавший дань дакирскому вину, встал, подошел к подруге и отвел ее в сторону.
— Стелла, зачем ты взяла меня с собой? — укоризненно спросил он. — Я чувствую себя третьим лишним среди всех твоих новых и старых знакомых. Я тебе нужен в качестве охранника?
— Маркус!
— Тогда зачем? Ты и без меня отлично справляешься. Вот зачем мы здесь? Вы все так боитесь дакирцев — а просите помощи у дакирки.
— Во-первых, ты сам напросился со мной в дорогу, а, во-вторых, не пытайся ничего понять.
— И что же мне делать?
— То, что подсказывает интуиция.
Вернулась Ливия и прервала их прения. Она переоделась и по-другому зачесала волосы.
— Всё улажено, — она опустилась на любезно отодвинутый бароном стул. — Завтра утром в Скали отплывает «Арика».
— «Счастье» — хорошее название для корабля, — заметила Стелла. — И стоит это счастье шестьдесят талланов с носа.
— Вы знаете дакирский? — удивилась хозяйка.
— Да, немного. Спасибо, маркграфиня.
— Всегда рада помочь. — Дакирка пленительно улыбнулась.
Вошёл важный слуга с подносом, поставил на стол восточные сладости и разлил вино по опустевшим бокалам.
— За ваше удачное плаванье! — произнесла тост Ливия и маленькими глотками осушила бокал.
Гости последовали ее примеру и похвалили букет вина.
— Дакирское, — с гордостью заметила маркграфиня. — Из долины Трофенара.
Принцесса внимательно наблюдала за выражением её лица и заметила мимолётную усмешку, скользнувшую по её губам. Чему она усмехалась? Может, тому, что ее гости не знали о её тесной связи с враждебной Сиальдару Дакирой, или она предрекала неудачу их плаванью в Адилас? Так или иначе, произнося сладкие гостеприимные речи, Ливия думала о чем-то другом, более важном.
— Вы надолго в Архан? — Хозяйка повернулась к Марану.
— Всего на пару дней, до приказа.
— Жаль, — вздохнула она. — Я надеялась, что Вы почтите меня своим вниманием в среду. Надеюсь, — прикрыв веки, добавила Ливия, — Вы еще помните, что я каждый месяц устраиваю приёмы для друзей.
— Я бы с радостью, но служба…
— Что ж, в таком случае… Барон, можно Вас на минутку? Раз уж Вы все равно едете на юг, я хотела бы передать с Вами одну вещь. Надеюсь, Вы не откажите мне в этой маленькой просьбе?
— Маркграфиня, как Вам такое могло придти в голову? С радостью!
Ливия поднялась со своего места и прошла в соседнюю комнату; Маран последовал за ней. Их не было всего пару минут, а потом они вернулись, непринужденно беседуя о каких-то мелочах.
Вечером, в «Королеве морей», склонившись над столом, Стелла отмечала на принесенной хозяином карте маршрут предстоящего путешествия. Ее не покидала мысль о том, что кто-то наблюдает за ней из темноты ночи. Но за окном были лишь звезды и яркие огни города.
— Если нам повезет с погодой, плаванье займет около недели, — вслух размышляла принцесса. — А потом нас ожидает встреча с Мериадом. Боюсь, тебе придется остаться в Скали.
— Вот ещё! — Маркус пересчитывал оставшиеся деньги. — Мы поедем вместе.
— Сомневаюсь. Ильгресса говорила только обо мне, о тебе — ни слова.
— И что я буду делать без тебя в Скали?
— Развлекаться. Там полным-полно хорошеньких женщин.
— Ну, ты скажешь! — рассмеялся принц.
В дверь постучали.
— Войдите! — Девушка свернула карту и махнула Маркусу рукой — мол, убери от греха подальше деньги.
В комнату вошел Маран в походном плаще с пурпурным подбоем и церемонно поклонился обоим.
— Я зашел попрощаться: через полчаса меня уже не будет в городе.
— Как, уже? — удивилась Стелла. — Так быстро?
— Служба, Ваше высочество. Не хотите ли передать что-нибудь Вашему дяде?
— Да, конечно, я сейчас напишу, — растерянно пробормотала девушка и потянулась за чернильницей. — Надеюсь, его не утомляют мои письма. Мне так жаль, что Вы уезжаете. Я думала, Вы проводите меня…
— Война, Ваше высочество, — грустно улыбнулся он. — Мне тоже очень жаль.
— И никак нельзя?
Барон покачал головой.
— Но куда Вы на ночь глядя? — Стелла в замешательстве стояла возле стола. Нет, конечно, она знала, что с Мараном придется расстаться, но думала, что все будет, как обычно: утром они вместе позавтракают, он проводит её в порт, посадит на корабль, пожелает доброго пути…
— Ваше высочество, приказы исполняют немедленно, независимо от времени суток, — усмехнулся Остекзан.
— Полчаса, Маран, всего полчаса. Ну, хорошо, четверть часа. Маркус, — она обернулась к принцу, — надеюсь, ты не обидишься…
— Разумеется, — кивнул Маркус. — Я же понимаю, что вам нужно попрощаться.
— Значит, четверть часа, — повернувшись к барону, улыбнулась девушка. — И в эти четверть часа никаких «Ваших высочеств»!
Глава VI
Толстый корабельный кот терся о ноги, всеми силами пытаясь заполучить заветный кусок ветчины. Он урчал, подпрыгивал, приподнимая длинные усы, скользил зубами по коже сапога, щекотал руку кончиком хвоста, умильно заглядывал в глаза — но все напрасно: Стелла его не замечала и неспешно пережёвывала завтрак. Маркус сидел рядом и продолжал долгий нудный разговор о коневодстве. Принцесса особо не вслушивалась, ограничиваясь редкими кивками и короткими: «Ну да?» и «Угу». Пережевывая хлеб с ветчиной, она думала о бароне Остекзане. Что с ним будет, сумеет ли он благополучно добраться до Рофана, или его подкараулят по дороге, чтобы отомстить за улицу Мартессы?
Не давала ей покоя и маркграфиня Ливия, так странно улыбавшейся им на прощание.
— Стелла, ты меня слушаешь? — Что ж, роль внимательной слушательницы ей не удалась. Он, конечно, обидится, зато ей не придется больше выслушивать нескончаемый трактат о приручении лошадей к седлу. Интересно, в светском обществе Джосии, если таковое имеется, обсуждаются те же вопросы? — Стелла, да что с тобой?
Принц беспокойно взглянул на неё.
— Со мной ничего, всё в порядке, — попыталась улыбнуться девушка. — Просто вспомнилось наше отплытие…
Это было два дня назад.
Солнце вставало над Арханом, покрывая легким румянцем крыши и стены домов. Море Уэлике тихо плескалось о пристань; свежий, еще хранящий прохладу ночи, ветерок играла со свернутыми парусами кораблей.
Стелла проснулась рано, одновременно с солнцем, наскоро позавтракала, тепло оделась и вышла на улицу, полной грудью вдохнув паркую прохладу последних августовских дней. Подрагивая после сна, разрывая остатки тумана, рыхлыми комками ваты растекавшегося по мостовым, она шагала к порту.