С т а р и к (встал и идёт на крыльцо). Пусти... Ну!
Х а р и т о н о в (невольно отодвигаясь). Постой, да ты чего это...
(Старик прошёл мимо него, задев его полой.)
Х а р и т о н о в (встряхиваясь). Ах ты, негодяй, а?
(Павел идёт из сада оживлённый, за ним - Девица.)
Х а р и т о н о в. Что это за старичишка дерзкий явился тут у вас?
П а в е л. Он вотчима давно знает...
Х а р и т о н о в. Ну, так что? И я его давно знаю!
П а в е л. Ещё в молодости...
Х а р и т о н о в. В молодости? Ну?
П а в е л. Приятелями были...
Х а р и т о н о в (задумчиво). Так... Мм... Это он сам сказал?
П а в е л. Она вот...
Х а р и т о н о в (присматриваясь к Девице). Она? А отчего это не спят все?
П а в е л. Яков спит.
Х а р и т о н о в. Где?
П а в е л. У меня.
Х а р и т о н о в (помолчав). Квасу бы выпить или чаю...
П а в е л. В столовой самовар кипит.
Х а р и т о н о в. В полночь-то? Гм...
(Встал, идёт в кухню, манит Павла за собою, Павел неохотно следует за ним. Девица стоит у крыльца, мечтательно улыбаясь. Из кухни выглянула Захаровна.)
Д е в и ц а. Поди-ка сюда!
З а х а р о в н а. Что?
Д е в и ц а. Посиди со мной...
З а х а р о в н а. Спать пора.
Д е в и ц а. Ничего, посиди! (Помолчав.) Паренёк-то этот...
З а х а р о в н а (тревожно). А что?
Д е в и ц а. Хорош. Ласковый.
З а х а р о в н а. Он что тебе говорил?
Д е в и ц а. Так, разное...
З а х а р о в н а. А всё-таки?
Д е в и ц а. Ну, сама знаешь, что девицам говорят.
З а х а р о в н а. О, господи Исусе... Да ты... (Сдержалась.) Ты с ним много не болтай про вотчима-то...
Д е в и ц а. Больно мне нужно.
З а х а р о в н а. То-то!.. Он ещё глуп...
Д е в и ц а (вздохнув). Молоденький...
П а в е л (кричит из дома). Захаровна!
З а х а р о в н а. Иду... Эх, досадушка моя...
С т а р и к (из окна). Марина!
Д е в и ц а. Чего?
С т а р и к. Ты тут?
Д е в и ц а. Ну да.
С т а р и к (вышел на крыльцо, оглядывается). О чём с парнем говорила?
Д е в и ц а. Имя спрашивал, сколько лет мне, откуда я... Слушай-ко...
С т а р и к. Ну, что?
Д е в и ц а. Брось-ка всё это...
С т а р и к (настораживаясь). Бросить? Зачем?
Д е в и ц а. Возьми с них денег побольше да и ладно! А то запутают они нас.
С т а р и к (помолчав). Тебе жалко их, что ли?
Д е в и ц а. И жалко. Они - смирные. Живут - хорошо, всё есть... Три коровы, лошади, до полуста кур, гуси... Свиньи тоже...
С т а р и к (спокойно). Дура!
Д е в и ц а (помолчав). Слушай-ко...
С т а р и к. Ещё что?
Д е в и ц а. У тебя сила на них, вот ты бы велел хозяйскому-то сыну замуж меня взять... Я бы с ним жила, а ты - при нас. Я тебя не обижу...
С т а р и к. И опять дура!
Д е в и ц а. Что ты заладил - дура да дура? Гляди - сам не дурак ли. Вот они дадут тебе порошок выпить, ты и кончишься.
С т а р и к (оживлённо). А хотят дать?
Д е в и ц а. Это я к примеру сказала. Я не знаю, кто чего хочет. А извести человека - трудно ли?
С т а р и к (ухмыляясь). Больше ничего нет у них против меня. Нечем отбиться им, нечем! Тут - цепь, на цепи они! Звено за звеном! Грех плодовит... Ага-а?
Д е в и ц а. Бросить бы всё, да взять с них рублей тыщу... А то десять тысяч, а? Слушай-ко...
С т а р и к (весело). Значит - извести меня хотят они? Решили?
Д е в и ц а. Разве я это говорю? Я этого не сказала.
С т а р и к. И не говори, не надо! Это - барынькина затея! Ишь ты, змея! Ох, вредная она... (Строго.) Ты у меня - гляди! Слова ихнего не забывай! Перемигнутся - и то запомни!
Д е в и ц а. Запутают они... Их - много. Старушка тут... старушка тоже догадливая... Она - умная...
С т а р и к. Молчи, идут! Подь-ка сюда...
(Уводит её за угол дома. На крыльцо выходят озабоченный Харитонов и Захаровна, растерянная.)
Х а р и т о н о в. И здесь нет его... Куда ж это он скрылся, жулябия, а?
З а х а р о в н а. Не надо эдак... Бог даст, обойдётся...
Х а р и т о н о в. Что - обойдётся?
З а х а р о в н а. А старичок этот...
Х а р и т о н о в. Старичок? А - кому надо, чтоб он обошёлся?
З а х а р о в н а. Всем надо, Яким Лукич.
Х а р и т о н о в. Постой, постой! Мне, например, не надо, мне - чорт его дери!..
З а х а р о в н а. Ну, как же не надо? Ходит злой человек...
Х а р и т о н о в. Злой? Слушай, старуха, что такое, происходит у вас, а?
З а х а р о в н а. Не знаю я...
Х а р и т о н о в. Врёшь!
З а х а р о в н а. Не обижай меня, Яким Лукич, я - старая, глупая...
Х а р и т о н о в. В старости и врут больше всего.
З а х а р о в н а. Поговорил бы ты с Иваном-то Васильичем по душам. Ты - мужчина...
Х а р и т о н о в. Нет, ты мне скажи...
(Из-за угла идут Мастаков и Софья Марковна, одетая в дорогу.)
Х а р и т о н о в. Это вы куда собрались, на ночь глядя?
С о ф ь я М а р к о в н а. Я еду домой, а Иван Васильевич провожает меня.
М а с т а к о в. До экипажа только. Не убегу.
Х а р и т о н о в (негромко). Кум...
М а с т а к о в. Что?
С о ф ь я М а р к о в н а. Идёмте. До свиданья, Аким Лукич.
Х а р и т о н о в (загораживая ей дорогу). Погодите, полковница! Вам известно, что я Ивану многим обязан и вообще - благодарен... Что случилось, а? Ведь я вижу...
М а с т а к о в (глухо, с усмешкой). А случилось, Яким...
С о ф ь я М а р к о в н а (с досадой). Ах, боже мой! После скажете...
М а с т а к о в. После чего? Был у меня в молодости...
С о ф ь я М а р к о в н а. Несчастный случай...
М а с т а к о в. Был я в молодости осуждён и сослан... на поселение, а оттуда - бежал...
Х а р и т о н о в (изумлён). Ты? Шутишь! Шутит он?
М а с т а к о в. Настоящая фамилия моя Гусев, а зовут меня - Митрий...
Х а р и т о н о в. Да не может быть!.. Ну, брат, это... уж я не знаю что...
М а с т а к о в. Старик этот знал меня в то время...
Х а р и т о н о в. Вот оно что! Ч-чорт! Что же... Много просит старик, а?
М а с т а к о в. Ничего не просит. Донести он хочет на меня.
Х а р и т о н о в. Донести? Ого...
С о ф ь я М а р к о в н а. Аким Лукич, я убедительно прошу вас молчать об этом...
Х а р и т о н о в (подавлен). Господи - я же не дурак...
С о ф ь я М а р к о в н а. Ведь вы не захотите поссориться со мной да?
Х а р и т о н о в. Эх, полковница...
С о ф ь я М а р к о в н а (значительно). Итак - вы молчите? А я завтра же начну хлопотать по этому делу...
М а с т а к о в. О чём тут хлопотать?
Х а р и т о н о в. Н-ну, история...
М а с т а к о в. Скажи, Яким, - можно меня простить?
Х а р и т о н о в. Да ведь я... что же я...
М а с т а к о в. Веришь ты в невиновность мою?
Х а р и т о н о в. Если бы я решал... Простить... я же ничего не знаю, не понимаю! И, главное, не я тут решаю, а множество людей! Газеты, знаешь... Ежели одному простить - все взвоют: а мы? Вот в чём дело!
С о ф ь я М а р к о в н а. Ну, довольно, Аким Лукич. (Мастакову.) Идёмте!
М а с т а к о в. Сейчас...
Х а р и т о н о в. Вы не сердитесь, полковница. Разве я что-нибудь разрешаю? Я просто хочу сообразить. Все заорут: и нас простите... Тогда такая юрунда начнётся... Вы меня в город не возьмёте?
М а с т а к о в. Ты хотел остаться ночевать?
Х а р и т о н о в. Могу и ночевать... что же? Где это Яков?.. Яша!
(Поспешно идёт в кухню.)
С о ф ь я М а р к о в н а. Зачем вы сказали ему, зачем? Ведь я убеждала вас!
М а с т а к о в. Хочу в мыслях моих утвердиться. Вот - видели? Кум, приятель, а - как испугался, а? Да ещё я ему про каторгу не сказал...
С о ф ь я М а р к о в н а. Пустой человек. Если он... он не может сделать ничего дурного вам!
М а с т а к о в. Потому, что у вас его векселя? Захочет - сделает. Бывший друг - злейший враг.
С о ф ь я М а р к о в н а. Ну, довольно! Завтра утром вы приедете в город, завтра же сделаем заявление прокурору...
М а с т а к о в. Что мне прокурор? Мне - перед вами стыдно.
С о ф ь я М а р к о в н а. Оставьте это! Вы должны помнить, что я люблю вас, люблю и буду защищать...
(Мастаков молча целует руки ей.)
С о ф ь я М а р к о в н а. У меня есть связи, есть деньги, и главное с вами моё сердце. Я не отдам вас этому старику на истязание. Он считает себя мстителем, он - страдал! Ненавижу страдание. В нём нет правды, нет! Дорогой мой, - больше спокойствия, и верьте в меня. Не отдам вас... Вы слышите?
М а с т а к о в. Вышло так, что я обманывал вас, самого близкого человека...
С о ф ь я М а р к о в н а (сердито). Довольно же! Надо больше верить в людей...
М а с т а к о в. Я знаю их лучше вас.
С о ф ь я М а р к о в н а. Они добрее, чем вы думаете...
М а с т а к о в. Все меряют жизнь своим горем, все к чужому глухи. Все живут обидами, и каждый ищет - кому отомстить за обиду свою... Нет, я пропал! Я спокойно говорю - я пропал!
С о ф ь я М а р к о в н а. Дайте руку... На счастье! Милый, мы победим...
М а с т а к о в. Софья Марковна - поцелуйте меня, Христа ради!
С о ф ь я М а р к о в н а. Что за глупости? При чём тут - Христа ради?
М а с т а к о в. Господи... как бы любил я вас... Как бы жили мы...
(Обнялись крепко. Из кухонной двери на них смотрят Харитонов и Яков, очень испуганный.)
С о ф ь я М а р к о в н а. Ну - я еду! Держите себя в руках, милый! Завтра - увидимся. Помните о Захаровне, не спускайте глаз с неё понимаете? Это - удивительный человек... Ну, проводите меня до лошадей. Милый мой - я понимаю, как вам трудно, но - надо уметь защищаться. Помните: вас ждёт счастье. Я это знаю, это в моих руках, клянусь вам! Ведь вы любите меня, да? Да?
М а с т а к о в. Сердце вы моё милое...
С о ф ь я М а р к о в н а. Старик - замучен, он больной, болен от злобы, неизлечимо болен. Он может только страдать, он ни на что не способен, кроме этого; страдание для него профессия, мастерство. О, таких людей много! Они любят страдание, потому что оно даёт им право мстить, право портить людям жизнь. Нет людей самолюбивых более, чем несчастные...
М а с т а к о в. Так ли? Не знаю. Вот я - несчастен. А разве я люблю себя? Не умею. Нет, бросьте всё это, не говорите. Прощайте! Какой радостью были вы для меня!
С о ф ь я М а р к о в н а. Была? Почему же была? Разве вы...
(Уходят. Харитонов с Яковом тихо спускаются с крыльца.)
Я к о в. Значит - теперь Павел хозяин?
Х а р и т о н о в. Иди, ищи лошадь! Надо скорей уехать...
Я к о в. А может, с Павлом я скорей сойдусь насчёт Татьяны...
Х а р и т о н о в (задумчиво). Н-нда?.. Попробуй! Теперь, по случаю срама, приданого можно взять гораздо больше - понял? Нет - каков случай? Ф-фу! И вдруг меня коснется что-нибудь, а? Ну, чего торчишь? Иди, ищи лошадь...
(Ходит по двору, закуривает, что-то говорит про себя. В окне кухни - Павел, осматривает двор.)
П а в е л. Яким Лукич...
Х а р и т о н о в (негромко). Ну, что?
П а в е л. Странника нет на дворе?
Х а р и т о н о в. Нет.
П а в е л. И здесь нет. Куда же он пропал?
Х а р и т о н о в. Черти утащили. Подь-ка сюда...
П а в е л (выходя на крыльцо). А полковница уехала?
Х а р и т о н о в. Слушай, Пашук... Гмм... Конечно, пасынок вотчиму, как и сын отцу, - не воевода... но однако, ежели дело касается економического вопроса, тут - уж ни родства, ни дружбы не соблюдается. Это вроде игры в стуколку... Гмм... да, так вот - ты понимаешь, что в доме у вас неблагополучно?..
П а в е л (насторожился). А что?
Х а р и т о н о в. Вообще - чувствуешь?
П а в е л (подозрительно). Вы о чём?
Х а р и т о н о в. Например - о старике этом, о страннике...
П а в е л. Ну, так что?
Х а р и т о н о в. А вот что: ты на моих глазах рос... и такое прочее... Значит - я имею к тебе чувства... заботит меня твоя судьба...
П а в е л (усмехаясь). Первый раз слышу.
Х а р и т о н о в. Первый? Н-да... Ну, когда-нибудь надо же начало положить!.. Я старше тебя, лет эдак на двадцать пять... я могу тебя поучить...
П а в е л. Поучите... что же...
Х а р и т о н о в. Ты не усмехайся... погоди! Я, может, такое скажу тебе, что у тебя ноги подогнутся...
П а в е л. Про вотчима?
Х а р и т о н о в. Видишь ли - все мы одного плетня колья... и, значит, должны друг друга поддерживать - так?
П а в е л. Ну, так!
Х а р и т о н о в (прислушиваясь). Стой... Татьяна идёт... Ей эти дела не надо знать! Пойдём-ка в сад, поговорим.
(Из кухни идут Таня и Захаровна. Харитонов оглядывается на них.)
Х а р и т о н о в. Запоздал я, заспался, а у меня завтра в городе рано утром дела...
(Ушёл.)
З а х а р о в н а. Ну, куда ты? Спать пора!
Т а н я. Никто не спит - видишь? Нянька, скажи мне - что такое делается у нас?
З а х а р о в н а. Ничего не делается,
Т а н я. Неправда!
З а х а р о в н а. Ночь светлая, вот и не спит никто.
Т а н я. Неправда!
З а х а р о в н а. Как это - неправда? Сама видишь - никто не спит, и ты не спишь...
Т а н я. Ты думаешь - ты хитрая?
(Выстрел за садом.)
Т а н я. Ой, что это? Ты слышишь!.. Вот - я чувствовала...
З а х а р о в н а (с досадой). Да что ты чувствовала? Степаныч воров пугает, а ты...
Т а н я. Воров? А чему Павел радуется? Это нехорошо, если Павел весёлый, - уж я знаю!
(Из-за угла дома поспешно идёт Старик.)
С т а р и к. Кто это стреляет?
З а х а р о в н а. Сторож.
С т а р и к. Стрелять - нельзя!
З а х а р о в н а. У нас - можно, мы за городом живём...
Т а н я (строго, но всё-таки тревожно) И - это не твоё дело, кто стреляет!
С т а р и к. Ты, девушка, моих дел не знаешь. А узнаешь восплачешь...
З а х а р о в н а (торопливо, примирительно). В постройке ночуют босяки, жулики разные - вот он и стреляет, чтоб они знали...
Т а н я. Ты как смеешь, старичишко...
С т е п а н ы ч (бежит, задыхаясь). Эй, идите... Захаровна - скорее... Иван Васильич убился!
Т а н я (кричит). Вот! Вот - видишь?..
(Бежит в дом.)
З а х а р о в н а (за ней). Стой!.. Господи...
С т е п а н ы ч. Захаровна - воды надо, полотенцев...
С т а р и к (бегая по двору). Марина - где ты?.. Ма-рина-а!
П а в е л (бежит из сада). Нянька, скорее! Степаныч, в город, за доктором...
С т а р и к (убежал в кухню). Марина...
Х а р и т о н о в (из сада). Как это он?
С т е п а н ы ч. Нечаянно. Взял у меня ружьё - что ты, говорит, не почистишь его, ржавое всё? Отошёл несколько, а оно и выстрелило, да прямо в рот ему...
Х а р и т о н о в. В рот? Ох...
С т е п а н ы ч. Так всю голову и снесло, одна шея осталась, ей-богу...
П а в е л. Запрягай...
С т е п а н ы ч (бессильно опускаясь на крыльцо). Да чего же тут какой тут доктор!
Х а р и т о н о в. Павел - идём! Где Яков?
П а в е л. Я боюсь... Идём, Степаныч...
С т е п а н ы ч. Да чего же... куда же уж... Вот те и хозяин! А какой ведь был человек...
П а в е л. Попадёт тебе за ружьё...
С т е п а н ы ч. Ну... чего уж... пускай!
(Ушли. Из кухни выбегает Старик с палкой и котомкой в руках, за ним Девица, тоже с котомкой.)
С т а р и к (бормочет). Ах ты, глупый, ах, хитрый...
Д е в и ц а. Я тебе говорила...
С т а р и к (трясётся). Надень котомку мне... Ах, еретик!
Д е в и ц а. Что теперь будет с нами?
С т а р и к. Уходить надо, изобьют! В город надо. Там - не найдут. Живее, ты! Всё ли взяла?
Д е в и ц а. Чего брать-то? Говорила я - запутают они!
С т а р и к. Молчи! Струсил... испугался он...
Д е в и ц а. Не так надо было...
С т а р и к. Молчи, говорю...
(Захаровна и Таня с полотенцами и ведром воды.)
З а х а р о в н а (кричит). Ну, что, старый пёс, казнил человека?
Т а н я. Его задержать надо!
З а х а р о в н а. На что? Полно-ка!
(Убежали.)
Д е в и ц а (со слезами). Да возись ты скорее! Какая выгода нам? А взять бы с них...
С т а р и к. Идём, Маринушка, идём!
Д е в и ц а. Зря вышло... Перемучил ты его, перемучил, вот...
С т а р и к. Господь лучше нас знает, что вышло! (Крестясь, идёт в сад.) Там дыра есть в заборе, мы с тобой в дыру...
Д е в и ц а. Догонят они нас...
С т а р и к. Не до того им! Ну, идём с богом, скоренько... Ах, еретик, а? Покарал господь, ага! (Грозит палкой дому.) Насорил вас господь на земле, окаянных, насорил червей... Сметёт он вас в геенну рукою моею, сорьё... хлам червивый!
Д е в и ц а (толкая его). Иди-и уж! Тоже - праведник! Обманул меня...
С т а р и к. Ты - погоди!.. Ты....
Д е в и ц а. Прежде чем божьи-то дела устраивать, свои бы устроил, старый пёс...
С т а р и к. Маринушка...
Д е в и ц а. Обманул ты меня... "Большими кораблями поплывём отсюда"... Вот - поплыли! Эх, ты-и...
С т а р и к (бешено). Молчи, девка!
Д е в и ц а. Чего орёшь? Не боюсь я тебя!
С т а р и к. Гляди!
Д е в и ц а. Чем ты меня удержишь теперь? Иди уж, пёс! Дура я... послушать бы мне добрых людей... Эх, дура!
С т а р и к (бормочет). Господи! Господи!
Занавес 1915 г.
ПРИМЕЧАНИЯ
Впервые напечатано отдельной книгой в издательстве И.П.Ладыжникова, Берлин (без обозначения года издания; повидимому, не позднее 1921 года).
Пьеса "Старик", как указывал М.Горький, написана в 1915 году. Впервые поставлена 1 января 1919 года на сцене Государственного Академического Малого театра.
Как показывают машинописные копии с авторской правкой (Архив А.М.Горького) и режиссёрский экземпляр пьесы, хранящийся в музее Малого театра и датированный 23 октября 1918 года, первопечатный текст "Старика" в издании И.П.Ладыжникова воспроизводил первоначальную редакцию пьесы. По этому тексту пьеса печаталась позднее в собраниях сочинений М.Горького. Однако этот текст не является последним авторизованным текстом пьесы "Старик". В 1922 году "Старик" был опубликован в новой редакции в "Петербургском альманахе", Петербург - Берлин, 1922, книга первая. Но и эта редакция не была последней. В Архиве А.М.Горького хранится экземпляр отдельного издания пьесы в издании И.П.Ладыжникова, содержащий очень существенную авторскую правку и три авторских рукописных дополнения (одно к третьему и два - к четвёртому действиям). В этой последней редакции пьеса была напечатана одним из нью-йоркских издательств на английском языке в 1924 году под названием "Судья".
Пьеса "Старик" тесно связана с опубликованными в 1913 году публицистическими статьями М.Горького "О карамазовщине" и "Еще о "карамазовщине". В предисловии к указанному американскому изданию пьесы М.Горький писал: "В пьесе "Старик" я старался указать, как отвратителен человек, влюблённый в своё страдание, считающий, что оно даёт ему право мести за всё то, что ему пришлось перенести. Но если человек убеждён в том, что страдание даёт ему право считать себя исключительной личностью и мстить другим за свои несчастья, - такой человек, по моему мнению, не принадлежит к людям, заслуживающим уважения других. Вам это будет понятно, если вы представите себе человека, поджигающего дома и города только по той причине, что ему холодно!" (Архив А.М.Горького.)