— Я не просил вас рассказывать подробности, — перебил его адвокат. — Я хочу, чтобы вы ответили на вопрос: действительно ли вы заявили на месте аварии, что с вами все в порядке?
— Я тогда как раз погрузил в прицеп Бесси, мою любимую коровку, и ехал по этой дороге…
— Ваша честь! — вновь перебил фермера адвокат, обращаясь к судье. — Я пытаюсь установить факт, что на месте аварии этот человек заявил прибывшему патрульному: «Со мной все в порядке!» Теперь, спустя несколько недель после инцидента, он подал иск против моего клиента. Я считаю, что он пытается мошенничать. Пожалуйста, попросите его просто ответить на мой вопрос!
Однако судья, заинтригованный рассказом Клайда, ответил:
— Нет-нет, я хочу дослушать его историю про любимую корову Бесси.
Поблагодарив судью, Клайд продолжил:
— Ну, я вам уже сказал, что в тот день я как раз погрузил Бесси, мою любимую коровку, в прицеп и ехал спокойно по дороге, и тут вдруг этот здоровенный полуприцеп проезжает на красный свет — и прямо в бок моему грузовичку! Меня отбросило в одну канаву, Бесси — в другую. Мне было очень больно, так, что не двинешься. Но я слышал, как стонала моя Бесси, и я понимал по тому, как она жалобно мычала, что ей совсем плохо. А вскоре приехал тот полицейский. Он услышал, как стонет Бесси, и подошел к ней. Он взглянул на нее и, видно, понял, что бедняжка совсем плоха. Так что он вытащил свою пушку и выстрелил ей прямо между глаз. А потом он перешел на другую сторону дороги, даже не убрав свою пушку, глянул на меня и спросил: «Как вы себя чувствуете?» Ну и что, черт возьми, вы бы ответили ему, будь вы на моем месте?
Кайрос
(Благоприятный момент)
Извиняться политикам непросто. В таких случаях они хотят выглядеть скромными, но сильными; заботливыми, но величественными; ответственными, но ни за что не несущими ответственности. Однако совместить несовместимое для опытного политикана не проблема. И, подобно талантливым актерам, они понимают, что главное — правильно выбрать момент.
[Мы сожалеем об] истреблении, уничтожении, насильственном перемещении, запрете традиционных культов и разрушении священных мест.
— Билль, представленный членом палаты представителей Джо Энн Дэвис, содержащий извинения государства США перед коренным населением Америки
Разумеется, каждый американец знает, что рабство — это плохо. Мы заплатили за него ужасную цену и вынуждены исправлять его последствия. И говорить о том, что это плохо и мы сожалеем об этом, уже неплохо.
— Президент Билл Клинтон, типа, извиняясь за рабство
[Мы приняли] закон о реституции, и приносим [вам] искренние извинения.
— Президент Джордж Буш, принося извинения за интернирование американцев японского происхождения в ходе Второй мировой войны
Жалко, что вы не подали заранее запрос в письменном виде, чтобы я мог подготовиться. Джон, я уверен, что потом историки будут говорить: господи, он же мог сказать гораздо лучше, вот так или вот эдак… Знаете, я уверен: что-нибудь придет мне в голову во время этой пресс-конференции, придется все-таки собраться и дать ответ… Но пока ничего не пришло.
— Президент Джордж Буш, не принося извинений за какие бы то ни было ошибки, допущенные после 11 сентября 2001 г.
В принципе, я уже говорила и буду говорить впредь: зная то, что я знаю сейчас, я бы за это не голосовала.
— Сенатор Хиллари Клинтон, не извиняясь за то, что проголосовала за санкционирование войны в Ираке, в ответ на требование избирателя из Нью-Хэмпшира: «Я хочу знать: здесь и сейчас, прямо и без оговорок, можете ли вы сказать, что санкционирование военных действий было ошибкой?»
Да, ошибки были.
— Президент Никсон, не извиняясь за «Уотергейтское дело»; также — Генеральный прокурор Альберто Гонзалес, не извиняясь за увольнение восьми государственных обвинителей.
Для начала несколько слов о кайросе, ключевом понятии Аристотелева «Трактата о риторике». Это один из тех многозначных терминов, что заставляют переводчиков лезть на стену, однако чаще всего с ним связаны понятия «тайминг», «правильный выбор момента», «неблагоприятное время», eukairos («удачный момент») и kakakairos («неудачный момент»).
В наше время кайрос чаще всего обсуждается в связи с быстрой реакцией кандидатов на выборах или правительственных чиновников на новости или обвинительные заявления, которые они хотели бы «поправить». Понятие «удачный момент» в наше время, когда новости выходят в эфир 24 часа в сутки, приобрело совершенно новое звучание: чем скорее ответ будет обнародован, тем лучше. В Белом доме есть даже специальный служащий, чья должность звучит как «Главный специалист Белого дома по быстрому реагированию», и он имеет дело отнюдь не с ракетными атаками, а со словесными нападками.
Однако существует исключение из правила «чем скорее, тем лучше», которое вызвало бы у Аристотеля головокружение столь же мощное, как вращение небесных сфер: извинения. Когда дело доходит до выражения искренних сожалений, куда лучше не торопиться. Современные политики пользуются весьма практичной методикой: в принципе, можно извиниться за что-нибудь случившееся до 1950 года, однако предпочтительно все-таки выбирать события, которые произошли до Гражданской войны, а еще лучше — до принятия Конституции США.
Вот почему мы должны войти в положение президентов Буша и Никсона, а также сенатора Клинтон. Трудно извиняться за то, что случилось на памяти ныне живущих, поскольку это слишком близко к тому, чтобы и в самом деле принять на себя ответственность.
Это напоминает историю о таксисте, который подвозил монашку:
Монашка едет в такси и вдруг замечает, что молодой таксист все время поглядывает на нее в зеркало заднего вида. Она интересуется у него, в чем дело.
— Я хочу вас кое о чем спросить, — отзывается тот. — Но боюсь, что вопрос оскорбит вас.
— Сын мой, — отвечает монашка. — Ты не можешь меня оскорбить. Я уже стара, и много лет монашествую, и чего я только не видела и не слышала за это время! Уверяю тебя, ничто из того, что ты можешь сказать или спросить, не нанесет мне обиды.
— Ну, хорошо, — собрался с духом таксист. — Дело в том, что я всю жизнь мечтал поцеловать монашку.
— И это вполне понятно, — откликнулась его пассажирка. — Я могу помочь тебе исполнить твою мечту, но только если ты католик и не состоишь в браке.
— Да, я католик! — воскликнул таксист. — И я холостой!
— Хорошо, тогда давай свернем в ближайший переулок.
Они повернули в переулок, где таксист страстно поцеловал монашку. Однако когда они двинулись дальше, он вдруг разрыдался.
— Милое дитя, почему ты плачешь? — мягко спросила монахиня.
— Сестра, мне очень трудно просить у вас прощения за то, что я только что сделал, и все же я умоляю вас простить меня. Я согрешил, я солгал вам, и должен признаться в этом. Ведь я баптист, и к тому же женат!
— Милый, тебе не о чем переживать! — ответила монашка. — Ведь меня зовут Эрик, и я еду на Хэллоуин!
Qui Dicit
(Кто это говорит?)
Возможно, наиболее яркий пример перехода на личности как риторического приема — принцип qui dicit? (кто это говорит?). Как выясняется, в определенных культурах некоторым людям не положено говорить то, что можно говорить другим. Примером может послужить Дон Имус, который, произнося печально известную фразу про «помятых лохматых шлюшек»12, не был ни афроамериканцем, ни рэпером. Или возьмем мэра Рэя Наджина, который как раз добивался переизбрания, когда произнес следующие слова:
Мне безразлично, что там болтают люди на окраинах или где бы то ни было. В конце концов, этот город будет шоколадного цвета. Он будет городом афроамериканского большинства. Именно так пожелал Господь.
— Мэр Нового Орлеана Рэй Наджин, о восстановлении города после урагана «Катрина»
Я слышу, что все они хотят остаться в Техасе, и, надо сказать, это меня пугает. Все просто потрясены здешним гостеприимством. Но, знаете, многие из людей здесь, на стадионе, так или иначе малоимущие, так что для них это вполне комфортно.
— Первая Мать и бывшая первая леди Барбара Буш, о жертвах урагана «Катрина», временно размещенных на стадионе «Астродом» в Хьюстоне
Здесь мы видим другую форму «апелляции к человеку», при которой сила и нравственность утверждений в некотором смысле зависит от того, кто их говорит, и нередко от того, как и кому.
СВЕТЛАЯ СТОРОНА СМИРЕНИЯ
«Привет, милая! Угадай, кто сегодня будет просить прощения у американского народа по национальному телевидению?»
В случае с принципом «кто это говорит?» мы обнаруживаем, что господин А может без проблем высказать мысль Х слушателям из группы А, однако высказывать ту же мысль слушателям из группы Б с его стороны будет плохо, неправильно и нечестно по определению. А вот господин Б вообще не имеет никакого права говорить про Х. К примеру, один еврей может рассказать другому анекдот, высмеивающий общеизвестные еврейские стереотипы, а вот рассказать тот же анекдот гою для еврея будет дурным тоном. Более того, если гой расскажет тот же анекдот — неважно, будет слушатель евреем или таким же гоем, — рассказчика могут обвинить в антисемитизме. Это кажется нечестным — но что поделать, таковы люди.
Другой пример — использование слова на букву «н» — вновь заставляет нас вспомнить печально знаменитое высказывание мэра Наджина. Филолог-афроамериканец Рэндалл Кеннеди в своей провокационной книге «Негр: странная карьера неудобного слова» утверждает, что в наше время многие чернокожие считают это слово проявлением братской любви при общении друг с другом, однако со стороны белого они воспринимают его совершенно иначе. Мэр Наджин — афроамериканец, но, употребляя «шоколадное» слово, он обращался к смешанной публике, поэтому на него обрушились с проклятиями все жители Нового Орлеана — и белые, и черные. Большинство критиков обвиняли Наджина не столько в расистских высказываниях, сколько в попытке посеять распри в рядах новоорлеанцев, причем именно в тот момент, когда всем им особенно важно действовать сообща. В таких вопросах все зависит от контекста: прибереги Наджин свою метафору для выступления с кафедры церкви, куда ходят одни чернокожие, в отсутствие микрофонов и репортеров, — и ее, скорее всего, встретили бы одобрительными смешками.
Правда, некоторые комментаторы убеждены: Наджин прекрасно знал, что говорит и кому — чернокожим избирателям. Хотя публично они могли и возражать против, казалось бы, расистского слова, в душе они испытывали чувство единения. Кстати, впоследствии Наджин легко победил на выборах.
В трагедиях вроде «Катрины» есть нечто, провоцирующее социальную и расовую нетерпимость, а то и прямые столкновения. Высказывание Барбары Буш о бедняках, никогда не живших в условиях лучших, нежели на стадионе «Астродом», вызвало целую бурю протестов. Ее называли бесчувственной, высокомерной защитницей привилегий сытого класса. С этим, конечно, сложно спорить. А вот если бы кто-нибудь из обитателей «Астродома» рассказал репортеру CNN, что раньше ему не приходилось спать в помещениях, оборудованных кондиционерами, и теперь он получает от этого искреннее удовольствие, этот сюжет, мы уверены, не продержался бы в новостях и одного дня.
III Стратегия искусного маневрирования
Как пудрить мозги с помощью неформальных логических ошибок
Увы, здесь нам вновь придется вернуться к вопросу о том, допускают ли политики логические ошибки намеренно или из-за собственной безграмотности. Мы долго и мучительно размышляли над этим вопросом и, наконец, решили трактовать свои сомнения в их пользу: наверняка каждый из них предпочтет, чтобы его назвали лжецом, а не идиотом.
Cum hoc ergo propter hoc
(Вместе с этим — значит вследствие этого)
Вокруг понятий причины и следствия сформировалась целая ветвь логических уловок. Первая из них, описанная еще Аристотелем, известна как «вместе с этим — значит вследствие этого». Но на латыни эта фраза звучит лучше — cum hoc ergo propter hoc, хотя, если вспомнить, Аристотель был греком. Чудны дела твои, Господи!
Вот пример:
Самыми быстрыми темпами детская бедность растет в тех штатах, которые платят самые высокие социальные пособия. А самый низкий рост или даже снижение этого показателя зарегистрированы там, где власти ограничивают материальную помощь семьям с детьми-иждивенцами.
— Гарри Бауэр, консервативный лоббист, президент Совета по семейным исследованиям (Family Research Council), старший вице-президент некоммерческой организации «Главное внимание — семье» (Focus on the Family), утверждая, что социальные пособия стимулируют детскую бедность
В данном случае мистер Бауэр совершает фундаментальную ошибку, не принимая во внимание возможность третьего фактора, — такого как экономическое положение штатов, где уровень социальных выплат и детской бедности колебался. При более подробном рассмотрении оказывается, что в штатах, где росли объемы социальных выплат и детская бедность, средние доходы населения падали или оставались на прежнем уровне; там же, где пособия и детская бедность увеличивались медленнее всего, был зарегистрирован стабильный рост средних доходов. Иными словами, и на социальные пособия, и на уровень детской бедности повлиял экономический кризис. Мы уверены, что мистер Бауэр сожалеет о своем ошибочном рассуждении относительно всех семей Америки.
Однако мистер Бауэр — не единственный, совершивший ошибку cum hoc ergo propter hoc. Вспомним хотя бы часто повторяемое утверждение президента Буша, полагающего, что война в Ираке оберегает нашу страну от нападений:
Командующий коалиционными силами в Ираке, который является также старшим офицером этой базы, генерал Джон Вайнс, недавно отлично сформулировал эту мысль: «Либо мы будем иметь дело с экстремистами и террористами за границей, либо они придут в наш дом, и нам придется разбираться с ними здесь».
— Президент Джордж Буш, июнь 2005 г.
Ну, и как же это работает? Может, террористы слишком заняты? Мы уверены, что «Аль Каида» сможет найти еще девятнадцать человек, если решит, что дело выгорит. В любом случае, сложно с уверенностью утверждать, что именно война в Ираке спасает Америку от новых атак. Это как если бы кто-нибудь покрасил свой дом в розовый цвет, чтобы уберечь его от нападения драконов: если бы вы назвали его безумцем, он бы мог заметить, что его тактика до сих пор оказывалась вполне эффективной.
Причина и бедствие
Мелвин умирал. Он был стар, очень стар. Он много страдал в жизни. Труди, его жена, сидела на краю кровати, отирая ему лоб. Они прожили вместе больше семидесяти лет.
— Труди! — обратился Мелвин к жене. — Ты помнишь годы депрессии, когда нам едва-едва хватало денег на то, чтобы выжить?
— Конечно, помню! — отозвалась та. — Ведь я была с тобой все эти годы.
— А помнишь голодные годы после войны, когда я работал на двух работах и еще успевал учиться?
— Разумеется, помню! Я и тогда была с тобой, любимый!
— А когда я потерял работу, ты ведь тоже была рядом?
— Конечно, милый! Я всегда была рядом с тобой. Всегда!
Мелвин, замолчав на несколько мгновений, пристально поглядел на свою любящую супругу.
— Знаешь, Труди… Я думаю, ты приносила мне несчастья!
Post hoc ergo propter hoc
(После этого — значит вследствие этого)
Post hoc ergo propter hoc — близкий родственник cum hoc ergo propter hoc. Об их родственных отношениях несложно догадаться по общей фамилии. Аргумент post hoc утверждает, что если событие Б произошло после события А, то именно А является его причиной.
Одна из областей, где легко можно встретить подобные аргументы, — царство статистики, некое явление, описанное цифрами, предстает как причина другого явления, также выраженного в цифрах. В этом ловком приемчике есть своя, особая прелесть: аудиторию завораживает впечатляющая точность статистических данных, и в упоении она даже не замечает, что один набор цифр не имеет никакого отношения к другому:
Десять штатов с самыми низкими расходами на образование в пересчете на одного ученика четыре — Северная Дакота, Южная Дакота, Теннесси и Юта — фигурируют среди десяти штатов, где учащиеся старших классов показывают наиболее высокие результаты на тестах SAT13. При этом в первой десятке штатов по результатам SAT фигурирует лишь один, занявший также место среди десяти штатов с самыми высокими расходами на образование в пересчете на одного школьника, — Висконсин. Более всего расходует на школьное образование штат Нью-Джерси — там расходы достигают небывалой цифры $10 561 на ученика; эту цифру используют учительские профсоюзы по всей стране, добиваясь повышения расходов на образование. Какое же место занял штат Нью-Джерси по итогам SAT? Тридцать девятое…
Однако тот факт, что качество школьного обучения… [не зависит от] расходов на образование, не мешает учительским профсоюзам настаивать на том, что деньги здесь — главная переменная. Последняя шаткая линия обороны, которую все еще удерживает наше общественное образовательное лобби, проходит через умы наших сограждан, страдающих от пробелов в образовании.
— Консервативный политический обозреватель Джордж Уилл (Washington Post, 12 сентября 1993 г.)
Прежде чем анализировать аргументацию обозревателя Уилла, мы хотели бы привести слова совсем других людей:
Существует три вида лжи: ложь, наглая ложь и статистика.
— Бенджамин Дизраэли, раздражительный британский премьер-министр
79,48% статистических данных делается на коленке.
— Джон Паулос, профессор математики
Каждый четвертый человек страдает психическим расстройством. Проверьте трех своих друзей: если с ними все в порядке, значит, это вы.
— Рита Мэй Браун, остроумная феминистка
И вот еще цитата — честное слово, последняя: