— Николас! — страстно умоляла она. Прижав ее к себе, он вошел в нее так осторожно, как только мог и услышал ее стон. Реджи все теснее прижималась к нему, пока он не достиг девственной преграды. Но их положение не давало ему возможности уменьшить ее боль.
Николас зажал ей рот поцелуем, чтобы заглушить крик, затем неожиданно приподнял ее и с силой прижал к себе.
Реджи лишь на мгновение вонзила ногти в его плечи и облегченно вздохнула, снова ощутив наслаждение.
— Николас?
Никогда еще его имя не звучало для него такой музыкой. Он счастливо улыбнулся, опять приподнял ее и уже осторожно прижал к себе.
У нее внутри разгорались тысячи маленьких огней, сливаясь в одно сладостное пламя, охватывающее ее тело.
Он никогда не был так счастлив, никогда не чувствовал такой нежности после любовных утех. Ему хотелось навсегда заключить Регину в объятия и никогда не отпускать.
— Все было… нормально? — томно спросила она. Николас засмеялся:
— Нормально? И это о том, что у нас сейчас было?
— Нет, конечно, нет. — Она оторвалась от его груди и вздохнула. — Думаю, нам следует вернуться в дом.
— О дьявол, — пробормотал он.
— Николас? — В ее глазах светились любовь и желание.
— Да, любовь моя.
— Они ни о чем не догадаются? — Ей, правда, было все равно, но она посчитала, что должна спросить его.
— Никому и в голову не придет, что мы занимались любовью в саду. Не волнуйся, дорогая.
Но еще минут двадцать они одевались, поддразнивая друг друга, обмениваясь поцелуями. Наконец они вышли из беседки и направились по дорожке к дому. Николас обнимал Реджи за плечи, прижимал к себе, и тут на аллее, обсаженной кустами, вдруг появилась Эми:
— О, Реджи, как я рада!
— Меня искали? — спросила та, мысленно готовя оправдания.
— Тебя? Не знаю. Я… гуляла и совсем потеряла счет времени… — За спиной Эми зашелестели ветки кустарника, и она вдруг закашлялась, хотя это вышло у нее не очень естественно. — Маршалл будет меня ругать. Ты не рассердишься, если я скажу, что была с вами?
Реджи с трудом удержалась от смеха:
— Нет, Эми, если ты обещаешь… не терять счет времени впредь. Николас, а что скажете вы?
— Согласен. Я хорошо знаю, как легко можно забыть обо всем.
И троица поспешила к дому.
Глава 14
На прием в честь помолвки Реджи, который устраивали Эдвард и Шарлотта Мэлори, пригласили всех родственников и близких друзей. Даже супруга Джейсона согласилась прервать лечение в Бате. Бабушка Николаса и его тети Элеонора были чрезвычайно довольны, и, по мнению Реджи, они так радовались потому, что уже отчаялись женить Николаса. Не приехала только его мать, о которой он никогда не рассказывал.
Николас вел себя наилучшим образом, и праздник, к которому готовились целых две недели, удался на славу.
Увы, счастье Реджи оказалось недолгим, и через два месяца она уже чувствовала себя на грани отчаяния. Все это время ее надежды медленно, но верно рушились.
Теперь их не осталось вовсе.
Реджи не могла поверить, что это возможно после их близости. Она не сомневалась, что Николас с радостью женится на ней, он был с ней таким нежным, терпеливым. Конечно, он тогда немного выпил, но разве этого достаточно, чтобы забыть ту ночь?
Да, они скоро поженятся. Николас всегда давал ей знать, когда уезжал из Лондона по делам, сообщал о своем приезде, однако за два месяца они виделись от силы раз пять. И свидания эти были не из приятных.
Он вовремя заезжал за нею, чтобы сопровождать ее на очередной раут или бал, но привозил домой лишь три раза, а дважды она возвращалась одна, страшно злая на него. Нет, он не заставлял ее проводить весь вечер с ним за карточной игрой или политическими спорами, все было гораздо хуже, поскольку он уделял больше внимания леди Эддингтон, чем ей. А когда он начинал изображать из себя пылкого влюбленного, Реджи становилось противно.
Она понимала, что Николас нарочно пытается выглядеть грубияном, и от этого ей было еще хуже. В противном случае она не раздумывая напустила бы на него Тони. Но он ведь не хам, не грубиян, просто он хочет заставить ее расторгнуть помолвку, так же как его в свое время заставили сделать ей предложение.
И самое ужасное в том, что она не может порвать с ним, как бы жестоко он с ней ни обращался. Она не в силах.
Николас передал слуге черную кружевную накидку Реджи, свой плащ, отороченный красным кантом, и шляпу. Белое платье с золотыми кистями и глубоким декольте несколько смущало Регину. И не только потому, что вырез оставлял грудь полуоткрытой. Белый цвет положено носить невинным девушкам.
Она убедила дядю Эдварда отпустить ее без сопровождающего, ведь со дня помолвки между нею и Николасом не было никаких вольностей.
Однако ей не довелось воспользоваться свободой. Хотя они сидели вдвоем в закрытой карете, Николас не только не сделал попытки сесть к ней поближе, а даже не проронил ни слова.
Она украдкой взглянула на него, когда они проходили по коридору в зал, где супружеская пара — знакомые Николаса — музицировала, развлекая гостей. Он был сегодня особенно хорош в своем темно-зеленом фраке, вышитом кремовом жилете, кружевной сорочке и свободно завязанном галстуке. Вместо коротких панталон и чулок, которым отдавали предпочтение денди, Николас надел длинные, обтягивающие брюки. Глядя на его стройную фигуру, Реджи невольно почувствовала смущение.
Казалось, в его темно-каштановых кудрях запутались рыжеватые нити, поэтому иногда они отливали медью и золотом. Реджи знала, что волосы у него мягкие на ощупь, а губы — нежные, хотя сейчас они твердо сжаты. Ну почему он молчит?
Внезапно в ее глазах мелькнул лукавый огонек. Она тихонько охнула и застыла на месте. Николас тоже остановился и повернулся к ней. Реджи наклонилась, якобы для того, чтобы завязать ленту туфли, и потеряла равновесие. Николас подхватил ее, но она, как бы не сумев удержаться, обняла его за плечи и грудью прижалась к его груди. У него перехватило дух, словно его ударили в живот, по телу пробежал огонь, глаза засветились, как раскаленные угли.
Прозрачные сапфиры глаз Реджи вспыхнули ответным пламенем.
— Благодарю тебя, Николас.
Она отстранилась и пошла дальше, а он окаменел, стиснув зубы, закрыв глаза и стараясь прийти в себя. Почему это незначительное происшествие так взволновало его, что он мгновенно забыл свою сдержанность? И без того ее близость, голос, аромат духов постоянно искушали его, а тут еще прикосновение… Против такого оружия его бастионы не смогли устоять.
— Посмотри, Николас, здесь дядя Тони! Реджи улыбнулась Энтони Мэлори, но ее, улыбка предназначалась не ему. Она слышала дыхание Николаса, чувствовала дрожь его руки, читала желание в янтарных глазах. Странный человек! Он, оказывается, хочет ее даже сильнее, чем раньше, хотя пытается это скрыть. Но теперь она знает, и знание согревает ее, несмотря на его показную холодность.
Николас подошел к Реджи и встал рядом, глядя на черноволосую голову Энтони Мэлори, который склонился к даме, сидящей перед ним.
— Дьявол! Что он здесь делает?
Реджи с трудом удержалась, чтобы не засмеяться:
— Не знаю. Ведь хозяйка дома — твоя знакомая, а не моя.
— Он редко бывает на подобных вечерах, даже когда его приглашают. Он здесь для того, чтобы следить за нами.
— Ты несправедлив, — с упреком сказала она. — Мы в первый раз встречаемся с ним в обществе.
— Ты забыла про Воксхолл.
— Ну, то была чистая случайность. Не думаю, что он тогда намеревался следить за мной.
— Конечно, мы оба знаем о его намерениях в тот день.
— Боже мой, ты сердишься. — Она перевела разговор на другую тему.
Но Реджи знала, почему здесь оказался ее дядюшка. Он слышал, что Николаса видели с другими женщинами, и пришел в ярость. Очевидно, он решил, что его присутствие поможет.
Юная пара закончила свой фортепианный дуэт, и гости начали вставать с мест, чтобы немного размять ноги, пока не зазвучало следующее произведение. Молодые денди щеголяли в светлых атласных фраках и коротких панталонах до колена. Замужних женщин было легко отличить по довольно смелым расцветкам туалетов, в то время как девушкам полагалось носить пастельные тона и все оттенки белого и кремового.
Реджи знала всех, кроме хозяйки дома, миссис Харгрейвз. Джордж Фоулер приехал вместе с сестрой и младшим братом. С лордом Персивалем Элденом она тоже знакома, как и с очередной возлюбленной Тони.
— Николас. — Она нежно коснулась его руки. — Ты должен представить меня хозяйке дома, пока сестра Джорджа не начала петь арию.
Она почувствовала, как напряглась его рука, и, улыбнувшись, подошла к миссис Харгрейвз. Отлично, ей нужно теперь почаще прикасаться к нему.
Но дальше все пошло совсем не так. Во время обеда Реджи оказалась далеко от Николаса, который старался очаровать хозяйку дома, молодую соблазнительную особу, чем привлек внимание женщин, сидевших рядом.
Реджи пыталась любезно разговаривать с Джорджем, но плохо изображала веселье. А тут еще лорд Персиваль все время отпускал замечания о Николасе и хозяйке дома, и Реджи невольно глядела в сторону жениха. Да, Николас был не просто любезен с миссис Харгрейвз, он походил на охотника, загнавшего дичь.
Вечер шел своим чередом, и Реджи давно забыла свою маленькую победу над Николасом. Он ни разу не взглянул в ее сторону. Она вымученной улыбкой отвечала на любезности своих кавалеров и благодарила всевышнего, что Тони нет поблизости, он бы довел ее до слез язвительными замечаниями.
Реджи почувствовала облегчение, когда вместе с дамами наконец-то покинула столовую. У нее было всего несколько минут, чтобы собраться с мыслями, потому что в гостиную уже входили мужчины. Реджи следила за Николасом. Неужели он продолжит игнорировать ее? Он направился прямо к миссис Харгрейвз, даже не взглянув на Реджи.
Ну, это уж слишком! У нее тоже есть гордость, она не намерена больше ни секунды оставаться здесь. А если ее дядюшка скажет ей хоть слово о поведении Николаса, она устроит сцену. Лучше уехать, пока не поздно.
Когда она попросила Джорджа Фоулера отвезти ее домой, его зеленые глаза засветились от радости и он неуверенно спросил:
— А ваш дядя?
— Он мне надоел, — ответила она, не придумав другого предлога. — К тому же с ним дама. Мне бы не хотелось затруднять вас, Джордж, ведь вы приехали с сестрой.
— О, не беспокойтесь, о ней позаботится младший брат, — улыбнулся Фоулер.
"Хорошо, что я хоть кому-то нравлюсь», — с грустью подумала Реджи.
Глава 15
— Удивляюсь, как ты заметил, что она вышла из комнаты?
Николас резко обернулся и встретил спокойный взгляд Энтони Мэлори.
— Шпионите за мной, милорд?
— Просто больше нет смысла здесь оставаться, спектакль окончен, — ответил Энтони. — Грандиозное представление, только вот эффект не тот. И десяти минут не прошло, как она уехала, а ты уже засобирался.
Николас смотрел на него бешеными глазами.
— Почему вы не поехали за ней, чтобы убедиться, что Фоулер отвез ее домой, а не еще куда-нибудь? Разве не так должен поступать хороший сторожевой пес?
Энтони усмехнулся:
— А зачем? Реджи делает то, что ей нравится, мои слова ее не переубедят. К тому же я доверяю Фоулеру больше, чем тебе. — Энтони сделал многозначительную паузу. — Правда, он ухаживал за нею в прошлом сезоне. Если он и не отвезет ее домой, ты же не обидишься на него? Ты сам дал понять молодым щеголям, что за нею можно ухаживать, хотя она помолвлена. Ведь так? Глаза Николаса гневно сверкнули.
— Если вас не устраивает мое поведение, вы знаете, что делать, милорд.
— Именно так, — холодно согласился Энтони, и насмешливое выражение мгновенно слетело с его лица. — Если бы я не знал, что Реджи поднимет страшный шум, я бы давно уже вызвал тебя. И это случится, когда она наконец перестанет тебя защищать. Так что подумай.
— Вы, оказывается, лицемер, Мэлори. Энтони пожал плечами:
— Разумеется, когда это касается тех, кто мне дорог. Джейсон может относиться к тебе с уважением, Монтьет, но он знает тебя с хорошей стороны. Он не подозревает, что ты затеваешь, а я вижу тебя насквозь.
— Неужели?
Они замолчали, увидев Перси. Энтони вышел из комнаты, оставив их вдвоем.
— У вас с ним очередная стычка? — спросил Перси.
— Вроде того, — огрызнулся Николас. Перси удрученно покачал головой. Беда Николаса в том, что ему редко кто осмеливался противоречить. Он силен и вспыльчив, поэтому никто не хотел с ним спорить, тем более вызывать на дуэль. А родственники леди Эштон навязывали ему свою волю, что его страшно раздражало.
— Не принимай это близко к сердцу. Ник. Тебе никогда не приходилось иметь дело с равными противниками, а теперь ты имеешь их в лице этих Мэлори. — Николас не отвечал, и он нерешительно добавил:
— Может, тебе лучше жениться на ней?
— Тысяча чертей! — выругался Николас и, бросив приятеля, ушел.
Ожидая, когда ему подадут карету, он вдохнул свежий ночной воздух, потом сделал еще один глубокий вдох, стараясь успокоиться, но это не помогло.
— Подожди, Ник! — окликнул его Перси, сбегая по лестнице. — По-моему, тебе станет легче, если ты поговоришь с другом.
— Не сейчас, Перси, я слишком взбешен.
— Из-за Мэлори? — Николас лишь усмехнулся. — А, из-за того, что она уехала с Джорджем?
— Она может ехать с кем угодно, мне все равно!
— Да не кидайся ты на меня! — воскликнул Перси, сделав шаг назад. — Джордж… не такой уж безобидный, но… в общем, не бери в голову. Она помолвлена с тобой, а не с ним. Она… — Перси запнулся, поняв, что только ухудшил дело. — Глазам своим не верю. Неотразимый лорд Монтьет ревнует?
— Конечно, нет, — отрезал Николас. — Просто я надеялся, что сегодня все будет кончено.
Он, разумеется, умолчал о том, что у него потемнело в глазах, когда Джордж Фоулер взял Регину под руку. Фоулер молод, красив… Черт бы побрал Мэлори, зачем он сказал, что Джордж увивался за Региной в прошлом сезоне!
— Черт возьми. Ник! Что будет кончено?
— Этот фарс с помолвкой. Уж не думаешь ли ты, что я женюсь на девушке, раз меня принуждают ее родственники?
Перси тихо свистнул:
— Поэтому ты кружился вокруг миссис Харгрейвз! Она ведь не в твоем вкусе. Но я решил, что ты хочешь вызвать ревность своей невесты.
— Я хотел, чтобы она разозлилась и отказала мне. Уже не первый раз я увиваюсь за каждой юбкой в ее присутствии. Даже обратил все свое внимание на Селену, хотя мне это противно. Но Регина не сказала ни слова!
— Может, она любит тебя, — просто сказал Перси.
— Я не хочу ее любви. Хочу, чтобы она меня возненавидела, — рявкнул Николас, подумав про себя, что пусть это случится теперь, а не потом, когда он привыкнет к ее любви и ее ненависть станет для него ужасным несчастьем.
— Опасную игру ты затеял, приятель. А если она тебе не откажет? Ты сам порвешь с нею? Николас взглянул на небо:
— Я дал слово жениться на ней.
— Значит, тебе следует прекратить вести себя подобным образом.
— Знаю.
— Неужели все так ужасно?
Николас боялся, что брак с Региной принесет ему неземное счастье, но не стал говорить об этом Перси. Тут подкатила его карета, и он обратился к приятелю:
— Сделай одолжение, Перси. Вернись и передай моему будущему родственнику, чтобы он получше смотрел за тем, кто провожает домой его племянницу. — Николас усмехнулся:
— Если он думает, что меня это волнует, пусть убедит ее расторгнуть помолвку. В любом случае он здорово разозлится. И я буду счастлив, — добавил он, заметно повеселев.
— Благодарю покорно, старик. Если я передам ему твои слова, он оторвет голову мне.
— Посмотрим, — улыбнулся Николас. — Но ты все-таки скажи ему, хорошо? Он же неплохой парень.
Николас засмеялся, взглянув на лицо Перси, махнул рукой кучеру, и карета укатила.
Не прошло и минуты, как от хорошего настроения не осталось и следа. Присутствие Регины становится мукой, любое ее прикосновение вызывает у него трепет. Проклятие! Он старается держаться от нее подальше, но ничего не помогает. К тому же они все еще помолвлены.
— Доехали, приятель. Приятель? Так говорит его кучер?
Николас выглянул в окно кареты и вместо своего дома увидел деревья. Вокруг было темно и пустынно. Как он мог не заметить, что они выехали из Лондона? Или они в одном из лондонских парков? Даже если и так, здесь ночью не проедет ни один экипаж.
Значит, Энтони Мэлори нанял каких-то головорезов, а потом скажет Регине, что он его, Николаса, и пальцем не тронул? Проклятый лицемер! Наверное, теперь смеется над ним вместе со своими дружками.
Николас мрачно усмехнулся. Ладно, сейчас он сможет выпустить пар. И как он раньше об этом не подумал?
Глава 16
Тем же вечером, до того как Регина и Николас приехали к миссис Харгрейвз, невысокий малый по имени Тимоти Пай остановил наемный экипаж и велел отвезти его в портовую таверну.
Тимоти не брезговал никакой работой. Днем он мог честно зарабатывать себе на хлеб, разгружая корабли в порту, а ночью — перерезать кому-нибудь горло. Впрочем, он больше любил несложные поручения, такие, как сегодняшнее. Он взял в помощники своего дружка Недди, с которым они должны были следовать за одним щеголем, куда бы тот ни поехал, и по очереди докладывать о нем хозяину.
Теперь настала очередь Тимоти. Он довольно быстро отыскал таверну, где остановился нанявший его человек. Взбежав по лестнице, он громко постучал в дверь, и ему сразу открыли.
В комнате находились двое. Высокий худощавый мужчина с огненно-рыжей бородой и невысокий юноша, почти мальчик, похожий, скорее, на хорошенькую девушку, черноволосый и голубоглазый. Тимоти видел их вместе лишь раз. Имен своих они не называли, да Тимоти и не очень интересовался. Он делал то, за что ему платили, и не задавал ненужных вопросов.