Возможно, от таких категоричных решений новгородцы воздержались, если б в те же самые годы те же самые уральцы не вытеснили бы тех же самых новгородских купцов практически со всего Поволжья и бассейна реки Вятки. Нет, уральцы не скупали пеньку, воск или мёд, этот товар в необходимых количествах поставляла Булгария. Вот меха, льняные ткани и собственно лён, выделанные кожи, уральцы выбирали вчистую, даже не стремясь к этому. Просто цены на уральские товары при их качестве настолько отличались от новгородских, что поволжские племена в большинстве своём отдавали предпочтение уральцам. Возможно, немалую роль в этом сыграл сахар и леденцы на палочке, продолжавшие своё триумфальное шествие по угорским и славянским селениям.
В результате, с Поволжья и Вятки новгородские купцы привозили только достаточно тяжёлые и объёмные товары, практически лишившись самых дорогих и компактных, это при необходимости волоков не улучшало их настроение и товарооборот, который стал в три с лишним раза меньше. Тороп подбивал подполковника к проникновению непосредственно в Новгород и Ладогу, куда часто прибывали варяжские гости, у них уральские товары пользуются отличным спросом. Услышав ссылку на предстоящий конфликт, Тороп предложил выстроить в верховьях Волги крепость, как торговый и военный опорный пункт уральцев. Белов не пошёл на это, стремясь сохранить относительную компактность уральских городов. Строить город в верховьях Волги рано, в предстоящем сражении город наверняка сожгут, отправлять людей на верную гибель сыщик не собирался и никому другому не даст.
Утешало уральского старейшину, что на Волге уральцы выстроили всего один город, не дай бог, нападут на Киселя, тяжко придётся. Тот размахнулся широко, уральцы распахали чернозёмы за восемь вёрст от крепости, получая прибыль от торговли зерном ничуть не меньшую, чем от продажи прочих товаров. Белов назвал городок Самарой, хотя расположение его не совпадало с истинной Самарой, так удобнее ориентироваться, раз уж городки получали старо-новые названия. Так вот, в способности Самары отбить любое нападение, подполковник не сомневался. Для защиты крепости туда отправляли достаточно боеприпасов, любая осада не страшила благодаря огромным запасам зерна, сушёной и вяленой рыбы, источники воды внутри крепости имелись. Опасался сыщик уничтожения своих «крестников» — драконов, которых следопыты Киселя насчитали пятнадцать особей, за последние годы добавились ещё шесть детёнышей, всё благодаря заботе уральцев и защите от охотников.
Кисель не меньше Белова опасался сговора новгородцев с казарами, тогда уральцы рисковали оказаться между северным молотом и южной наковальней. Казары не нуждались в реках для движения к Уральску, они легко могли провести конные отряды по степи напрямую к Каме и ударить в любое место уральской территории. За последние годы Кисель регулярно бывал в Усть-Итиле, завёл неплохую агентурную сеть и агентов влияния. Именно агенты влияния Киселя и Торопа, бывавшего в столице Казарии ежегодно и не забывавшего подкармливать людей, поддерживавших уральских торговцев, смогли убедить кагана, что резать курицу, приносящую золотые яйца, по меньшей мере, неразумно. Новгородцы всю свою торговлю вели с северными странами, либо по Днепру, от них казары не имели своей пошлины, а уральцы за последние пять лет, изрядно повысили доходы Каганата от торговой пошлины, поскольку практически вся внешняя торговля Уральска шла в Усть-Итиле. Каган и его советники были здравомыслящими людьми и понимали, что разовый грабёж и уничтожение уральцев выгодны именно новгородцам, которые избавятся от конкурентов и лишат Каганат доходов от уральской пошлины. Сам Тороп тоже посетил очередной раз кагана со щедрыми дарами из уральских драгоценностей, собольих мехов и образцами уральского холодного оружия. Подкуп удался, но, всегда оставалась вероятность, что каган передумает, хотя казары держали своё слово, к сожалению, как известно, слово правителя, ни к чему его не обязывает.
Очень своевременным стал прошлогодний подарок Лея, собравшего со своими мастерами два десятка коротковолновых радиостанций на самодельных полупроводниках, размерами с большую книгу. Рации размером с книгу, а не полупроводники. Без источников питания. Источники питания производили в мастерских Уральска, и уменьшить до таких размеров пока не смогли. В любом случае, все дальние уральские крепости получили коротковолновые рации и поддерживали ежедневную связь, внезапного нападения на Уральск можно не опасаться, да и позвать на помощь при нападении на любой из городов уральцы могли практически мгновенно. Длинноволновые передатчики перенесли в близкие пределы Уральска и Бражинска. Зато их хватило, чтобы оборудовать надёжной связью все сколь-нибудь крупные селения вокруг столицы. Связь поддерживали семьдесят восемь молодых радистов и радисток, круглосуточно. Теперь ни одно нападение на уральские города и селения не пройдёт незамеченным, помощь командиры отправят в течение пары часов, дежурные подразделения кадетов второго года обучения всегда были под рукой. Другое дело, что пойдёт эта помощь скоростями средневековья, до Самары, например, уральцы смогут добраться не быстрее десяти дней. И лишь при условии нейтралитета Булгарии, который вот-вот закончится.
Команда Лея многого добилась за эти годы, сейчас они круглосуточно транслировали передачи на всех диапазонах, от длинноволнового до УКВ. Работа над радиопередатчиками так увлекла чудина, что он всерьёз начал работу над созданием телевидения, забрав из библиотеки Алексея всё, что имело к этому отношение. С его упорством и знанием камней, кристаллов и всех руд уральских гор, шансы создания телевидения весьма велики, тем более, при наличии обширной литературы по радиоэлектронике. У сыщика не оставалось сомнений, не пройдёт и десяти лет, как уральцы полюбуются на первую телепередачу. К этому времени уральцы должны обеспечить себя электричеством в достатке, благо генераторы собирали пять лет, и долговечность работы последних вариантов этим летом приближалась к трём годам. Старейшина сдержал своё обещание, все четыре года мастерские чудинов бесперебойно снабжались электроэнергией из двух генераторов, чьи роторы вращались лопастями небольших турбин, установленных на двух речках поблизости от пещеры.
Ещё три турбины крутились на запрудах у Бражинска, добросовестно снабжая электричеством старый дом Алексея, давно ставший родным для Белова и его семьи. Стеклодувы в последние годы выросли в одну из самых крупных и востребованных мастерских. Кроме чисто коммерческих проектов, вроде разноцветных бус, стеклянной посуды и оконных стёкол, различных сувениров и поставок стекла для производства зеркал, десяток молодых мастеров работал на будущее. Именно так объяснил им Белов свои странные заказы, стеклодувы за семь лет научились вполне профессионально производить медицинскую посуду и приборы, от пипеток и чашек Петри, до ампул и многоразовых шприцов. О гепатите и СПИДе, к счастью, здесь не слышали, да и обязательное кипячение медсёстры соблюдали безукоризненно. Но эту работу мастера ещё понимали и могли объяснить, в отличие от многих других заказов.
Зачем старшине несколько сотен стеклянных колб, в которые впаивали металлические проволочки? Зачем ему полсотни странных стеклянных трубок различной формы, от прямых до грушевидных? Зачем ему надо стекло, которое можно расплавить и заново разлить по различным формам? Или эта странная затея с линзами. Когда стеклодувы вместе с ювелирами отлили и отшлифовали больше сотни различных круглых стёкол, выпуклые и вогнутые. Правда, в тот раз старшина показал мастерам конечный результат их работы, воплотившийся в несколько подзорных труб и четыре микроскопа. Сыщик не старался запутать стеклодувов, однако, эксперименты по изготовлению лампочек накаливания шли плохо, гордиться было нечем. Немногим лучше получилось с керосиновыми лампами, их применяли, но дороговаты, широкого спроса не получили. Расплавленным стеклом Белов научил герметизировать радиодетали Лея в его мастерской, теперь некоторые полупроводники даже внешне напоминали настоящие, из старого двадцать первого века. Микроскопы и подзорные трубы вышли на троечку, не хватало культуры производства, хотя, на безрыбье и рак рыба. Медики оторвали микроскопы с руками, а командиры не жаловались на качество изображения подзорных труб ни разу. Эксперименты со стеклянными взрывателями шли неплохо, оставалось добиться максимальной надёжности и уральские пушкари получат разрывные снаряды.
Основным достижением прошедших лет Белов считал всё же создание относительно точных станков, на которых можно ловить сотые доли миллиметра. Не просто станков, а целый ряд — два токарных, два фрезерных, три сверлильных, три специализированных расточных станка для обработки длинноствольных пушек и ружейных стволов. Последние пушечные стволы получились полтора метра длиной, четырьмя такими орудиями вооружили стены Уральска. Пристрелка дала неплохие результаты, точность стрельбы снарядами восхитила всех участников испытаний. А ещё на пару небольших сверлильных станков уральцы поставили последние модели электродвигателей, маломощные, но надёжные, предполагаемый ресурс до пяти лет.
Основным достижением прошедших лет Белов считал всё же создание относительно точных станков, на которых можно ловить сотые доли миллиметра. Не просто станков, а целый ряд — два токарных, два фрезерных, три сверлильных, три специализированных расточных станка для обработки длинноствольных пушек и ружейных стволов. Последние пушечные стволы получились полтора метра длиной, четырьмя такими орудиями вооружили стены Уральска. Пристрелка дала неплохие результаты, точность стрельбы снарядами восхитила всех участников испытаний. А ещё на пару небольших сверлильных станков уральцы поставили последние модели электродвигателей, маломощные, но надёжные, предполагаемый ресурс до пяти лет.
Белов надеялся на скорое вхождение уральцев в электрическую эру, в двадцатом веке у европейцев на это ушло меньше тридцати лет. Сдерживали ставшие уже привычными факторы, отсутствие рабочих рук и низкая культура производства. Небольшие ежегодные вливания в производство полсотни переселенцев и подростков из дальних и ближних селений, в последние годы не позволяли эффективно развивать производство. Большинство операций на производстве требовали грамотной ручной работы, порой сыщик заглядывался на Булгарию, как источник трудовых ресурсов. Возникали мысли дождаться окончания мирного договора и самому присоединить Булгарию или её большую часть, так хотелось быстрее продвинуть работы по проектам, над которыми больше десятка перспективных команд молодых технарей. Этими проектами старый сыщик стремился закрепить привычку к совершенствованию техники и новым технологиям. Ребята продолжали показанные старейшиной направления исследований по лампам накаливания, сварочным аппаратам и газовым резакам, взрывателям, микроскопам, телескопам, ракетам (пока из дымного пороха), электромоторам, изготовлению металлических трубок и гильз, прочим новинкам.
Белову было чем гордиться, к предстоящему конфликту они подошли на самом высоком уровне подготовки. На вооружении уральцев, в основном командиров, пушкарей и семейных жителей Бражинска, было семьсот сорок три шестизарядных револьвера, калибра десять миллиметров. Ещё две сотни лежали в смазке на складах Бражинска и Уральска, там же хранились три сотни двуствольных ружей и полсотни длинноствольных. Дружинники, численность которых вместе с гарнизонами составила под двести человек, были вооружены таким же количеством двустволок и сотней длинноствольных ружей, дальностью эффективной стрельбы до восьмисот метров. Под чёрных порох были заготовлены две тысячи ручных гранат, в основном, осколочных, все хранились в Уральске и Бражинске, естественно, без начинки, слишком быстро она отсыревала. Хотя, резервный запас чёрного пороха для них обновлялся ежемесячно.
С пушками обстояло не хуже, стандартное вооружение уральских крепостей предусматривало четыре пушки, Уральск, Бражинск, Златоуст и Самара запаслись восемью пушками. На всех двенадцати пароходах, бороздивших Каму и Волгу, стояли по два орудия, да два десятка пушек в Уральске были готовы к транспортировке, на конной тяге в специальных лафетах, либо на санях или лодках. К этим орудиям были приспособлены ручки для удобства переноски, и приданы дополнительно по два сильных переносчика в орудийные расчёты.
Неплохие сюрпризы приготовили уральцы для защиты крепостей из отходов крекинга нефти, особенно хорошие запасы накопил Кисель, построивший перегонный куб и, пользуясь близостью к Каспию, переработал не меньше двадцати тонн нефти. Масла и парафины из нефти пускали в дело, солярка копилась на будущее, мазуты пытались применить для топок пароходов, в основном для трёх, работавших в Самаре. Кисель не хуже Белова понимал опасность истребления лесов вокруг крепости, по его совету следил за регулярными посадками разделяющих посевы лесополос. Одновременно переводить на топливо драгоценное в степи дерево он не спешил, идею с мазутом подсказал сыщик, заставший времена работы котельных на мазуте. Так что, с защитой городов всё обстояло неплохо.
Сейчас уральские командиры решали две основные задачи предстоящей войны, минимизировать ущерб и потери уральцев в ходе операции. Во-вторых, грамотно воспользоваться итогами поражения новгородцев, в котором никто не сомневался. Присоединять новгородцев подполковник не собирался, с этими буянами не оберешься хлопот. В отношении Новгородской республики у него были более интересные планы. Другое дело Булгария, её за эти годы уральцы изучили досконально и составили подетальный план присоединения, с учётом индивидуальных особенностей каждого городка и его старейшин. С этим тоже особых трудностей не предвиделось.
Более сложным был предстоящий захват максимального числа варягов и нурманов, допрос и быстрое выдвижение на захват форпоста на Балтике или севере Скандинавского полуострова. Именно для этих целей и хотел применить дизельные двигатели Белов, лодкам с воинами предстояло пройти волок, на пароходах такая задача была довольно сложной. Лодки, оснащённые дизельным приводом, не будут отличаться внешне от обычных ладей, зато смогут взять на борт много воинов и припасов. И, главное, скорость их передвижения вдвое превысит скорость пароходов. Форпост на Балтике, по мнению старейшины уральцев, представлялся самым удобным выходом в Атлантику. Начиная от огромного рынка сбыта, до возможности достижения Америки, хотя бы для добычи каучука. Нормальное развитие техники без каучука подполковник не представлял. Пробираться по северному морскому пути слишком долго и опасно, выход через Чёрное море всегда может заблокировать Византия, явно недружественная к язычникам-уральцам. А малолюдное побережье Балтики, заселённое родственными славяно-угорскими племенами, такими же язычниками, и хорошо изученный путь от Камы до Онеги, тоже достаточно спокойный, казался самым удобным. В любом случае, новгородцы нужны союзниками, пусть отрабатывают проход до Балтики. Заодно и пригляд постоянный будет за ними, и религиозная ассимиляция пройдёт лучше.
Такие вот циничные планы зрели в мозгу старейшины уральцев, разделяемые, впрочем, всеми командирами. А Сурон даже выбрал и подготовил трёх священников и всё необходимое для строительства храмов на форпостах, он не сомневался, что их будет несколько. Белову повезло, в лице Сурона он встретил не только полное понимание проблемы наступление монотеизма, в первую очередь, христианства, на традиционные верования славян. Бывший волхв считал нападение лучшей защитой и настаивал на активном продвижении уральского варианта славянской религии на запад, в наступление на подбиравшееся к славянским границам христианство. Мусульманство, как убедился сам подполковник, пока не добралось даже до Усть-Итиля и Дербента. С ним можно не спешить, а до активного наступления христианства на Русь оставалось меньше века, если верить официальной истории. К этому времени как минимум славяно-угорская часть Руси должна крепко стоять на уральском варианте своей веры, ещё лучше, если удастся приобщить пруссов и полабских славян. Их судьба незавидна, в истории Белова они были уничтожены и ассимилированы германскими племенами. Сыщик надеялся, что успеет защитить эти племена за оставшиеся годы жизни и поставить им хорошую прививку от христианизации и оккупации.
На дворе начало лета, до вторжения новгородско-варяжской рати, как до окончания булгарско-уральского договора, оставалось два месяца. Уральцы спешно готовили ладьи на дизельном ходу, их требовалось не меньше семи-восьми, а лучше все десять. Ждан предложил использовать при обороне городов мальчишек, детей первых уральцев, которые подросли. После недолгих сомнений, Белов согласился, таких ребят только в Бражинске и Уральске набрали две сотни, по желанию родителей, разумеется. В нападении булгар никто не сомневался, и уральцы разумно посчитали, что с ружьём в руках сын будет в большей безопасности, чем безоружный. Тем более, что сами уральцы стали самостоятельными в возрасте от тринадцати до пятнадцати лет. В этом веке дети взрослели рано, в двенадцать лет девушек выдавали замуж, а подростки в этом возрасте ходили самостоятельно на охоту и брали оружие при защите от врага. Поэтому за своих девяти-десяти летних сыновей уральцы не боялись, не считали их несмышлёными.
На подступах к Сулару начали готовить несколько наиболее вероятных мест для сражения, копали скрытные орудийные дворики, из которых пристреливали доставленные пушки, составляли таблицы стрельб. Все пушки были оборудованы двухплосткостными прицелами, сориентированными по горизонтальному уровню. Командиры отрабатывали на картах и с воинами варианты предстоящих сражений, добиваясь слаженных действий давно не воевавших дружинников. Пушкари пароходов тоже провели стрельбы на воде и в привязке к местности. Тяжёлую конницу решили не применять, опасаясь утонуть в массе тяжеловооружённой пехоты, новгородцы и варяги не дикие угры, с всадником справятся легко. Вся оборона уральцев строилась из принципа дистанционного боя, всякое прямое столкновение с врагом, многократно превышавшим уральцев в численности, становилось синонимом поражения. Такую тактику вдалбливали командиры в головы воинов, обучая точной стрельбе и быстрому манёвру.