Я попала в ситуацию, когда стресс был настолько сильным, что мой разум мог от этого помутиться, но мне дали наркотик. Насильники, всего лишь, хотели одурманить меня, что бы, я не сбежала и не сопротивлялась. Лёгкая жертва для насилия. Сами того не ведая, они дали мне ключ к собственному спасению. Конечно, не спаси меня тогда Айсман, мне бы и это не помогло, но он меня спас. Спас моё тело, а вот свой разум, спасти могла только я сама. Из-за наркотика барьеры, сдерживающие меня, рухнули. Это дало разуму, необходимую для него свободу.
На меня посягнули. Грубо, жестоко и на самое дорогое, что было у меня после жизни, на мою честь. Меня унизили как женщину, и именно это во мне пробудилось. Мне хотели сделать больно, а разум решил погасить это чувством удовольствия. Но, для окончательного спасения, ему этого было мало. Я должна была стать желанной, получить удовольствие, от того, что я женщина. Мой первый раз, должен был быть не таким! Воспоминание, не должно было быть о том, как грубо меня пытались взять, а о том, как всё произошло по моей собственной воли. Так, как я хочу. Именно поэтому, я и пришла ночью к Айсману. Почему именно к нему? Я увидела в нём своего защитника и спасителя, к тому же, это был единственный доступный мне, в ту ночь, мужчина. То, что он не остановил меня, не прогнал, как следовало бы, последуй он не своему пониманию меня, и чувствам, а моральным принципам, помогло мне, в итоге, не потерять разум и не закрыться в себе. Многие жертвы насилия, уже ни когда не смогут вернуться к нормальной жизни. Внешне, они будут люди, как люди, но внутри у них будет такой букет проблем, что их можно назвать моральными инвалидами. Я такой не стала, и уже не стану никогда. Возможно, сейчас, путь, который я нашла, заставляет меня стыдиться его, но на самом деле, ничего постыдного в нём нет.
— А как же мои фантазии? — осмелилась спросить я.
— Здесь всё просто. Твоё сознание генерирует то, с чем оно знакомо. Подумай о яйце, и в твоём воображении появиться куриное яйцо. Но разве это единственная форма и размер яйца?
— Нет.
— Правильно. Есть большие, есть маленькие, пятнистые, белые, овальные и круглые. Просто твоё сознание сгенерировало тот образ, с которым ты лучше всего знакома. А теперь представь…голого мужчину?
Вопрос застал меня врасплох. Я снова покраснела. Надо ли говорить, что образ Айсмана сразу же вплыл перед моим мысленным взором. Он это понял и улыбнулся.
— Не переживай — успокоил он — Это нормально.
Да уж, куда нормальнее. Я думала мир стоит на трёх китах, а тут мне его за пару минут, перевернули с ног на голову…. а так всё нормально. Вот только как дальше с этим жить?
— И, что будет дальше? — настороженно спросила я.
— Надеюсь, я не дал тебе повода думать, что ты мне чем-то обязана?! — полу спросил, полу утвердил Айсман — Живи у меня, пока не поймают последнего, кто на тебя напал. Приходи в себя, выздоравливай, учись.
— А… это…как быть…нам? — промямлила я, не в силах связно озвучить свой вопрос.
Благо, Айсман понимал меня, разве что, не лучше меня самой.
— Ты взрослая девочка, так что, решай сама.
Вот так вот. Свобода в полном смысле этого слова. А со свободой приходит и ответственность за свои решения. Как легко быть маленьким, всё важное решают за тебя твои родители, воспитатели и учителя. Но мы рвёмся во взрослую жизнь. И вот она свобода, а вместе с ней и цена этой свободы. Теперь ты сама решаешь за себя. Сама выбираешь, что делать. И это оказывается невероятно трудно.
Уходя в свою комнату, я провернулась на пороге кухни, и неожиданно, даже для самой себя, спросила:
— А вам понравилось… ну это… со мной?
Айсман улыбнулся. Бездна в его глазах снова распахнулась… всего на миг, но мне было достаточно, что бы этот миг, показался мне вечностью.
— Всё было хорошо — ответил он.
Я удовлетворённо кивнула головой и пошла спать. Мыслей было слишком много, а сил что бы их анализировать, слишком мало. Вот про какие случаи, говорят, что утро, вечера мудренее.
Заснула я как убитая. Сказать, что день был насыщен событиями, это значит, не сказать ничего.
Боже, всего-то два дня прошло, а событий, на целую жизнь.
На следующий день, Айсман оставил меня дома одну, а сам ушёл на работу, в школу. Он даже не стал меня будить, просто оставил завтрак на столе. Для меня, даже было хорошо, что его нет рядом, мне нужно было собраться с мыслями, а одиночество, для этого лучше всего. Что бы собраться с мыслями, я вначале тщательно убрала всю квартиру, попутно запустила стирку, а затем приготовила обед. Не знаю, как кому, а мне думается лучше, когда руки заняты делом. У меня тогда всё само по себе укладывается в голове.
Расклад выходил странный, но если задуматься, не страннее чем вся предыдущая моя жизнь. Вот скажите, много кто из вас, живёт с мачехами? А много кто из вас, на положении бесплатной раб силы в своём доме? Может я и мела свой счёт в банке, но не надо обманываться, денег, что перечислял мне отец, едва хватало на то, что бы удовлетворять мои самые насущные нужды. Львиная доля его зарплаты попадал в лапы моей мачехи. И хотя, она клятвенно уверяла его, что тратит на меня, разве что не больше, чем на себя и сына, на самом деле, мне перепадали жалкие крохи. Если бы не те шмотки, что привозил мне из каждого рейса отец, я бы выглядела как оборванка. Так что, мой стильный вид, мобильник и кредитка, были только антуражем, за которым скрывалась бесприданница. И если раньше, я думала, что хотя бы хорошо готовлю, то знакомство с кухней Айсмана, показало мне, что моей стряпнёй, всего лишь, можно не отравиться.
А какой у меня был расклад по парням? Те, что обращали на меня внимание, мне были не нужны, а те, чьё бы внимание я хотела привлечь, были недосягаемы для меня, как звёзды. Наши миры, не то что не пересекались, они просто лежали в разных измерениях.
Некоторые из моих одноклассниц уже вовсю крутили романы. Кое-кто, уже занимался сексом…. во всяком случае, они так говорили, а верить их словам или нет, дело лично каждого. Одно я знала точно, среди моих подруг, на данный момент, я была первая, кто лишилась девственности, и, наверное, единственная у кого не было постоянного парня. Те, что пытались за мной ухаживать, не в счёт. Это были мальчики, и ухаживали они как мальчики, а значит, их шансы были равны нулю. Да что там говорить, один день, который я провела в городе с Айсманом, показал мне, каким должен быть настоящий мужчина. Внимательный, предосудительный и заботливый. Он, умудрялся, при минимуме слов, сделать так, что я ощущала себя настоящей женщиной.
Мысль об Айсмане, заставила меня задуматься над тем, что я к нему испытываю.
Любовь?
Нет, наверное, любовь должна быть другой. Я помню, что она была необъяснима и спонтанна. Мне хотелось видеть этого человека, а когда он случайно проходил рядом, меня всю бросало в дрожь.
А что я испытываю, когда Айсман рядом?
Спокойствие. Уверенность. Надёжность. Защищенность.
— А ещё, чувствуешь себя ЖЕНЩИНОЙ! — подсказало моё второе я.
Женщиной? А что значит чувствовать себя женщиной? В понимании большинства, это ощущать себя желанной, но Айсман, ни разу не высказал, ни взглядом, ни жестом, вожделения в мой адрес. Однако я всегда ощущала себя, рядом с ним, женщиной. Не ребёнком, ни маленькой девочкой, а именно, женщиной. Это трудно объяснить, и ещё труднее понять, но это так.
Так как нам жить дальше?
Я здесь застряла надолго…. я надеюсь….
Я очень, на это надеюсь.
А почему я на это надеюсь? Почему я не хочу отсюда уходить? Даже если откинуть такие мелочные причины, как личная комната и личная свобода, остаётся ещё кое-что.
Что?
Общий секрет?
Нет, я знаю, что ни при каких условиях и ни кому он ничего не расскажет.
Тогда что же?
Быть может то, что я испытала в этих стенах?…Да, наверное.
Так что же тебя здесь держит?
Желание испытать это ещё раз… и ещё раз… и ещё раз.
Я, аж даже села, от одного этого осознания. Вот оно значит как. Можно, конечно, заниматься самообманом, но я давно решила, не врать хотя бы одному человеку на свете, самой себе. Вот и сейчас, я не стала придумывать себе причины, поводы, да и вообще, заниматься самообманом, а постаралась докопаться до сути, и я её нашла.
Что ж, жить стало легче, хотя бы потому, что я теперь знала в каком направлении мне двигаться.
Вернулся Айсман. С покупками и новостями. Новости были повседневными и не более чем занятными. Ничего важного и волнующего, так, для разговора ни о чём. Покупки тоже касались в основном кухни. Айсман подметил чистоту квартиры и похвалил меня. Странно, но его похвала меня взволновала. Я смущённо залилась краской и потупила взор. А вот мой обед он оценил скупо, попробовал, крякнул, но съел. Для меня, это было красноречивее слов. Ну что же поделать, не умею я ещё готовить как он…не умею.
Вернулся Айсман. С покупками и новостями. Новости были повседневными и не более чем занятными. Ничего важного и волнующего, так, для разговора ни о чём. Покупки тоже касались в основном кухни. Айсман подметил чистоту квартиры и похвалил меня. Странно, но его похвала меня взволновала. Я смущённо залилась краской и потупила взор. А вот мой обед он оценил скупо, попробовал, крякнул, но съел. Для меня, это было красноречивее слов. Ну что же поделать, не умею я ещё готовить как он…не умею.
После обеда, я, набравшись смелости, благо копила её долго, да и последние события научили меня быть решительнее, сказала Айсману, что нам нужно поговорить. Он кивнул головой и предложил пройти в его комнату. Мы устроились друга напротив друга в креслах, и тут, как на зло, вся моя решительность, закончилось. Минуты три мы сидели молча. Айсман изучал меня внимательным взглядом, а я пыталась наскрести остатки смелости, и хоть как-то начать разговор, всё что угодно, но лишь бы не молчать.
— Я…это…хотела поговорить о…нас — наконец, жалобно, выдавила я из себя и замолкла.
Айсман кивнул в знак согласия.
Опять долгая пауза.
Он вздохнул и поднялся.
— Давай Неля, я тебе помогу — сказал он, заходя мне за спину.
Раздался шум открываемого ящика. Шуршание разворачиваемой материи. Его руки коснулись моей шеи и, внезапно, всё стало просто и легко. Я потянулась к шее, но мою руку, властно отстранили.
— Не трогай — приказал Айсман.
Ясно. Как входит игла, не всегда чувствуешь, а результат, порой, наступает сразу. Это я уже знала по своему опыту.
— Так о чём ты хотела поговорить? — вернул мои мысли в прежнее русло Айсман.
И тут плотину прорвало. Я говорила много, сумбурно и эмоционально. Часто сбиваясь на воспоминания и прочие мысли. Меня несло в потоке собственной информации. Многое о чем я говорила, было даже не высказывание выводов, а рассуждения, прямо на ходу. Я говорила всё как есть, без купюр и без обычной для разговора, дипломатичности. Странно, но меня не заботило, как Айсман воспримет мои слова, я не боялась его обидеть, или задеть. С меня сняли тормоза, и я летела вниз на всех порах. Видимо он знал, что он сделал, так как воспринимал всё спокойно и уравновешенно. Когда поток информации иссяк, и я стала повторяться, он просто приложил к моим губам палец. Удивительно, но такой простой жест, заставил меня замолчать.
— Я тебя понял — сказал он, после недолгого раздумья — Скажи, а сейчас ты хочешь испытать удовольствие?
— Да! Очень!
Ух ты, а в отсутствии тормозов есть и свои плюсы.
Лицо Айсмана озарила лёгкая полуулыбка. Он переставил своё кресло ближе и разложил на соседнем столике иглы. Поскольку я была дома, то и одета была по-домашнему, в спортивный костюм. Когда живешь, бок обок с маленьким засранцем, то отучаешься ходить по квартире в халате, а юбки надеваешь только перед выходом на улицу. Спортивные костюмы становятся твоей домашней одеждой. По просьбе Айсмана, я быстро скинула всё это и снова устроилась в кресле.
Моё тело приятно утонуло в толстой шкуре. Айсман развёл мои ноги и положил их на подлокотники кресел. Странно, но меня уже не смущала, ни моя поза, ни, то, что я перед ним совершенно голая, хотя иглу, снимающую "тормоза" он уже вытащил. Возможно, высказавшись, я, наконец, в самой себе, приняла эту ситуацию.
Он начал втыкать в меня иголки, и меня подхватило, и понесло. Удовольствие билось в меня, как бушующее море, в скалистые берега. Оно было не таким как прошлый раз, иным, но не менее приятным. Мои фантазии накладывались на реальность, но от этого не становились менее приятными. Я словно видела одновременно две реальности, но затем мир фантазии захлестнул меня с головой.
Его руки ласкали мою грудь, нежно и ласково. А его возбуждённый член тёрся о моё влажное лоно. Он скользил вдоль половых губ, теребя и возбуждая клитор. Но каждый раз, когда он спускался вниз, и головка члена оказывалась у входа в маю вагину, мне хотелось, что бы он в меня вошёл, но он снова скользил вверх. И снова мне было приятно. Удовольствие росло, поднимая меня всё выше и выше. Я знала, куда я стремлюсь, но мне не хватало того, что я получаю. Мне нужно было больше, сильнее. Я изогнулась как дуга, как раз тогда, когда он снова оказался внизу, и был готов идти вверх. Коварством, я заставила его войти в себя. Мой клитор почувствовал сильный удар основания его члена. Ещё один, и ещё один, и ещё один. Неизмеримая сила, взметнула меня вверх, туда, где удовольствие было безгранично.
Плывя в этом море удовольствия, я чувствовала, как сильные руки поднимают меня и несут. И я знала, что приду в себя, уже лёжа в своей кровати.
Проснулась я к ужину. Довольная и счастливая.
Дотопала до кухни, сонно потирая глаза. Айсман поставил передо мной тарелку с чем-то безумно вкусно пахнущим.
— Как на счёт, завтра заняться учёбой, а послезавтра пойти в школу? — спросил он.
Вот она, та самая ложка дёгтя, в такой прекрасной бочке меда, какой до этих слов, была реальность. Как не крути, а Айсман, был, ко всему прочему, и моим классным руководителем. Странно, но само это понятие, теперь, как-то слабо соотносилось в моём сознании с Айсманом.
— Хорошо — обречённо и грустно согласилась я.
Утро началось с того, что я стала грызть гранит науки. Он трещал, но не поддавался. Я не отношусь к породе лентяек, которым лень учиться, и они считают, что красивая внешность, это главное в жизни, а если они по шире раздвинут ноги, то у них будет всё, что им нужно. Машина, дом, дача и козёл, который за всё это будет платить.
Чего-чего, а усердия мне не занимать, просто, не все рождаются математиками, химиками и физиками. Ну, нет у меня к этому дарования, хоть ты лбом об эту науку расшибись, нет и всё. Для некоторых, числа, это как родной язык, а для меня, архиерейская азбука. Я могу написать сочинение, по Войне и Миру, размером с саму Войну и Мир, без единой ошибки, могу часами декламировать стихи Бальмонта и Ахматовой, но попросите меня объяснить, что такое дифференциал, или свободный радикал… да лучше застрелите меня.
Так что, начала я с простого, а к тому времени, когда вернулся Айсман, мой мозг уже кипел и испарялся, пытаясь преодолеть, всего лишь, первые линии обороны алгебры. Айсман окинул всё это критическим взглядом и погнал меня на кухню, готовить вместе с ним. Готовка дело привычное и как оказывается, весёлое. Особенно, если тот, кто тебя этому учит, делает это увлекательно и с душой.
После обеда, хотя я так и не поняла, как его лучше считать, ранним ужином или поздним обедом? Но не важно, в общем, после еды, мы отправились учиться. Айсман сел рядом, быстро оценил, на чём и почему я завязла, и просто и доходчиво всё мне разъяснил. После его объяснения, я с лёгкостью преодолела все линии обороны алгебры, хотя до этого, они казались мне, линией Монергема и линией Мажино, вместе взятыми. Тоже произошло и со всеми другими предметами. Всё, где я раньше увязала и продиралась, скрежеща зубами, едва нащупывая тоненькую нить логики, после объяснений Айсмана, становилось просто и ясно. Ну почему все учителя не могут так преподавать?
— Наверное, потому, что не все такие как Айсман — подсказало мне, моё внутреннее я.
А жаль.
После ужина я постучалась в комнату Айсмана. Это у нас было уже, как правило, даже если дверь открыта, прежде чем войти, постучать.
— Да, да, заходи, я уже тебя жду — ответил он.
Я продефилировала от двери к кровати. Одно только предвкушение предстоящего удовольствия, заставляло меня возбудиться. Я легла и расслабилась.
Я стояла над ним. Его член был возле моего лица. Я вдыхала его аромат. Аромат возбуждения и желания. Его руки гладили меня по спине и бёдрам. Его губы коснулись моих половых губ и зарылись в них. Язык лизал и теребил клитор. Это было неописуемо приятно. Я раскрыла рот, и приняла в него, головку его члена. Он слегка дрогнул от удовольствия. Мои губы прошлись по стволу, и я ощутила, как его член, заполнил весь мой рот. Это тоже было приятно. Я сосала, ласкала языком и заглатывала его член, а он вылизывал меня всю снизу. Я текла, я чувствовала, как я теку, а он пил меня, как воду. Мне хотелось, что бы он вошёл в меня, но я не хотела менять правила игры, вместо этого, я заглатывала его ещё глубже, представляя, что это он входит в меня. А он, чувствовал меня. Когда надо, лизал, когда надо посасывал. Взаимное удовольствие росло медленно, но оно надвигалось как ураган, вначале медленно и тихо, затем всё громче и быстрее. Концовка была дикой и яростной. Мы оба стремились доставить партнёру наибольшее удовольствие, раньше, чем каждый из нас, достигнет апогея. В результате, мы достигли его одновременно. Достигли и замерли.
Я ещё ни когда не ездила в школу на машине. Это было так здорово. Жаль только приехали мы рано, и ни кто из девчат, этого не видел.