Потом подоспела подмога,
И эти румыны узнали,
Что значат румяные парни
Из первой десантной бригады.
Надо же - вторая неделя войны, а на моих глазах проводится смена части, обороняющей плацдарм. Ныряю в прохладу штабного подвала - я тут давно свой. Сводки, отчёты, донесения - всё, что содержит информацию об обстановке предоставляют мне без разговоров. И сами на словах поясняют, если из бумаг что-то не ясно. Хотя, я частенько присутствую, когда проходят доклады - говорю же - я тут свой. Званный и желанный.
- Румыны заменяют части, штурмующие Браилов, на свежие. Откуда они их взяли - не установлено. Проверяется версия об отводе от Прута, - докладывает начальник разведки.
- Субботин! Наметить план полетов над вероятными путями движения войск. Дай мне полную панораму - кто, куда и сколько - распоряжается Исаков.
- Есть.
- Мищенков! Что сообщают разведгруппы?
- В районе Плоешти и Констанцы перемещений крупных сил не отмечено. Из других районов данных нет.
- Обеспечь, чтобы были.
- Есть.
- Что у соседей?
- Девятая армия продолжает атаковать румынские плацдармы на своём берегу Прута. Десант на Сулин поставленные задачи не решил - пробивается к нам. Бомбардировка Констанцы с моря прошла успешно.
- Что сообщают из Измаила?
- Двести девяносто вторая смешанная авиадивизия прибывает. Её командир уже вылетел сюда.
- Кстати, Александр Трофимович! Твой будущий начальник, - замечает Исаков. - Триста тридцать третий МАП решено включить в эту дивизию. А сама она вливается в наш корпус.
От Измаила до Галаца на самолёте совсем рукой подать. Точно - застучали по ступенькам сапоги, и пред нами предстал Валерий Павлович Чкалов.
Глава 40. Новое назначение
Авиационные дивизии в это время принято подчинять армиям, а не корпусам. То есть - имеется тонкий намёк на толстые обстоятельства. Да, прорыв вверх по Дунаю застрял в самом начале, но даже в таком, застопорившемся виде он вынудил противника менять планы.
Кстати, почему я ни разу не слышал в нашем корпусе ничего о распоряжениях от командования Южного Фронта? Или хоть какой-то из армий? Той же девятой, например? Да и звание у нашего адмирала великовато для корпуса - он ведь в столь высоком чине, что находится на ближайшей к самому верху ступеньке служебной лестницы - над ним только командующий флотом. Да и генерал-лейтенант Чкалов в роли командира дивизии, когда на подобной должности часто встречаются полковники - достаточно знаковое обстоятельство.
Ощущение необычности происходящего нарастало во мне всё сильнее и сильнее. К тому же - эти похожие на торпедные катера глиссеры с установленными на них направляющими для РС-8. Снующие по реке сторожевые катера, явно построенные для моря - их то и дело стаскивают с мели. Часто появляются низкие баржи без надстроек - их, надрываясь, тащат куда-то вверх по течению слабосильные буксиры. Даже днём движение на Дунае не стихает - авиацию противника мы, худо-бедно, отгоняем.
- Ну что, Трофимыч! Завоевал господство в воздухе, - Чкалов подошёл ко мне на самолётной стоянке в одном из капониров.
- Нет, Палыч. Не вышло - войска прикрывать было некому, вот и не успел блокировать даже известные аэродромы, не говоря уж о целенаправленном выбивании истребителей.
- Ладно, дело ведь житейское, - улыбнулся Чкалов. - Не все получается сразу. С меня, вон, клятву взяли, что сам в драку не полезу - иначе и близко бы к фронту не подпустили. Ты-то, хоть, повоевал, пока я заканчивал формирование дивизии. Только всё рано или поздно кончается. Полк свой сдашь заместителю и отправишься в Москву за новым назначением.
- Каким назначением?
- Не знаю. Явишься в главное управление ВВС к товарищу Рычагову.
- К Рычагову? - удивился я. - А разве его не... - договаривать не стал, потому что в прошлой реальности этого человека расстреляли как раз где-то примерно в это время.
- Ладно, чего поперхнулся? Опять твои тайны о будущем. Ты мне на прощание рекомендуй из своих, обстрелянных, хорошего инструктора.
- Есть одна кандидатура. Только, во-первых, женщина, во вторых - немка, в третьих - в рядовом звании.
- Читал я на неё представление. Подписал и дал ход. Шестнадцать сбитых - шутка ли! Постой-постой - написано - спасла жизнь командира полка. Твою, то есть. Стало быть, ты таскал её за собой из огня да в полымя. И шестнадцать раз подставлял свою голову, - Палыч посмотрел на меня укоризненно. - Понятно. Беру. А чего ты её хотя бы до сержанта не повысил?
- Старался не привлекать к ней внимания. Строгие нынче времена. А вообще-то, она готовый комэск. Фашистов рвёт, как Тузик грелку.
***
Что должны делать после разлуки юные супруги, оказавшись вдвоём в купе мягкого вагона? Правильно! Разговаривать об авиации. У нас с Мусенькой именно так и получилось. Откуда мы в этом поезде появились? Встретились в Одессе, слопали по мороженому, окунулись в море - и вот. Не стоит забывать, что капитан в эту эпоху - старший офи... красный командир. К нашим услугам военный комендант, которой без волокиты обеспечит как раз мягкий вагон.
В кассах - толчея и ругань. Многие стремятся уехать из Одессы, хотя, в целом, обстановка в городе ничуть не нервная. Разве что иной раз встретится колонна необмундированных новобранцев или проедет машина с ранеными.
Наше с Мусей положение даёт не только преимущества - есть и неудобства - купаться пришлось поодиночке, потому что пистолеты без присмотра не оставишь - то есть удовольствие было несколько разбавленным.
Дело в том, что, не только меня, но и её тоже, отозвали в Главное Управление ВВС, причём, именно к начальнику. Мы единодушно решили, что нас очередной раз проверили, убедились, что и ночные бомбардировщики из учебных самолётов получились, и москитные истребители достаточно эффективное оружие, а не наш досужий вымысел. То есть предложенные схемы работают. А теперь пришла пора озадачить нас новыми проблемами. Естественно, в авиационной области. Вот и вытряхнули и меня и её из действующей армии. Поскольку приказ пришёл от самого главного военного авиатора - значит он в курсе приключившегося с нами переноса сознания в прошлое. Только вот есть дополнительный вопрос. Почему он всё ещё при должности - я-то помню, кто был на этом посту в начале войны. Не Рычагов!
Мусенька, а она у меня большая книгочеюшка, пересказала из читанных ею воспоминаний адмирала Исакова случай, произошедший на совещании у Сталина, когда этот самый Рычагов в ответ на претензии, высказанные к нему из-за большой аварийности с самолётами, огрызнулся, что наши лётчики летают на гробах. После это вождь снял его с должности и отправил учиться в академию.
- Так что, Шурик, именно ты со своими УТИ-16, скорее всего, и сохранил этому человеку служебное положение - лётчики-то наверняка предпочитали отрабатывать задачи на них, а не на строгих в пилотировании И-16. Из-за этого и аварийности особо высокой не было, - Мусенька встрепала мне голову.
- То есть, не обидел Сталин главкома авиации, послав за парту, - согласился я. - Но тогда мне непонятно, как вообще Рычагов столь высоко запрыгнул. Он же совсем молодой, хотя, лётчик, говорят, отличный. С опытом войны в Испании. Но ведь у Сталина есть товарищ Чкалов, который вовсе даже не погиб. Почему он выдвинул другого, менее опытного?
- Думаю, Валерий Павлович достаточно часто спорит с нашим вождём по разным авиационным вопросам. Не забывай - ты много раз показывал Чкалову дурной пример, склоняя его поддерживать непопулярные в это время решения. Вот и пробежала между ними кошка.
Не скажу, что найденное решение можно считать исчерпывающим, но придуманная модель нас устроила. А тут чай принесли, мы достали снедь и приступили к приёму пищи.
Глава 41. Столичные впечатления
В главном управлении ВВС нас почему- то сначала попытались приткнуть в какое-нибудь из подразделений, хотя направлены мы были прямиком к начальнику. Кто-то куда-то бегал или звонил, объясняя, что тут появились никому неведомые капитаны Субботины, и что непонятно, куда их девать. Словом, возникло ощущение, что мы угодили в момент каких-то перемен - в высоких коридорах власти это всегда сопряжено с нервозностью, которая невольно передаётся подчинённым.
Наконец нас проводили в кабинет кого-то из кадровиков - ему в нашем присутствии принесли папки с личными делами, полистав которые, этот майор раздражённо заявил, что подобными вопросами должен заниматься сам командующий. Как будто не к нему нас вызвали! Понятно, что на сделанное заявление мы дружно промолчали и не тронулись с места.
- Вы ведь с фронта, - без вопросительных ноток в интонации, произнёс кадровик, несколько более миролюбиво.
- Так точно. А что, Павел Васильевич куда-то уехал? - поинтересовалась Мусенька.
- Боюсь, да. Во всяком случае, на его место назначен Павел Фёдорович Жигарев, однако, в связи с занятостью, принять вас сейчас он не может.
- Когда нам явиться? - на этот раз любопытство проявил я.
- Право не знаю. Думаю, вам не следует уходить прямо сейчас - хотелось бы узнать о событиях на Южном фронте от его непосредственных участников, - видимо, что-то из наших личных дел показалось этому человеку интересным.
Мы стали рассказывать, сначала в общих чертах, потом, отвечая на вопросы, коснулись и подробностей - нормальное человеческое общение, в какой-то мере без чинов. Подкупил меня человек, проявивший интерес к рядовым, по сути, командирам полков. Хорошо поговорили, а потом, когда я спросил, нет ли планов развернуть авиадивизию Валерия Павловича в воздушную армию, хозяин кабинета нажал на столе кнопку - думал, сейчас принесут чаю.
Чаю не принесли - вошли два автоматчика и лейтенант НКВД.
- Товарищи задают нескромные вопросы, - объяснил прибывшему красному командиру хозяин кабинета.
- Ваши документы.
Вообще-то мы их сегодня уже предъявляли в этом самом учреждении, но, если обычные не подходят - есть у меня и на особый вкус. Я подал тот самый "Вездеход", который на непредвиденные случаи. То есть, если попаду в неприятную ситуацию.
Лейтенант осмотрел его со всех сторон, даже понюхал. Думал - полижет. Но нет - не стал. Попросил подождать до выяснения.
- А не могли бы вы, товарищи, пока ждёте, отдать оружие? - добавил он не совсем уверенным голосом.
Кобуры у нас на ремнях - вместе с ними и отдали. Потом Мусенька достала из-за голенища сапога финку, а я - кинжал, что презентовали мне разведчики. Ещё - пистолетик скрытного ношения - опять же дарёный, трофейный. Он, хоть и пукалка с виду, но дюймовую доску простреливает. Мусенька свой тоже отдала и пару запалов для гранаты выложила. И литой из алюминия кастет - она вообще бережёт пальцы. Я отдал и ножик-выкидыш.
Глядя на горку оружия, хозяин кабинета невольно поёжился. Потом красный командир НКВД ушёл, а мы с автоматчиками остались. Как-то скучно стало - только что так хорошо разговаривали - а тут, как отрезало. Хозяин кабинета вид принял несколько унылый, но почему-то не уходил.
Скучно стало, тоскливо. Дай, думаю, развею немного эту тоску.
- Мусь, - говорю, - скажи, а бывает такая любовь, чтобы один раз, и на всю жизнь?
- Бывает, Шурик. Морячки.
Один из автоматчиков заржал, а потом его поддержал и другой.
Тут открылась дверь и заглянул ещё один красный командир:
- Адмирал Кузнецов прислал за Субботиными машину.
Мы переглянулись - нам стало реально смешно. Вот что теперь будут делать автоматчики, чей командир так и не вернулся? И как на это отреагирует майор?
Знаете, юное тело иногда сподвигает на разного рода шалости.
***
Николай Герасимович встретил нас приветливо. Вообще-то он был несколько занят в том плане, что разного рода новости ему докладывали буквально через каждые несколько минут, причем многие из них были неприятными - события на фронте разворачивались не вполне удачно. Тем не менее - у него был к нам вопрос.
- Акваланг - водяные лёгкие, - сказал он в качестве вступления. - Люди, носящие эти лёгкие, упоминаются в вашей песне между делом, как нечто само собой разумеющееся. То есть что - в будущем действительно разработают способ добывать из воды кислород для дыхания, как предсказывал Александр Беляев в своих "Подводных земледельцах"?
- Никак нет, товарищ адмирал. Подобного рода устройство и в наше время будет чересчур громоздким, чтобы оказаться пригодным для практического использования, - поспешил я вывести его из заблуждения. - Этим словом будут называть баллон со сжатым воздухом и редуктор, выпускающий газ в загубник под таким давлением, чтобы человеку было можно дышать под водой.
- И всё? Так просто? - удивился Николай Герасимович.
- А разве этот акваланг ещё не изобрели?
- Насколько я знаю - нет. Мы пользуемся для погружения более сложными устройствами, или подаем воздух через шланги насосами.
- На такой привязи, как шланг, над рифом не поплаваешь и на красоты подводного мира не полюбуешься, - махнула рукой моя супруга. - А для респиратора желательно иметь в баллончике кислород, что не всегда удаётся. Воздух же в баллоны можно накачать повсюду.
- Вы так уверенно рассуждаете, Мария Антоновна, о делах далёких от авиации?
- Я окончила морской техникум по специальности "судовождение", - очаровательно улыбнулась моя сливочная. - Практики у меня, конечно, мало, но в делах флотских немного смыслю. А что за тихая паника в Главном Управлении ВВС?
- Рычагова сняли с должности и отправили учиться в академию. Вместо него назначили его зама - Жигарева. Но одновременно изменили и статус бывшего начальника управления - он теперь - Командующий ВВС. В этой ситуации само управление логично переименовать в штаб, но пока это решение не до конца оформилось - многие старые работники не уверены в ближайшем будущем. Это несколько нервирует.
- То есть, эти два события совместились по времени и произошли внезапно? - не понял я.
- Переименование должности не было неожиданностью - оно планировалось заранее. Но перед подписанием документов, товарищ Сталин обратил внимание на некоторые события, произошедшие в самые первые минуты войны. Его заинтересовало, почему одни истребительные полки сбили в это время значительное количество бомбардировщиков противника, а другие - ни одного. Оказалось, что часть самолётов, перебазируюсь на полевые аэродромы, имела на борту боезапас и атаковала немцев, а другая просто переместилась из одного пункта в другой.
Выяснилось, что приказ из Главного Управления ВВС был подготовлен недостаточно однозначно. Вину за то, что голые, без прикрытия, бомбардировщики беспрепятственно вернулись на свои аэродромы, возложили на Рычагова. И эти события - снятие Павла Васильевича и изменение должности - произошли одновременно.
***
- Приказано неотступно вас сопровождать, - смущённо проговорил тот самый лейтенант НКВД, что попросил нас разоружиться. Он ожидал в приёмной командующего флотом, присоединившись к своим автоматчикам. Да, к Николаю Герасимовичу нас доставили без ремней и под конвоем. Понимаете, не исполнить распоряжение самого главного адмирала страны майор, пусть и авиационный, не мог. Так что, хотя бойцы с автоматами и не обязаны подчиняться его распоряжениям, но, формально, они не нарушили приказа своего командира, поскольку продолжили нас охранять - в машине было тесно вчетвером, что усугубляла скатерть с нашим оружием, связанная в увесистый узел.
Вот из-за подобных неудобств я и стараюсь наше с Мусенькой особое положение всячески скрывать. У нынешнего руководства хватит ума поселить нас где-нибудь на изолированной даче, периметр которой непрерывно патрулируется, и ограничить круг общения лишь самым малым количеством особо доверенных лиц. Работать в подобных условиях было бы просто невыносимо.
- Как зовут вас, неотступный сопровождальщик? - мурлыкнула Мусенька, заталкивая свой крошечный браунинг в карман брюк.
- Вася.
- Так вот, Вася. Дистанцию будете держать ровно одиннадцать метров, и позицию займёте позади. Бойцов же пошлите обратно в главное управление ВВС за нашими чемоданами - пусть доставят их в ту самую гостиницу, куда вы нас сейчас и проводите.
- Какую гостиницу? - попытался уточнить лейтенант.
- Сами решите, - вмешался я. - Мы тут не ориентируемся, потому что из провинции.
Да, эту Москву я знаю не слишком хорошо, как, впрочем, и ту, из своего времени. Бывал наездами, в метро не заблужусь, но город представляю себе отдельными местами. А вот Вася - местный. Коренной москвич. И, раз уж он должен быть с нами - пусть потрудится.
***
Самый вкусный хлеб оказался в маленькой булочной на Арбате. В Центральном Парк Культуры и Отдыха работали карусели и продавали мороженое, до Сокольников мы быстро доехали на метро и побродили по тенистым аллеям. Июль - маковка лета. Погода стоит жаркая, поэтому Мусенька оделась мирной жительницей - она чудо как хороша в лёгком ситцевом платье.
Я надел рубашку и светлые брюки - специально купил. Жаль, что в это время шорты ещё не вошли в широкий обиход среди взрослых. Одним словом до вечера мы бездельничали, да и на другой день прислали за нами только после обеда.
Генерал Жигарев выглядел усталым и замотанным - досталось ему в последние дни - мама не горюй.
- В общих чертах я понял, кто вы такие, - сказал он, едва мы представились. - Но перечитать всё это, - он показал на толстые папки с записями наших "показаний" и, видимо, заключений, данных по их поводу специалистами, - просто не в состоянии. Допуск к ним был дан мне только вчера, а поручить это кому-либо другому не имею права. Мой предшественник тоже не совсем внимательно ознакомился с этими материалами, отчего натворил дел, за которые и поплатился. Так что, товарищи, докладывайте, по возможности коротко но, не упуская главных моментов.