Последним в тот вечер явился Ротте, бог военного предательства, почитавшийся народом отуми, который населял Мексику в доколумбовы времена и был уничтожен ольмеками, и эта победа обрадовала всю страну, поскольку отуми осточертели всем другим народам своим коварством. Народ отуми был велик по численности, однако его привычка неизменно нарушать данное слово привела к тому, что намерения обманщиков становились очевидными для всех пытавшихся иметь с ними дело, и они были убиты, невзирая на усилия, предпринятые их богами, решить сражение в их пользу.
Ротте имел внешность старика, хотя все его органы покинули привычные места. Рот перекочевал на лысину, глаза расположились на кончиках пальцев, а желудок он носил переброшенным через плечо. Как и его предшественники, он выразил удовлетворение тем, что попал в новую обстановку — «неплохо для разнообразия», — а войдя в спальню, тут же взгромоздился поверх двух почивающих божеств.
Было очевидно, что прибывшие боги привыкли спать без удобств. Чуть позже вернулся Листячок и, пожелав Артуру спокойной ночи, без колебаний влез на трех остальных — кровать взвизгнула, но все-таки устояла. Артур удалился в собственную спальню, однако заснуть не мог — мешало громкое чавканье, боги предавались кошмарному общему блуду. Наконец, уже перед самым рассветом, он провалился в тревожную дремоту. Последней его мыслью было: хорошо бы, чтобы Листячок и его божественные дружки поскорей покончили с делами, приведшими их на Землю, и убрались по какому-нибудь иному адресу соответственно своим наклонностям.
Глава 9
Только Листячок с дружками вроде бы никуда не торопились. Они целыми днями слонялись по коттеджу, прихлебывая пиво, которым их снабжал Артур, и обсуждая какие-то свои планы. Между собой они говорили на богалонге, наречии младших богов, и Артур не понимал ни словечка.
Вся эта катавасия ему категорически не нравилась, но что он, в сущности, мог поделать? Он уходил на целый день в городскую публичную библиотеку и сидел там, рассеянно листая журналы, в бездумном оцепенении.
Сегодня он ушел из библиотеки вскоре после полудня, припомнив наконец, что надо зайти к Сэмми в маклерскую контору и забрать чек.
Завидев Артура, Сэмми расплылся в улыбке, и один из хозяев конторы, мистер Трипп, тоже выскочил приветствовать гостя. Правда, улыбка у Триппа получилась не столь широкой. Беспристрастный свидетель отметил бы, что она чуть-чуть напряженная.
— Мистер Глюк рассказал мне о вашей удаче, — произнес Трипп, протягивая руку. — Примите мои поздравления с поразительным успехом. У вас случаем нет друзей среди золотопромышленников? Или приятелей, хорошо разбирающихся в вулканологии?
— Нет, ничего подобного, — ответил Артур. — А что? Какое это имеет значение, если бы они были?
— Для меня, конечно же, никакого, — заявил Трипп. — А вот ББО может и заинтересоваться…
— Простите, кто?
— Комиссия по безопасности биржевых операций. Они уже проявили интерес к этому делу.
— Они считают, что я совершил что-то неподобающее?
— Да что вы! — воскликнул Трипп, улыбаясь чересчур сердечно. — Но когда в биржевых курсах случаются внезапные крутые изменения, они склонны выяснять, отчего да почему. Их можно понять, не правда ли? А тут произошло нечто поистине незаурядное.
— Жалею, что я сам не ввязался в эту игру, — вставил Сэмми. — Почти ввязался, но не успел послать заказ вовремя…
— Что мне теперь делать? — осведомился Артур.
— Вы ничего не можете сделать. Если у них возникнут вопросы, они обратятся к вам сами. — Трипп вновь неискренне засмеялся. — В близком будущем вы часом не собираетесь ни в какие долгие поездки?
— Нет… Мне понадобится адвокат?
— Это успеется, если вообще понадобится. Скорее всего, нет. Вам, в сущности, не о чем беспокоиться.
— Может, мне пока не следует тратить деньги? — предположил Артур.
— Я как раз собирался перейти к этому вопросу, — сообщил Трипп. Сэмми, ты не откажешься объяснить своему другу все, что с этим связано?
— Объясню, конечно, — отозвался Сэмми. — Понимаешь, Артур, есть новость добрая и новость скверная. Добрая новость в том, что твое первоначальное вложение в сумме двадцать две тысячи долларов, возросшее до пятидесяти восьми тысяч, к моменту, когда ББО прикроет операции с этими бумагами, можно будет оценить примерно в триста тысяч…
— А скверная новость?
— Все операции, затрагивающие «Объединенные рудники Багиа», приостановлены до окончания расследования, проводимого ББО. Это значит, что наши операции тоже заморожены, Артур. Мы все должны подождать, пока ББО не посчитает расследование законченным.
— Я предложил бы просто вернуть мне мои двадцать две тысячи и забыть эту историю, но вы ведь не согласитесь…
— Разумеется, мы не вправе так поступить, — вновь вмешался Трипп. Однако не унывайте, мистер Фенн. Потенциально вы богатый человек. И я нисколько не сомневаюсь, что ББО не найдет за вами никакой вины.
Последовали новые рукопожатия и новые улыбки. Сэмми проводил Артура до дверей и пообещал:
— Загляну, как только смогу. Потолкуем. И не расстраивайся. Все кончится хорошо.
— Надеюсь, что ты прав, — ответил Артур. — Когда заглянешь, увидишь кое-что не совсем обычное.
— Ты что, сделал покупки в кредит?
Артур понял: объяснить что бы то ни было не получится.
— Сам увидишь. Пока, Сэмми!..
И заторопился, припомнив, что у него полон дом голодных богов. И не осталось денег на то, чтоб их накормить.
Выяснилось, что Листячок денежную проблему предусмотрел. И он сам, и приглашенные боги прихватили с собой куски золотой руды из Божьего царства, где золота завались, а тратить его негде. Артур отвез руду в соседний городок Орландита, обратил золото в наличность и смог купить богам то, чего они хотели, — тушки цыплят, кроликов и овец. Боги любили мясо в сыром виде. Артур уговаривал их перейти на обычную вареную и жареную пищу, но они упорствовали в своих привычках.
Артур побаивался, что нарвется из-за божественных вкусов на неприятности, и точно: однажды вечером к нему пожаловал полисмен с известием, что соседи заподозрили, будто он содержит бойню в жилом квартале. И впрямь, вокруг коттеджа валялись крупные, тщательно обглоданные кости. Артур пообещал, что проведет уборку. Однако полисмен не успокоился его тревожило, что творится в самом доме.
— У вас что, живут посторонние?
— Друзья семьи. Задержатся недолго.
— Вы случайно не прячете нелегальных эмигрантов?
— Нет, что вы!
— Мне хотелось бы взглянуть на этих ваших постояльцев.
— Они спят.
— Разбудите.
— Никак нельзя отложить это до другого раза?
— Я же сказал — сейчас!
Артур отправился в спальню, где боги спали тошнотворным клубком, и разбудил их. С грехом пополам они поднялись на ноги, кое-как отпутавшись друг от друга. Луума, натянув розовую сорочку, вызвалась:
— Берусь поговорить с этим парнем.
— Может, не надо? — испугался Артур. — Неприятностей и так не занимать…
Луума ухмыльнулась.
— А мы любим скандалы…
Когда она, распухшая, совсем утратившая человеческий облик, вывалилась наружу, полисмен просто не поверил своим глазам.
— Ну и какие претензии? — проблеяла она.
— Хочу взглянуть на ваши документы.
— Вот как? — Она оскалилась хитро и похотливо. — Милок, я могу показать тебе много больше, чем какие-то глупые бумажки…
— Документы! — повторил полисмен, отступая и хватаясь за пистолет.
Луума вытянула тощую волосатую руку и ухватила его за горло.
— Послушай, парень, — произнесла она, — на твоем месте я бы выбросила все это из головы. Соображаешь, о чем я?
— Арррхх… — прохрипел полузадушенный полисмен.
— Если хочешь неприятностей, мы тут припасли их для тебя навалом.
Она уставилась на него, и злобно — из глаз брызнул темный свет. Полисмен был не в состоянии даже пискнуть. Она тряхнула его, как дохлую крысу, потом оттолкнула прочь.
— Дошло до тебя? — осведомилась она, встряхнула его опять, отпустила и пошагала обратно в коттедж.
Полисмен, совершенно вне себя, оправил мундир и обернулся к Артуру.
— Что это было?
— Что — это?
— Это… мм… явление.
— Я никакого явления не видел, — заявил Артур. — С вами все в порядке, офицер?
Полисмен дрожал мелкой дрожью и все же кое-как взял себя в руки, пробормотав:
— Здесь что-то не так, но я знать ничего про вас не хочу. Только чтобы больше на участке никаких животных без разрешения. Слышите?
— Слышу, слышу, — ответил Артур.
— Не допускайте новых жалоб. Мне, право, не хотелось бы приезжать сюда снова. Понимаете, что я имею в виду?
— Дошло до тебя? — осведомилась она, встряхнула его опять, отпустила и пошагала обратно в коттедж.
Полисмен, совершенно вне себя, оправил мундир и обернулся к Артуру.
— Что это было?
— Что — это?
— Это… мм… явление.
— Я никакого явления не видел, — заявил Артур. — С вами все в порядке, офицер?
Полисмен дрожал мелкой дрожью и все же кое-как взял себя в руки, пробормотав:
— Здесь что-то не так, но я знать ничего про вас не хочу. Только чтобы больше на участке никаких животных без разрешения. Слышите?
— Слышу, слышу, — ответил Артур.
— Не допускайте новых жалоб. Мне, право, не хотелось бы приезжать сюда снова. Понимаете, что я имею в виду?
— Понимаю, — откликнулся Артур. — И сочувствую.
Полисмен направился к своей машине, и она тронулась, сперва медленно, потом все быстрее и быстрее.
Глава 10
С появлением в доме четырех буйных богов жизнь Артура, и прежде непредсказуемая, превратилась в совершеннейший хаос. Богов главным образом интересовала еда, притом они предпочитали пожирать ее заживо, с кровью и в огромных количествах. Артур умолял их хотя бы оставить в покое соседскую живность. Они уступили в том смысле, что стали уходить подальше, шастать по всему округу и приносить домой собак, кошек, свиней, кур, овец и коз — свое каждодневное пропитание. Но, невзирая на все старания, боги проявляли полную неспособность отличать бродячих тварей от домашних любимцев. Свою добычу боги притаскивали глубокой ночью или под утро и поглощали сырой или пихали в самую большую кастрюлю, чтобы чуть размягчить.
Такие подвиги не могли остаться незамеченными. В местных газетах появились статьи о том, что в округе Магнолия и прилегающих округах Броуард и Дейд внезапно участились случаи угона скота и похищения домашних животных. Листячок смотался обратно в родные места и притащил еще несколько золотых слитков. Артур обратил их в деньги, немного поэкспериментировал и стал покупать кровяную колбасу упаковками по пятьдесят фунтов. Боги поедали ее как она есть, без обработки. Им понравилась и испанская сырокопченая колбаса чоризо, тоже в сыром виде, и Артур дал заказ ближайшему магазину, специализирующемуся на мексиканской пище, на ежедневную поставку этого сорта.
Деньги уходили не только на еду. Боги нуждались также в одежде, а еще им требовались в изрядном количестве полудрагоценные камни для украшения алтарей, которые они возвели в собственную честь по всему дому. И Артуру приходилось за все это платить — божеские золотые слитки вскоре кончились. Он впал в настоящую нужду: выручка за золотую руду была исчерпана, а чек за сыгранные на понижение акции все еще задерживали до выяснения, нельзя ли вообще убрать их с рынка.
И как раз в эти дни к Артуру заявилась его невеста. Мими была маленькой, с волосами мышиного цвета, не слишком полными ножками и скромненькой грудкой. В день визита она надела крахмальную блузку с рюшами, прямую юбку и лакированные кожаные лодочки простого, строго классического фасона.
Познакомились они с Артуром на главной торговой улице Таити-Бич, в большом магазине фирмы «Сакс». Одна из тетушек прислала Артуру подарочный сертификат на пятьдесят долларов, вот он и заглянул к «Саксу» в рассуждении, как бы эту сумму потратить. Но ни одна приглянувшаяся ему вещь в полсотни не укладывалась, и он подошел к главной кассе с вопросом, нельзя ли вернуть сертификат за наличные.
Мими, работавшая в тот день в бюро услуг, разъяснила ему, что такой возврат не практикуется, и предложила купить галстук. Артур ответил, что не носил галстуков, пожалуй, никогда в жизни, и не сумеет самостоятельно выбрать. Тогда Мими проводила его к прилавку с галстуками и облюбовала для него сочетание оранжево-розового и сернисто-желтого цветов, заявив, что это ему к лицу. Артур принял заявление за комплимент и сказал спасибо. Затем они отправились вместе выпить кофе и разговорились. Его восхитили ее аристократические манеры, а ей понравилось, что он явно податлив — важная особенность, если хочешь, чтобы мужчина хорошо обеспечивал семью. Она была миниатюрной, с мелкими кукольными чертами лица, он — высок, слегка сутул и неуклюж, как молодой Авраам Линкольн той неопределенной поры, когда будущему президенту еще не пришла в голову гениальная идея спасти свою страну и освободить рабов. Аристократизм, с одной стороны, и характер, основой которого служит податливость, — с другой. Какая пара! Эти двое просто не могли разминуться.
Начались свидания. Она почти не позволяла притронуться к себе, и это ему тоже нравилось. В век неразборчивых женщин, пугающих своей порочностью, — по крайней мере, так их выводили в кино, — особенно бросалось в глаза, что Мими получила хорошее воспитание. А она восхищалась его ростом, считается, что высокие сухопарые мужчины преуспевают в бизнесе лучше, чем их низенькие толстенькие соперники; мнение журнала «Психология сегодня» именно таково.
Родственники как с ее, так и с его стороны не то чтобы плясали от радости, но смирились с их выбором, а вообще-то давно махнули на них обоих рукой. Двадцатилетняя Мими, уже два года как окончившая школу в Палм-Бич, хотела выбраться из родительского дома и свить собственное гнездышко. Артуру было двадцать семь, у него была ученая степень по сравнительной мифологии, и ему хотелось завести жену, которая хлопотала бы по дому и поддерживала в порядке коттедж, унаследованный от родителей.
Артур купил для Мими обручальное кольцо с маленьким и не совсем чистым бриллиантом; в этом ему помог Сэмми, у которого были связи повсюду. Мими нашла, что кольцо прекрасно смотрится на ее миниатюрной ручке. Они объявили о своей помолвке, но на вопрос о дате свадьбы отвечали уклончиво.
Узнав Артура поближе, Мими стала подозревать, что он на самом деле не столь податлив, как казалось. Он старался угодить, однако в глубине души прятал поразительную робость и безынициативность, и с каждой неделей и месяцем это становилось заметнее. Что до самой Мими, то хоть она была изящной, даже хорошенькой, и умела держаться безукоризненно, но и у нее обнаруживались глубинные отрицательные черточки, которые никак не удавалось скрыть. Сэмми, в общем-то не критичный, однако воображающий себя остроумцем, глядя на ее скошенный лобик и резкую челюсть с двумя элегантно выпирающими зубками, уподобил ее атакующему хорьку на высоких каблуках. Артуру сравнение не понравилось — он находил невесту прекрасной. Сознавал, что они двое в каком-то смысле не пара, но он любил ее и, еще существеннее, желал ее. Впрочем, это ему не помогло: Мими постановила, что не допустит баловства, как она именовала близость между мужчиной и женщиной, до брака.
В последнее время их отношения слегка напряглись, поскольку Мими наконец-то осознала, что обладатели докторских степеней по сравнительной мифологии не являются первоклассными кандидатами в преуспевающие бизнесмены, как бы настойчиво ни подталкивала их женщина. Артур просто плыл по течению в надежде, что все как-нибудь утрясется само собой.
Они не очень-то ладили уже не первую неделю, однако развязка наступила вскоре после прибытия Листячка. Мими без предупреждения заехала к Артуру с новейшим бестселлером «Как достичь успеха, какой вам и не снился, даже вопреки собственному желанию». Она купила это сочинение специально для Артура, выискав на полке новинок в книжной лавке Далтона рядом со своим магазином.
Артур вышел к двери, но, вопреки обыкновению, в дом не позвал. Мими отметила эту странность и, хотя вовсе не планировала заходить внутрь во избежание судорожных любовных порывов, неизменно портящих ей макияж, самый факт, что ее на сей раз не просят войти, поразил ее как в высшей степени подозрительный.
— Ты что, не собираешься пускать меня в дом? — спросила она с прямотой, которая в раннюю пору знакомства казалась ему очаровательной.
— Видишь ли, на меня неожиданно свалились гости, и в комнатах полный кавардак, — ответил Артур, лишь усилив ее решимость во что бы то ни стало выяснить, что тут происходит.
— Дай мне воды, — попросила Мими. — День такой жаркий…
— Обожди здесь, сейчас принесу.
Артур бросился в дом, захлопнув дверь прямо у нее перед носом. Мими осталась на крылечке, пылая негодованием, пока он не вынес полстакана тепловатой воды из-под крана. Она выпила, как всегда, изящно, маленькими глотками, и, отдав стакан, вновь задала прямой вопрос:
— Ты не хочешь познакомить меня со своими друзьями?
— Да они мне не друзья, — брякнул Артур, подлинный гений по части неудачных отговорок.
Конечно, его родителям следовало бы воспитать его получше. Но и отец, общительный помощник видного адвоката, и мать, обожавшая выращивать цветы и кататься верхом, пять лет назад были убиты на выезде из международного аэропорта Орландо, где проводилась конференция игроков в бридж. Смертью своей они были обязаны подростку с автоматом «узи» в потрепанной таратайке «Корвет», — тот приметил веселенькое перышко на тирольской шляпе мистера Фенна и принял их за богатых немецких туристов, которых ненавидел. Ссылка юнца на невольную ошибку в дни последующего суда не избавила его от двадцати лет тюрьмы, впрочем, с неплохими шансами на досрочное освобождение лет через пять.