«Связь с группой Искора еще действует?»
«Конечно, князь…» — ответил Колот.
«Передай ему, чтобы он еще раз переговорил с этими… актерами. Пусть попробует выяснить, где и когда к их труппе присоединился сбежавший мальчишка!»
«Понял…»
«И еще… — Всеслав сделал паузу, уж слишком необычно было то, что он собрался добавить: — Передай Искору, пусть он с актерами говорит… поласковей, подружелюбнее. Пусть он попробует расположить их к себе. Да, еще… пусть он не берет с собой ни рысь, ни тем более ирбиса, те могут решить, что волк сошел с ума или… слабак!»
Ответная мысль Колота пришла не сразу и была какой-то неуверенной:
«Попробую, князь…»
И эта неуверенность немедленно вызвала у Всеслава раздражение.
«Попробуй, Колот! И если тебе это не удастся, я с тебя серьезно спрошу!»
Он прервал мысленную связь и снова поднял кубок, однако, даже не донеся его до губ, подумал:
«Может быть, Ратмир прав? Может быть, в Мире действительно что-то изменилось? Вот уже и волки начинают… заискивать перед извергами».
Он сделал пару глотков и, поставив кубок на стол, поморщился — вино показалось ему кислым.
«Нет!!! Ратмир не прав!!! Мир по-прежнему стоит на стаях… на вожаках! Мы решаем, с кем и как нам разговаривать, а кто недостоин нашего разговора!!!»
Однако в его голову тут же проникла другая, горьковато-насмешливая мысль:
«Разве ты сам решил разыскивать извержонка?.. Разве ты сам решил приласкать извергов-актеров?.. Разве тебя не заставили сделать это?..»
И перед его мысленным взором снова встали горящие зеленым светом волчьи глаза Ратмира и короткое, похожее на волчий вой слово «Вспомнил?», произнесенное «мертвым» голосом. А следом за этим словом, вызвавшим ознобную дрожь всего тела, ему послышался вкрадчивый, с нотками сомнения голос его книжника: «Вот только…»
«Нет!!! — оборвал свое разыгравшееся воображение Всеслав. — Вогнар сейчас неважен! А вот Ратмир!!!»
Он понял, что не может больше так жить! Не может, вечером ложась в постель, трепетать от предчувствия страшного сна! Не может постоянно помнить ужас, испытанный в Звездной башне, — зеленый блеск волчьих глаз брата, перехватывающий его дыхание! Не может больше глушить эту память вином и бессонными ночами!!!
Он понял, что надо что-то делать, надо избавиться…
И тут он остановился, словно выскочив на полном скаку к бездонному, черному в своей бездонности обрыву! Однако это было секундным сомнением, которое он тут же преодолел!
…надо избавиться от главной причины теперешней жизни — от… брата!
Всеслав схватил бокал и залпом выпил его содержимое. Ему показалось, будто оттого, что он просто додумал эту мысль до конца, ему уже стало легче. Но тут же в его голове возник холодный, трезвый вопрос:
«Как ты можешь избавиться от брата?..»
Вожак бросил бокал на стол и снова принялся ходить из угла в угол малой трапезной. Но теперь уже не страх и ярость гнали его, теперь он пытался сосредоточиться на четко сформулированном вопросе.
«Как ты можешь избавиться от брата?! Он уже не мальчишка, которого ты втихаря от деда пугал и поколачивал. Он уже не младший княжич, не слишком любимый и бесправный, которого ты мог бы легко подвести под эрозиобазу — лишить многогранья, сделать извергом… Хотя, если бы он был простым княжичем, не надо было бы от него избавляться!.. Нет, тебе надо убрать из этого Мира трижды посвященного служителя Мира! Трижды посвященного волхва, который одним своим взглядом может задушить тебя!..»
Положение казалось безвыходным, и тут он вспомнил, как разорял свою сокровищницу, чтобы снабдить брата средствами, необходимыми для прохождения третьего посвящения, для того, чтобы тот вошел в Совет посвященных! Всеслав скрипнул зубами, сдерживая желание крушить все вокруг, и в этот момент к нему пришла мысль, показавшаяся ему настолько верной, что он застыл на месте.
«Если драгоценности и золото помогли брату стать членом Совета посвященных, то те же драгоценности и золото помогут ему самому… убрать брата из Совета… из своей жизни… из Мира!..»
Он снова начал прохаживаться по малой трапезной, но теперь его шаги стали спокойнее, увереннее.
«Все правильно, золото решит все проблемы, только действовать надо очень осторожно и ни в коем случае не самому… Вообще, восточные волки должны стоять в стороне от всего этого дела!.. Тогда — кто?!»
И ответ на этот вопрос пришел немедленно — «Медведи!!! Восточные медведи, которые потеряли своего человека в Совете!.. Ха! Наверняка Ратмир и убрал Рыкуна, чтобы занять его место. Если он способен взглядом задушить, то вполне может и заставить покончить с собой. А если медведи узнают об этом… Болот — волхв стаи восточных медведей тоже кое-что умеет, а потому…»
Всеслав не стал додумывать эту мысль — детали можно проработать потом. Сначала надо проверить свои финансовые возможности. Князь быстро развернулся и направился к выходу из трапезной, в… сокровищницу!
Искор получил приказ Всеслава к вечеру того же дня. Он понял, что и у кого надо узнать, но… Что значит поговорить с извергами-актерами «ласково»? Его попытка уточнить это дополнение у последнего в связной цепочке, передававшего приказ, ни к чему не привела, тот ответил, что знать ничего не знает, а просто передает мысль дословно! Искор долго раздумывал, но так ни к чему и не пришел. Ему казалось, что князь имел в виду некую изощренную пытку, но не мог понять, какую именно, а потому принял неожиданное решение — выполнять приказ дословно, а уж если этот «метод» ничего не даст, действовать по собственному усмотрению.
На следующее утро, как и наказывал Всеслав, Искор отправился на постоялый двор «У трех ослов» в одиночестве. Хозяин постоялого двора, достопочтенный Морл из рода западных лосей, на вопрос волка о бродячих актерах ответил, что они решили не давать представления в Ласте, тем более что один из них пропал, а второй был едва жив после допроса, учиненного рысью и ирбисом. Однако постоялый двор они еще не покинули, и, если достопочтенный волк желает с ними побеседовать, он готов пригласить любого из них в ту самую комнату, в которой их уже допрашивали.
Искор попросил показать ему эту комнату и, после того как это было выполнено, приказал поставить в комнате большой обеденный стол, несколько мягких стульев и накрыть стол для обеда. Сделав также несколько распоряжений по поводу меню предстоящего обеда, он дал хозяину постоялого двора два часа на подготовку. Спустя указанное время он вернулся на постоялый двор и нашел комнату полностью готовой для «ласковой» беседы.
Передвинув один стул к окну и усевшись на него, он приказал привести к нему актеров. Спустя пару минут слуги постоялого двора грубо втолкнули в комнату дядюшку Прока, Верозу и Элио. Здоровенный изверг, руководивший слугами, с поклоном обратился к Искору:
— Господин, второй актер лежит в комнате наверху без памяти, а с ним старуха. Старуха не хочет оставлять парня одного, так что, если ты прикажешь, мы притащим обоих!
— Не надо никого тащить! — брезгливо проговорил многоликий, поднимаясь из-за стола. — Если она хочет оставаться со своим товарищем, пусть так и будет!
После этого он жестом отпустил прислугу и повернулся к актерам:
— Вы можете сесть к столу и угощаться, а я задам вам несколько вопросов, на которые вы должны будете дать мне правдивый ответ!
Однако актеры не торопились воспользоваться приглашением многоликого. Вероза и Элио прижались к дядюшке Проку, словно надеялись спрятаться за его спиной, а старый актер стоял, насупившись и плотно сжав губы.
Искор удивленно поднял бровь:
— Вы плохо слышите?! Садитесь и ешьте, я вас угощаю!..
— Благодарю, господин, — поклонившись, проговорил дядюшка Прок скрипучим от напряжения голосом. — Но мы сыты!
Такой ответ поставил Искора в тупик — он никак не ожидал, что изверги откажутся от обеда! И тут волк понял, что он совершенно не знает извергов! Он привык воспринимать большинство их них как скот, умеющий говорить. Правда, было в их числе несколько особей, которые смогли стать неплохими слугами, но это, по его мнению, скорее являлось исключением, подтверждающим неизмеримую интеллектуальную пропасть между многогранными и извергами! И вдруг…
«А может быть, это… насмешка?» — мелькнуло у него в голове, и ладони инстинктивно сжались в кулаки, а в груди заныло от желания перекинуться волком!
Он оглядел извергов сузившимися глазами, словно выбирая первую жертву, — нет, на их лицах был страх, были упрямство и боль, но насмешки не было…
— Ну что ж… — с некоторым напряжением выдавил Искор. — Тогда выпейте вина, угостите девочку сладостями. Я хочу просто с вами поговорить, о вашем товарище.
Лицо старого актера вдруг как-то странно помягчело, он, не глядя, протянул руку и погладил девочку по голове, а затем проговорил совсем другим, звучным, глубоким голосом:
— Что господин хочет узнать о Бамбарее?.. Он ведь в ваших руках, и расспросить можно его самого…
И тут в голове Искора мелькнула интересная мысль. Он сделал удивленные глаза и воскликнул:
— Как, вы не знаете?! Ваш Бамбарей сбежал… Сбежал из подвала городского замка, и мы пока что не можем его найти, хотя из города он вряд ли смог уйти!
Эти слова произвели на извергов удивительное впечатление — их лица просветлели, исчезла напряженная скованность, а девчушка заулыбалась, пролепетав:
— Бамбарей убежал!.. Он убежал далеко-далеко, его не найдут!..
В груди у Искора волной поднялось раздражение, даже ярость. Ему захотелось стереть с их лиц эту радость, заставить их снова почувствовать полную зависимость от его воли, от его… настроения!.. Но он сдержал себя и, вздохнув с притворной грустью, сказал:
— Я вижу, вы рады… А вот я разочарован. Мы ищем изверга, похитившего у вожака восточных волков очень дорогой меч. Как вам уже известно, мои товарищи обнаружили этот меч в вашей повозке, и… этот ваш… Бамбарей… заявил, что меч принадлежит ему. Казалось бы, все ясно и похититель найден!..
Он замолчал и еще раз оглядел стоящих перед ним актеров, а затем встал со стула и медленно прошелся по комнате, поглядывая на накрытый стол.
— К сожалению, меня не было в городе, когда Бамбарея посадили в подвал городского замка, и я не смог поговорить с ним сразу. А когда я вернулся, он уже дал деру…
При этих словах девчушка снова засмеялась, но молодая актриса быстро прижала ее лицо к своей юбке, заглушив этот смех.
А Искор, чуть помедлив, продолжил:
— Но мне почему-то не верится, что ваш… Бамбарей и есть похититель меча. Я хорошо знал извержонка Вотшу — он был светловолос, сероглаз, невысокого роста, он был очень образован… А ваш Бамбарей, как мне сказали, высокий, худой, и волосы его не настолько светлы, чтобы назвать его блондином… И кроме того, Вотша никогда бы не занялся… актерством, он мог найти себе гораздо лучшее дело!..
— Господин, — неожиданно откликнулся старый актер, — почему ты считаешь актерство недостойным занятием?..
— Разве я сказал «недостойным»? — переспросил Искор с легкой улыбкой — похоже, разговор понемногу налаживался. — Я сказал, что Вотша мог найти себе гораздо лучшее дело. Например, ему ничего не стоило занять место помощника книжника в любой, даже самой большой книжице. Но!.. — Искор сделал многозначительную паузу. — Остается вопрос, откуда у Бамбарея взялся меч?! — снова последовала пауза, а затем Искор задал еще один вопрос: — И умел ли Бамбарей им пользоваться?!
В комнате повисло напряженное молчание, а затем дядюшка Прок, чуть кашлянув, промолвил:
— Господин… Мы уже говорили… тем господам, которые нашли меч… Мы не знали об этом мече — я всегда сам проверял укладку повозки, но мне и в голову не могло прийти проверять еще и под днищем!.. Может быть, и Бамбарей-то сказал, что меч его, только чтобы нас от муки смертной спасти!
— Но-но, старик! — не выдержал Искор. — Ты сочиняй, да не заговаривайся! Меч нашли под днищем вашей повозки, и кто, кроме кого-то из вас, мог его туда спрятать?!
— Да кто угодно, господин! — горячо воскликнул дядюшка Прок. — Может, кто из постояльцев этого двора! Увидел, как бедняга Эрих повозку нашу в сарай откатил, прокрался и сунул меч под днище… для сохранности. А мы отвечай!
— Значит, по-твоему, старик, вас кто-то подставил, а нас пустил по ложному следу?.. — задумчиво проговорил Искор, краем глаза наблюдая за Элио, которая, немного успокоившись, отошла от поглощенной разговором Верозы, взобралась на стул и потянулась к сладкому пирожку.
— Именно, господин… Именно подставили!.. — закивал дядюшка Прок.
— Может быть… может быть… — тем же задумчивым тоном протянул многоликий и тут же, остро взглянув на старого актера, спросил: — А сказать, когда и где Бамбарей присоединился к вашей труппе, ты все-таки не хочешь?!
— Что ты, господин!.. — с явным испугом воскликнул Прок. — Разве я могу что-то скрыть от тебя, когда ты со мной разговариваешь так по-доброму… — Он поднял глаза кверху и задумчиво наморщил лоб. — Значит, так… Бамбарей в нашей труппе недавно. Месяцев шесть… может быть, семь… назад мы встретили его… — Изверг замолчал, стараясь припомнить поточнее, а потом энергично кивнул. — Точно! Мы встретили его на берегу Срединного моря, недалеко от города Керы!.. Он еще сказал, что приплыл на лодке с какими-то своими друзьями!
— Так это на Юге! — уточнил многоликий.
— Да-да, господин, на Юге! — подтвердил дядюшка Прок.
— На Юге, значит… — повторил Искор.
И в этот момент маленькая Элио, прикончив пирожок, подала свой голос:
— Бамбарей хороший.
— Это чем же он хороший?.. — улыбнувшись девочке, спросил многоликий.
— Он мне разные истории рассказывал! — с гордостью сообщила малышка.
— Это какие же истории? — снова улыбнулся многоликий.
— Про большого, сильного и смелого волка! — с еще большей гордостью уточнила Элио.
— Вот как?! — удивился Искор. — И что он тебе про этого волка рассказывал?!
— Он всех побеждал, был очень добрый, и еще у него был черный хвост! — выпалила Элио и взяла с тарелки еще один пирожок.
— А как этого волка звали, Бамбарей тебе не говорил? — поинтересовался Искор.
Девочка откусила от пирожка, посмотрела на многоликого и провозгласила с набитым ртом:
— Его звали… Волк!!!
От Искора не укрылась облегченная улыбка Верозы и напряженный выдох дядюшки Прока, но он не показал, как много они ему сказали.
— Хорошо… — проговорил Искор, словно убеждая в чем-то самого себя. — Вы можете пообедать, надеюсь, аппетит к вам вернулся, а я вас покину. Однако если у меня появятся к вам еще вопросы, я вас снова побеспокою.
Он направился к выходу из комнаты, но на пороге, уже открыв дверь, обернулся:
— Вам запрещено покидать город до особого разрешения, соответствующие указания даны городской страже. Возможно, я заберу вас с собой в Край. — Тут он не выдержал и оскалился в усмешке: — Вы ведь еще не бывали в столице стаи восточных волков?! А мы еще не видели… вашего искусства.
И многоликий вышел, аккуратно притворив за собой дверь.
С минуту изверги, оставшиеся одни в комнате, не шевелились, вслушиваясь в затихающие за дверью неторопливые шаги. Затем Вероза, медленно ступая, направилась к одному из стульев и опустилась на него без сил. Дядюшка Прок осторожно подошел к двери и долго прислушивался, после чего приоткрыл дверь и выглянул в щелку. В коридоре никого не было, но старый актер тем не менее распахнул дверь, быстро прошел по коридору и выглянул в большую прихожую. Там тоже никого не было, кроме двух слуг, поставленных принимать гостей.
Дядюшка Прок вернулся в комнату, плотно прикрыл дверь и уселся за стол рядом с Верозой и Элио. С минуту они молчали, а затем старый актер спросил, ни к кому не обращаясь:
— Смогли мы его обмануть?..
— Это неважно, — покачала головой Вероза. — Важно, что Бамбарею удалось сбежать. Теперь они вряд ли смогут узнать что-то про наше знакомство… — И вдруг, с силой дернув Элио к себе, она воскликнула: — Если только ты, маленькая мерзавка, не станешь болтать, что не надо!!!
Элио, широко распахнув глаза, уставилась на молодую женщину, и спустя мгновение в этих огромных, темно-синих глазах вскипели слезы.
Вероза мгновенно прижала девочку к себе и быстро, но негромко заговорила:
— Прости меня, малышка, прости! Я очень испугалась, очень!.. Еще вчера, когда эти страшные оборотни привязали тебя к столу и хотели… мучить. Но ты должна запомнить: ни с кем, понимаешь, ни с кем нельзя говорить о Бамбарее! Мы все его любим, но говорить о нем нельзя! Нельзя! Ты поняла меня?!
Элио хлюпнула носом, но сдержала слезы и кивнула. Затем, бросив быстрый взгляд на стол, она погладила Верозу по щеке и негромко спросила:
— А можно мне еще один пирожок?
— Конечно, малышка, — быстро ответила Вероза. — И сладкой сахарной воды!..
Она налила из высокого кувшина в небольшую чашку воды и придвинула поближе к девочке тарелку с пирожками.
— Сама поешь… — предложил дядюшка Прок, но Вероза отрицательно помотала головой:
— Не хочу.
— И напрасно! — ласково проговорил старик. — Тем, что ты будешь голодать, ты никому не поможешь. Ни Бамбарею, ни Эриху.
Он придвинул поближе пустую тарелку и наложил на нее тушеных овощей с мелко нарезанным копченым мясом. Потом по запаху выбрал один из кувшинов и налил себе пива.
Вероза молча наблюдала за ним, а когда дядюшка Прок приступил к трапезе, встала со стула.
— Я пойду к Эриху, а сюда пришлю тетушку Мармелу. Пусть она тоже поест.
— Постой, — остановил ее Прок. Быстро собрав на одну тарелку кое-что из снеди, разложенной на столе, он сунул эту тарелку в руки Верозе со словами: