Джеймс Хэдли Чейз Намалеванный ангел
Слэг Мойнихен привалился к фонарному столбу и засунул руки в карманы брюк. Резкий свет фонаря освещал его квадратную челюсть, а глаза оставались в тени. На нем был легкий спортивный пиджак поверх белого свитера для игры в поло. Его поношенные фланелевые брюки заметно обтрепались у отворотов.
Проходившие мимо люди посматривали на него с любопытством, а потом, когда он поворачивал голову, поспешно отводили взгляд. Слэг был крутой и не любил, когда на него смотрели. Он состоял в команде третьеразрядных боксеров, устраивавших бои в салуне Хенклестьена дважды в неделю. Денег он зарабатывал немного, а ударов получал немало. Ему не было еще и двадцати пяти, поэтому он считал, что удары на него не влияют. Однако это все же его беспокоило, он видел, как боксеры постарше постепенно становятся психами. Он понимал, что такое впоследствии случится и с ним.
Но в данную минуту его беспокоило вовсе не это. Его беспокоило кое-что другое. У него на уме была Роза Хэнсон. Слэг был в общем-то равнодушен к женщинам. Когда ему требовалась женщина, он находил ее, брал, а потом забывал. Обычно он получал то, что хотел, без особого труда. Главным образом потому, что он был осторожен в выборе. Находилось множество туповатых блондинок, падких на боксеров. После физической близости Слэг выбрасывал их из головы. Но когда появилась Роза Хэнсон, все переменилось. Слэг не осознавал этого, однако он закачал Розу в свою кровеносную систему самым дурным образом. Он начал с ней свою увертюру обычными словами:
– Послушайте, милочка, нам с вами надо бы найти уютное местечко. Как насчет того, чтобы провести время вместе в постели?
Обычно это оказывалось эффективным. Но Ро-за посмотрела сквозь него, словно он был пустым местом. Она даже не доставила ему удовольствия увидеть, как она смутилась, что сделала бы более благоразумная дама. Она просто не обратила на него внимания, словно он ничего ей не говорил, и это задело его за живое.
Впервые он увидел ее на танцплощадке у Сиро на углу Сорок третьей улицы и Западной авеню. Она танцевала с высоким худощавым парнем, выглядевшим так, будто у него много грошей. Слэг задумал было начать ссору, но потом решил, что это лишь представит его в дурном свете перед Розой. Тем не менее у него чесались руки накостылять этому сухощепому по шее, и искушение было так велико, что он вышел из зала и отправился домой.
Он думал, что может забыть о Розе, но обнаружил, что она постоянно маячит у него перед глазами. Он видел ее несколько раз на улице, а однажды в закусочной за обедом. Высокий тощий парень опять был с ней, и Слэг видел, что они вышли вместе.
Каждый раз, когда он встречал Розу, желание разгоралось в нем с новой силой, и он решил, что с этим надо что-то делать. Ему стоило немалых хлопот разузнать, где она работает. Она была маникюршей в небольшой парикмахерской, которой заведовал парень по фамилии Браунриг. Слэг решил пойти и сделать маникюр. Для него было вовсе не просто зайти в парикмахерскую. Он покрывался потом при мысли, что его товарищи могут увидеть, как он подвергает нежной обработке свои битые кулаки. Однако он вошел и яростно кивнул Браунригу, парню небольшого росточка, с копной черных волнистых волос и нарисованными усами.
– У вас тут работает дама, которая подстригает ногти, не так ли? – спросил Слэг, сняв кепку и промокнув ею свое лицо.
Браунриг вытаращил на него глаза:
– Конечно, мистер Мойнихен. Заходите и присаживайтесь.
Слэг взглянул на парикмахера с подозрением.
– Откуда вы, черт возьми, знаете, что я Мойнихен? – спросил он.
Браунриг улыбнулся.
– Я слежу за вашими боями, – сказал он. – У вас большое будущее. Я узнаю чемпионский почерк, когда наблюдаю за схватками на ринге.
Слэг успокоился и сел.
– Ага, – пробурчал он. – Ну, так потревожьте эту даму. Я спешу.
Браунриг ушел за занавеску в конце парикмахерской и вернулся через несколько минут.
– Мисс Хэнсон сейчас выйдет, – сообщил он. – Не желаете ли заодно подстричься или побриться?
Слэг воззрился на него сердито.
– Нет, – отрезал он. – Побудьте где-нибудь там. Мне нужно переговорить с этой дамой.
Браунриг поколебался, потом сказал:
– Ладно, мистер Мойнихен, можете действовать.
Слэг ухмыльнулся.
– Конечно, ладно, – кивнул он. – Шевелитесь, Ножницы, и не возвращайтесь, пока я не уйду.
Браунриг ушел из салона достаточно покорно, но оставил дверь чуть-чуть приоткрытой. Ему не понравилось выражение битого-перебитого лица Слэга.
Из-за занавески появилась Роза Хэнсон, катя перед собой небольшой столик, на котором лежали все ее маникюрные принадлежности. Она увидела Слэга, и ее лицо отвердело.
Это была дама красивой наружности, с пышными формами и густыми золотисто-каштановыми волосами.
– О, это вы, – бросила она презрительно. – Что вам угодно?
Слэг посмотрел на нее с восхищением.
– Всего лишь обработать мои ногти, детка, – объявил он. – А я расскажу вам какие-нибудь сказки на сон грядущий.
Она покачала головой.
– Вам нужен не маникюр, – проронила она. – Для таких рук, как ваши, нужен пневматический отбойник.
Слэг согнул свои ручищи и глуповато ухмыльнулся.
– Послушай, детка, – сказал он. – Эти лапы зарабатывают мне неплохие куски. Я подумал, может, пора преподнести им подарок ко дню рождения. Давай-ка. Обработай их как следует.
Она подкатила свой столик ближе к нему и села на табурет, положив ногу на ногу и показав ему аккуратную коленку. Слэг в открытую пялился на ее стройные ноги.
– У тебя шикарная пара конечностей. Это факт, что ты красотка.
Она взяла его руку в свою.
– Можете мне не расписывать мою красоту, – сказала она, – я сама знаю.
Слэг надул губы. Эта дама твердый орешек, подумал он. Уломать ее будет нелегко.
– Хотите получить билет на один из моих боев? – спросил он, пуская в ход наилучший прием из всего своего запаса. – Завтра будет шикарное представление, и я могу устроить вам место у самого ринга, достаточно одного вашего слова.
Она с какой-то безнадежностью рассматривала его руку.
– Что вы сказали? – спросила она.
Слэг испустил глубокий вздох и повторил свое приглашение.
– Меня не интересуют ваши бои, – сказала она, начав обрабатывать своими инструментами его ногти. – Но я могла бы передать билет своему другу, если у вас есть лишний.
Слэг насупился. Ну и скорлупа на этой даме, подумал он.
– Вы о том долговязом, с которым ошивались на танцах? – спросил он.
Роза бросила на него быстрый взгляд и снова сосредоточилась на его ногтях.
– Гарри без ума от этих схваток. Он был бы рад получить билет.
– Может быть, ему повезет, – проворчал Слэг. – Но мне не нравятся такие парни, как он.
Роза приподняла брови.
– Я едва ли смогла бы представить себе что-либо другое, – холодно заметила она.
Наступила долгая пауза, затем Слэг, чувствуя, что все еще ничего не добился, выложил главный свой козырь:
– После завтрашнего боя я получу приличную пачку грошей. Может быть, мы сходим куда-нибудь вместе, чтобы их потратить?
– А куда бы мы могли пойти? – осторожно спросила Роза, продолжая заниматься его ногтями.
Слэг проявил всю свою сообразительность.
– О, я полагаю, вы смогли бы предложить что– нибудь сами, – произнес он великодушно. – Просто скажите, куда бы вам хотелось пойти.
– Ну… – Она сделала паузу, потом покачала головой: – Нет, я полагаю, это место не совсем то, к чему вы привыкли.
Слэг нахмурился.
– Давайте, – буркнул он. – Где это?
– Мне давно хочется сходить в клуб «Майами», но туда ходят всякие важные персоны. Вы тоже не смогли бы позволить себе это, ведь так?
У Слэга екнуло сердце, и он ответил с возмущением:
– Кто это сказал? Позвольте вам объяснить, детка, что не существует такого места, куда бы я не смог пойти. Если вам хочется сходить в это заведение, то я говорю: о'кей.
Роза откинулась на спинку стула и посмотрела на него. Ее большие глаза глядели на него почти с восхищением.
– Вот это да! – проговорила она. – Даже Гарри туда не ходит. Вы и правда это можете?
Сознавая, что одержал великую победу, Слэг взял на себя обязательство, невзирая на затраты.
– Разумеется, – сказал он. – Вы ничем не хуже разных там знаменитостей. Такой красотке, как вы, нечего путаться со всякими наркоманами. Говорю вам, что ходить в такого рода заведения для меня все равно, что щелкать орешки.
– Ну, мистер Мойнихен, я и не знала, что вы такая важная шишка. Послушайте, а может, мы не пойдем в клуб «Майами»? Давайте сходим в «Амбассадорс». Вот туда мне бы по-настоящему хотелось сходить.
Слэг проглотил слюну. Он слишком поздно понял, куда завело его хвастовство. Ну ладно бы еще клуб «Майами». Но «Амбассадорс» был одним из самых дорогих ночных клубов в городе. И дело не только в деньгах. В это заведение не пускали без крахмальных манишек, а у Слэга не было смокинга. Он почувствовал, что начинает потеть от подсчетов, во что обойдется ему этот вечер.
Роза просто сияла от радости.
– Давайте сходим туда завтра, – предложила она. – Я завтра свободна. Предположим, вы встречаете меня здесь в девять вечера. Черт! Я буду с нетерпением ждать этого часа. Только приведите себя в порядок. Я должна попросить мистера Браунрига, чтобы он вас подстриг.
Прежде чем Слэг догадался запротестовать, она позвала Браунрига. Тот опоясался белоснежным полотенцем и с холодным сияньем в глазах приступил к делу. Слэг получил прическу, мытье шампунем, массаж лица, а Браунриг излил на него такой поток болтовни, что уже не было никакой возможности поговорить с Розой. После того как он перенес все то, что представлялось ему серией позорных пыток, он очнулся на улице, обеднев на три доллара и взяв обязательство провести самый дорогой вечер в своей жизни.
Однако он мрачно решил пройти все до конца. Крадущимися шагами он вошел в портновскую мастерскую Иззи и потратил уйму времени, выторговывая смокинг напрокат. В своей обычной угрожающей манере он ухитрился раздобыть полный комплект за не слишком разорительную цену. С опаской он примерил складной цилиндр, который, как настаивал Иззи, непременно надлежало надеть. Он стоял перед высоким зеркалом и рассматривал свое отражение. Он никак не мог определить, нравится он себе или нет в этой шляпе, пока не заметил, что Иззи прикрывает грязной рукой ехиднейшую усмешку. Тут он осознал, до чего же ужасно выглядит в этой штуке. Он торопливо снял цилиндр и вернул Иззи.
– Дай мне черную фетровую, – сказал он, – и убери с лица эту ухмылку, пока я сам ее не стер.
Одежду тщательно упаковали в большую картонную коробку, и, уплатив изрядную сумму, Слэг направился домой. Остаток дня он провел в гимнастическом зале, готовясь к вечернему бою. Но голова его была забита Розой и предстоящим вечером в «Амбассадорсе».
Он доверился Пэгу О'Мали, одному из своих спарринг-партнеров.
– Слушай, Пэг, – сказал он, предложив тому сигарету. – Завтра вечером мне предстоит сводить даму в «Амбассадорс».
Пэг посмотрел на него с подозрением, предполагая, что Слэг просто треплется.
– А, – вымолвил он, – ну и что?
Слэг смущенно поскреб подбородок.
– Ты когда-нибудь там бывал? – спросил он с надеждой.
Пэг мотнул головой.
– Я не маменькин сынок, – фыркнул он. – В этом заведении тебе придется платить за каждый вздох.
– Эта дама пожелала туда сходить, – объяснил Слэг.
– Я бы ей сказал, куда ей следует пойти. Черт, это заведение такое дорогое, что туда даже Ф.Д.Р.[1] не ходит. Говорю тебе, когда гардеробщица принимает от тебя шляпу, она объявляет такой сбор, что ты начинаешь думать, будто она, когда ты будешь уходить, отдаст тебе и твою шляпу, и саму себя, хотя ты получишь только шляпу.
Слэг забеспокоился.
– Сколько же мне придется потратить? – спросил он. – Как ты думаешь, двадцати долларов хватит?
Пэг задумался.
– Ага, – сказал он. – Я полагаю, хватит. Эта дама, должно быть, уж очень хороша. Почему бы просто не отдать ей двадцать баксов и избавить себя от дальнейших забот. За такие деньги ты бы мог ее трахнуть без разговоров, не так ли?
Слэг даже обиделся за Розу.
– Она дама не такого сорта, – объяснил он. – Она, понимаешь, первоклассная. Сначала ей хочется приятно провести время, а уж потом мы пойдем к ней домой и там маленько позабавимся.
– Похоже, тебя занесло, приятель. «Амбассадорс» – совсем не твой стиль.
После этого про вечер в «Амбассадорсе» не было сказано ни слова. Слэг провел бой в какой-то отвлеченной манере. Он был достаточно хорошим бойцом, и ему не надо было напрягаться, чтобы побить противника. Крики одобрения, доносившиеся из толпы зрителей, как всегда, поддерживали его самоуверенность.
Администратор уплатил ему пятьдесят долларов, и он без колебаний выпросил еще двадцать пять в виде аванса. Он получил их не без труда и немедленно ушел домой, ответив отказом на все попытки уговорить его присоединиться к пиршеству, которое было в самом разгаре. Он понимал, что надо беречь каждый доллар для завтрашнего похода. Нельзя тратить ни гроша.
Вернувшись домой, он пошарил в одном из трех ящиков комода и вытащил те двадцать пять долларов, которые всегда хранил на случай непредвиденных расходов такого рода. Теперь у него была сотня долларов и кое-какая мелочь. Он почувствовал уверенность в себе. С таким количеством денег он управится. В то же время это были все гроши, какими он располагал на сегодняшний день, а ему надо бы иметь хоть что-нибудь, чтобы прожить примерно неделю до следующего боя.
– А, черт с ними, – сказал он и сунул небольшую пачку в карман.
Он не верил, что можно растратить все это за один вечер. Ему хватило бы этих денег, чтобы прожить целый месяц.
На следующий вечер Слэг приступил к борьбе с взятой напрокат крахмальной сорочкой. С помощью квартирной хозяйки и ее дочери, совершенно нечувствительных к его неприличному буйству, он сумел закрепить воротничок и галстук. Когда в конце концов он проинспектировал свое отражение в зеркале, то был приятно удивлен. Черно-белое влияние чопорного вечернего костюма смягчило диковатую грубость его черт. Его большая туша приобрела более четкую форму в хорошо скроенном костюме. Словом, смокинг придал ему вид крупного и хорошо сложенного мужчины.
Дочка хозяйки, похожая на маленькую обезьянку, скорчив гримаску, объявила, что он так же хорош, как Демпси,[2] и это потешило его тщеславие.
Он натянул фетровую шляпу с широкими мягкими опущенными полями, проверил пачку денег в кармане брюк и вышел из дома. Он остановился у ближайшего салуна и выпил три порции виски, отметив со смесью гордости и раздраженного смущения, как подталкивали друг друга локтем его знакомые.
К тому времени, когда он добрался до парикмахерской, он уже был в состоянии приятного подпития и достаточно привык к крахмальному воротничку, который поначалу угрожал его задушить. Он увидел, что Браунриг уже закрывает, и вошел с важным видом, явно стремясь произвести впечатление.
Браунриг оглядел его не без восхищения.
– Послушайте, мистер Мойнихен, сегодня вечером вы выглядите блестяще, – сказал он. – Костюм просто великолепен.
Слэг смахнул со смокинга невидимую соринку.
– Вы так думаете? – спросил он. – Ну, парень, этот костюм и стоит изрядно. Он и должен выглядеть хорошо. – Он осмотрел комнату. – Она еще здесь?
Браунриг указал глазами в сторону маникюрного отделения.
– Она готовится, – сообщил он, подмигнув. – Куда это вы ее ведете, мистер Мойнихен?
Из коробки, стоявшей на прилавке, Слэг выбрал сигару.
– «Амбассадорс», – бросил он небрежно. – Мне нравится водить моих дам в правильные заведения.
Браунриг присвистнул.
– Ого, – проговорил он, – вы действительно подбираете места. – Он торопливо чиркнул спичкой и поднес огонек к сигаре Слэга.
Слэг не предложил ему чаевых, и Браунриг после некоторых колебаний решил с этим примириться. Тут как раз из-за занавески вышла Роза, глядя на Слэга с легкой улыбкой.
Слэг едва мог поверить своим глазам, такой она выглядела красоткой. Платье, облегающее фигуру, выявляло округлости, о существовании которых он догадывался, но не был вполне уверен, что они там есть. Одеяние бутылочно-зеленого цвета обтягивало ее груди и бедра и свободно ниспадало к ступням. Волосы доходили ей до плеч, а грим был безупречным, потрясающим и вызывающим. Он подумал, что она выглядит как кинозвезда высшего класса.
– У вас шикарный вид, – сказал он. Именно это он и думал.
Она повернулась немного вправо и немного влево, чтобы он мог еще повосторгаться ее видом.
– Я вам нравлюсь? – спросила она.
– Это прекрасно.
– Да вы и сами, знаете ли, не выглядите сегодня таким уж бродягой.
Браунриг одобрительно кивнул.
– На вид вы шикарная пара, – заявил он. – Теперь отправляйтесь и развлекайтесь, а мне пора запирать.
Роза прошла мимо Слэга, и он уловил аромат опьяняющих духов. Он последовал за ней, чувствуя себя немного ошарашенным. Ему казалось, что он видит все это в великолепном сне.
Когда они вышли, Роза оглядела улицу и нахмурилась.
– Где же машина? – спросила она.
Слэг, намеревавшийся сесть на трамвай, ощутил внезапную тревогу.
– Машины у меня нема, – признался он.
– О, не говорите «нема», это вульгарно, – сказала она немного раздраженно. – Я-то считала, что у вас есть машина. Ну что ж, возьмите такси. Я не могу тут стоять, мне холодно.
Слэг пробормотал:
– Конечно, конечно.
Он неуверенно махнул рукой желтому такси, проезжавшему мимо по противоположной стороне улицы.
Водитель узнал его и разинул рот, потом взглянул мимо Слэга и увидел Розу. Он поднял брови и надул щеки.
– Куда, приятель? – спросил он. – Прогулка вокруг парка?
Слэг посмотрел на него с праведным гневом.
– «Амбассадорс», – скомандовал он коротко и открыл дверцу перед Розой.