3 лучшие системы от боли в спине - Валентин Иванович Дикуль 9 стр.

Считаем повторы. 8 – в одну сторону, 8 – в другую. Это будет 1 подход. Надо выполнить 3 подхода, между которыми отдыхаем 2–3 минуты.

Следим за дыханием! Его нельзя задерживать. В исходном положении – вдох. В момент наивысшего напряжения – выдох.

И. п.: висим на перекладине в дверном проеме, ноги не касаются пола.

Очень плавно отводим ноги в правую сторону, таз и корпус остаются неподвижными. Задерживаемся в этом положении 2–3 секунды. Возвращаемся в исходное положение. Затем очень плавно отводим ноги в левую сторону, таз и корпус остаются неподвижными. Задерживаемся в этом положении 2–3 секунды. Возвращаемся в исходное положение.

Считаем повторы. 8 – в одну сторону, 8 – в другую. Это будет 1 подход. Надо выполнить 3 подхода, между которыми отдыхаем 2–3 минуты.

Следим за дыханием! Его нельзя задерживать. В исходном положении – вдох. В момент наивысшего напряжения – выдох.

И. п.: висим на шведской стенке или на перекладине, ноги не касаются пола.

Отводим назад обе прямые ноги, максимально прогибаем спину и отводим голову назад. Задерживаемся в этом положении 2–3 секунды, возвращаемся в исходное положение.

Считаем повторы. 8 – в одну сторону, 8 – в другую. Это будет 1 подход. Надо выполнить 3 подхода, между которыми отдыхаем 2–3 минуты.

Следим за дыханием! Его нельзя задерживать. В исходном положении – вдох. В момент наивысшего напряжения – выдох.

И. п.: стоя ровно с прямой спиной, смотрим перед собой, в руках штанга.

Медленно наклоняемся с прямой спиной, опустив руки вниз и согнув немного колени. Задерживаемся в наклоне 2–3 секунды и медленно возвращаемся в исходное положение.

Считаем повторы. Делаем 3 подхода по 8 повторов.

Следим за дыханием! Его нельзя задерживать. В исходном положении – вдох. В момент наивысшего напряжения – выдох.

И. п.: лежа бедрами на станке, ноги закреплены, корпус удерживаем прямо, руками держимся за палку, прикрепленную к резиновым бинтам. Они закреплены напротив станка на расстоянии два метра.

Медленно, без рывков опускаем корпус вниз, задерживаемся в максимальном напряжении 2–3 секунды и также медленно возвращаемся в исходное положение.

Считаем повторы. 8 раз поднимаемся – это 1 подход. Надо выполнить 3 подхода, между которыми отдыхаем 2–3 минуты.

Следим за дыханием! Его нельзя задерживать. В исходном положении – вдох. В момент наивысшего напряжения – выдох.

И. п.: лежа на животе на тумбочке или станке (под бедра можно подложить что-то мягкое – подушку, одеяло, поролон).

Медленно поднимаем ноги до полного выпрямления, задерживаемся на 2–3 секунды, и также медленно возвращаемся в исходное положение.

Считаем повторы. 8 раз поднимаемся – это 1 подход. Надо выполнить 3 подхода, между которыми отдыхаем 2–3 минуты.

Следим за дыханием! Его нельзя задерживать. В исходном положении – вдох. В момент наивысшего напряжения – выдох.

И. п.: стоя, держим в левой опущенной руке гантель, ноги на ширине плеч, правая рука на затылке.

Медленно наклоняем корпус вправо, в максимальном напряжении находимся 2–3 секунды, а затем также медленно возвращаемся в исходное положение. После чего медленно, без рывков делаем наклон влево. И снова возвращаемся в исходное положение. Перекладываем гантель в другую руку и повторяем наклоны.

Считаем повторы. 8 наклонов в одну сторону, 8 – в другую. Это будет 1 подход. Надо выполнить 3 подхода, между которыми отдыхаем 2–3 минуты.

Следим за дыханием! Его нельзя задерживать. В исходном положении – вдох. В момент наивысшего напряжения – выдох.

И. п.: лежим на станке на левом боку, ноги выше таза. Руками держимся за палку, прикрепленную резиновым бинтом. Конец резинового бинта закреплен на расстоянии двух метров.

Медленно, без рывков за счет мышц правого бока, поднимаем корпус вверх, задерживаемся в максимально напряжении 2–3 секунды. И так же медленно возвращаемся в исходное положение. Затем переворачиваемся на другой бок. Медленно, без рывков, за счет мышц левого бока, поднимаем корпус вверх, задерживаемся в максимальном напряжении 2–3 секунды. И так же медленно возвращаемся в исходное положение.

Считаем повторы. 8 – в одну сторону, 8 – в другую. Это будет 1 подход. Надо выполнить 3 подхода, между которыми отдыхаем 2–3 минуты.

Следим за дыханием! Его нельзя задерживать. В исходном положении – вдох. В момент наивысшего напряжения – выдох.

И. п.: лежа на жесткой поверхности – на полу, кушетке или кровати, руки за головой, ноги согнуты и зафиксированы.

Сутулимся, пытаемся сесть. Медленно сели и плавно, медленно опустились в исходное положение. Ноги остаются согнутыми.

Следим за дыханием. Не задерживаем его. В исходном положении – вдох, дойдя до момента наивысшего напряжения – выдох.

Считаем повторы. Выполняем 3 подхода по 12 повторов. С перерывами по 2–3 минуты отдыха между подходами.

И. п.: лежа на жесткой поверхности – на полу, кушетке или кровати, руки заложены за голову, ноги согнуты.

Медленно и плавно делаем скручивание – левую ногу и правый локоть подтягиваем друг к другу. Голова и плечи тянутся вперед. Задерживаемся в этом положении 2–3 секунды и возвращаемся в исходное положение. Следующее движение делаем наоборот – правую ногу и левый локоть подтягиваем друг к другу. Также задерживаемся на 2–3 секунды и возвращаемся в исходное положение.

Считаем повторы. Выполняем в одну сторону 12 повторов и в другую сторону – 12. Это будет 1 подход. Выполняем 3 подхода с перерывами по 2–3 минуты отдыха между ними.

Следим за дыханием. Не задерживаем его. В исходном положении – вдох, дойдя до момента наивысшего напряжения – выдох.

Энергия манежа: Валентин Дикуль о цирке и о себе

«Цирк – это волшебное место, которое всегда придавало мне силы. Помню, как стоял перед кулисами еле живой: все болит, сил нет. Но вот звучит музыка, гремят фанфары, я шагаю в манеж, за мной закрывается занавес – все! Меня как будто подменили! Я чувствую себя здоровым, полным сил, энергии и моложе на 20 лет! Отработал номер и получил такой шквал аплодисментов!!! Восторг, благодарность и добрая энергия зрителей обволакивают! Я физически ощущаю эту энергию. Вот это и есть самая лучшая подпитка сил – добрые глаза зрителей, их любовь. Но стоит выйти из манежа, старые болезни тут же наваливаются…».

Мечты детдомовца

«Я родился в прекрасном городе Каунасе. Отец был военным и очень рано погиб при исполнении служебных обязанностей. Мама не смогла вынести этой беды и пережила его всего на полгода. Плохо помню это время, так как был еще очень маленький и ходил в детский сад. После смерти мамы, бабушке пришлось оставить меня в детском доме. Это было тяжелое послевоенное время, нищета, разруха. Бабушка была в отчаянии, но другого выхода у нее не было – средств не хватало ни на что, а ведь у нее на руках остались другие дети, о которых надо было заботиться.

Дети той послевоенной поры – это слишком рано повзрослевшие дети. Мы часто болели, постоянно голодали, но чувствовали себя смелыми и взрослыми. В детском доме мы прошли суровую школу жизни. Нас учили преодолевать трудности, не бояться их, находить выход из любой ситуации, верить в себя. Короче, выживать! Я был одним из самых смелых и драчливых парней. Но просто так, из любопытства, не мерился силой. Только по уважительным причинам, только для защиты слабых и во имя справедливости. Вообще-то я умею управлять своими эмоциями. Но когда сталкиваюсь с несправедливостью, превращаюсь практически в неуправляемого! Когда я бывал в таком состоянии, ко мне старались лишний раз не подходить. Меня многие боялись, и даже старшеклассники! И они частенько обращались ко мне за помощью – им нужна была моя защита! Я всегда был на стороне слабых. Но всегда старался улаживать конфликты не только драками, но и внушением. И, если уже слова не помогали, то тогда – извините!.. Многие детдомовцы пошли по кривой дорожке, кто-то даже не дожил до взрослого возраста. Но мне несказанно повезло – я попал в волшебную, красивую сказку! И она полностью перевернула мою жизнь.

Однажды в Вильнюс приехал цирк. Стоило мне один раз попасть на представление, я понял, что без цирка жить не смогу и стал приходить туда каждый день. В меня как будто молния попала! Артисты видели, что я никуда без спроса не лезу, не мешаю, не тревожу животных, и перестали меня гонять. Поручали мелкие дела – что-то принести, где-то поддержать, что-то починить. Для меня это было очень важно! Я почувствовал, что нашел свою семью, своих единомышленников! Они очень трепетно относились к мальчишке – беспризорнику. Подкармливали, рассказывали различные цирковые истории, показывали несложные трюки. Воодушевленный, я уходил из цирка, останавливался на ближайшем газоне и отрабатывал эти трюки: крутился, прыгал, тянулся. Я очень старался, торопился и думал, что сделать обыкновенный гимнастический кувырок – проще пареной репы. Оказалось совсем не так. Очень трудно! Как и все, что делается в цирке. Блеск, легкость и красота цирка достигается тяжелым каждодневным трудном! Артисты учили меня: «Малыш, главное – прояви характер!». И я очень старался. И верил, что у меня получится. Когда в детдоме кто-то спрашивал, кем я хочу стать, отвечал: «Циркачом!». Страшно гордился этим словом, так как тогда не знал, что оно – ругательное! Цирковые артисты его не любят…

К сожалению, цирк приезжал только летом, и в осенне-зимний период у меня наступал траур. Я жил только ожиданием гастрольного сезона! К лету, к приезду цирковой труппы, я готовил какой-то трюк. Нашел книгу «Фокусы на клубной сцене», которая стала для меня настольной! Очень старательно репетировал номера. Склеивал всевозможные коробочки, вырезал из фанеры различные кубики и колечки. Пробовал, не получалось, опять пробовал. Однажды в цирке объявили, что им нужны стажеры и ученики. Я, воодушевленный, пошел туда со своими фокусами. Мое выступление понравилось – аплодировали от души! Я решил усилить эффект: захотел сразить их своей подготовкой – растягивался, кувыркался, показывал упражнения на кольцах. Короче, продемонстрировал все, что умел. Правда, получалось все корявенько, но от души. Меня похвалили, сказали, что я буду принят в цирк, но для этого надо хорошо учиться. Они пообещали вызвать меня в Москву через полгода и уехали. Это время я жил только своей мечтой. Рассказывал всем в детдоме, что уже стал циркачом, начал мастерить себе нехитрую одежду для представлений. Но. никто никуда не вызвал! Забыли они про детдомовского парнишку! Но они не знали тогда, кому посеяли в душе надежду! Если у меня есть цель – я ее всегда добивался. Поэтому, недолго думая, решил сам бежать в Москву.

Моя цель – попасть в цирковое училище, о существовании которого слышал от многих артистов. Нисколько не сомневался, что меня обязательно примут. Как добирался – страшно даже вспомнить! На дровах, на углях в товарном вагоне, под вагонами. Питался, чем придется, и не каждый день. В училище меня, конечно же, не приняли: я был несовершеннолетний мальчишка без документов. А как только открывал рот, все сразу понимали, что я сбежал: я тогда очень плохо говорил по-русски. Меня сдавали милиции, которая отправляла назад, в детдом. А здесь ждало суровое наказание. В детдоме с провинившимися не церемонились. Наказывали больно и грубо: били, лишали еды, сажали под замок. Настолько сильно били, что 3–4 месяца я не мог нормально ходить. Но мечту из меня выбить было невозможно – через несколько лет я стал все-таки артистом цирка. Бог мне послал еще один шанс – в цирке снова объявили конкурс на стажера – акробата. Посмотрели меня и взяли. Я был сильный, жилистый и очень смелый. Школу оканчивал уже будучи артистом. Началось мое цирковое счастье!..

Преодоление беды

Не торопясь, воплощал в жизнь задуманное: делал номер «воздушный гимнаст». Я мастерить тогда не мог ничего, так как подчинялся руководителю номера, режиссеру. Мне оборудование досталось по наследству от артистов, которые ушли на пенсию. Штамберт и аппаратура. Она была старенькая, но я ее отремонтировал, подкрасил.

Смастерил несложную аппаратуру. Привыкал работать на высоте. Сначала на небольшой – два-три метра. По мере доводки трюков забирался выше и выше. И вот, наконец, я высоко под куполом! Но радость и счастье длились недолго.

…Шел концерт в каунасском Дворце спорта, посвященный какому-то празднику. Работал номер на тринадцатиметровой высоте. Ничто не предвещало беды, я чувствовал приятный артистический кураж и уверенность, что сделаю все, как надо. И никто не мог предположить, что вдруг лопнет штамберт – это такая стальная перекладина, на которой крепится аппаратура и страховка. Даже не успел сообразить, что случилось. Я полетел вниз. Диагноз страшный: компрессионный перелом позвоночника в поясничном отделе и черепно-мозговая травма. Врачи спасли мою жизнь, но объяснили, что ходить я не буду никогда. Сказали: «Навыступался». Я не понимал, что со мной происходит. Мне казалось, что вижу какой-то страшный сон, который все не кончается и не кончается. Детдомовская жизнь в те минуты казалась мне фантастически прекрасной. Ноги лежат неподвижно, ничего не чувствуют, как бревнышки. Я не поверил докторам. Наверное, будь я старше, опустил бы руки и смирился с участью, как тысячи других несчастных. Но мне было 16 лет, и я собирался вернуться в цирк. Без него мне не жить! Я не верил, что не буду ходить. Опускал голову, плакал, но знал, что надо тренироваться. Стал готовиться к выздоровлению. Читал много медицинских книг. Когда я оказался на больничной койке, был вынесен приговор – коляска на всю жизнь. Я все, что мог, изучал, связанное с медициной. С позвоночными переломами, со спинным мозгом. Литературы, кончено, было очень мало, и я просил своих друзей-артистов, которые ездили на гастроли за границу, привозить любую литературу, которая связана с травмами и позвоночником. Со словарем переводил. Изучил всю на то время, которая мне попалась в руки, и начал разрабатывать свою методику. То, что двигалось, я очень хорошо знал. Школу Вейдера изучил давно, так как работал воздушным гимнастом. Чтобы было красиво тело, чтобы был сильным, и анатомию хорошо знал. А все, что связано со спинным мозгом, я изучал. Какие движения делают мышцы, как их развивать, укреплять, растягивать, удлинять. Было тяжело, допускалось много ошибок, которые я испробовал на себе. Именно с мышцами и телом, которые неподвижны. Верхняя часть была крепкой. Параплегия. Мышцы не работали. Ничего не двигалось. И нужно было разрабатывать свою методику.

Понял, что надо укреплять мышцы спины, рук, плеч, верхней части позвоночника. Разрабатывал простейшие упражнения, которыми занимался весь день. Соседи по палате относились ко мне с иронией, недоверием, говорили, чтобы я не тратил понапрасну силы. А я – то эти силы тренировал! Друзья приносили мне гантели, бинты, эспандер, я мастерил какие-то нехитрые приспособления, которые помогали заниматься. Сначала прятал их под кроватью, так как врачи все отбирали. Ну, нельзя в больнице так себя вести! Но потом с этим свыклись. И когда пациенты заметили, что у меня появились какие-то движения, стали подтягиваться и просить, научить их каким-нибудь упражнениям.

Заниматься все свободное время и терпеть неудачу было очень сложно. Когда процесс останавливался, не было никакого движения, я думал, что больше ничего не поможет. Был в отчаянии и в голову лезли нехорошие мысли. Не хотелось жить, быть кому-то обузой. Поэтому я дважды накладывал на себя руки.

Когда выписался из больницы, дома сидеть не мог. Я приехал во Дворец культуры профсоюзов к директору. Меня внесли в его кабинет, и я рассказал свою историю и признался, что без цирка мне не жить. Предложил вести цирковой кружок. Совершенно бесплатно – лишь бы работать! Меня поняли и пошли навстречу. Дали маленький кабинетик, предоставили небольшой зальчик для репетиций, положили даже жалованье. Желающих заниматься оказалось много! Я рассказывал, показывал, что мог, даже страховал. А, когда заканчивались занятия, начинал работать над собой. Тренировался до такой степени, что не было сил перебраться в коляску, так на матах и засыпал. Первое время уборщицы находили меня и, испугавшись, вызывали «скорую». Я не терял сознание, просто сильно уставал. Такие эксперименты сейчас уже не нужны, так как методика дошла практически до совершенства и помогает тяжелобольным. Но в то время разрабатывал методику, испытывая ее на себе.

Летом, на шестой год после травмы, я вывез свой самодеятельный цирковой кружок на школьные каникулы в город Ниду. Мы разбили палаточный городок, сделали маленькую арену, репетировали с утра до вечера. В один из дней у меня резко подскочила температура, тело налилось страшной тяжестью. Не мог ни есть, ни пить, ни тем более держаться на костылях. Даже не мог сесть в коляску. Чувствовал, что-то со мной происходит. Не уходило жжение в позвоночнике. Боль ломала суставы, рвала судорогой мышцы. То и дело я терял сознание, а когда приходил в себя, не узнавал – где я, что и кто со мной. В беспамятстве я метался по палатке, и ребятам приходилось наваливаться мне на руки, чтобы я не поранил себя. Они, конечно, вызвали врачей, но те так и не отважились забрать меня в больницу, боялись, что не выдержу транспортировки. Просили врачей, чтобы они были рядом, пока я не приду в себя. Была еще одна причина, почему они этого не сделали: никак не могли поставить мне диагноз. Симптомы болезни ни подо что им знакомое не подходили. В конце концов, они пришли к выводу, что тут замешана моя травма. А на третий день я окончательно пришел в себя. Но не было сил даже рукой шевельнуть или голос подать. А еще через день я попробовал встать на костыли и вдруг почувствовал работу мышцы бедра. Да, произошло самое невероятное – потекла жизнь по моему спинному мозгу. И если раньше, когда в мои ноги втыкали иголки, я ощущал лишь мускульный тычок, то теперь при той же процедуре испытывал боль. Пусть очень отдаленную, какую-то проблесковую, будто свет маяка, но боль. Самую долгожданную, самую прекрасную и самую сладкую боль в моей жизни! Через две недели я отбросил костыли и передвигался при помощи двух легких палочек.