– О чем это вы? – недоуменно спросила Триллиан.
– Давняя история! – махнул рукой Форд. – Времена нашего детства на Бетельгейзе. Бетельгейзские торговые разведчики находили новые рынки, а арктурианцы осуществляли все перевозки между центром Галактики и периферией. А до дурделлийских войн, надо сказать, вовсю свирепствовали космические пираты, и мегагрузовозы приходилось оснащать самыми фантастическими средствами защиты. Словом, крепости, а не корабли, причем огромные – на орбите вокруг планеты затмевали солнце.
И вот юный Зафод решает захватить один такой корабль. На трехдюзном скутере для ближних стратосферных полетов. Псих сумасшедший, представляешь?! А я составил ему компанию: побился об заклад, что ничего у него не выйдет, и решил проследить, чтобы он не вернулся с поддельными доказательствами. Что ж из этого вышло? Сели мы в трехдюзник, который он черт знает как перекроил, за неделю прошли три парсека, ворвались в мегагрузовоз, до сих пор не понимаю, каким образом, пробились на мостик, потрясая игрушечными пистолетами, и потребовали выкуп. Просто невообразимо! Я продул все свои карманные деньги на год вперед. И ради чего? Ради конских каштанов!
– Этот капитан, Йюден Вранкс, оказался своим в доску, – подхватил Зафод. – Накормил нас до отвала, чем душа пожелает, самыми редкими лакомствами, конечно, конских каштанов дал сколько хочешь и телепортировал нас обратно. Прямо в бетельгейзскую государственную тюрьму. Мировой парень. Стал потом Президентом Галактики. – Зафод помолчал. – А незадолго до своей смерти он меня навестил.
– Да? – удивился Форд. – Ты и не заикался.
– Ага.
– Что же он сказал? Зачем он к тебе пришел?
– Он рассказал мне о «Золотом сердце». Это его идея – украсть корабль.
– Его?
– Да, – подтвердил Зафод. – А единственная возможность украсть корабль – присутствовать на церемонии запуска.
Форд сперва замер, затем громко расхохотался.
– Выходит, ты решил стать Президентом ради того, чтобы всего-навсего украсть корабль?
– Именно.
– Но почему? – воскликнул Форд. – В чем его назначение?
– Понятия не имею, – признался Зафод. – Полагаю, если бы я четко представлял себе его назначение – и на черта он мне сдался, – то засветился бы на контрольных тестах и не прошел бы в Президенты. Полагаю, Йюден поведал мне еще много такого, что надежно скрыто в моем подсознании.
– И ты намудрил со своими мозгами лишь потому, что Йюден тебе что-то такое сказал?!
– Он кого хочешь мог уговорить.
– Да, но, Зафод, старина, тебе самому надо беспокоиться о себе!
Зафод пожал плечами.
– И ты не имеешь никакого представления о причинах всего этого? – не унимался Форд.
Зафод надолго задумался.
– Нет, – наконец произнес он. – Я не выдам своих тайн ни словом, ни намеком. Впрочем, – прибавил он после дальнейших размышлений, – это понятно. Я бы себе и на грош не доверился.
Через мгновение последняя планета из каталога растаяла, и они оказались в роскошно обставленной приемной.
– Сейчас мыши вас примут, – объявил высокий магратеец.
Глава 30
– Теперь тебе все известно, – сказал Слартибартфаст, вяло пытаясь навести хоть какой-то порядок в своем кабинете. Он подошел к ближайшей груде, взял сверху один листок, но, не найдя, куда его положить, вернул на прежнее место; груда немедленно рассыпалась. – Пронзительный Интеллектомат спроектировал Землю, мы ее построили, а вы на ней жили.
– А потом пришли вогоны и уничтожили ее за пять минут до завершения программы, – не без горечи продолжил Артур.
– Да, – молвил старец, безнадежно оглядывая комнату. – Десять миллионов лет насмарку! Десять миллионов лет, землянин… Ты можешь представить себе такой огромный период времени?! – Помолчав, он добавил: – Вот вам бюрократия.
– А знаете, – задумчиво проговорил Артур, – это многое объясняет. Всю жизнь я испытывал странное беспричинное чувство, что в мире что-то происходит – что-то большое, даже зловещее, – а от меня это держат в тайне.
Слартибартфаст беспечно махнул рукой:
– Совершенно нормальная паранойя. У кого ее нет?
– Но если все испытывают одно и то же, это же что-то значит? – воскликнул Артур. – Может быть, за пределами известной нам Вселенной…
– Может быть. Какая разница? – остудил его пыл Слартибартфаст. – Может быть, я стар и утомлен, но, по-моему, шансы установить истинные причины происходящего столь абсурдно малы, что лучше не ломать себе голову, а заняться делом. Взгляни на меня, я специалист по береговым линиям, получил премию за Норвегию. – Порывшись в какой-то немыслимой груде, он извлек плексигласовый ящичек с макетом Норвегии. На ящичке было выгравировано его имя. – Вот скажи: есть в этом смысл? – спросил старец. – Лично я его не вижу. Всю свою жизнь я занимался фьордами. На быстротечный миг они вошли в моду, и меня удостоили высшей награды.
Повертев ящичек в руках, он пожал плечами и небрежно отшвырнул его – однако не так уж небрежно, чтобы тот упал не на мягкое.
– Во втором экземпляре Земли, который мы сейчас строим, мне поручили Африку, и, разумеется, я делаю ее с фьордами – люблю их и уверен, что они придают континенту старомодное очарование в стиле барокко. А мне заявляют, что получается недостаточно экваториально. Экваториально!.. – Слартибартфаст горько рассмеялся. – Какое это имеет значение? Наука, конечно, творит чудеса, но счастье куда ценнее правоты.
– Вы разве не счастливы?
– Нет. В том-то и беда.
– Жаль, – сочувственно произнес Артур. – А мне казалось: какой приятный, спокойный образ жизни…
На стене вспыхнула маленькая белая лампочка.
– Пора, – сказал Слартибартфаст. – Мыши ждут. – И открыл дверь, выжидательно глядя на Артура.
Тот в последний раз обвел взглядом комнату, посмотрел на себя, ощутил кожей потную, мятую одежду, в которой еще в четверг утром лежал в грязи перед бульдозером.
– Да, мой образ жизни вряд ли можно назвать спокойным, – прошептал он.
– Прошу прощения? – переспросил старец.
– Пустяки, – ответил Артур. – Шутка.
Глава 31
Известно, что безответственные речи порой недешево обходятся, но мало кто знает, сколь дорого!
Например, в тот момент, когда Артур произнес: «Мой образ жизни вряд ли можно назвать спокойным», – в пространственно-временном континууме открылся случайный туннель, и эти слова, преодолев пучины пространства и времени, достигли некой далекой галактики, где два воинственных народа готовились к ужасающей межзвездной резне.
Лидеры противников сошлись в последний раз выяснить все вопросы.
Убийственная тишина воцарилась за столом переговоров. Командующий вл-хургов, блистательный и гордый в парадных боевых шортах, вперил взгляд в главу г-гудвунттов, сидящего напротив на ароматном зеленом облаке, и миллионы стремительных, чудовищно мощных крейсеров готовы были по первому приказу исторгнуть электрическую смерть, чтобы заставить мерзкую пахучую тварь взять назад свои слова о матери вл-хургов.
Тварь шевельнулась на облаке зловонного пара, и тут над столом переговоров разнеслись слова: «Мой образ жизни вряд ли можно назвать спокойным». К сожалению, на языке вл-хургов это звучало как самое оскорбительное выражение из всех мыслимых и немыслимых. Ничего не оставалось, как начать войну на истребление.
Разумеется, в конце концов, после нескольких тысячелетий кровавой бойни, выяснилось, что все это – кошмарное недоразумение, и остатки двух флотов объединились для ведения совместных военных действий против нашей Галактики – места, откуда, как было установлено, донеслось оскорбительное высказывание.
Много тысячелетий грозные корабли бороздили безбрежные океаны космоса и наконец с диким ревом атаковали первую попавшуюся планету (им подвернулась Земля), где в результате обидной ошибки в масштабах всю боевую флотилию случайно проглотила маленькая собачонка.
Те, кто изучает сложнейшие переплетения причинно-следственных связей, говорят, что подобные вещи творятся во Вселенной постоянно и предотвратить их невозможно.
– Жизнь есть жизнь, – говорят они.
Артур и старый магратеец, совершив короткое путешествие на летательном аппарате, попали в приемную, стены которой были украшены многочисленными дипломами. Почти в ту же секунду над дверью в противоположном конце приемной вспыхнула лампочка, и они вошли в комнату.
– Артур! Ты как, нормально? – раздался голос.
– Вы? – удивленно переспросил Артур.
В комнате царил полумрак, и Артур не сразу разглядел Форда, Триллиан и Зафода, которые сидели за большим круглым столом, ломящимся от экзотических блюд, невиданных яств и странных фруктов. Каждый из них уплетал за обе щеки.
– Как вы здесь оказались?
– Ну, – сказал Зафод, вгрызаясь в нечто жареное, с костями, – сперва нас усыпили газом и вытворяли вообще бог весть что, а теперь, надо отдать должное хозяевам, потчуют вполне пристойным обедом. Угощайся, – он вытащил из горшка кусок дурно пахнущего мяса, – котлета из вегианского носорога. Вкус бесподобный, если тебе по душе носорожина.
– Как вы здесь оказались?
– Ну, – сказал Зафод, вгрызаясь в нечто жареное, с костями, – сперва нас усыпили газом и вытворяли вообще бог весть что, а теперь, надо отдать должное хозяевам, потчуют вполне пристойным обедом. Угощайся, – он вытащил из горшка кусок дурно пахнущего мяса, – котлета из вегианского носорога. Вкус бесподобный, если тебе по душе носорожина.
– Хозяева? – спросил Артур. – Какие хозяева? Я не вижу никаких…
– Прошу к столу, существо с Земли, – раздался тонкий голосок.
Артур огляделся и внезапно завопил:
– На столе мыши!
Наступила неловкая пауза, которая бывает, когда кто-нибудь сморозит отчаянную бестактность. Все укоризненно смотрели на Артура. А он не сводил взгляда с двух белых мышей, сидящих в сосудах типа стаканчиков для виски.
– О! – начиная прозревать, выдохнул Артур. – Извините, я не совсем…
– Я вас представлю, – сказала Триллиан. – Артур, это мышь Бенджи.
– Привет! – бросил один из мышей. Он тронул усиками сенсорную панель внутри стаканообразного аппарата, и тот продвинулся немного вперед.
– А это мышь Фрэнки.
– Приятно познакомиться, – сказал другой мышь и сделал то же самое.
Артур выпучил глаза:
– Но ведь…
– Правильно, – перебила Триллиан, – это те самые мыши, которых я увезла с Земли. Передай мне, пожалуйста, тарелку с паштетом из арктурианского мегаосла.
Слартибартфаст вежливо кашлянул.
– Прошу прощения…
– Да, благодарю вас, Слартибартфаст, – небрежно произнес Бенджи. – Можете идти.
– А… очень хорошо, – сказал старец, слегка удивившись. – Тогда я пойду займусь своими фьордами.
– Они не понадобятся, – вмешался Фрэнки. – Похоже, новая Земля нам вообще больше не нужна. – Он повращал маленькими розовыми глазками. – Мы нашли аборигена планеты, который находился на ней до последней секунды.
– Что? – воскликнул ошеломленный Слартибартфаст. – Как же так? Я подготовил для Африки тысячу ледников!
– Можете покататься на лыжах, – язвительно предложил Бенджи.
– На лыжах?! – вскричал старец. – Это же не ледники, а произведения искусства! Элегантно вылепленные контуры, ледяные вершины тянутся к небесам, глубокие, захватывающие дух расселины! Какое святотатство – кататься на лыжах по произведению искусства!
– Благодарю вас, Слартибартфаст, – холодно отрезал Бенджи. – Вы свободны.
– Да, сэр, – процедил старец, – спасибо. Что ж, прощай, землянин, – повернулся он к Артуру. – Желаю тебе успешного образа жизни. – И, коротко всем кивнув, вышел из комнаты.
Артур проводил его взглядом, не зная, что сказать.
– Ну, – произнес Бенджи, – за дело.
Форд и Зафод бодро сдвинули бокалы.
– За дело! – дружно воскликнули они.
– Не понял, – грозно сказал Бенджи. Форд огляделся:
– Простите, я подумал, что вы предлагаете тост.
Мыши засуетились в своих стаканосредствах, а потом Бенджи выдвинулся вперед и обратился к Артуру:
– Итак, существо с Земли, дело, по сути, не стоит выеденного яйца. Как вы знаете, последние десять миллионов лет мы управляли вашей планетой, чтобы в конце концов найти этот проклятый Основной Вопрос.
– Зачем? – перебил Артур.
– Нет, об этом мы уже думали, – ответил Фрэнки. – Он не подходит к ответу. Зачем? Сорок два… Видите, не годится.
– Я имею в виду, зачем вы ищете этот вопрос? – пояснил Артур.
– А, вот оно что. Ну если откровенно, то в конечном счете – по привычке. Мы сыты по горло этой затеей, и от одной мысли, что из-за паршивых вогонов придется начинать все сначала, мне просто дурно становится. По счастливой случайности мы с Бенджи как раз закончили свою работу и, желая немного отдохнуть, поманипулировали малость вашими друзьями, чтобы нас доставили на Магратею.
– Здесь находятся ворота в наш собственный мир, – вставил Бенджи.
– А недавно, – продолжал его коллега, – мы получили из дома весьма заманчивое предложение – нас приглашают участвовать в пятимерных теледебатах и лекционном турне. Добавлю, что мы склонны принять его.
– Я бы за него просто ухватился, – поддакнул Зафод. – А ты, Форд?
– Еще бы, руками и ногами!
– Но мы должны иметь реальный результат, – подчеркнул Фрэнки. – То есть в идеале нам все еще нужен Основной Вопрос в той или иной форме.
Зафод наклонился к Артуру.
– Сам посуди, – доверительно начал он. – Если они просто будут сидеть в студии, безмятежные и чуть утомленные суетой и вниманием, ну и этак, знаешь ли, невзначай упомянут, что им известен смысл Жизни, Вселенной и Всего Остального, а затем в конце концов признают, что в общем-то это сорок два, долго ли продлятся дебаты?
– Нам нужно что-то такое, что произведет впечатление, – сказал Бенджи.
– Произведет впечатление? – воскликнул Артур. – Основной Вопрос, который должен произвести впечатление?!
– Поймите же, – терпеливо продолжал Фрэнки. – Идеализм, чистая наука, поиски истины – все это очень хорошо, но рано или поздно, боюсь, наступает момент, когда начинаешь подозревать, что всей многомерной бесконечностью Вселенной на самом деле заправляет горстка маньяков. И если мне предстоит выбор, потратить еще десять миллионов лет на установление этого факта или просто взять деньги и дать деру, то лично я не прочь поразмяться.
– Но… – безнадежно начал Артур.
– Да пойми же, землянин! – перебил Зафод. – Ты – продукт последнего поколения компьютерной матрицы. Так?
– Э…
– Следовательно, твой мозг – органическая часть заключительной стадии компьютерной программы, – объяснил Форд с раздражением человека, который вынужден разжевывать очевидные факты.
– Согласен? – подстегнул Зафод.
– Вроде бы… – неуверенно согласился Артур. Он никогда не чувствовал себя органической частью чего бы то ни было и считал это своей бедой.
– Иными словами, – продолжил Бенджи, продвинув свой стаканотранспорт к Артуру, – суть вопроса скорее всего закодирована в структуре вашего мозга. Вот мы и хотим купить его у вас.
– Что, вопрос? – спросил Артур.
– Да! – выпалили Форд и Триллиан.
– За бешеные деньги! – торжествующе воскликнул Зафод.
– Нет-нет, – сказал Фрэнки. – Мы хотим купить мозг.
– Что?!
– В конце концов, кому он нужен? – пренебрежительно заметил Бенджи.
– Я думал, вы прочитаете его мозг с помощью электроники, – сказал Форд.
– Разумеется, – согласился Фрэнки. – Но вначале его надо вынуть. Подготовить.
– Обработать, – пояснил Бенджи. – Препарировать.
– Благодарю вас, – пробормотал Артур, в ужасе пятясь от стола.
– Но его можно заменить, – рассудительно успокоил Бенджи. – Раз уж он вам так дорог.
– Да, электронный мозг, – сказал Фрэнки. – Самый простенький.
– Простенький?! – взвыл Артур.
– Конечно, – злорадно ухмыльнулся Зафод. – Достаточно его запрограммировать, чтобы он время от времени говорил: «Что?», «Я не понимаю», «Где чай?» – и разницы никто не заметит.
– Что?! – вскричал Артур, продолжая пятиться.
– Вот видишь? – просиял Зафод и тут же скривился от боли, когда Триллиан что-то сделала с его ногой под столом.
– Я-то разницу замечу! – воскликнул Артур.
– Нет, – покачал головой Бенджи. – Вас запрограммируют не замечать.
Форд бросился к двери.
– Простите, мыши, вы классные ребята, но, по-моему, сделки у нас не выйдет.
– Выйдет, выйдет! – хором сказали мыши, и вся прелесть их тонких, писклявых голосков куда-то исчезла.
Два стаканотранспорта с визгом взвились со стола и помчались к Артуру, а тот забился в угол, не в состоянии думать или действовать.
Триллиан схватила его за руку и потащила к двери, которую пытались открыть Форд и Зафод, но Артур был словно загипнотизирован летающими грызунами.
Вдруг дверь распахнулась, и на пороге возникла орава уродливых магратейцев, наемников мышей. Не только сами они были уродливы, но и медицинское оборудование, которое виднелось за ними, никак нельзя было назвать симпатичным.
По счастливому стечению обстоятельств в этот момент каждое сторожевое устройство на Магратее разразилось оглушительным звоном.
Глава 32
– Тревога! Тревога! – взревели динамики. – На планету сел вражеский корабль. Вооруженная группа в секторе 8А. Все на защиту! Все на защиту!
Два мыша раздраженно бегали вокруг лежащих на полу осколков своих стаканотранспортов.
– Проклятие! – бормотал Фрэнки. – Сколько шума из-за двух фунтов мозга какого-то землянина! – Его розовые глазки пылали, пушистая белая шубка ощетинилась каждым волоском.
– Теперь нам остается только придумать вопрос, – глубокомысленно повел усами Бенджи. – Изобрести правдоподобный.
– Трудно, – сказал Фрэнки и задумался. – Что это такое – желтое и опасное?
– Не пойдет, – отмел Бенджи. – С ответом не согласуется.
Они погрузились в молчание.
– Хорошо, – сказал Бенджи. – Что получится, если шесть умножить на семь?