Уже к концу декабря генерал Дуглас Макартур, командующий американскими силами на Филиппинах, покинул столицу Филиппин Манилу и отступил на остров Коррехидор в Манильской бухте и на полуостров Баатан по другую ее сторону. 22 февраля 1942 года президент Рузвельт приказал Макартуру выехать в Австралию, после чего гарнизон на Баатане еще какое-то время вел бои, однако 9 апреля все равно был вынужден капитулировать. Японцы отправили всех пленных американцев в лагерь для военнопленных, до которого требовалось пройти пешком 135 километров, так что за время этого «марша смерти» погибло около 7000 человек. Так что теперь оказалось, что и японцы в Азии действуют точно так же, как и немцы, воюющие на западе против СССР. Вслед за Баатаном 6 мая пал и Коррехидор. Но это особого впечатления ни на кого уже не произвело, поскольку событие оказалось вполне заурядным на фоне первого крупного морского сражения между авианосцами, которое с 6 по 8 мая шло в Коралловом море возле побережья Австралии. Причем произошло оно лишь только потому, что в то самое время, как итальянский дуче в своих мечтах превращал Средиземное море в «итальянское озеро», о том, чтобы сделать «японским морем» уже весь Тихий океан, раздумывал и адмирал Ямамото… До этого, еще в середине апреля 1942 года, ударное авианосное соединение адмирала Нагумо вернулось в Японию из рейда в Индийский океан. Позади остались четыре месяца победоносных боев. Операции первой фазы войны успешно завершились, а разработку планов дальнейших боевых действий флота в японских штабах начали еще в январе. Предполагались четыре возможных стратегических варианта нового наступления: северный (Алеутские острова, Аляска), южный (Австралия), восточный (Мидуэй, Гавайи) и западный (Индийский океан и Персидский залив).
В выборе стратегического направления столкнулись мнения двух органов управления флотом – Морского Генерального штаба (МГШ) и командующего Объединенным флотом адмирала Ямамото. Тот настаивал на восточном – основном (Мидуэй) и северном – отвлекающем (Алеуты) направлениях. Морской Генеральный штаб выдвинул теорию первостепенной значимости Австралии, которая в силу своего выгодного географического положения и наличия природных ресурсов должна была неизбежно стать плацдармом для развертывания наступления союзников на район японских территориальных захватов. Поэтому необходимо было либо надежно изолировать ее от Англии и Соединенных Штатов, либо вообще поставить этот материк-остров под полный японский контроль.
В январе, после захвата Рабаула и архипелага Бисмарка, самые рьяные сторонники этой теории стали требовать прямого захвата ключевых районов материка. Но командование сухопутных сил заявило, что для операции такого масштаба у армии нет средств. Поэтому усилия МГШ были направлены на разработку менее грандиозного плана изоляции Австралии путем захвата Новой Гвинеи, Соломоновых островов и Новой Каледонии. На эту операцию армия выделила часть своих сил, дислоцированных в Рабауле, задачей которых стала десантная операция на Новой Гвинее и Соломоновых островах.
В начале апреля, когда Объединенный флот представил на согласование свой план нападения на атолл Мидуэй (операция MI), в Рабауле уже шла подготовка к высадке в Лаэ и Саламауа (северное побережье острова Новая Гвинея). 5 апреля МГШ дал согласие на проведение операции MI, но о сроках ее начала все еще велись ожесточенные споры. Конец дискуссии положил налет американских бомбардировщиков под командованием Джимми Дулиттла на Токио. Атака столицы армейскими В-25, которые, по японской оценке, не могли взлететь с авианосцев, убедила МГШ в первостепенной важности захвата Мидуэя, откуда, по его мнению, только и могли вылететь эти самолеты.
Как и хотел адмирал Ямамото, операцию назначили на начало июня, а в качестве «примиряющего жеста» он согласился на просьбу МГШ о выделении одной дивизии авианосцев для прикрытия десантной операции МО по захвату Порт-Морсби на Новой Гвинее и острова Тулаги.
Однако из трех дивизий ударных авианосцев для участия в этой операции оказалось возможным выделить только 5-ю («Дзуйкаку» и «Сёкаку»), поскольку авианосцы 2-й дивизии нуждались в плановом ремонте и не могли выйти в море, а один из авианосцев 1-й дивизии уже стоял в доке. Так из-за случайного в общем-то набора обстоятельств для обеспечения высадки в районе Порт-Морсби были направлены наименее подготовленные пилоты из состава 1-го воздушного флота, а опытные летчики 1-й и 2-й дивизий остались «дожидаться у моря погоды», вернее – ждать нападения на атолл Мидуэй.
Соединение ближней поддержки сил десанта получило в свое распоряжение легкий авианосец «Сёхо», имевший на борту 12 истребителей А6М2 «Зеро» и девять бомбардировщиков-торпедоносцев B5N2 «Кейт», а вот ударное авианосное соединение, которому предстояло, возможно, встретиться с авианосцами американцев, состояло уже из двух авианосцев – «Дзуйкаку» и «Сёкаку», каждый из которых имел на борту по 21 самолету «Зеро» и столько же пикирующих бомбардировщиков D3A1 «Вэл» и «Кейт». Кроме того, в распоряжении японцев находились самолеты береговой авиации, а также гидросамолеты, так что, по их мнению, силы для успешного проведения операции были выделены вполне достаточные.
Со своей стороны командующий Тихоокеанским флотом США адмирал Честер У. Нимитц также готовился к тому, чтобы нанести японцам сокрушительный удар. Конечно, учитывая соотношение сил, сделать это было непросто, однако задача эта облегчалась тем, что американская разведка в свое время сумела расшифровать японский военно-морской код и теперь свободно читала все радиограммы японского Объединенного флота. В середине апреля на основании данных радиоперехвата была составлена следующая картина оперативных действий противника, однако, как выяснилось, она включала в себя не один, а целых четыре пункта:
1. Японский флот закончил операции в Индийском океане и возвращается на свои базы.
2. Японцы не собираются высаживаться в Австралии, а будут продолжать наступление на островах Тихого океана.
3. Планируется десантная операция к югу от Рабаула, причем силы для нее уже выделены.
4. Японский флот идет в Коралловое море, чтобы оказать содействие захвату Порт-Морсби и Соломоновых островов, однако точные сроки этой операции пока неизвестны.
17 апреля последовал уточненный доклад, в котором сообщалось, что главная цель японского командования на май – это захват Порт-Морсби, а значит, необходимо что-то срочно предпринять, поскольку дальше к югу уже лежала Австралия! Выбирать Нимитцу не приходилось, и, чтобы отвести удар от «Зеленого континента», он отправил в Коралловое море свои авианосцы.
* * *На тот момент, когда все это случилось, американский Тихоокеанский флот уступал японскому по всем показателям. Так, у них было всего лишь два авианосных соединения T.F.11 и T.F.17, сформированные вокруг авианосцев «Лексингтон» и «Йорктаун». Они уже несколько раз участвовали в боях, однако их пилоты наносили удары в основном по японским десантам, а с авианосцами противника пока еще не встречались.
Конечно, для противодействия мощному японскому авианосному флоту этого было явно не достаточно, но делать было нечего, и американцы постарались усилить свой флот хотя бы тем, что свели свои корабли в одну боевую группу – оперативное соединение под командованием контр-адмирала Флетчера. Помимо авианосцев, оно имело в своем составе еще семь тяжелых и один легкий крейсер, 13 эсминцев и два танкера.
Авиагруппа «Лексингтона» CVG-2 состояла из четырех эскадрилий: истребительной VF-2 (22 F4F-3 «Уайлдкэт»), бомбардировочной VB-2 (18 SBD-3 «Донтлесс»), разведывательной VS-2 (18 «Донтлессов») и торпедоносной VT-2 (12 TBD-1 «Девастэйтор»).
Авиагруппа «Йорктауна» CVG-5 также включала четыре эскадрильи: истребительную VF-42 (20 «Уайлдкэтов»), бомбардировочную VB-5 (19 «Донтлессов»), разведывательную VS-5 (19 «Донтлессов») и торпедоносную VT-5 (12 «Девастэйторов»).
Наземная авиация союзников, способная поддержать действия флота в Коралловом море, была разбросана по базам в Северо-Восточной Австралии, на Новой Гвинее, Новой Каледонии и Новых Гебридах. Это были австралийские, новозеландские и американские эскадрильи. Порт-Морсби подвергался практически ежедневным налетам японцев, поэтому там не базировалось крупных сил бомбардировочной авиации. Основу ПВО базы составляли истребители Р-40 «Томагавк» из 36-й эскадрильи и Р-400 «Аэрокобра» (экспортный вариант самолета Р-39 для ВВС Великобритании, реквизированные армией США) из 35-й эскадрильи. Определенную помощь этому соединению у берегов Австралии могли оказать также летающие лодки «Каталина», осуществлявшие дальние разведывательные полеты над морем.
В то же время, как это очень часто бывает не только на войне, весь характер того, что вот-вот должно было случиться в Коралловом море, определяли даже не столько все эти факторы, и даже не обученность либо какой-то особый героизм сражавшихся там летчиков и моряков, а самый что ни на есть банальный естественно-географический фактор, такой же, как, например, и сильные морозы на Восточном фронте, установившиеся там в декабре – январе 1941 года.
В то же время, как это очень часто бывает не только на войне, весь характер того, что вот-вот должно было случиться в Коралловом море, определяли даже не столько все эти факторы, и даже не обученность либо какой-то особый героизм сражавшихся там летчиков и моряков, а самый что ни на есть банальный естественно-географический фактор, такой же, как, например, и сильные морозы на Восточном фронте, установившиеся там в декабре – январе 1941 года.
Дело в том, что Коралловое море, расположенное между экватором и тропиком Козерога, место весьма специфическое, приноровиться к условиям которого совсем не легко. День здесь практически круглый год равен ночи, а солнце заходит около 18 часов, после чего темнеет очень быстро. Море обычно в спокойную погоду фосфоресцирует, поэтому кильватерный след прошедшего корабля хорошо виден издалека. Сильных штормов и туманов почти не бывает, и видимость над морем обычно прекрасная.
Но, как везде, не бывает правил без исключений: вот и в первых числах мая 1942 года в этом районе совершенно неожиданно сошлись холодный и теплый атмосферные фронты, из-за чего образовалась обширная зона плохой погоды, протянувшаяся более чем на 1000 миль с запада на восток. В этой полосе почти непрерывно шел дождь, вернее, не дождь, а сильный тропический ливень, причем по обе стороны от зоны дождя находились районы густой низкой облачности. Именно поэтому в битве в Коралловом море были столь велики элементы случайности: достаточно было просто «нырнуть» в эту зону дождя, чтобы и корабли, и самолеты можно было обнаружить только по радару, а эта техническая новинка еще отсутствовала на кораблях у японцев и не отличалась большим совершенством на кораблях США!
Битва в Коралловом море
* * *Начав операцию в Коралловом море, японцы даже и не подозревали, что американцы знают об их планах и уже стягивают сюда свои корабли. По их мнению, противник должен был узнать о высадке на острове Тулаги не раньше ее начала и, соответственно, предпринять что-то в ответ не раньше 5–6 мая. Между тем американские корабли уже утром 1 мая встретились в 250 милях от острова Эспириту Санто (Новые Гебриды) и начали движение к Соломоновым островам. Приказ, полученный адмиралом Флетчером от командующего Тихоокеанским флотом, гласил: «Уничтожать, когда представятся удобные случаи, корабли, суда и авиацию противника, чтобы помочь задержать наступление японцев в районе Новая Гвинея – Соломоновы острова».
Утром 2 мая американские авианосцы принимали топливо с танкеров всего лишь в ста милях друг от друга. После дозаправки они должны были вновь встретиться в условленной точке 4 мая, куда прибывала и англо-австралийская эскадра адмирала Крэйса. Для охраны заправляющихся кораблей «Донтлессы» вели противолодочное патрулирование.
3 мая японские силы вторжения высадили на острова Тулаги и Флорида роту пехоты с двумя орудиями и группу строительных рабочих. Минзаг «Окиносима» выставил у островов более 150 мин заграждения. Боев не было, так как австралийцы еще 1 мая эвакуировали гарнизоны островов, но почему-то забыли сообщить об этом своим союзникам. В результате только вечером патрульный «Хадсон» обнаружил японский десант и послал радиограмму в штаб в Таунсвилле. Радисты «Йорктауна» перехватили ее, и Флетчер ринулся на север, сохраняя при этом полное радиомолчание. А что-бы сообщить соединению Фитча о своих планах, он послал к нему с сообщением о новом месте встречи танкер «Неошо» и один эсминец.
Удар по японскому десанту у Тулаги начался в 6.30 утром 4 мая, всего лишь через 10 минут после восхода солнца, когда с авианосца «Йорктаун» без предварительной разведки и сопровождения истребителями в воздух были подняты 28 пикирующих бомбардировщиков и 12 торпедоносцев.
Стоявшие в гавани Тулаги японские корабли малоопытные американские пилоты опознали неправильно. Но как бы там ни было, внизу находился противник, и они его атаковали! В 8.20 лейтенант Билл Шорт возбужденно прокричал в микрофон: «Они под нами! Мы атакуем!» Адмирал Флетчер, сидя в шезлонге на мостике «Йорктауна», предложил офицерам своего штаба, сгрудившимся у репродуктора: «Послушаем сражение». Американцев охватил азарт: и те, кто слушал, и все те, кто находился в кабинах самолетов, желали только одного – как можно скорее нанести удар. В результате в действиях американских пилотов не было никакой согласованности. Каждый экипаж самостоятельно выбирал цель и так же независимо от всех прочих ее атаковывал!
Тем не менее уже через две минуты одна 1000-фунтовая (454 кг) бомба попала в машинное отделение эсминца «Кикудзуки», который после этого тут же начал тонуть. Правда, его все-таки сумели взять на буксир и даже оттащить на мелководье, однако на следующий день полузатопленный эсминец был сдвинут приливом и, оказавшись на глубоком месте, сразу же ушел на дно.
Затем подошла эскадрилья из 12 торпедоносцев «Девастейтор», а еще через 10 минут в атаку на японские корабли устремилась последняя эскадрилья из 15 самолетов «Донтлесс». По японским судам были зафиксированы попадания, однако не так много, как того бы хотелось, из-за чего адмирал Флетчер тут же приказал налет повторить. Вторая волна самолетов появилась над Тулаги в 12.10, когда японцы в панике выходили из гавани. Однако результаты второго налета оказались еще менее удовлетворительными, чем у первого: повреждения получили лишь два транспорта и один тральщик.
Тем не менее сообщения о том, что десантные суда непрерывно бомбит американская авиация, произвели на японских адмиралов, командовавших силами прикрытия, крайне неприятное впечатление, поэтому что-бы хоть как-то поддержать десант, ему в помощь были отправлены гидросамолеты с авиатранспорта «Камикава-мару».
Разведывательный поплавковый биплан Мицубиси F1M2 «Пит» в принципе мог применяться и как легкий бомбардировщик (он поднимал до 120 кг бомб), и в качестве перехватчика для прикрытия десантов. Он превосходил американские торпедоносцы по максимальной скорости почти на сорок километров в час, но его наступательное вооружение составляли всего лишь два синхронных пулемета калибра 7,7 мм. Разумеется, в бою с «Уайлдкэтом» этот морально устаревший гидросамолет не имел никаких шансов.
«Питы» появились над Тулаги во время второго налета и безуспешно пытались перехватить «Девастейторы». Американцы не потеряли ни одного самолета, а по докладам стрелков, им даже удалось сбить двоих нападавших. Тем не менее «для подстраховки» экипажи торпедоносцев вызвали истребители. Флетчер отправил четверку «Уайлдкэтов», и они обнаружили в гавани Тулаги три приводнившихся японских гидросамолета, которые затем и уничтожили, а после этого решили атаковать корабли. На эсминце «Юдзуки» пулеметным огнем повредило мостик. На судне возник пожар, погибли девять человек, в том числе командир корабля, а еще 20 были ранены. Два истребителя получили повреждения от зенитного огня и разбились при вынужденной посадке на острове Гуадалканал. Для спасения летчиков был выслан эсминец. Ночью оба пилота были найдены и доставлены на «Йорктаун».
В ходе второго налета американцы потеряли один торпедоносец. На обратном пути у него отказал двигатель, и самолет сел на воду. Экипаж успел покинуть машину и через четыре дня на надувном спасательном плоту добрался до одного из островов. Там летчики провели два с половиной месяца, питаясь чем придется и прячась от японских солдат. Затем они с несколькими китайцами на рыбацкой шхуне решились плыть в Австралию, до которой было свыше полутора тысяч километров. Неизвестно, чем бы закончилось это рискованное путешествие, если бы через 10 дней их не подобрал в море американский патрульный катер.
Результат второй атаки опять не удовлетворил Флетчера, и он приказал атаковать японцев в третий раз. Торпедоносцы на этот раз в налет не послали, так как для них осталось менее половины боезапаса торпед, но все равно по японским кораблям, отходившим с Тулаги, отбомбился 21 американский самолет. Тем не менее успехи и на этот раз оказались довольно скромными, и, когда все самолеты вернулись на авианосец, адмирал Флетчер тут же приказал отходить на юг на встречу с «Лексингтоном».
Всего в ходе «битвы за Тулаги» американцы совершили 103 боевых вылета, израсходовали 76 тысячефунтовых бомб, 23 торпеды (63 % боезапаса), потеряв при этом три машины. По докладам пилотов, они потопили два эсминца, четыре канонерки, транспорт и повредили все остальные корабли, но даже эти сильно преувеличенные успехи вызвали разочарование американского командования. На самом же деле японцы потеряли всего лишь один старый эсминец «Кикудзуки», один транспорт, один тральщик и четыре десантные баржи.
Что же касается японского авианосного ударного соединения вице-адмирала Тагаки, то там о налетах американской авианосной авиации на гавань Тулаги узнали только лишь в полдень, а все потому, что шифрованная связь между японскими эскадрами осуществлялась не напрямую, а через штаб в Рабауле. Тем не менее, даже будучи немного запоздалым, это известие произвело в японских штабах эффект разорвавшейся бомбы. Стало очевидным, что план десантной операции рассекречен, а главное – в предполагаемой зоне действия японских кораблей присутствуют американские авианосцы – т. е. для японского флота цель «номер один»! В результате ударное соединение японских авианосцев тут же получило приказ немедленно выйти в Коралловое море и уничтожить находящегося там противника…