Мне хотелось вновь посмотреть на Дже Хёна, чтобы по его мимике узнать ответ, но я сдержалась, ведь реакцию главы клана также желала увидеть.
— Ваши условия меня не устраивают, — терпеливо сказал дракон, — госпожа Ли Мин Ён.
Имя моей тетушки дракон произнес тем тоном, когда сложно уловить, где заканчивается почтение и начинается издевка. Понятно ведь, что ни глава клана, ни господин Кан, ни все жители деревни не уважают Дже Хёна, как и он их.
— В мысленном разговоре со мной тетушка не была столь почтительна к тебе, как сейчас, — очень тихо, чтобы слышал только он, прошептала я. — Почему?
— Вынужденная уступка, — хмыкнул дракон.
— Огненной не следует разговаривать с врагом клана, — процедила госпожа Ли, сверля меня взглядом, а потом добавила уже для Дже Хёна: — И чем же вас, господин Ким, не устраивают наши условия?
— В них нет гарантий, — с полуулыбкой отозвался дракон и прищурился, вместе со мной ожидая ответа женщины.
Она что-то прошипела себе под нос и тут же тихо охнула, на миг оступилась на ровном месте, но тут же выправилась.
— Что это было? — спросила я Дже Хёна. — Почему?..
То, что госпожа Ли озвучила несколько не самых приятных слов в адрес дракона, я поняла и без пояснений, но вот произошедшее объяснить было нечем.
— Чем выше уровень дара, тем сильнее путы, что сковывают каждого в клане, — ответил Дже Хён. — Ли Ин Сон — только воин. С ним ничего не произойдет. Господин Кан Су Хан достаточно разумен для шамана, чтобы держать свои мысли только в голове. А вот сила госпожи Ли Мин Ён достаточно велика, чтобы за нарушение клятвы огонь в ее крови обратился против нее.
— А ты?..
— Меня лишили части силы, — хитро улыбнулся Дже Хён. — Пара резких слов не превратит кровь в воду, но мой язык и не одеревенеет от претящей почтительности к этим людям.
— И какие же гарантии вы желаете получить, господин Ким? — сладко вымолвила моя тетушка.
Сахар из ее голоса можно было черпать ложками и делать из него сладкую вату.
— Я сниму браслет у самой границы, — решил Дже Хён. — Ваши воины могут сопроводить меня, но они будут обязаны держать дистанцию в тридцать шагов и не разговаривать. Ни со мной, ни с девушкой.
Госпожа Ли прищурилась и уже собиралась продолжить оспаривать слова дракона, но слепой старик подступил к ней ближе и что-то быстро затараторил. Женщина моргнула, вздохнула, кивнула на доводы господина Кана и сказала:
— Хорошо, пусть так и будет. Но…
Она обернулась к сыну, и Ли Ин Сон сквозь зубы вымолвил:
— Мы проводим к границе, но только утром. Сейчас остальные воины на обходе, а прерывать заведенные порядки я не собираюсь.
Дже Хён пожал плечами, давая понять, что ни раздражение госпожи Ли, ни злоба ее сына дракона не задевают. Тетушка обвела взглядом молчавшую все это время толпу жителей и удалилась. Люди тут же начали расходиться, и только бабушка Ли, крадучись, обогнула дракона и попыталась схватить меня за руку.
— Не трогайте меня, бабушка! — резче, чем хотела, воскликнула я, привлекая внимание не успевших уйти далеко.
— Идем со мной. — Бабушка бочком подступала ко мне.
— Не хочу, — и я стиснула зубы.
Дже Хён, с высоты своего роста понаблюдав за нашим препирательством несколько секунд, взял меня за руку, и мы пошли обратно к ручью.
— Ты же потом доведешь эту женщину до могилы, мелкая, споря с ней.
— Скорее она меня, — хмуро прошипела я, убедившись, что бабушка не сможет услышать этих слов.
— Тебе стоит привыкнуть к ним, — наставительно напомнил он.
«Вряд ли это когда-нибудь случится!» — про себя фыркнула я.
Может, внешне я и свыкнусь с происходящим, но в душе буду часто и подолгу костерить каждого родственника, как делала все эти годы в адрес хозяев. Это не приносит счастья, но спасает психику. Все лучше, чем никак не изливать горечь и усталость.
Глава 12
Ночь, тягучая и липкая, как разогретый на солнце мед, медленно подкрадывалась к деревне. Она утащила и разорвала на клочки алые всплески заходящего солнца, собрала и пригнала сюда облака, застилая небо почти грозовой затхлостью. Ночь накрывала деревья, раскачивая их налетевшим ветром.
Мне нравилась эта погода, когда сам мир не был и не казался спокойным. Я не любила ничего подобного, но именно сегодня, находя отклик в моем сердце, завывания и жалобный свист радовали и вселяли надежду. Надежду не на лучшее. Не на неожиданную определенность будущего. А на то, что есть еще кто-то, кому тягостно и неспокойно этой ночью.
Я не ложилась спать, сидела и смотрела в приоткрытую щель на небо, улыбаясь прохладе и скрипу панелей в доме.
Не хочу… Не хочу!
Хотелось закричать и затопать ногами, но я сидела и просто смотрела на небо.
А что я могу сделать? Ничего. И не должна ничего.
Это только в кино или книге все можно решить, если кому-то этого хочется. Для меня же подобный исход не больше чем фантазия и сказка, а сказок не бывает в жизни. Не у меня. Не везет и уже не повезет.
«Радуйся тому, что уже имеешь, — напомнила логика. — За последние несколько недель твоя жизнь изменилась настолько, что жаловаться глупо».
Да, глупо. Я получила много. Слишком много для того, кто просил малость.
Вздохнув, я встала и, приоткрыв дверь шире, вышла из домика.
Прохладный воздух освежил щеки, освобождая меня и от ненужных мыслей, и от опасений.
Деревенька спала, только на склоне горы, едва заметные среди деревьев, маячили воины. Маленькие костры отмечали их присутствие, давая жителям покой и уверенность, хотя им и так нечего было бояться — вряд ли кто-то чужой сможет пройти через защитную магию клана.
Припоминая дорогу к ручью, я шла по тропинке между домами, прислушиваясь к звукам.
Смогу ли я здесь жить? Привыкну ли? Смирюсь ли?
Да. Это куда проще, чем приспосабливаться к тяжелой и бесконечной работе.
Вынужденно улыбнувшись этим мыслям, я протиснулась между парой лиственниц и замерла, глядя вниз, на воду. Ветви низко нависших над ручьем деревьев негромко хлопали по разбивающемуся о камни потоку, и мне сразу представились страшненькие ночные монстры, надумавшие устроить игры на краю затерянной среди гор деревушки.
Моргнув, я медленно пошла вперед, стараясь не споткнуться.
И, как только подумала об этом, тут же зацепилась ногой за торчащий из земли корень и кубарем полетела вниз. От падения в воду и удара о камни меня спас ворох прошлогодних листьев и сосновых иголок.
— Ой, — придушенно выдохнула я, отплевываясь и ощупывая одежду. — Ащщ!
Мне не нравился мой новый наряд. В нем совершенно невозможно было нормально передвигаться, не цепляясь неподвязанными рукавами или слишком длинной юбкой. Новые туфли мне не подошли по размеру, а старые уже основательно износились в долгой дороге.
— Что ты здесь делаешь? — Вопрос застал меня врасплох, и я замерла, пытаясь отыскать взглядом дракона.
— Просто захотела пройтись, — честно призналась я и поднялась в полный рост. — А ты что здесь делаешь?
Молодой человек не ответил, но у меня возникло ощущение, что он пожал плечами. Улыбнувшись своим мыслям, я спросила:
— Будет дождь?
— Не знаю, — коротко отозвался Дже Хён. — Здесь я плохо чувствую воду.
— Почему?
— Сила клана Хадже мешает, — сказал дракон так тихо, что шелест листьев почти заглушил его слова. — Но… Наверное, этой ночью будет гроза. Иди обратно.
— А ты? — обеспокоенно уточнила я.
Он захохотал и, подойдя ближе, склонился так, чтобы наши лица оказались на одном уровне:
— Даже на земле Хадже мне не страшен дождь, мелкая.
Не успел дракон промолвить с издевкой мое прозвище, как с неба стеной упал ливень. Крупные капли часто-часто забарабанили по макушке и плечам. Я охнула, рванула вверх по склону, но тут же съехала вниз. От резкого толчка Дже Хён рыкнул и упал на землю, потянув и меня за собой.
— Что ты творишь?! Ащщ! — взвыл он, но больше ругаться не стал, кое-как встал и за ворот выудил меня из смеси воды, иголок и грязи.
— Ой, — пискнула я, чувствуя, как струятся ручьи по лицу и по одежде.
Я запрокинула голову к небу и зажмурилась, позволяя дождю смыть грязь. Ноги разъезжались в стороны, так что я вынуждена была держаться за одежду дракона, чтобы не упасть.
Когда я открыла глаза, то заметила, что Дже Хён как-то странно на меня смотрит.
— Что? — сглатывая дождевые капли, спросила я.
Дракон не ответил, продолжая задумчиво меня рассматривать.
— Дже Хён… — начала было я, собираясь попросить на меня не таращиться, но он не дал мне договорить.
Шум дождя отдалился. Да и капли реже застучали по макушке, будто кто-то раскрыл над нами зонтик. И под этим зонтиком мы были вдвоем, отгороженные от всего мира, соединенные властью странного томительного поцелуя, чуть горького, жаркого и сводящего с ума. Все с тем же будоражащим что-то внутри ароматом на наших губах и с ощущением маленького боя, что обжигал меня холодом, а его обдавал жаром.
— Ох-х, — выдохнула я, когда Дже Хён резко прервал поцелуй, но меня не отпустил, все так же прижимая к себе.
По подбородку из носа хлынула горячая струйка крови. Не самое приятное ощущение, особенно если при этом еще и голова кружится.
— Прости… Пойдем, я отведу тебя в дом, — хмуро сказал дракон, не отпуская меня.
Дождь вновь усилился, заливая мне глаза и не позволяя видеть, куда Дже Хён меня тащит; я цеплялась за его руку и, сама того не ожидая, улыбалась, глотая попадающие в рот капли.
— От тебя пар идет, — сообщил дракон с ноткой удивления в голосе.
— Правда? А почему?
Он не ответил, а мне вдруг стало так стыдно.
За что? Он ведь не мог знать мои мысли.
Я зажмурилась и приказала себе не радоваться этому странному и не очень веселому приключению только потому, что оно у нас с Дже Хёном на двоих.
— Почему ты улыбаешься?
«Потому что у меня теперь на одно воспоминание больше», — подумала я, но не посмела озвучить это вслух.
— Просто… — протянула я и улыбнулась еще шире, едва не падая. — Я неуклюжая.
— Да уж, — согласился дракон.
Через минуту мы оказались у тех самых дверей, из которых я вышла меньше получаса назад.
— Иди, — велел он, открывая для меня створку. — Не мокни.
— А ты?
— Не твое дело, мелкая.
Я вздохнула, но спорить не стала. Вошла в дом, развернулась и, не обращая внимания на мокрую одежду, поклонилась Дже Хёну:
— Хорошей ночи, господин Ким Дже Хён.
Дракон прищурился, рассматривая меня. Кажется, именно так он смотрел на меня в первую встречу. Тот же самый оценивающий взгляд щеткой прошелся от макушки и до мокрого подола юбки. Я ждала ответа, но его не последовало, Дже Хён развернулся и ушел, через секунду пропав из виду.
«Вот теперь ты все сделала правильно, — похвалила я себя. — Он больше для тебя не Дже Хён, что бы ни произошло между нами несколько минут назад. Теперь он тебе чужой человек, враг, и обращаться к нему ты должна уважительно. Господин Ким Дже Хён. Господин… Да! Господин Ким Дже Хён!»
Закрыв дверь, я прислонилась к ней спиной, не думая о том, что оставляю грязные следы на рисовой бумаге.
— Скоро утро. И тогда все закончится, — с тоской напомнила я стенам. — И начнется. Для каждого из нас. Другая, отдельная жизнь.
Я медленно опустилась на подстилку и прижала ладони к лицу, призывая себя не плакать, но слезы сами собой заструились по щекам.
* * *Утром пришлось объяснять, где и как я умудрилась настолько испортить одежду. Все мои мысли были заняты расставанием с драконом, так что вопли и злые взгляды бабушки Ли прошли мимо меня. Даже совесть не подумала напомнить о себе.
Дальше все происходило настолько быстро, будто я смотрела видео на ускоренной промотке. Хадже не желали, чтобы дракон задерживался на их земле еще хоть на час дольше. Как и было обговорено, воины окружили нас, выдерживая дистанцию, и мы этой странной процессией направились на север.
— А как Ган Ён сами попадают в клан? — желая развеять тоску и затянувшееся молчание, спросила я.
— Драконам достаточно подойти к Туманган и окунуться в воды реки, чтобы из любой ее точки пройти напрямую в земли клана, — не стал скрывать Дже Хён, следя за идущим впереди Ли Ин Соном.
Мой новоявленный кузен время от времени оборачивался, проверяя, не пытаемся ли мы его провести, хотя это казалось нереальным — по два вооруженных Хадже шагали по правую и левую руку от нас, а еще трое мелькали позади.
Я открыла рот, чтобы еще что-нибудь спросить у Дже Хёна, но передумала. Зачем? Разве это удержит его?
Женская логика требовала остановить дракона, умолять или остаться, или забрать меня с собой.
Пейзаж вокруг нас не менялся: деревья, склоны холмов и поросшие кустарником овраги.
— Земли клана Ган Ён чем-нибудь отличаются от Хадже? — все же спросила я, понимая, что потом не прощу себе, если буду молчать всю дорогу.
Это, возможно, последний разговор с драконом. Вряд ли мы еще хоть когда-нибудь увидимся. Ожидая ответа, я рассматривала профиль Дже Хёна: челка, закрывающая бровь, прямой нос, резкая, как росчерк художника, линия нижней челюсти.
— Нет, — односложно ответил дракон и на миг скосил на меня глаза.
«Не уходи! — ныла я про себя. — Ну или возьми меня с собой!»
Мне хотелось сказать это вслух, но я не стала подобного делать, только горько усмехнулась над столь простой и бесполезной мыслью.
У меня были годы, чтобы научиться думать иначе и не идти на поводу у сердца. Оно, глупое и рвущееся сейчас наружу сердце, не понимало доводов разума. Сердце желало покоя, а он был возможен рядом с Дже Хёном. Не важно где и как, но рядом с ним.
Забавно. Как же мало надо? И ради чего?
Я тряхнула головой, надеясь, что глупости вылетят у меня через уши. Сейчас для них было не то время.
«А может…» — трагически екнуло в груди, но я подавила последнюю попытку сердца усилием воли.
Потом… Потом я смогу и подумать, и принять, и погоревать, но не сейчас, когда происходит то, что разумно и правильно. Сердцу не понять, что мне не суждено быть рядом с этим человеком. Ему вообще не важны наши людские проблемы. Обидно.
Приближение границы я почувствовала одновременно с драконом. Когда знаешь, что искать, то разум сам отмечает странности.
Лес не изменился, лишь тропа пошла под уклон и все чаще изгибалась, вынуждая обходить все больше и больше валунов. Когда мы почти спустились, из-за деревьев стали видны острые скальные обломки, при некоторой фантазии походившие на громадные поганки.
— Граница там, — указал Ли Ин Сон и остановился, отходя в сторону.
Граница Хадже выглядела как неплотная колышущаяся масса желтоватого дыма, который то полностью рассеивался, то сгущался в туман. Что происходит с той стороны стены, я не видела.
Мы с Дже Хёном прошли дальше, на этот раз легко пересекая линию Хадже. В каких-то трех шагах медленно переливалась, посверкивая на солнце, прозрачная стена Ган Ён. Воины клана замерли в тридцати шагах позади, пристально наблюдая за нами.
— Мне надо идти. — Дракон улыбнулся и поправил сумку за плечами. — Возвращайся в деревню и попытайся начать новую жизнь там.
«Одна», — про себя добавила я к его словам.
— Там твоя семья.
«Ты был мне роднее их». Я прикусила губу, чтобы не произнести эти горькие слова вслух.
Зачем?
Я отпущу Дже Хёна. Там его семья. Там его сердце. А мое останется здесь, черное и опустошенное, но со мной. Унести я его не дам, отдав на растерзание признаниями.
— Пусть тебе сопутствует удача, — вместо этого произнесла я и улыбнулась.
Дже Хён ответил мне такой же улыбкой и хмыкнул:
— Ты сильно изменилась, мелкая. Надеюсь, у тебя все сложится теперь.
Без тебя…
Я заставила себя не плакать. Часто-часто заморгав и стараясь не хлюпать вмиг заложенным носом, я смотрела куда угодно, но не в глаза дракону. Он протянул руку, поддернул рукав моего жакета и сжал пальцы вокруг браслета.
— Вот и все. Нас больше ничего не связывает, — ободряюще произнес он и отступил.
Звенья цепочки рассыпались, и изогнутая пластинка бесполезным кусочком металла упала в траву.
— Мы еще когда-нибудь встретимся? — Я не ждала доброго ответа, и он не собирался мне его давать.
— Возможно, но мы уже не сможем даже стоять рядом.
Я понимающе кивнула. Все правильно. Стоит Дже Хёну пересечь черту, и мы превратимся во врагов.
Как много всего…
«Не уходи», — трепыхалось в груди сердце.
Но разве это правильно?
Жизнь много испытаний взвалила на меня, так зачем перекладывать часть их на плечи дракону?
Я отступила на два шага и поморщилась от того, что подошва в туфле немного оторвалась и теперь мешала при ходьбе. Молодой человек обратил внимание на выражение моего лица и быстро сообразил, в чем дело, после чего без слов развязал на запястье полоску ткани, которой был стянут излишне широкий рукав, и, присев на корточки, быстро обмотал носок туфли, фиксируя подошву.
— Спасибо, — коротко ответила я и не смогла сдержаться, слезы полились сами собой.
Только не хлюпай носом!
— Будь счастлива, мелкая, — сказал мне напоследок дракон и поклонился. — Будь счастлива, Тиоли.
Я не могла говорить, пыталась сглотнуть комок в горле и при этом не зарыдать слишком громко, поэтому только склонилась в такой же прощальной позе, как и дракон.
И он ушел. Просто обогнул меня, напоследок посоветовав обдумать предложение Яозу, и шагнул в расплывающееся марево вертикальной защиты Ган Ён.
Как только дракон скрылся из виду, я упала на траву и зарыдала. Беззвучно, широко раскрыв рот, хватаясь за сочные травяные стебли и сотрясаясь от тех спазмов боли, что проходили через мою грудь.