И поскольку из головы никак не шел последний бой с негодяем Ферре, сама собою сложилась песенка про инквизитора:
Надо сказать, песенка имела успех.
Хохотал Грош, и без того ставший уже поклонником моего скромного таланта. Смеялся и доблестный Стаффорд, считавший себя ценителем всякого рода искусств. Мое пение, правда, не шло и в сравнение с утонченным мастерством придворных поэтов и музыкантов, но, как известно, на безрыбье и рак рыба. Даже обычно серьезный Ламберт сдержанно улыбался, не упустив случая отвесить пару тяжеловесных гвардейских шуточек по поводу его святейшества.
Только Иноэль слушала серьезно и к концу песенки совсем погрустнела. Наверное, ей слишком живо представилась картина, которая мне виделась всего лишь шуткой.
Мне стало немного стыдно за эту глупую песенку, и я попытался вспомнить что-нибудь лирическое. Но Ламберт вдруг остановил меня жестом:
– Тихо! Прекратить шум!
Он огляделся и вроде даже потянул носом воздух.
– Не нравится мне это место. Как бы нашим шумом не привлечь к себе неприятностей…
Место и впрямь было неприятное: какие-то огромные, коричневые, словно ржавчиной покрытые валуны. И не покатые, а со страшными ломаными краями – будто рухнули на землю с огромной высоты и, не выдержав, раскололись. Растущие меж камней чахлые деревца лишь добавляли общему пейзажу подозрительности.
Я уже подумал, что мне попросту стали повсюду мерещиться враги, что ничего особенного нет в этом месте. Подумаешь – камни! Мало ли камней мы встретили на своем пути? Ну, камень, ну, еще один, ну, стоит на нем какой-то кривоногий бородач…
– Гномы! – ахнул Грош.
– И без тебя вижу! – бросил Ламберт, крутясь на лошади и оглядывая пространство вокруг себя.
Стаффорд с присущей ему горячностью уже выхватил меч. И теперь растерянно озирался, словно не зная, что с этим мечом делать.
А становилось ясно, что даже самый лучший меч в руках самого лучшего воина сейчас бесполезен. Мы оказались в на редкость неудачном положении – посреди небольшой, но глубокой ложбины, окруженной нависающими над нею булыжниками, на каждом из которых теперь стоял гном.
И гномы эти отнюдь не загорали: на нас было нацелено три арбалета и неприятно знакомое огненное устройство. Да что там – это были те самые гномы-вояки, что у нас на глазах с легкостью разгромили крепость зеленокожих! И, кстати, чуть не поджарили нас самих в темной пещере под наблюдательной башней…
И вот этот, со сдвинутыми на лоб медными очками, тоже знаком. Он вроде бы главный у них. Как его – инженер, что ли?
– Эй, вы, разлюбезные! – крикнул инженер с высоты своего булыжника. Он небрежно целился из арбалета в самого Ламберта. – А ну, постойте, не надо торопиться! Не хотелось бы почем зря хороших людей гробить!
– А с чего ты взял, что мы – хорошие люди? – крикнул Грош.
– А все люди хорошие, – сказал инженер и подбоченился, опустив арбалет. – Особенно когда платят звонкой монетой за наши товары!
Гномы довольно заухали, словно совы на деревьях.
– Я гляжу, у господина всадника меч нашего производства, – продолжил инженер. – Да и доспехи – тоже! Так что будьте уверены – мы прекрасно знаем их слабые места! Не надо нас злить!
– Мы и не думаем вас злить! – крикнул Ламберт. – Пропустите нас – и дело с концом!
– Это – всегда пожалуйста! – крикнул инженер. – Девку оставьте – и езжайте с Вотаном!
Стаффорд с Ламбертом подъехали поближе к Иноэль, прикрывая ее своими бронированными торсами.
– Оставить девушку мы никак не можем! – крикнул Стаффорд. – Она поедет с нами – такова воля нашего Императора!
– Мы очень уважаем вашего Императора, но не пошел бы он к Бетрезену?! – не слишком вежливо прохрипел старый ветеран и тут же зашелся в надсадном кашле.
– Мы долго повторять не будем! – крикнул инженер. – Перестреляем как уток – и сами девку заберем!
– Тогда вам придется убить и меня! – воскликнула Иноэль, расталкивая рыцарей и выезжая вперед. – Стреляйте же, ну!
– Всегда говорил, что человеческие бабы – стервы! – заметил ветеран. – То ли дело – наши…
– А она не человеческая, – возразил один из гномов-арбалетчиков. – Ангел она… Правда, тоже человеческий… Тьфу, запутал ты меня!
– Любезная барышня, вы не вмешивайтесь, – сказал инженер. – Погодите – и до вас дело дойдет…
Я вдруг заметил, что Грош как-то по-особенному нервничает. Он побледнел, на лбу его проступил пот. И это был вовсе не страх. Что-то другое…
– Господин командор! – крикнул вдруг Грош инженеру, соскакивая с осла. – Я хотел бы переговорить с вами! С глазу на глаз!
Ламберт изумленно уставился на Гроша. Сказал гневно:
– Ты забываешься, слуга!
– Доверьтесь мне, благородный господин! – ответил Грош, карабкаясь на камни. – Сейчас… Сию минуту… Только умоляю, господа гномы, – не прострелите меня из ваших замечательных, высококачественных арбалетов!
Грош взобрался на булыжник, занимаемый инженером. Рядом с ним уже возник воин с тяжелым молотом наперевес – на всякий случай. А Грош уже извлек из-за пазухи что-то и показывал это инженеру.
Даже снизу было видно, как изумился гном. Он взял это «что-то» у моего приятеля и принялся вертеть, рассматривать на солнце. Затем вернул и крикнул вниз:
– Так, никуда не расходитесь! Нам нужно посовещаться…
А Грош уже кубарем скатился с камней и бросился к нам.
Ламберт смотрел на моего друга с подозрением.
– Что это было? – грозно спросил он. – Что ты им показал?
– Вот это! – и Грош продемонстрировал хорошо известный мне предмет.
Гномий амулет с изумрудом.
– Что это? – спросил Стаффорд, с интересом разглядывая амулет.
– Поскольку эта штуковина досталась мне… хм… по наследству от гномьего посланника, то я и решил, что ее предъявитель должен иметь большой авторитет в глазах гномов…
– Но ты же не гном! – возмутился Ламберт.
– Это их и смутило, – усмехнулся Грош. – Но я сказал, что я – полукровка. Отпрыск гнома и эльфийки…
Рыцари замерли в изумлении. Я даже рот открыл. Никогда не привыкну к таким выходкам своего товарища!
– Вот и они тоже смутились, – довольно сказал Грош. – Кто знает, как выглядят дети гномов и эльфов? Если кто и видел, то уж точно – ни один из этих. Еще я сказал, что являюсь тайным агентом короля одного из кланов, имя которого не вправе разглашать. В общем, я пытался выиграть время. Поскольку мы все-таки верхом – давайте попытаемся улизнуть…
Может быть, этот безумный план и сработал бы, да только случилось непредвиденное.
На камне снова появился инженер. Выглядел он уже не столь надменным. Скорее, растерянным и озабоченным.
– Господа рыцари! – крикнул он. – Не соблаговолит ли кто-нибудь из вас… эта… подняться на камушек? Отсюда, так сказать, обзор получше…
Ламберт смотрел вдаль, и увиденное ему совсем не нравилось.
Толпы орков перли с трех сторон – словно зная, что в камнях кто-то прячется и этот кто-то позарез нужен зеленокожему братству.
– Орда… – произнес Ламберт. – Вижу боевое знамя Хана.
– Точно, его, – мрачно сказал инженер. – Экая незадача! Все-таки выследили, чтоб их разорвало!
– Интересно – кого именно выследили? – спросил Ламберт, косясь на Иноэль, что оставалась в ложбине под охраной Стаффорда.
– Да нас, кого ж еще! – буркнул гном. – Мы ж ханскую ставку разворошили, как осиное гнездо… А ты думаешь – кого?
Гном с подозрением прищурился на Ламберта и тоже перевел взгляд на девушку.
– Хм… – пробурчал он. – Может, ты и прав, рыцарь. Да только что вам, что нам все одно теперь крышка. Не будут зеленокожие разбираться, кто прав, кто виноват. Сожрут. Или в жертву принесут своему Громдоку: будут нас заживо в котлах варить да дикие пляски устраивать…
– Значит, ничего не остается, кроме как объединить оружие, – сказал Ламберт.
– Значит, ничего не остается, кроме как объединить оружие, – сказал Ламберт.
– Похоже, что так, – легко согласился инженер. – А как девку делить-то будем?
– Предлагаю отложить этот вопрос до лучших времен, – сказал Ламберт. – Как-нибудь разберемся – ведь мы не зеленокожие. Тем более среди нас есть ваш, так сказать, дальний сородич…
Инженер нахмурился, задумчиво поглаживая рыжие усы…
– Ладно, – степенно сказал гном, взводя тетиву арбалета.
– Живы будем – не помрем!
Меж тем орки взяли каменную россыпь в кольцо. Пока что они не подходили близко – им прекрасно были видны арбалетчики, занявшие удобные позиции по кругу естественного каменного укрепления.
Впрочем, укрепление это грозило обернуться смертельной ловушкой.
Я взобрался повыше и наблюдал за происходящим из расщелины в камнях. Отсюда мне была видна ханская ставка: неказистые, но здоровенные носилки с навесом из звериных шкур, под которым удобно восседал здоровенный и неимоверно толстый орк. Просто удивительно, как эти носилки удерживали на своих плечах тощие кривоногие рабы-гоблины!
Хан лающе раздавал приказы и, казалось бы, контролировал ситуацию в Орде. Только беспорядочная суета носящихся туда-сюда вестовых и командиров заставляла в этом усомниться. Мне вообще казалось, что воины из орков посредственные. Да только в таком количестве они вполне могли завалить нас своей отвратительной зеленой массой.
Вперед с волчьим хвостом на длинном шесте выбежал юркий низкорослый орк. Он что-то крикнул своим, удостоившись в ответ дружного молодецкого хохота. После чего сделал почетный круг перед передними рядами зеленокожих – и бросился в нашу сторону.
– Парламентер… – прокомментировал Ламберт.
– Не стрелять! – небрежно приказал инженер и глянул вниз. – Эй, ты, чего надо?
– Эй, человека! – крикнул орк противным визгливым голосом. – Отдавай нам бабу! Та, который со звезда падай!
– Вот оно что… – проговорил Ламберт.
А Грош крикнул вниз с издевательским акцентом:
– Нету баба! Кончилась весь! Завтра приходи!
– Смешно говорить, человека! – оскалился парламентер. – Орка любить смеяться. Человека может уходить, бородатая карлика – оставаться. Убивать будем!
Последний выпад чрезвычайно возмутил инженера.
– Сам ты карлик, урод зенопузый! – заорал он. – Мы доблестные гномы!
– Мы не бросим наших друзей гномов! – громко крикнул Ламберт. – Убирайтесь – или познакомитесь с нашими мечами!
– Ты сам сказала, человека! – хихикнул парламентер и шустро заковылял обратно.
Инженер повернулся к Ламберту и с чувством сказал:
– Спасибо тебе, рыцарь! Ты назвал нас друзьями, не воспользовался возможностью уйти, несмотря на наши разногласия! Клянусь Вотаном – не ожидал!
– Просто я смотрю в будущее, – туманно сказал Ламберт. – И клянусь Всевышним – хотел бы я иметь таких друзей!
– Так за чем дело стало! – хохотнул гном.
И оба – рыцарь и гном – с уважением пожали друг другу руки.
– Похоже, в атаку собираются! – с тревогой крикнул гном-воин в рогатом шлеме.
Действительно – в рядах орков наблюдались какие-то перестроения. Я заметил в зеленокожей толпе длинные бревна с примотанными поперек, вкривь и вкось ветками.
– Штурмовые лестницы! – озабоченно проговорил Ламберт.
– Метатель огня – на правый фланг! – приказал инженер.
И пояснил Ламберту:
– Вон, видишь? Там их больше всего полезет!
Ламберт кивнул, призадумался. Огляделся по сторонам и сказал:
– Отбивая атаку за атакой, мы долго не продержимся. Мне кажется, надо поступить иначе.
И вместе с инженером принялся быстро обсуждать план действий.
Не было слышно, о чем они говорят. Но я прекрасно понимал, что никакой доблести рыцарей, всего хитроумия и отваги гномов не хватит против этой жуткой зеленой толпы.
Инженер окриком подозвал старого ветерана. Быстро отдал тому какие-то распоряжения. Ветеран понимающе кивнул и махнул рукой воину с молотом. Вдвоем они исчезли где-то внизу, под камнями.
А я снова вспомнил про силу, которую придает моим песням воля далекого мага Горензефа. Но также понимал, что маг приходит на выручку лишь в самых критических ситуациях, когда смерть уже дышит в лицо. Не хотел наш тайный покровитель избавлять нас от бесценного опыта общения со смертью.
А может, у него просто хватало и других, более важных дел? Во всяком случае сейчас муза моя трусливо сбежала, и оставалось полагаться лишь на силу и воинскую смекалку…
Тошнотворно прорычал боевой рог зеленокожих – и орки бросились в атаку. В воздух взвились тучи стрел – но ни одна из них не долетела до наших позиций. Со своей стороны, гномы били из арбалетов метко, почти не промахиваясь.
Впрочем, радоваться особо не стоило: едва лучники подберутся поближе, количество пущенных ими стрел возьмет верх над точностью наших стрелков.
Рядом примостился грозный метатель огня, неторопливо прилаживая и проверяя непонятные мне детали своего диковинного и страшного устройства. Вот уж кто воистину главная наша сила!
Я поймал себя на мысли, что говорю «наша», имея в виду и рыцарей, и гномов. Случаются в жизни удивительные ситуации, когда непримиримые враги неожиданно становятся друзьями. Уж не этот ли урок хотела преподнести нам запутанная судьба?
Порассуждать вволю не получилось: с визгом и воем орки бросились на штурм.
Некоторое время обороняющимся удавалось сдерживать натиск. Рыцари дрались бок о бок с гномами: Стаффорд и Ламберт яростно рубились с напирающими орками, одну за другой сбрасывая вниз приставленные штурмовые лестницы, арбалетчики во главе с инженером ловко отстреливали вожаков и наиболее рьяных бойцов противника.
Метатель огня пару раз хорошенько прожарил очередную гирлянду ползущих вверх по лестницам. Только вот память у зеленокожих была слабовата – и они снова и снова повторяли попытки. Наконец метатель огня отступил, экономя заряды для решающего момента боя. Зловещий медный механизм раскалился и исходил жарким маревом.
Мы с Грошем не представляли ровным счетом никакой ценности в качестве воинов, а потому поставили себе задачей укрыть от опасности Иноэль. Тем более что сверху стали обильно сыпаться стрелы, запущенные лучниками орков. Подогнав лошадей и ослов поближе к камням, мы и сами спрятались под скальным выступом.
Отсюда было видно, как неподалеку, у подножия самых больших булыжников, возятся ветеран и воин-молотобоец. Что они делали – понять было трудно, да и не до того нам было. Все мысли сосредоточились на возможных путях спасения. Только вот никакого выхода мы не видели.
– Скажи, Иноэль, – говорил Грош, вздрагивая от резких криков раненых орков, – неужели твой небесный покровитель не дал тебе силы?
– Силы? – непонимающе переспросила Иноэль.
– Ну, да! – сказал Грош. – Силы, чтобы расправляться с врагами. Чтобы защитить себя в случае опасности!
– Наверное, он не счел нужным, – пожала плечами Иноэль. – Не в том моя сила. Ведь я встретила вас – вот вы меня и защищаете…
Грош молча кивнул: в словах небесной посланницы, несомненно, была своя логика. Да только вот нам очень хотелось, чтобы кто-то сильный уберег нас от стрел, мечей и клыков зеленокожих, спрятал бы в надежное место. И если бы Иноэль применила в нашу защиту какие-нибудь ангельские чары – ей-богу, мы бы легко пережили стыд и позор подобной ситуации.
В эти минуты я вдруг пожалел, что руки мои не знали иного оружия, кроме несчастной лютни, а Грошу не суждено было обращаться с луком столь же ловко, как с картами. Но я также знал и другое: если бы зеленокожие бросились сейчас на нас – я бы дрался до конца всем, что попалось бы под руки…
…Тем временем поток врагов все нарастал, рыцарей же и гномов начинали покидать силы. Ламберт валился с ног от усталости, а изрубленные им орки грозили скоро заменить своими трупами лестницы. Стаффорд бился отчаянно, но даже молодые силы имеют предел.
Наконец Ламберт обменялся с инженером многозначительными взглядами и зычно крикнул:
– Вниз!
Люди и гномы дружно бросились прочь с камней, спускаясь в ложбину.
Ободренные этим зеленокожие огласили воздух яростным боевым кличем. Им осталось лишь настигнуть ослабленного врага и наконец прикончить его.
Все новые и новые волны орков переваливали через камни, заполняя глубокую ложбину своею отвратительной зеленой массой. Наверное, в атаке это имело определенное преимущество, но сейчас, без четкого руководства, в тесноте глубокого оврага орки лишь мешали друг другу.
К тому же в первых рядах началось смятение: враги внутри «укрепления» не обнаружились. Орки яростно метались, создавая давку и панику. А сверху по инерции боя скатывались все новые и новые силы…