Пашка подождал, пока Альта спустится в подвал. Затем перекрыл дверь кроватью, подтащил к ней кухонный стол и тоже привалил к дверному проему.
За дверью ворчал медведь, стараясь сообразить, как преодолеть это препятствие.
— Полежите, вам надо отдохнуть, — сказал Пашка птице, переводя дыхание.
— Ты отважный рыцарь, — сказала птица. — Если мы когда-нибудь выберемся отсюда, я расскажу всем о твоем мужестве.
— Вот это лишнее, — ответил Пашка, хотя ему, честно говоря, было приятно слышать похвалу.
Медвежья морда показалась в окошке под потолком подвала. К счастью, окошко было невелико и медведь мог только облизываться, глядя на птицу.
— Так сидеть бессмысленно, — сказал Пашка. — Сколько мы продержимся?
— Нас ищут, — сказала птица. — Наши никогда не оставят нас в беде… Но они не знают, где искать, они думают, что мы погибли в лесу.
— Значит, надо дать им знать, — сказал Пашка.
— А как?
— Надо разжечь большой костер, — сказал Пашка. — Так, чтобы ваши друзья увидели этот сигнал.
— А как зажечь костер? — спросила птица. — И где?
— Не знаю, — отмахнулся Пашка. — Главное — принять решение. Как его выполнить — дело второе.
— Ты мудрый, — согласилась птица. — Считай, что мы приняли решение. Что дальше?
— Дальше надо думать, — сказал Пашка, расхаживая по комнате.
Он остановился у окошка и погрозил медведю кулаком. Медведь взревел, стараясь протиснуться в узкое отверстие. Пашка кинул в него кастрюлю. Медведь взревел еще громче. Кастрюля грохнулась на пол и покатилась между столов.
— Как зажигают огонь? — рассуждал Пашка вслух. — Для этого добывают спички. Спичек я не вижу, и вряд ли они сохранились. Можно достать кремень и трут. Я их тоже не вижу. Можно достать увеличительное стекло. Где его достать? Видел! Там же стоит микроскоп! Если вынуть из него увеличительное стекло, потом разложить костер…
— Но где этот микроскоп? — спросила птица.
— Он там, наверху.
— Но наверху звери.
— Правильно. Они скоро уйдут.
— Не знаю. Может быть, и не уйдут, — сказала птица.
Настроение у Пашки чуть упало. Нелегко будет добраться до медпункта, разобрать микроскоп, сложить костер, зажечь его… но все-таки положение уже не безнадежно.
Рассуждая так, Пашка не переставал исследовать кухню. И его труды не пропали даром. За грудой ржавых кастрюль, битых тарелок, ящиков с консервными банками, за жестянками со сгнившими специями он заметил небольшую дверь.
«Склад» — было написано на ней.
Пашка начал отваливать мусор, чтобы проникнуть туда. Ведь на складах случаются интересные находки.
Большой паук отпрыгнул в сторону, когда Пашка потащил какой-то мешок, но Пашка не испугался — некогда было.
Дверь на склад открылась с большим трудом. Там было темно. Стояли какие-то ящики. Пашка ножницами открыл первый из них — труха. Второй — какая-то ссохшаяся грязь. Он перемазался, закашлялся от пыли. Ничего на этом складе нет. Вот груда простыней, их лучше не трогать — все равно рассыплются. Вот ящик с резиновыми мячиками… Вот ящик с какими-то длинными круглыми цилиндрами. Поверх них лежит загнутая с одной стороны трубка.
— Пашка! — раздался крик Альты. — Он здесь!
Пашка сразу бросился обратно.
И точно, один из медведей все-таки свалил кровать и лез в подвал.
Пашка бросился обратно, выволок ящик с тяжелыми пластиковыми мячами и принялся метать их в хищника. Тот опять отступил.
Пашка потащил к двери плиту. Он чуть не надорвался, тем более что медведь навалился на плиту с той стороны и не давал поставить ее на место.
К счастью, медведю надоело толкать плиту и он отступил.
Пашка свалился на пол. Сил больше не было. Выход один: все же прорываться в медпункт. Но как это сделать, когда медведи не собираются уходить?..
— Сейчас, — сказал он птице. — Сейчас, я отдохну немного.
— Конечно, отдыхай, — сказала птица. — Что же теперь еще делать?
Пашка посмотрел наверх. В окошко он, пожалуй, пролезет. Но там поджидает медведь. Попробовать? Сейчас он отдохнет немного и попробует…
Глава 21 Дом кошмара
Бородач достал ключ и отпер калитку. Пигмеи послушно зашли внутрь. Ирия с Белкой вошли последними. Калитка уже закрывалась, когда Алиса, со всех ног добежав до нее, втиснулась в щель.
— Это я! — крикнула она. — За нами никто не следил!
Бородач совершенно не удивился. Он протянул Алисе руку и представился:
— Меня зовут Вепрь. Я твой друг.
— Я знаю. Меня зовут Алиса.
Бородач запер калитку на засов. Белка прыгала вокруг совсем как маленькая девочка и кричала:
— Алиса, Алиса пришла! Молодец Алиса! Ручеек побежал тебя спасать, а ты сама пришла!
— Я в тебе не сомневалась, Алиса, — сказала Ирия.
Алиса осмотрелась. Они стояли в густом, заросшем саду. Дорожка, устланная каменными плитами, вела к веранде, на полу которой было разложено множество вывесок. Окруженный ими, в глубокой задумчивости сидел в кресле седобородый мудрец в высокой шляпе, которого Алиса видела в театре.
— Ой! — сказала Алиса. — Тише, он нас услышит.
— Ничего, — сказал Вепрь. — Идите за мной. Господину всемудрому Кошмару не до нас. Он думает.
Они обогнули дом.
С его задней стороны были пристроены каменные сараи. Из открытой двери одного из них тянулся дымок, такой вкусный, что пигмеи оживились и начали поглядывать на бородача. Одна пигмейка, похрабрее, дернула его за рукав и, когда он обернулся, сунула палец себе в рот.
— Ваш намек понял, — сказал бородач.
Он повел пигмеев в тот самый сарай. В сарае стоял длинный стол, за ним сидели на длинных скамьях три пигмея и хлебали из больших мисок похлебку.
— Эй, Моро-Пари, — сказал Вепрь, — я тебе новых друзей привел. Завтра ночью переправляем их в лес. Сегодня накорми их как положено. Потом все объяснишь. Ты знаешь как.
— Слушаюсь, мастер, — сказал молодой пигмей, который стоял у большого бака с поварешкой в руке.
Пигмеи толпой кинулись в сарай, начали расхватывать тарелки и строиться в очередь к Моро-Пари.
Тот принялся кричать на них на пигмейском языке, чтобы установить порядок.
А бородач провел Ирию, Алису и Белку по узкой наружной лесенке наверх, в небольшую комнатку, пристроенную к стене дома над кухней. Там стояли кровать, два стула и низкий столик. В комнате было чисто.
— Садитесь, отдыхайте, друзья, — сказал Вепрь. — Сейчас я принесу целебной мази для Ирии.
Когда они остались одни, Алиса спросила:
— Когда вернется Ручеек? У меня для него важные новости.
— Он тебя ищет.
— Это опасно. За мной гонятся подслушники.
— Что ты натворила? Что ты натворила? — спросила Белка. — Ты кого-нибудь убила?
— Нет, не убила, — улыбнулась Алиса. — Но узнала тайну, которую они очень хотели сохранить.
— Это хорошо, что не убила, — сказала Белка. — А то мои братья всегда кого-нибудь убивают.
— А кто этот бородач? — спросила Алиса.
— Он управляющий в доме главного мудреца.
— Он помник?
— Самый настоящий, — сказала Ирия.
— Ты не бойся, он добрый, — сказала Белка. — Я в людях разбираюсь.
— Как странно, — сказала Алиса. — Мы в доме мудреца. А я его видела в театре, то есть во дворце Радикулита, и он мне совсем не показался мудрецом. А ты очень волновалась?
— Ирия совсем не волновалась, — заявила Белка. — Ведь Ручеек сказал, что все будет в порядке. Ты просто не представляешь, какой он смелый, наш Ручеек. Он любого стражника победит. И даже Вери-Мери.
— Да, кстати, — сказала Алиса. — Мне кажется, что Вери-Мери тебя узнал.
— Не мог он меня узнать, — ответила Белка. — Я от него все время отворачивалась. Я волосами лицо закрывала.
— Почему ты так подумала, Алиса? — спросила Ирия.
— Он так поглядел вам вслед… помнишь, когда Белка к тебе кинулась?
— Это могло показаться ему странным, — сказала задумчиво Ирия.
— Но он за вами не следил, — сказала Алиса. — Я специально отстала и смотрела.
— Ему и не надо было следить, — сказала Ирия. — Он наверняка знал, что нас купил управляющий всемудрого Кошмара.
— Ну и имена у них! — вздохнула Алиса.
— Конечно, — согласилась Ирия. — Мудрец выбрал себе самое красивое.
Вернулся бородач. Он принес склянку с мазью и чистую тряпочку.
— Не бойтесь, — сказал он. — Это лесное средство. Нас научили им пользоваться пигмеи. Они знают травы.
Алиса взяла у него банку, набрала мази на тряпочку и протерла раны Ирии. Ирия иногда морщилась, но терпела. Белка, которая уже полюбила ее, вмешивалась, давала советы и говорила под руку. Но Алиса не сердилась. Белка была доброй, только плохо воспитанной.
— В городе шум, подслушники с ног сбились, — сказал бородач. — Твоя работа, Алиса?
— В городе шум, подслушники с ног сбились, — сказал бородач. — Твоя работа, Алиса?
— Моя. А Ручеек где?
— Будем надеяться, что скоро придет. А что случилось?
— Я узнала…
И в этот момент дверь растворилась и в комнату заглянул Ручеек. Запыхавшийся, пропыленный, усталый…
— Алиса! — воскликнул он. — Ты здесь! Какое счастье! Как же ты добралась?
— Ничего особенного, — сказала Алиса. Она взяла со стола шапку с ушами и натянула ее на голову. — Узнаешь? — спросила она.
— Подслушник!
И Алиса рассказала о том, что услышала и узнала в бывшем театре.
Когда Алиса завершила свой рассказ, Ручеек сказал:
— Новости, которые ты принесла, такие важные, что я не знаю, как тебя благодарить.
— Глупости, — сказала Ирия. — Без твоей помощи мы могли погибнуть.
— Хорошо, — сказал юноша. — Мне нужна лошадь, Вепрь.
— Это очень трудно. И лошадь сейчас добыть нелегко, а выбраться из Города еще труднее. Ты же знаешь, что все ворота закрыты, на причалах дежурят солдаты. Они очень боятся, что известие о начале похода вырвется из Города.
— Что же делать?
— Можно попробовать уплыть на лодке. У меня есть люди среди рыбаков. Но грести против течения нелегко. И все равно потом придется идти пешком.
— Что делать? Что делать? — Ручеек ходил по маленькой комнате, ломая пальцы.
— Не волнуйся так, — сказала Белка. — Ты станешь старый.
— Значит, так, — произнес бородач, — когда солнце сядет, ты переберешься через стену. Мой человек проводит тебя до деревни — это часа три быстрой ходьбы. Деревня стоит в начале лесной дороги. Там тебе дадут коня… Правда, я не знаю, остались ли у них кони — всех коней в последние дни отняли для армии.
— Это единственный выход, — сказал Ручеек.
— Может, подождем Пашку? — спросила Алиса. — Он, наверное, уже добрался до Гай-до.
— И чем он нам поможет?
— Он прилетит на Гай-до и всех перепугает.
— Я незнаком с вашим Гай-до, но не уверен, что они испугаются. Не думай, что они такие уж суслики. Среди поклонов немало отчаянных разбойников, которые насмотрелись в лесах и в горах таких чудовищ, что еще одно их не остановит. Они верят лишь в силу своих мечей.
— Я думаю, — сказала Ирия, — что мне лучше пойти с Ручейком.
— Нет, не лучше, — возразил бородач. — Здесь вы в безопасности. А пользы от вас в лесу никакой. Да и выбраться из Города у Ручейка куда больше шансов, чем у такой красавицы, как вы.
Если Ирия и не согласилась с Вепрем, то она ничем этого не показала. Она понимала, что здесь она — гостья и должна подчиняться друзьям.
— Хорошо, — коротко ответила она и взглянула в окно.
Алиса прочитала ее невысказанные мысли: где же Пашка? Почему от него до сих пор нет вестей?
— Не будем терять времени, — сказал бородач. — Прощайся, Ручеек.
— Я с тобой, — заявила Белка.
— Я иду в лес. Я иду быстро, — сказал Ручеек.
— Что же, я леса, что ли, не знаю? — спросила Белка.
— Я мужчина.
— А я поклонка!
— Ты глупая девчонка, а не поклонка, — сказал Ручеек. — К тому же я иду в лесное Убежище, а там живут страшные помники, которые крадут и едят детей.
— Не боюсь я твоих помников, — возразила Белка. — Тоже мне, испугал! Что я, не знаю, что ты сам помник и Вепрь помник? А вы приличные, не деретесь.
— Я тебя обязательно возьму с собой. В следующий раз, — сказал Ручеек. — Я обещаю.
— Конечно, бросишь и забудешь.
— Слушай, Белка, — сказал твердо юноша, — я не из тех, кто забывает. Я никогда ничего не забываю. Я клянусь тебе лесом и великим знанием, что вернусь к тебе и возьму тебя с собой.
— Навсегда?
— Навсегда.
— Тогда иди и скорей приходи обратно.
— А нам что делать? — спросила Алиса.
— Пока я не вернусь, вы можете ходить по саду и по дому, — ответил бородач.
— Но там же ваш Кошмар!
— Не обращайте внимания на него. Он, как и все мудрецы, уже столько раз терял память, что ничего не помнит. Он никогда ничему не удивляется. Если будет скучно, можете поговорить с ним. Я вернусь через час.
Ручеек вслед за Вепрем вышел из комнаты.
— Увидишь Пашку, скажи, что мы его ждем! — крикнула вслед Алиса.
— Скажу! — послышалось в ответ.
Глава 22 Фейерверк в лесу
Выглянув наружу после того, как отразил очередной приступ упрямых тупых медведей, Пашка с удивлением заметил, что тени деревьев стали длиннее. Куда делся целый день? Пашка и не заметил, как он прошел. Хотя, честно говоря, жутко устал.
От усталости и напряжения Пашка отупел. Он ощущал, как медленно движутся в голове мысли… Сейчас надо снова встать, снова выбраться наружу через окошко, снова убежать от медведя… Там медпункт. Разобрать микроскоп… Но в медпункте дверь и большое окно, и медведи снова не подпустят его к микроскопу.
Рядом тихо стонала Альта. Видно, ей было совсем плохо.
А мысли продолжали тянуться, как кисельная пенка.
Надо вынуть стекло, пройти в медпункт… Там на столе расписание праздника. Будут танцы, будет фейерверк… Что такое фейерверк? Это когда стреляют ракетами и в воздухе горят разноцветные огни.
— Ура! — закричал Пашка и вскочил.
Птица от неожиданности вжалась в угол, даже медведь, что следил за ними сквозь окошко, отпрыгнул.
Раскидывая кастрюли, Пашка кинулся на склад.
— Что случилось? — спросила вслед Альта.
Из склада донесся шум, грохот, потом раздался треск, и птица увидела, что сквозь дверь склада прорвался на кухню ослепительный красный свет. Она в ужасе закрыла глаза. Когда она открыла их, то увидела, что из дверей склада тянется густой белый дым, а в дыму, отчаянно кашляя, стоит счастливый Пашка, держа в одной руке изогнутую трубку, а в другой — несколько круглых длинных цилиндров.
— Что? Что случилось? — крикнула Альта. — Ты жив?
— Фейерверк! — закричал Пашка. — Сейчас мы им устроим такой фейерверк, что они запомнят его на всю жизнь! И внукам расскажут! Закройте глаза!
Альта послушно закрыла глаза и не видела, как Пашка вложил в трубку цилиндр и нажал кнопку. Ослепительный сноп искр вырвался из трубки и ударил прямо в морду медведю.
Оглушенный и ослепленный медведь отскочил от окна и помчался, ревя, в лес.
— Видишь?
Птица открыла глаза. Подвал был полон дыма, дышать было трудно. А Пашка прыгал в этом дыму, смеялся и размахивал трубкой.
— Но что это? Что? Скажи, — умоляла перепуганная Альта.
— Как говорил наш друг Ручеек? — спросил Пашка. — А он говорил: «Надо читать!» Только грамотные люди могут стать господами мира! А неграмотным дикарям — стыд и срам!
— Я не понимаю, — простонала птица.
— Я догадался. Если они хотели устроить фейерверк для детишек, но не успели, то ракеты где-то должны сохраниться? Где? На складе. А что я видел на складе? Ящик с цилиндрами. На ящике надпись: «Огнеопасно». А что, если, подумала моя гениальная голова, та изогнутая трубка и есть ракетница? Все гениальное просто! Теперь мы спасены! Я разгоню ракетами всех медведей и прочую нечисть. Я спокойно, как царь природы, пойду к медпункту, выну лупу из микроскопа, разожгу костер, и пусть только кто-нибудь попытается мне помешать!
С этими словами Пашка, рассовав ракеты по карманам, направился к двери и решительно оттащил в сторону плиту и кровать.
Медведь, что дежурил за дверью, радостно заворчал, полагая, что обитатели подвала решили сдаться ему на съедение.
— Глядите на торжество просвещения! — воскликнул Пашка, отступая назад и целясь в зверя из трубки.
Он нажал на кнопку. На этот раз сноп зеленых искр осветил подвал нереальным, мертвенным светом, а рев убегающего медведя был слышен, даже когда он умчался километра за два.
— Сидите спокойно, — сказал Пашка Альте. — Я пошел разбирать микроскоп и разводить костер.
— Погоди, — сказала птица, — ты, конечно, гениальный мальчик. Но можно глупой птице задать тебе вопрос?
— Валяйте, — ответил Пашка.
— А там много этих самых ракет?
— Больше сотни.
— А может быть, и не надо разводить костер?
— Почему? А как же нас заметят?
— А если эта штука, которую ты называешь ракетницей, может посылать цветной огонь высоко в небо, это ведь лучше, чем дым от костра?
Пашка задумался. Ему было не очень приятно сознавать, что птица права, но в конце концов Пашка улыбнулся и сказал:
— Что ж, даже гениям свойственно ошибаться.
Он вышел на поляну перед домом, поднял ракетницу вверх и выстрелил.
Ракета звездой взлетела высоко над вершинами деревьев. Даже при свете заходящего солнца было видно, как в невероятной высоте она рассыпалась красными искрами.
Альта, прихрамывая и волоча крыло, тоже выбралась наружу.
— Я уверен, — сказал Пашка, — что если они не увидят наш сигнал днем, то вечером увидят обязательно.