Загудели вакуумные рельсы. За окнами замелькали затянутые льдом стены тоннеля. Нейронный помощник предлагал содействие в планировании маршрута, но Окс знал маршрут наизусть. Еще до того, как они встретились с Лиором и открыли агентство «Ксанет», он всегда считал, что всевозможные навигационные программы в Isistius labialis созданы исключительно для туристов и пользоваться ими крайне унизительно.
– Ты должен знать родной жилой комплекс наизусть, – говорил Окс друзьям, а потом появился Лиор и друзья отошли на второй план, уступив место неблагодарной работе.
Окс никогда не признавался, но он немного скучал по временам, когда работал координатором на строительных площадках. Особенно острым это чувство стало после того, как появилась Эсфирь со своим странным подарком и забурлившая вокруг жизнь забросила утопающее агентство «Ксанет» на гребень волны. И если Лиор смог приспособиться и полюбить новую жизнь, то Окс продолжал с грустью вспоминать минувшие времена. Он скучал не по нищете, изнурительной работе и дешевых развлечениях, которые можно было позволить на нищенские зарплаты третьесортного строителя. Ему нравилось, что в прошлом осталось нечто хорошее, несмотря на то, что вокруг все кажется идеальным. Это значит, что годы не были прожиты напрасно. Цели, друзья, работа, стремления – все это что-то значит и по сей день, иначе почти вся жизнь кажется стертой. И пусть Лиор говорил, что это страх перемен и все такое, поднимая друга на смех, Оксу было плевать – он тот, кто он есть, и меняться не собирается, а Лиор… Что ж, если ему нравится жить, притворяясь, что не было лет, когда он сдавал в аренду свое тело в незаконных терминалах Энрофы, то пусть живет – это его личное дело.
Сделав шесть пересадок, Окс добрался до дома, где жил. Ни семьи, ни детей. Только работа да увядший букет непродолжительных связей с представительницами противоположного пола, которых никогда не интересовал Окс – только его новое положение в обществе плюс внушительное количество единиц Влияния на личном счете, за долю которого они готовы полюбить и вступить в связь почти с кем угодно. «Совсем не то, что женщины из моей прошлой жизни, – убеждал себя Окс, возводя несуществующие в реальности идеалы, втайне с нетерпением ожидая дня, когда жидкий чип Эсфирь деактивируется и жизнь вернется в прежнее русло.
«Или мое последнее дело окажется действительно последним и я застряну в Квазаре после того, как либо содомиты, либо другие безумцы мира Энергии уничтожат мой ключ резонанса, превратив в призрака, потерявшегося в трехмерном времени Подпространства», – думал Окс, делая распоряжения перед отбытием на случай своей смерти.
Когда-то давно один коллега по работе сокрушался, что в случае смерти не сможет ничего оставить своей семье. Сейчас, выбирая наследника, Окс поймал себя на мысли, что его доли с продажи «Ксанет» могло бы хватить, чтобы на несколько лет обеспечить дюжины семей, как была у старого друга, вот только ему некому оставить свое богатство. Если не считать Лиора, он остался один в этом промерзшем до основания нейронном мире.
Глава одиннадцатая
Для перехода в Квазар Окс воспользовался легальным терминалом. Тело поместили в очищенную ионизаторами капсулу, а извлеченное благодаря технологиям ученых Энрофы сознание отправили в Подпространство, настроив колебания на резонанс петли Квазар. «Странно, – успел подумать Окс, сравнивая официальные терминалы с запрещенными Всемирной иерархией центрами, – почему-то в официальных терминалах служащие никогда не улыбаются. Все пресно и стерильно». Затем наступила темнота, в которой не осталось никаких чувств. «А в незаконных терминалах обычно чувствуешь холод», – снова отрешенно подумал Окс прежде, чем темнота хлынула в сознание. На мгновение пустота стала абсолютной, потом сознание сформировалось в Квазаре.
Официальный терминал был просторным, но неуклюжим и сутулым на фоне окруживших его строений, созданных акеми. Всемирная иерархия сторонилась этих ученых, считая чуть ли не алхимиками современной науки, но каждый житель Квазара знал, что без акеми мир энергии никогда не расцвел бы дивными переливами фантазии, оставаясь нерушимым монолитом, напоминая Размерность. Такой была архитектура клириков, если, конечно, в мире, лишенном материи, можно говорить об архитектуре – скорее восприятия.
«Если со мной что-то случится, и я не вернусь отсюда, то проблем с признанием наследства не будет», – думал Окс, изучая информационные щиты на залитой белым светом улице, напоминавшей многоликостью и яркостью лиц канувшие в небытие вавилонские мостовые. На информационных щитах не было предупреждений для туристов о нестабильных секторах и всплесках активности адептов террористической организации «Мункара и Накира». Оксу было плевать на предупреждения, но именно эту процедуру предписывала Иерархии для каждого новоприбывшего туриста, не гарантируя безопасность в случае нарушения предписаний.
Обычно Окс игнорировал подобную рутину, но сегодня стремился соблюсти все правила, чтобы система не усмотрела в нем безумца, добровольно прибывшего в Квазар, чтобы умереть. В этом случае клирики могли наложить арест на счета самоубийцы – и не видать наследникам заработанных погибшим единиц Влияния. В качестве наследников Окс выбрал друзей из своего безвозвратно потерянного прошлого. Список был большим, но за последние годы учредители агентства «Ксанет» заработали много единиц Влияния. Так что нищие строители, став наследниками, смогут серьезно поправить свое бедственное положение.
Установленные в квартале центры наблюдения быстро проанализировали появление нового туриста и направили к нему гида, который долго рассказывал о местных достопримечательностях. Окс ждал, когда разговор дойдет до внутренней системы перемещений пульсар, и, притворно оживившись, сказал, что хочет попробовать систему в действии. Механизм передвижений преобразовывал точку сборки, превращая в сгусток энергии, и забрасывал с помощью направленного луча на ближайший маяк, где происходило перенаправление на следующий маяк, и так – пока сознание не доберется до заданной цели.
Когда Окс оказался в Квазаре впервые, то долго не мог привыкнуть к новым восприятиям реальности, где, не имея необходимых протоколов передвижения, невозможно сдвинуться с места. Хорошо еще, созданная учеными петля позволяла чувствовать иллюзию линейности времени, включая двухуровневый день Квазара, разделенный на период бодрствования и возвращения в оставленные в Размерности тела. Впрочем, возвращение не ощущалось, превращаясь в обыкновенный сон, длящейся ровно столько, сколько было отведено на второй уровень дня Квазара, когда система перезагружалась, подстраиваясь под измененные резонансы обновленного Подпространства, превращая его в петлю для созданной в мире энергии реальности. Обновление резонанса было необходимо только для того, что отраженные на бесконечных колебаниях Подпространства моменты прошлого замещались новыми, соответствуя реальным видам Размерности. Никто особенно не хвалил подобный ход, но не было и критиков.
Люди приняли стандарты, привыкли к ним и не собирались ничего менять, хотя на протяжении последних тысячелетий не раз появлялись частные разработчики, которые пытались запустить обновленную копию Квазара, учитывая современные предпочтения. Ни один проект не ушел дальше стадии тестирования в силу отсутствия спроса. Аналитики и социологи, споря о причинах провала, часто отмечали обновления протоколов альтернативной Петли Квазар в качестве главного просчета. «Разработчики делают ставку на перемены, но люди не хотят меняться, – говорили социологи. – Великий ледник, сковав мир, лишил людей желания мечтать и развиваться. КвазаРазмерность – это великий прорыв науки и великий провал, потому что превзойти это достижение практически невозможно».
Окс редко обращал внимание на подобные дебаты. Сначала он был слишком беден, чтобы принимать во внимание то, что говорят богачи, затем он стал богачом, решив, что равные ему люди не скажут ничего из того, что бы он не знал…
– Знаешь, наверное, ты так и остался глупым, отчаявшимся строителем, – сказала ему как-то раз девушка, с которой его познакомил Лиор, надеясь, что эти отношения смогут вылиться в продолжительную связь.
Вспоминая тот разговор, Окс всегда считал, что девушка была права – друг, пытавшийся свести их, нет. «Почему Лиор считает меня ребенком, который не может позаботиться о себе сам?» – злился Окс, и это было первой черной кошкой, пробежавшей между учредителями агентства «Ксанет» после того, как Эсфирь интегрировала им дополнительные жидкие чипы, расширив способности каждого из друзей в соответствии с выбранными предпочтениями.
Вспоминая тот разговор, Окс всегда считал, что девушка была права – друг, пытавшийся свести их, нет. «Почему Лиор считает меня ребенком, который не может позаботиться о себе сам?» – злился Окс, и это было первой черной кошкой, пробежавшей между учредителями агентства «Ксанет» после того, как Эсфирь интегрировала им дополнительные жидкие чипы, расширив способности каждого из друзей в соответствии с выбранными предпочтениями.
– И еще эти чертовы зависания! – подумал Окс, вспоминая Лиора недобрым словом.
Эмоции были настолько яркими, что точка сборки восприняла это за попытку разговора, преобразовав в речевой поток, понятный надоедливому гиду, без устали трещавшему о безопасности транспортной сети пульсар, не забывая сдабривать монолог о проскочивших мимо маяка преобразованных сознаниях, застрявших в Квазаре до перезагрузки. Суть этих историй сводилась к тому, что до тех пор, пока ты пользуешься легальными терминалами, ничего страшного с тобой не случится, потому что в противном случае система во время перезагрузки может обнаружить затерявшееся сознание – после неудачного использования пульсара – и расценить как случайную помеху, коих очень много в программных кодах. В этом случае сознание будет вынесено за пределы обновленного резонанса нового дня Квазара, застряв в Подпространстве и медленно угасая, не имея возможности связаться с оставленным телом.
– О каких зависаниях вы говорите? – растерялся гид, неверно приняв на свой счет направленные в адрес друга проклятия Окса.
– Ни о каких. Просто мысли вслух, – бывший строитель выждал пару минут, дав гиду возможность прийти в себя, и сказал, что хочет попробовать пульсар в действии.
– Очень хорошая мысль! – похвалил гид, начиная по второму кругу рассказ о местной транспортной системе.
Окс слушал его изображая интерес, на случай если душеприказчикам, назначенным Всемирной иерархией, придет в голову проверить его последние часы официальной жизни. Он даже задал пару нелепых вопросов, желая, чтобы гид отчетливо увидел в нем новичка. Затем выслушал подробную инструкцию перед первым использованием пульсара и воспользовался ближайшим направленным потоком. Гид пообещал, что последует за ним до ближайшего маяка, но Окс не собирался придерживаться названного маршрута. Его легальное присутствие в Квазаре заканчивалось…
Как-то раз в агентство «Ксанет» пришел высокий худощавый мужчина с абсолютно лысой головой. Его кожа была настолько бледной, что напоминала имплантат. А глаза… О, эти светлые глаза, которые невозможно встретить среди жителей Размерности! Конечно, потом Окс и Лиор встретили Эсфирь и ее большие, сильно косившие глаза стали образцом уродства, но в тот день до визита Эсфирь было еще далеко, так что глаза посетителя показались образчиком того, какими глаза не должны быть.
– Мне нужна помощь, – сказал коренной житель Квазара.
Друзья хотели сказать, что работают только с жителями Размерности, но дела агентства были настолько плохи, что приходилось браться за любую работу. Поэтому Окс сказал:
– Если собираетесь рассчитываться единицами Влияния, то мы готовы взяться за ваше дело.
Клиент работал проверяющим в крупном филиале отдела резонансных инженеров. Главным работодателем выступала Всемирная иерархия. Окс узнал, сколько получает клиент за тестирование разработок и, не сдержавшись, присвистнул. Далекий от реалий Размерности, сотрудник филиала резонансных разработок так и не понял, чему удивился Окс.
– Мужик, да я за последний год заработал меньше, чем ты за неделю, – рассмеялся Окс.
Клиента звали Ле-Гре, и его проблема оказалась настолько незначительной, что у Окса рука не поднялась взять с него плату за это.
– Никогда не понимал, как коренные жители Размерности могут вступать в связь с коренными жителями Квазара, – признался Окс, когда Ле-Гре рассказал о девушке, с которой планировал связать жизнь, обратившись в репродукционный центр, чтобы получить ребенка.
Ле-Гре смутился и покраснел, отчего по его бледной коже пошли яркие алые пятна.
– Подожди-ка, – нахмурился Окс. – А может, эта девушка не хочет быть с тобой и ты собираешься попросить нас похитить ее?
– Нет! – затряс головой Ле-Гре, не понимая, что Окс шутит. – Все дело в бывшем парне Рены, который не дает нам покоя.
– Так ты хочешь, чтобы я как следует врезал ему? – догадался Окс, увидел осторожный кивок клиента и громко рассмеялся, смутив того еще больше, затем неожиданно стал серьезным, спросил Ле-Гре, как к этому относится его девушка.
– Моя девушка? Ох, не переживайте об этом. Бывший так достал ее, что…
– Я не спрашиваю о том, как она относится к тому, чтобы кто-то врезал ее бывшему. Я спрашиваю, как она смотрит на то, что это сделает посторонний человек?
– Не знаю, – опешил Ле-Гре. – Думаю, она не будет против.
– А может, будет лучше, если ты сам врежешь ее бывшему?
– Я?! – клиент вздрогнул так сильно, что вместе с ним, казалось, вздрогнула окружавшая его атмосфера в украшенной нейронными рекламными образами приемной агентства «Ксанет».
– Не бойся. Я научу тебя, как это сделать, – предложил Окс.
– Я не смогу. Материальный мир – это, мягко говоря, не мое.
– Это не так сложно, как кажется. Главное найти хорошего учителя, который покажет пару хитростей. К тому же… – Окс покосился на сдерживающего смех Лиора, – мы будем поблизости, и если что-то пойдет не так, то сразу вмешаемся.
– А если он ударит меня? Вы знаете, как легко повредить биологическую оболочку людей?
– Повреждения быстро заживают. И не забывай, что синяки украшают мужчин. Правда, сейчас почти все исцеляют моментально нейронные медицинские помощники, но серьезные ранения держатся какое-то время, привлекая внимание женщин.
– Не думал, что женщинам нравятся синяки. В Квазаре обычно…
– Ты не в Квазаре, хлюпик, – Окс хлопнул клиента по плечу, подчеркивая, что шутит.
Следующие три дня они потратили на обучение, купив жутко дорогой экзоскелет для грудной клетки и правой руки, который под одеждой выглядел так, словно его и нет. Несколько часов Окс показывал Ле-Гре, как правильно нанести удар и что делать, если сопернику удастся увернуться. Клиент был хорошим учеником, но страх моментально парализовал его, стоило только начать реальную драку.
– Ударь меня, – орал Окс на Ле-Гре, и коренной житель Квазара сжимался, съеживался, становясь похожим на напуганную серую мышь, которые иногда просачивались сквозь защитные системы игровых площадок, где грызуны служили антуражем минувших времен хаоса и плотских утех. – Ударь меня, или я ударю тебя! – Окс замахивался, и Ле-Гре падал на колени, умоляя не причинять ему боль.
– Отведи его в запрещенный салон, – посоветовал Лиор. – Пусть посмотрит, как живут в Размерности. Может, удастся подраться или подцепить девочку для связи в Квазаре, – Лиор пренебрежительно покосился на богатого клиента. – Тебе ведь нравятся интимные связи в Подпространстве?
Странно, но коренной житель Квазара не смутился. Он просто кивнул, не заметив в голосе Лиора пренебрежения.
– Нет, мучайся с ним сам, – махнул рукой Лиор, обращаясь к Оксу. – Кажется, ты приноровился общаться с коренными жителями Квазара, в отличие от меня.
– Что-то не так? – насторожился Ле-Гре, когда Лиор ушел, громко матерясь на сленге Размерности.
– Не принимай на свой счет, – успокоил его Окс, возвращаясь к тренировкам, однако ближе к вечеру решил воспользоваться советом Лиора и отвел клиента в запрещенный салон, выбрав не самое злачное место из возможных, но специально спровоцировав драку незадолго до закрытия.
На Ле-Гре был надет экзоскелет, но воспользоваться им он так и не сумел. Зато получил удар в нос, отключившись на несколько минут, пока медицинский нейронный помощник не исправил повреждения, списав с личного счета столько единиц Влияния, сколько Окс зарабатывал за месяц будучи строителем.
– Не люблю Размерность, – бормотал Ле-Гре, когда они добирались домой к Оксу, пользуясь общественным пневмотранспортом.
Утром Ле-Гре попытался сбежать, а когда Окс поймал его, начал умолять отпустить, обещая перечислить на счет агентства тройную плату.
– Сбежишь сейчас – и всегда будешь жить, зная, что отказался от борьбы за свою женщину, потому что струсил, – сказал Окс. – Сейчас это ее бывший парень, потом кто-то из твоих друзей… И не забывай, что трусом тебя считать будет и твоя женщина.
– Она не такая!
– Это ты не такой! Живешь в Квазаре и не понимаешь мир Размерности. Здесь другие правила. На кой черт тебе женщина из чуждой реальности? Давай лучше вместо драки мы свяжемся с ней и объясним, что ты струсил бороться за нее.