Оружием Пятой Империи, наряду со сталью, ураном, ракетным топливом, электромагнитной волной и суперкомпьютером, станет светоносный Дух, Непреклонная Воля, Служение Родине, что и является воплощенным «общим делом», в котором защита России есть мистическое счастье и героическая доля гражданина. «Религия русской Победы» – исповедальная энергия армии Пятой Империи. «Символ веры» новой военной аристократии, кадровой элиты страны.
Александр Блок в поэме «Возмездие» говорит: «Кто меч скует?» – «Не знавший страха».
Бесстрашие героев Пятой Империи – политиков, полководцев, корабелов, авиастроителей, бойцов спецназа, «певцов во стане русских воинов» – скует и заточит меч, чье лезвие вновь просверкает среди трех океанов.
Горчаковы Пятой Империи
Из робкой, вкрадчивой дипломатии Ивана Калиты произросла грозная, экспансивная дипломатия Ивана Третьего. Воин и дипломат, святой Александр Невский ездил унижаться в Орду, отражая атаки ливонцев на русский Новгород. Воин и дипломат, святой Дмитрий Донской разгромил Орду, нанеся ей смертельный, «куликовский» удар. Осторожная дипломатия Литвинова, сберегавшего хрупкий росток «красной государственности», сменилась агрессивной дипломатией Молотова, когда СССР по производству стали и электроэнергии, по насыщению армии пушками и танками приблизился к уровню мировых держав. Дипломатия Шеварднадзе была искусством капитуляции, искусством «сдачи крепостей», когда гигантский «субъект» советской государственности был умерщвлен легким уколом в мозг.
Красная Четвертая империя взращивала свой «субъект» среди разоренного мира – истерзанной Европы, дремлющего Китая, полупервобытного исламского мира, отделенной океанами Америки. Использовала историческую передышку перед возникновением могучего Третьего рейха. Младенец Пятой Империи взрастает среди грозных и хищных колоссов, которые из всех углов мира заглядывают в русскую люльку, угрюмо, с недоверием рассматривают будущего богатыря, едва удерживаясь, чтобы не ткнуть в пульсирующий «родничок» на белесой головке.
«Русский проект» – еще эскиз, еще невнятный набросок – складывается среди мощных, энергично реализуемых мировых проектов – «Американский», «Китайский», «Европейский», «Исламский», «Еврейский». Эти проекты, как скалы, обступили хрупкую русскую государственность, грозят ее стиснуть и раздавить.
Искусство дипломатии Пятой Империи состоит в умелом лавировании среди гигантов. В использовании их противоречий, конфликтов, столкновений геополитических интересов. Не ссорясь ни с кем, умело поддерживая слабейшего, укрепляя его позиции своим дружеским соучастием, Россия может добиваться равновесия мира, не позволяя ни одной из сторон доминировать. Тем самым выигрывать историческое время, позволяя младенцу вырасти в крепкого юношу. Россия среди мировых акционеров должна играть роль «золотой акции», без которой невозможно принять ни одно решение. Будучи маломощной, она в состоянии эффективно влиять на мировую политическую биржу.
Российская дипломатия борется за рынки углеводородов и оружия, что обеспечивает стране экономическое развитие. Отсюда поддержка ядерной программы Ирана и продажа ему зенитных комплексов «Искандер». Военные контракты с Алжиром. Поставки подводных лодок и самолетов Китаю и Индии. Экзотический приезд в Москву делегации хамас. Частые визиты Ким Чен Ира. Русская «золотая акция» укрепляет позицию этих стран в их явных и неявных противоречиях с Западом.
Российская дипломатия содействует приобретению Россией западных технологий и инвестиций, что побуждает Россию поддерживать Европу и Америку по многим ключевым вопросам. Россия сдержана в оценке американской агрессии в Ираке. Смотрит сквозь пальцы на «косовский узел». Терпелива к назойливой критике Европейского союза. «Тянет волокиту» на переговорах с Японией по поводу «северных территорий». Русская «золотая акция» тонко играет в конфликте США и Европы.
Страны СНГ – это оторванные конечности империи, которые обречены на гниение вне имперского тела. Все они – не склеенная, бессмысленная горсть дурных пространств и разделенных народов, среди которых не приживутся больные молекулы мнимой государственности. Кланы Казахстана раздирают страну на несколько фрагментов, из которых самый живой и промышленно развитый тяготеет к России. Единство Украины подвешено на косе Юлии Тимошенко, на этом синтетическом, выбеленном перекисью жгуте. Молдова – жалкий придаток русского Приднестровья. Грузия – то малое, что осталось после отделения Абхазии и Южной Осетии. Половина Прибалтики говорит по-русски и считает Нарву и Дерпт трофеями Петра Первого. Только слабость нынешней России и кажущееся могущество Америки мешают Империи запустить процесс распада новообразований. Превращенные в пыль, они будут втянуты могучим пылесосом Империи.
Россия не торопится к реконструкции имперских пространств. Терпеливо ждет, когда сойдет «великий оползень» американской катастрофы и «боинги» с арабскими террористами покажутся невинными ласточками в сравнении с летящими на Америку смерчами. Уже теперь США не могут контролировать процессы в Латинской Америке, которая, как они полагали, находится у них в мошонке. Тем более в «час американской беды» они не смогут дотянуться до территорий, где Алма-Ата – русский город, и Кушка – русский город, и Севастополь – русский город, и сквозь грязную замазку и известь, нашлепанную малярами «окаянных лет», все ярче и ослепительней проступает фреска Великой Державы.
Дипломатия Пятой Империи – это газ, орбитальные группировки, русский язык и та, проверенная Западом, культура «оргоружия», что не раз завершалась «революциями роз и гвоздик». У нас в России другие цветы – колокольчики и ромашки.
Нимбы русской культуры
Цивилизация – скала со множеством уступов и впадин. Культуры – древо на скале. Империя – мужественный и суровый лик. Культура – золотой нимб вокруг имперской главы. Культура не устает ткать непрерывную пряжу истории. Делает непресекаемым опыт народа. Погружает каждое новое поколение в океан предшествующего опыта. В культуре, как в драгоценной копилке, хранятся знания, добытые народом в войнах, переселениях, революциях, в общении с природой, с бездонным Космосом. Запечатлеваются чудеса и откровения, мифы о героях и предателях. Отслеживается проделанная народом историческая траектория. Предрекается путь в грядущее, со всеми поворотами и срывами в бездну. Культура, обращенная к отдельному человеку, открывает в его сознании колодцы, из которых плещет животворящая влага древних эпох. Она же создает над головой невидимый коридор в небеса, откуда переселяются в душу мистические духи. Эти добываемые энергии культура переносит в народный уклад, в живую ткань общественного бытия, как растения превращает лучи солнца в ядра хлорофилла, в плоть древесных колец. Власть использует эти преображенные энергии – тратит их в политике, в государственном строительстве, в обороне, являет в деяниях царей и вождей.
Чем мощнее культура, тем легче народ переносит исторические потрясения, тем раньше он распознает их среди гулов истории. Успевает к ним приготовиться, встречает во всеоружии.
От Первой империи киевских и новгородских князей нам досталось эпическое Слово о полку Игореве. От Второй империи Московского царства к нам донеслась «Задонщина». Третья империя Романовых одарила нас Пушкиным и Лермонтовым, Толстым и Достоевским, Серебряным веком, где уже звучали «пророчества конца». Четвертая империя Сталина оставила нам Маяковского и Мандельштама, Шолохова и Булгакова, Бондарева и Солженицына. Певцы и хулители империи, ее кумиры и жертвы священнодействовали вокруг жертвенников и светильников, расставленных все той же империей.
В полноценной культуре прочные корни связывают народ с глубинной почвой, пронизывают пласты многих эпох, питают народ всей совокупностью пережитой истории. Цветы с пламенными лепестками и чувственными тычинками, которыми культура касается Небывалого, быть может, Несбыточного, привносят в народную жизнь таинство Бесконечного и Бессмертного.
Культура империи не делится на «утверждающую» и «отвергающую». Схватка этих двух направлений, иногда смертельная, происходит в координатах империи. Описывает ее рост и увядание, ее космогонические циклы. Культура не может без империи, ибо империя есть бытие, с которым повенчана культура, иногда терновым венцом.
Культурная классика – сбережение богатств, заповедный «алмазный фонд». Авангард же – это алмаз на острие турбобура, которым культура вторгается в Неизвестное и, быть может, Губительное. Искрит, крошится, ломается, добывая в невероятных трудах драгоценные крохи, давая безымянному имя. Сводит богов на землю.
Сухаревская башня и Башня Татлина высятся над одной и той же крепостной стеной – необъятной русской культурой. С этих башен, а также с колоколен, с лобных мест, с эшафотов и амвонов, во все века, то невнятно и косноязычно, то громогласно и пламенно, художники возглашали сокровенные знания о русском Инобытии. Об «альтернативной истории». О заповеданных человечеству справедливости, любви, богооткровенной истине, замутненной в реальной истории ненавистью, стяжательством, святотатством. Всемирность русской культуры обнаруживается в этой проповеди, обращенной ко всему миру, ко всем, ищущим правды континентам.
Культура империи не делится на «утверждающую» и «отвергающую». Схватка этих двух направлений, иногда смертельная, происходит в координатах империи. Описывает ее рост и увядание, ее космогонические циклы. Культура не может без империи, ибо империя есть бытие, с которым повенчана культура, иногда терновым венцом.
Культурная классика – сбережение богатств, заповедный «алмазный фонд». Авангард же – это алмаз на острие турбобура, которым культура вторгается в Неизвестное и, быть может, Губительное. Искрит, крошится, ломается, добывая в невероятных трудах драгоценные крохи, давая безымянному имя. Сводит богов на землю.
Сухаревская башня и Башня Татлина высятся над одной и той же крепостной стеной – необъятной русской культурой. С этих башен, а также с колоколен, с лобных мест, с эшафотов и амвонов, во все века, то невнятно и косноязычно, то громогласно и пламенно, художники возглашали сокровенные знания о русском Инобытии. Об «альтернативной истории». О заповеданных человечеству справедливости, любви, богооткровенной истине, замутненной в реальной истории ненавистью, стяжательством, святотатством. Всемирность русской культуры обнаруживается в этой проповеди, обращенной ко всему миру, ко всем, ищущим правды континентам.
Четвертая империя запечатлела свое рождение в книгах – «Разлом», «Как закалялась сталь», «Оптимистическая трагедия», «Тихий Дон». Провожали Четвертую империю на исторический погост тоже книги – «Печальный детектив», «Дети Арбата», «Белые одежды», «Пожар». Книги – повивальные бабки, и книги – плачи.
Пятую Империю выкликают и высвистывают из будущего тоже книги. Целая «имперская литература», от высоколобой до ширпотреба, где предчувствуется нарождение «царства». Но нет еще книги, которая оповестила бы о «зачатии» и «рождестве». Эта книга еще впереди. Уже пришли в литературу волхвы, ведомые Вифлеемской звездой. Уже приближаются к яслям, видят сквозь дощатые стены дивный луч. Наберемся терпения – художник уже среди нас.
Романы и поэмы, как лейки, из которых художники станут поливать саженцы Пятой Империи. Русский язык – священный. На нем империя говорит с миром и сама с собой.
Бережно, с благоговением, открываем любой сегодняшний текст, даже самый скандальный. Видим драгоценную буквицу, перевитую цветами и листьями, волшебными ягодами и плодами. С этой буквицы начинается летопись новых Временных лет, – «откуда пошла есть» Пятая Империя Духа.
Россия – миру спасение
Мир живет ожиданием конца. Тайный дефект толкает мир к завершению. Не войны, с применением «расовых бомб». Не бред биосферы, насылающей на города ядовитых птиц, бешеных животных, тлетворных рыб. Не обреченность «бакса» – этой золоченой оси, вокруг которой кружит шар земной. Не тысячи «боингов» с яростными бородачами, летящие на Манхэттен. Не галлюциногенная культура, радужной слизью выстилающая глаза, души, опоенный бессилием мозг, в котором колеблются жуткие призраки и уродливые химеры. Но все это вместе превращает человечество в миллиардное стадо, которое, издавая вопли боли и ужаса, молясь и ненавидя, вкалывая на бегу в почернелую вену сладкий наркотик, мчится к пропасти, гонимое чудовищным Пастырем – тем, что пасет людское стадо «жезлом железным». «Конец света» описывается сегодня блокбастерами, аналитикой экологов и демографов, секретными докладами разведок, которые изучают «маги» современной цивилизации на тайных советах, «при гаснущих свечах».
В этот гибнущий и обреченный мир, в это «античеловечество» встраивают Россию. Она сопротивляется, обливается слезами, мычит, похожая на корову, которую на аркане тащат на бойню. Десять миллионов русских, на которые уменьшился народ современной России за минувшие «либеральные годы», – это упирающаяся, не покорившаяся часть населения, не пожелавшая встраиваться в «конец света».
Россия издревле чуяла дефект западного мира, раковую клетку, внесенную в тело Запада. Чуралась, шарахалась Запада. Выбирала иную веру, иное бытие, «иное царство». Россия всегда была «не от мира сего». Была возможностью, сберегаемой природой «на пожарный случай» для заблудшего человечества. Была хранительницей «иной истории», иного пути, на который Господь Бог желал бы увлечь «помраченных сынов Адама». Россия – страна «Иного». Стратегический резерв человечества, которое, обезумев, бежит на сполохи разноцветного фонаря, висящего над пропастью.
Первая империя приняла веру от Византии, от «Востока». От той греческой духовной стихии, что уповала «на сердце», на мистику Диониса, отвергала Рим, западный разум, плотскую пластику Аполлона. Вторая империя еще дальше оттолкнулась от Запада – словами старца Филофея перенесла центр мира в Москву, в Третий Рим, больше не почитая Запад вместилищем истории. Третья империя деяниями Никона возжелала стать вселенским монастырем, «страной-иноком». Отвернуться от мира. Превратиться в космодром, куда опустится корабль Нового Иерусалима, сойдет Господь в своем Втором пришествии, для чего под Москвой были выложены «посадочные огни», сотворена Русская Палестина с топонимикой Святой Земли. Старообрядцы, отвергая Петра-«западника», тысячами улетали из пылающих костров в мир иной, в рай, в Россию Горнюю. Славянофилы, в современных понятиях гегельянства, создали философию российской исключительности, противопоставили Россию гибнущему Западу. Четвертая империя Сталина была полной асимметрией Западу. Агрессивной альтернативой. В своем научно-технократическом пафосе, в космическом рывке таила веру в Разум, побеждающий энтропию мира. Опровергала третий закон термодинамики. Готовилась «зажигать погасшие звезды», оживлять умершие углы мироздания.
Рождение Пятой Империи совершается в мире, где люди управляют геном, разум вторгается в галактики молекулярного строения человека, в «генетический космос». Претендует на сотворение нового человека, на оживление мертвеца, на синтез «живого» из «мертвого». Крупнейшие корпорации мира вкладывают миллиарды в биотехнологии. Строятся секретные лаборатории и научные центры. Весь опыт мировых наук, философских теорий, теологических знаний подверстывается под грандиозную задачу – сотворение «живого». Словно Бог передает человеку одну из своих сокровенных способностей – творение жизни.
«Идеология жизнетворчества», еще не воплощенная, стоит на распутье. Использовать ли «магические знания» генной инженерии для попрания мира и перечеркивания рода людского – для создания человека-раба, человека-функции, человека-безропотного слуги, обслуживающего бессмертного супермена с неограниченными познаниями и неотъемлемой властью, что превращает человечество в жуткую пирамиду с горсткой «небожителей» на вершине и сонмищем однофункциональных рабов. Или же одухотворить «сокровенную биологию» Добром и Любовью, нацелить на одоление энтропии и смерти, на воскрешение умерших, на возвращение погибшим поколениям бессмертной плоти. То есть идти туда, куда указал великий русский космист Николай Федоров, назвав «Общим делом» сбережение жизни, возвращение бытия умершим, воскрешение из праха мертвых. Он предрекал миру «Пасху воскрешения».
Федоровская идея – абсолютно русская, «иная», «не западная». Однако в ней снимается вековечное противостояние России остальному миру, – для прорыва в бессмертие необходим ресурс всего человечества, подвиг всех ныне живущих «детей» для воскрешения всех, некогда почивших «отцов». Единение не силой, а любовью, сближение не принуждением, а Верой и Добром. Запад вольет в это «Общее дело» свой разум, свои технологии, свой уникальный конструктивизм. Россия, как ни одна страна мира, исполненная скорбями, страданиями, испившая чашу вселенской боли, а потому любящая и святая, привнесет во вселенское делание Любовь. Тем самым будет использован «русский резерв» человечества, что был приберегаем природой на «крайний случай». На случай «края», к которому приблизился мир.
Так ли Россия убережет человечество от близкой погибели, или «слово и дело» ее будет обнаружено в иных измерениях, покажет близкое будущее. Будущее Пятой Империи, созревающей в бурях XXI века. В этом сокровенный смысл «русского глобализма». Это объясняет, почему русское сознание причисляет себя к «иному». Объясняет, почему у России столько духовных врагов. Это «иное», «божественное» драгоценной радугой просияет в кристалле Пятой Империи.
Станем изучать сокровенную кристаллографию.
«Возлюби врага своего»
Враг всегда есть. Он ждет, когда ты подрастешь. Когда ты зацветешь. Когда достигнешь «молочно-восковой спелости». Тогда он срежет тебя косой под корень. Если ты не станешь вихрем. Не станешь тенью. Не станешь алмазом. Всем тем, что неподвластно косе.
У Пятой Империи в период ее младенчества враг – Америка. Разгромив Советский Союз с помощью «организационного оружия», она разместила на разгромленных территориях свои оккупационные силы и никуда не ушла. Все так же могущественны ее «агенты влияния», занимая ключевые позиции в бизнесе, политике, информации и культуре. Все так же стойки запущенные в общественное сознание мифы, восхваляющие «либерализм» и хулящие любые формы традиционного для России «централизма». По-прежнему американский образ жизни навязывается как самый привлекательный и желанный. Кумиры американской истории, кино, шоу-бизнеса преподносятся как лучшие представители человечества. «Информационные пушки» подавляют стремление русских осуществить свое национальное возрождение, отождествляя его с «русским фашизмом». По-прежнему ресурсы России – ископаемые, финансы, знания – работают на Америку, и любая попытка воссоздания исконных пространств расценивается как «имперскость» и подавляется. «Отдел кадров», расположенный в Вашингтоне, тщательно следит за расстановкой американских протеже на ключевые посты Российского государства. Любое, пусть самое малое отклонение России от вектора американской политики вызывает окрик, возвращающий Россию в «американское стойло». Россия нужна Америке как источник дешевого сырья – сейчас нефти, а завтра пресной воды. Как ресурс идей и открытий, на которые неисчерпаем русский интеллект. Как «пушечное мясо» в войне цивилизаций – так называют американцы столкновение исламского мира и Запада. И как послушный Вашингтону жандарм, контролирующий самый неудобный участок земного шара, населенный народом, склонным к «инакомыслию», к вере в «инобытие», – во все века русские стремились осуществить альтернативную историю, вывести человечество на иную путеводную цель, что для Запада страшнее петровских полков под Нарвой и жуковских дивизий под Берлином.