— Я поняла, что происходит со стволовыми клетками после рождения ребёнка, - без предисловий заявила Нина.
— И что происходит?
— Они закручиваются в спирали ДНК.
— А как же спинной мозг?.. разве там не формируются стволовые клетки в течении жизни?
— Формируются, но весьма пассивно.
Виктор улыбнулся:
— Ты вот что, записывай свои наблюдения, как-нибудь вместе разберём, диссертацию тебе подготовим, - подумал, что он обнаглел совсем, готов её и жить в лабораторию или к себе домой перевести, и не учитывает её семьи. Прикинул, что ещё пару недель, а потом можно и расслабиться, или совсем, в отпуск уйти.
— Я записываю, но ведь надо понять, что понятно записываю.
— Я, в любом случае, пойму, а другие?.. могу только успокоить, может, кто и поймёт, но лучше не надеяться напрасно. Поверь, так таким, как мы, жить легче. Ты лучше вот что скажи, как дома у тебя?.. – пояснил, - что-то неспокойно мне, отдышаться не даю, а ведь у тебя семья.
— Детей к маме в Свердловск отправила, через полмесяца муж поедет, привезёт, отпуск у него через две недели.
— Вот и хорошо, мы, может, к этому времени закончим и можно отпуск взять, вместе отдохнёте, да и я куда-нибудь смотаюсь.
Нина промолчала, будто огорчилась такому предложению.
— Ладно, Нина, начнём.
— Да, я готова.
Виктор положил на стул ключ.
— Закройся – поднял трубку телефона, набрал номер.
Через минуту в трубке кто-то ответил.
— Александр Николаевич, мы через десять минут включим камеру и начнём опыт. Если через два часа не отзвонюсь, значит, что-то произошло… Два часа!.. ключи только у вас.
— Хорошо, Виктор, не пуха.
Виктор положил трубку. Нина уже закрылась и стояла рядом, он ей показал на стул:
— Присядем на дорожку, нас два часа никто не потревожит, охрана предупреждена.
Нина села.
— Всё, поехали… - оба встали. – Я уже всё настроил, только включить. Сначала тебя устрою, потом сам. – Подошёл и стал раздевать её. Снял халат, оголились груди, она предусмотрительно перед опытом лифчик не одевала. Наклонился, плавки снял, взял датчик сенсорной привязки, приклеил чуть выше пупка. Они отказались от всех других точек, кроме одной, где, как считали, находится гипотетический орган – Тройной Обогреватель. – Теперь мене – быстро разделся, не позволяя ей помочь, да она и не могла, но датчик приклеила ему она.
— Всё, Витя, пошли скафандры одевать.
— Скажи, а муж твой знает, в каком виде мы здесь друг перед другом предстаём?.. – глядя прямо в глаза, Виктор спросил.
— Нет. А надо?.. – она дрожала вся, но не от стыда, от ожидания и неизвестности.
Виктор подошёл, взял за голову её, нежно к её губам своими прикоснулся, наклонился, поцеловал каждый сосок:
— Ты не бойся, я тебя никому не дам в обиду не здесь, не там, - улыбнулся, - поцелуй меня, я волнуюсь тоже… чуть-чуть.
Нина поцеловала.
— Завтра, Витя, я приду к тебе домой, выходной, сам же говорил.
Виктор улыбнулся вновь:
— Придёшь?.. буду ждать, если доживём, - вздохнул и выдохнул, - пойдём.
Подошли к капсуле, стали одевать скафандры, друг другу помогая. Перед тем, как камеру включить, Виктор произнёс:
— Не забывай, завтра обещала, а то у меня шампанское скоро прокиснет.
Последнюю фразу произнёс, скорее, для убеждения и её и себя, включил камеру, помог ей в капсуле устроиться, включил механизм, лёг сам, капсула стала автоматически закрываться.
--------------------------------
Не первый раз Виктор и Нина выходили в квантовое состояние сознания. Виктор знал все детали. При выходе появлялось ощущение великого холода, но это ощущение продолжалось секунды, а то и доли секунды, сначала он это даже не улавливал. Но, вдруг состояние вселенского холода резко сменялось океаном бушующего пламени. Что самое интересное, так это то, что первое время от ощущения огня появлялся страх, и даже паника, желание всё вернуть и бросить. Казалось тело разлагается на составляющие состояния ощущений и сгорают в пламени, боль причиняя. Порою, боль была невыносимой.
Через мгновение, а может через вечность (времени не ощущалось) всё исчезало, в прозрачности теряясь. Вот здесь-то и необходима воля, не воля взрослого человека, воля ребёнка. Именно, детской непосредственностью можно было управлять и не только собой, а явиться в виде голограммы, связь не теряя с телом, с его органами чувств, так же ориентироваться в любой реальности и в очевидности, в том числе.
Так было во время первых выходов, сейчас иначе всё, он будто выходил из тела и становился бесконечным в виде состояний, чувств и знаний, чистых знаний без словесной шелухи. В таком виде он воспринимал окружающий мир, проникая всюду, в каждый образ и объективный, в том числе. Поначалу, такие проникновения были беспорядочные, но со временем настроился, мог выборочно проникать в любой образ, заострив внимание на чём-то или ком-то. В этом случае он становился тем или кем, на чём внимание заострял. Мог находиться вне мира и миров и просто наблюдать.
Последнее время экспериментировал с глобальными объектами, такими, как Земля, в квантовой реальности она была бесконечной, так ощущалось, ею становился. Гамма состояний, чувств, переживаний чуть пугала, слишком разнообразна и глубока, но и к этому привык, точнее осознал… Пробовал менять информационную составляющую того или иного объекта и получалось иногда, но надо было ещё потренироваться, развивать творческий потенциал.
Труднее было при выходе из квантового состояния в состояние физического тела, состояние, будто прессуют бесконечность, складывают один сюжет в другой, но научился ускорять процесс и полностью не выходил из полевой формы жизни, и чтобы себя не потерять, культивировал в себе желанье жить.
Научился мыслью, методом импульсной накачки уплотнять сюжет и управлять. Главное, знать точно строение миров, а не то, что наука преподносит, остальное легче добивалось и осознавалось.
Экспериментировал проникновение в микромиры, в миры клеток, молекул, атомов и даже частиц элементарных. Это кладезь информации без чувств, голая информация в виде образов различных. Это миры архива, но и рожденья мыслей. Здесь творились все события, происходящие в мире очевидности, здесь замысливались все смуты, страдания и войны, а после воспроизводства информация складывалась, как в архив. Где-то там, в глубинах, пока недостижимых, тлел источник жизни, но как к нему пробиться…
Проникая в микромир, вся эта информация архива набрасывалась на голографический образ, уже очищенный, как свора голодных волков… Но, не важно, смена состава раствора в капсуле, в любом случае, выталкивала образ в тело, порою с болью, но чаще, с радостью осознавания.
После всего, происходящего в квантовом состоянии сознания, человек за наличие тела хватается, как утопающий за соломинку, понимая, что не готов ещё к такому потоку осознания. Но и это Виктор уже преодолел, объём информации не пугал, он научился выбирать или просто стирать и создавать иной узор, поэтому свободно чувствовал себя в любой квантовой реальности, более того, прорывался к источнику всего и вся. Немного не хватало знаний.
Сегодня они в первый раз выходили вместе с Ниной. Конечно, он ей помогал с самого начала, брал на себя самые сложные моменты, как и она сначала простым участием в эксперименте, и не важно, на какой стороне.
Виктор уже полностью вышел в квантовое состояние, создал голографический образ сканирующим лазерным лучом мысли, дожидался Нину. Она не заставила себя ждать, но всё равно, внезапно появилась, всё в том же платье, что в юности мечтала. Следует заметить, что голографический образ, не значит, не существующий, он полная копия человека и те же чувства, способность мыслить, разговаривать, только без примесей сомнений, страхов и привычек.
— Ты платье то помыла?.. – спросил Виктор, улыбаясь.
— Нет, - удивилась вопросу Нина, - оно не пачкается здесь.
— Всё равно, сменить пора, - не успел произнести, исчезло платье, появилось новое, всё золотом сияет и капельками бриллиантов.
Удивилась Нина:
— Как просто всё!.. одно понять хочу, зачем рождаемся мы на Земле, чтобы болеть, страдать и умирать?
— И воевать за те же бриллианты, или право владеть, как мир несправедлив… Я узнаю, Нина и по возможности всё изменю или уничтожим вовсе.
— Ты такой жестокий?
— Я добрый и мне жаль, что так происходит в мире, который, как понял, самый важный. Пошли куда-нибудь?.. Давай сами попробуем создать сюжет.
И вот они уже в лесу у небольшого ручейка.
— Любишь лес?
— Не только лес, в лесу люблю любить.
— Кого любить?
— Кто подвернётся, - улыбнулся Виктор.
— И кто же в лесу может подвернуться?
Виктор глубоко вздохнул:
— А ты?.. ведь ты одна из миллионов, а то и миллиардов, которая пошла за мной, поверила.
Улыбнулась Нина:
— Тогда точно, подвернулась или… вовсе навязалась.
— Иди ко мне, здесь нечего стесняться, да и не замужем ты здесь, нам новый мир зачать необходимо.
— Иди ко мне, здесь нечего стесняться, да и не замужем ты здесь, нам новый мир зачать необходимо.
— Как это?.. я не понимаю, может любовь зачать?.. - но в следующий миг была в его объятиях и в негу провалилась. Она не помнила, сколько его ласки продолжались, может одно мгновение, а может вечность. Всё, как на земле, но с большей гаммой чувств и состояний. Главное, на что внимание обратила, что мысли не мешали, будто их не было совсем, только чувства и блаженство. И были чувства бесконечны.
Они долго ещё плавали, летали и ходили, друг другом наслаждались, проникали в очевидность и наблюдали грубость мира, отношений, чувств.
— Зачем всё это?.. – повторяла Нина. Голограмма стала уплотняться, увеличилась импульсная накачка, меняется в капсуле раствор, надо выходить и просыпаться, - никто нам не поверит…
— Мы и писать ничего не будем, я обосную с точки зрения земных законов, мысли есть, - вдруг отпустил её, - ты иди, я к источнику попробую пробиться. Если что, поможешь мне, когда проснёшься, да я и сам смогу, наверное… главное, не паникуй, а просто подожди.
— Как это, Витя?
— Просто, жизнь моя перейдёт на минеральный уровень, но обещаю, что вернусь.
Нина понимала, что задумал Виктор что-то и сделал так, чтобы у неё ответственность возникла. Конечно же, она видела, он исчезает в бездне искр горящих, красных, даже бардовых, иногда. Страха не возникло, здесь нету страха вовсе, пространство всё плотнее становилось. Вспомнила, это фазовые пространства в архив уходят. Поняла, что Виктор в архив проникнуть хочет или ещё глубже, к самому источнику, как в яйцеклетке семенойд. Поняла, что он хочет закрепить зачатие.
------------------------
Автоматика открыла клапан, слила раствор, капсула открылась, скафандр расслабился и полностью раскрылся, освобождая их тела. Нина почувствовала боль, подниматься не хотелось, тело наполнилось свинцом. Мысль какая-то терзала разум, надо открыть глаза, слишком тяжёлые ресницы. Вспомнила, что Виктор рядом и он в опасности, а вот в какой, не понимала.
И, наконец, хватило сил, глаза открыла, посмотрела на Виктора, он был неподвижен. Беспокойство появилось, но сил ещё не набрала, чтоб встать, опять глаза закрыла и так лежала ещё несколько минут. Выходить из квантового состояния, это, как нагрузку на пределе допустимого преодолеть. Вот вроде и освоилась немного, встала, ещё раз посмотрела на тело Виктора, но в душ пошла, помылась, потом оделась и только после этого к Виктору пошла. Посмотрела на приборы, пульса не было.
— Витя-а?.. вставай, не пугай меня, родной.
Но Виктор не вставал, поняла, что он в коме, как была её Маруська. Он не умер, но как вывести его из летаргического сна? Психологическим разрядом?.. она ещё не научилась, да и слаба безмерно. Решила искусственное дыхание сделать, но всё безрезультатно. Она видела, что жизнь в теле ещё теплится, но на каком-то другом уровне. Села и просто плакала от бессилия и боли. Так всегда, всё прекрасное кончается печально. Только надежда грела сердце, он сказал, что он вернётся, он сможет. Вспомнила, что надо позвонить…
Вдруг Нина поняла, что Виктор сознательно ушёл, не захотел возвращаться, просто, не захотел и всё, бросил её. Стало обидно до глубины души. Решила, что она его всё равно выведёт из комы и выскажет, всё выскажет ему.
— Так нельзя!.. нельзя, поднял на небо и бросил в пропасть.
Через полчаса появился Александр Николаевич, распорядился перевести Виктора к ней в кабинет, положили на кушетку в лаборантской. Она пыталась вывести его из комы электрическим разрядом высокого напряжения, но не смогла, Виктор не реагировал. Александр Николаевич отвёл в сторону её:
— Идите домой Нина Михайловна, завтра всё решим, надо будет проанализировать и понять, что делать.
Нина заплакала, слёз не скрывая:
— Я не пойду, здесь останусь.
Но директор настоял:
— Нет, нет, идите, вас отвезут, я распорядился.
Он думал о тех неприятностях, что предстоят. Сотрудник умер во время опыта, ну или вошёл в кому, что одинаково почти. Это же ЧП!.. Конечно, знали об этих опытах и о его самодеятельности, но на всякий случай надо с Ниной Михайловной поговорить и так представить, что Виктор самовольно ставил опыт и никого не предупредил. Однако, понимал, что это не поможет, будут крайнего искать и всё равно, найдут и тут без вариантов, крайний он.
Понял, что обвинения неизбежны, позвонил в Москву, всё вкратце объяснил, в надежде, что повинную голову меч не сечёт. В Москве отреагировали спокойно, разве, что с досадой, предложили всё подробно описать, все записи опытов с Ниной Михайловной собрать и предоставить в Академию Наук.
--------------------------
Нина думать не хотела ни о чём, слабость о себе давала знать, плохо спала, просто забывалась иногда и тут же просыпалась. Она понять хотела, как же могло произойти такое. Вспомнила, что он ей говорил, чтоб она не паниковала, и он вернётся. Конечно же, он просто спит и все эти опыты не что иное, как галлюцинации, придуманные ею или им… Вот проснётся и всё встанет на свои места.
А в чём сон?.. В том, что Виктор есть и в том, что она следила за его здоровьем?.. в том, что помогала в его безумии, безумство развивая?.. в чём?.. Тысячи вопросов, а ответ один – это не сон, ей просто так хотелось думать, всё неестественным казалось и Виктор, в том числе, он не приходит, не уходит, а появляется и исчезает… Но так ведь не бывает?
Уснула незаметно и сон приснился ей. Подумала: - Как интересно, сон во сне… А видела во сне его, видела, как он спускался в пропасть. Там, на самом дне ничего не видно было, только слышно чуть журчание родничка.
— Зачем ты лезешь в пропасть, - крикнула ему.
— Ищу источник, чтоб напиться, жажду утолить.
— Какой источник, и какую жажду?
— Источник называется – любовь!.. разве ты не знаешь?
— Остановись, я напою тебя, дам влаги, чтобы мог напиться и жажду утолить, - закричала Нина, что есть мочи, потому что Виктор исчезал в глубинах бездны.
Вдруг появился.
— Ловлю на слове, - выбрался к ней, рядом сел, смиренно дожидаясь, когда она ему бокал любви приподнесёт.
--------------------------------
Глава-7
Виктор чувствовал, что падает куда-то, и это падение продолжалось вечно. Было необычно то, что не было ощущения падения свободного полёта, его притягивало к точке, которую он же обозначил центром, источником, а может как-то иначе, он дал определение. Его сжимало, прессовало в камень и в то же время, разбрасывало по пространству. Он не просто падал, а тело раздирал на части, огонь возникший прожигал до сердца.
Кто-то позвал его, он понял – это Нина, испугался, что она за ним идёт… ведь так погибнуть может.
В следующее мгновение остановил падение, вверх посмотрел, её на кромке пропасти увидел, она его звала к себе. Вспомнил, что он жизнь в минералы переводит, а вот зачем, не понимал. Решил вернуться, понимая, что не готов ещё источник встретить.
Тело почувствовал своё, сердце!.. оно не бьётся, надо жизнь в тело переводить… возмутился, и застучало сердце, сделал глубокий вздох. Какое счастье!.. я дышу!.. сердце забилось веселее. Понял, что проснулся. Теперь надо опору обрести, ориентацию в пространстве.
Открыл глаза и осмотрелся. С улицы в окошко проникал свет лёгкий, как перед рассветом. Осмотрелся в полумраке, ничего не узнавая. Думал, что в лаборатории в капсуле лежит, но здесь всё было незнакомо. Попытался сесть, но закружилась голова. Всё-таки, хоть и с трудом, но осилил эту процедуру. Вот теперь-то окончательно проснулся, понял, что он у Нины в кабинете, в лабарантской лежал на кушетке, простыней укрытый. Понял, что сюда его перенесли, и он проспал всю ночь.
Встал, свет включил, начал искать одежду, но не нашёл, хотел в лабораторию идти, дверь была закрыта в кабинете, да и ключа от лаборатории нет у него. Что же, надо подождать. Вспомнил, что сегодня суббота, день не рабочий, но подумав, решил, что Нина всё равно придёт, раз здесь оставили его. А пока надо что-нибудь найти, чтобы накинуть на себя, не нагишом же бегать, но так ничего и не нашёл кроме халата, который был ему малой. Тогда взял, простыню юбкой завязал и сел на место Нины ждать. Чтобы зря время не терять, нашёл тетрадь и начал записывать наблюдения последнего эксперимента.
Увлёкся Виктор, время незаметно пролетело, мысли роились удивительным узором знаний необычных, радостных, великих по значению жизни человека. Сейчас он точно знал, что цивилизация взяла курс на самоуничтожение, надо понять, как можно остановить крушение или не надо это делать…
В коридоре послышались шаги, насторожился Виктор, уж не Нина ли пришла. Так и есть, открывали дверь ключом. Нина зашла, не ожидая здесь кого-то встретить, цель одна, посмотреть, как Виктор чувствует себя, где-то в глубине души она надеялась на чудо и… о боже!.. вот он!.. сидит на её рабочем месте. Она остановилась, глазам своим не веря.
— Раздевайтесь и ложитесь на кушетку, больная, я вас осмотрю – улыбаясь, Виктор предложил, имитируя врача, то есть её.