— Может быть, — рассеянно сказала я. — А кто же тогда плеснул кислотой в лицо Золотовой?
Этот вопрос я уже задала просто от отчаяния: следствие зашло в тупик, как принято говорить в подобных случаях. И выбраться из него не представлялось возможным. Ни одного подозреваемого на примете, так еще и Комов отпадает.
Стоп! А почему это он отпадает? Нет улик против него, но и нет никаких оснований полагать, что он не виновен, кроме его собственных слов, разумеется. Комов напрочь отрицает свою причастность к совершению преступления. Ну а что же мы от него ждали? Что он бросится нам в ноги, попросит прощения и сознается в содеянном? Такого и быть не могло. С чего это ему сознаваться во всем? А зная о том, что у нас нет никаких улик, можно спокойно отпираться, хоть до бесконечности.
Я невольно вскрикнула от мгновенно пришедшей мне в голову мысли.
— Что такое? — насторожился Гурьев.
— Комова нельзя упускать из виду, — решительно заявила я. — Надо за ним следить! Может быть, что-то разнюхаем. Все равно ведь у нас других версий пока нет.
* * *Слежка оказалась не слишком результативной. Воскресный вечер мы с Гурьевым провели перед подъездом Комова в надежном укрытии. Валерка завел меня за гаражи во дворе, где мы простояли часа три, не меньше. За это время Комов так и не появился, оставаясь дома. В первые минуты слежки я то и дело вздрагивала, едва только хлопала дверь подъезда, но позже воспринимала все спокойнее, рассеянно осматривая двор.
Постепенно начинало смеркаться. Валерий сообразил, что окна квартиры Олега Борисовича выходят не во двор, а на противоположную сторону, поэтому заметить нас он не мог. Но зато и мы не могли увидеть света в его окнах.
Однажды, правда, Гурьев совершил вылазку и посмотрел на темные окна квартиры Комова, но выходить часто из своего убежища мы не решались. Наверное, Олег Борисович сразу после нашего ухода лег спать и до сих пор не отошел ото сна. Вид его, надо признаться, наводил на мысли, что ему не мешало отдохнуть. И вел он себя как-то странно. Разве может человек, которого подозревают в совершении преступления, держаться так спокойно? Хотя Комов, судя по всему, тертый калач! А на наши безосновательные подозрения ему наплевать.
— Валера, может быть, по домам? — подала я голос.
— Надоело? — спросил Гурьев, всматриваясь в сумерки двора.
— Ну, мы же здесь не собираемся ночевать? Уже девять! Пора и на покой! — заканючила я.
— Иди, я тебя не держу, — неожиданно милостиво отпустил меня Гурьев. — А я тут еще покараулю.
— Один? — удивилась я.
— Ну если ты можешь, то подгони ко мне Шилова, — попросил Валера. — Может быть, нам машина понадобится.
— Ага, понадобится… Чтобы заночевать в салоне. А то за гаражом не очень-то уснешь.
— Нет, Ирина, — резко отозвался Гурьев, — ты что, мне не доверяешь? Мы с Шиловым вполне можем расколоть Комова. Это с тобой на рожон лезть неудобно, а Костя и кулаками помахать может.
— Что же ты не махал?
— Я? Я могу заниматься более интеллектуальными делами, — заметил Валера важно.
— Хорошо, я отыщу Шилова, — бросила я на прощание и вышла из-за гаражей прямо во двор.
Пройти к автобусной остановке можно было только, минуя подъезд Комова. А что, если именно сейчас он выйдет на улицу? Что мне тогда делать? Сделать вид, что мы с ним не знакомы? Я проходила мимо подъезда с опасением, и, когда дверь вдруг неожиданно распахнулась прямо перед моим носом, даже сердце кольнуло. Я вздрогнула. Но, слава богу, из подъезда выходил какой-то совершенно незнакомый мне молодой человек.
Я поспешно завернула за угол и бросила взгляд на окна Комова. Все три окна были темными. Неужели Олег Борисович и в самом деле лег спать?
До дома я добралась довольно быстро благодаря тому, что автобус подъехал, едва я подошла к остановке.
Нажав на кнопку звонка своей квартиры, я надеялась, что Володька сейчас выбежит мне навстречу, но шагов любимого мужа не услышала. Я достала ключ, покрутила им в замке и распахнула дверь. Было тихо и темно. Наверное, муж, не дождавшись меня, лег спать. Я почти бесшумно, чтобы не потревожить любимого, сняла туфли и протопала в гостиную.
Из спальни лился слабый свет, я приоткрыла дверь и увидела своего благоверного на супружеской постели в полном одиночестве. Володька даже не повернул головы в мою сторону: он что-то читал.
— Привет, — виноватым тоном поздоровалась я, но ответа не последовало.
Володька демонстративно перевернулся на бок, и только теперь я заметила, что он уткнулся в какой-то журнал. Наверное, как всегда, по работе.
Если бы не обещание, данное Гурьеву о том, что я пришлю к нему Шилова, я бы немедленно бросилась к супругу. Но я осторожно закрыла дверь спальни и возвратилась в гостиную.
Костю отыскать было не так-то просто. Домашний телефон его не отвечал. На ГТРК тоже уже никого не было, и только по радиотелефону, который всегда находится в салоне машины Шилова, я услышала наконец знакомый голос.
— Костя? Привет, — обрадованно сказала я. — Это Ирина. Узнаешь?
— А как же, — отозвался он. — Ты где сейчас? Нужно подвезти?
— Нет, я дома, — сразу же отрезала я. — А вот Гурьеву требуется твоя помощь.
— Валерке? — удивился Костик. — А что случилось?
— Мы с ним за одним типчиком следили, а теперь я его одного оставила. Он тебя просил позвать.
— Где это? Куда ехать?
Я продиктовала Костику адрес и объяснила, где прятался Гурьев. Ни капельки не сомневаясь, что Шилов бросится на помощь Валерке уже потому, что об этом попросила его я: он всегда относится к моим просьбам с особым вниманием.
Я положила телефонную трубку и возвратилась в спальню. Володька лежал, отвернувшись от меня. Я присела на краешек кровати, посмотрела на затылок мужа и попыталась дотронуться до его оголенной спины. Муж отвел мою руку.
— Володечка, милый, — заканючила я. — Теперь я вся твоя. Вечер можем провести вместе. Я свободна. Ты рад?
Он снисходительно посмотрел на меня, не выпуская из рук журнала, и пробурчал:
— Ужин на столе. Голодная, наверное…
— Ой, есть хочу ужасно, — обрадованно зашептала я. — Но могу и потерпеть.
Я обхватила руками шею Володьки, и муж от неожиданности даже журнал выпустил из рук. Поцелуй был долгим и настолько волнующим, что я тут же забыла обо всем, что тревожило меня.
Глава 7
— Вот тебе даже фотографии. — С этими словами Валерий выложил передо мной несколько снимков.
На некоторых из них я заметила Комова в обществе незнакомого мужчины в каком-то баре. Я просмотрела снимки, которые Валерка сделал вчера поздно вечером. В салоне автомобиля Кости был фотоаппарат, поэтому грех было им не воспользоваться.
Комов вышел из квартиры только около полуночи. Все это время Шилов с Валерием не сводили глаз с подъезда, и их старания были вознаграждены. Олег Борисович вел себя совершенно спокойно. Он без всякой суеты поймал такси и доехал до одной забегаловки, в которой, наверное, обычно любил проводить свободное время. В этом-то баре и были сделаны снимки.
Гурьев зашел вслед за Комовым в зал, где Олег Борисович подсел к мужичку неприметной наружности и о чем-то с ним стал разговаривать. Разговор был коротким, и подслушать его Валерке не удалось, так как в зале слишком громко играла музыка. Но зато снимки получились очень четкими.
Я внимательно изучала внешность ночного собеседника Комова. Ничего примечательного. Кстати, и у этого тоже были карие глаза. И этот мужчина был высокого роста. Может быть, на самом деле совершенно бессмысленно искать по этим приметам преступника? А может, именно этот незнакомец и есть тот бандит, который плеснул кислотой в лицо Золотовой? После того как Олег Борисович понял, что мы занимаемся расследованием и уже вышли на него, разумеется, он забеспокоился и сообщил об этом своему дружку.
— А после этого разговора что было? — поинтересовалась я у Гурьева, оторвавшись от снимка.
— Олег Борисович вышел из бара и поехал домой, — сообщил Валера.
— А этот? — указала я на собеседника Комова.
— А что этот? Мы же за ним не следили, — пожал плечами Валерка.
— А надо бы было, — причмокнула я.
— Тебе надо, вот и паслась бы весь вечер на свежем воздухе, — грубо ответил Гурьев, недовольный тем, что ему минувшей ночью так и не удалось прилечь.
Шилов «довел» Олега Борисовича до его квартиры, где и окончилась слежка, однако больше ничего интересного не произошло.
— Ну вот и замечательно, Ирина, — радостно вскрикнула Галина Сергеевна, которая молчала все время нашего разговора. — Можешь теперь снимки в милицию отнести. Пусть они дальше и копают.
— Да уж они раскопают, — присвистнул Валерка.
— В милиции меня даже слушать не будут, — уверенно ответила я. — Против Комова нет никаких улик, и с чего это менты поверят моим домыслам. Надо до всего самим докопаться.
— Да уж они раскопают, — присвистнул Валерка.
— В милиции меня даже слушать не будут, — уверенно ответила я. — Против Комова нет никаких улик, и с чего это менты поверят моим домыслам. Надо до всего самим докопаться.
— Конечно, а я буду как проклятая всеми днями и ночами корпеть над никому не нужной программой, — недовольно пробурчала Галина Сергеевна. — Ты, Ирина, вообще-то тоже имеешь отношение к «Женскому счастью».
— Галина Сергеевна, ну еще немножко, и я вам помогу, — взмолилась я, хотя совсем не была уверена в том, что мы находимся в нескольких шагах от раскрытия преступления.
— Тебе даже неинтересно, кого я пригласила на следующую программу, — с укором бросила Моршакова.
— Вы же мне рассказали. И я не сомневаюсь в вашем выборе. Вы же профессионал и любую работу сделаете гораздо лучше меня.
Валерий посмеивался, прислушиваясь к нашей дискуссии. Воспользовавшись ситуацией, он налил себе кофе и теперь медленно потягивал обжигающий напиток. Когда же Галина Сергеевна после моих комплиментов немного оттаяла, Валера обратился ко мне:
— Ну что, Ирина? Что со снимками?
— А знаете что? Покажите-ка их Золотовой, — неожиданно предложила Галина Сергеевна. — Пусть она сама на Комова укажет, а потом уже можно будет на законных основаниях ментов подключать. Екатерина Николаевна должна узнать бандита…
— А если не узнает? — предположил Валерка.
— Почему же не узнает?! Она же сама говорила, что узнала Комова.
— Да вы что, сдурели совсем?! Екатерина Николаевна вся перебинтована. У нее глаза под бинтовыми повязками, да еще и не одна операция предстоит. Наверное, она вообще после всего этого может ослепнуть, — напомнила я. — Жаль, конечно, человека, но что поделаешь. А нам только на себя можно рассчитывать.
— Ирка, а что, если эти снимки показать еще кому-нибудь? — поддержал Моршакову Валерка.
Гурьев подошел к моему столу, где отобрал самые удачные фотографии. — Кому показать-то? — недовольно отозвалась я.
— Тому, кто видел преступника, — осенило Валерия.
— Его никто не видел, — отрезала я.
— Ну как же! А охранник? А случайные прохожие на проходной?
— Таксист! — неожиданно осенило меня. Вскрикнув, я привлекла к себе удивленные взгляды Моршаковой с Гурьевым.
Как же это сразу было не вспомнить о том таксисте, который работает около гостиницы «Волна»! Он же мне сказал, что запомнил хозяина «шестерки». Может быть, и кареглазого видел в лицо, значит, сможет опознать того по снимкам.
— Точно, Ирина, — согласился со мной Гурьев. — А в гостинице можно будет и других работников опросить. Тот парень ведь забегал в один из номеров, может быть, кто-нибудь его видел в лицо. Это он здесь скрывался под капюшоном, чтобы не быть узнанным во время совершения преступления.
— Еду в гостиницу! — приняла я решение, сгребая все снимки себе в сумочку.
* * *Стоянка около «Волны» была пустынна. Ни одной машины и, разумеется, ни единого такси. Я надеялась, что увижу того знакомого таксиста на стоянке, но, оказывается, напрасно: наверное, отдыхает дома после ночного дежурства. Поиски осложнялись.
Потоптавшись на стоянке, я решилась заглянуть в фойе гостиницы, где сразу же попала на глаза администратору. Не успела я подойти к стойке, как он с преувеличенной вежливостью поинтересовался у меня:
— Доброе утро! Хотели бы снять номерок?
— Нет, я уже имела счастье отдыхать в одном из них в вашей гостинице, — сообщила я.
— И что? Какие-то проблемы? Что вам не понравилось? — затараторил администратор. — Я обязательно разберусь, если что-то не то.
— Все понравилось, не беспокойтесь. У вас очень хорошая гостиница, — не без лести заметила я, так как в самом деле она едва дотягивала до средненького уровня. — Я совсем по другому вопросу.
Открыв свою сумочку, я хотела было достать фотографии, но администратор грубо схватил меня за руку и требовательно заявил:
— Девушка, вход торговым агентам запрещен!
— Извините, но вы ошибаетесь! Я не торговый агент!
Резко отдернув руку, я все-таки достала несколько более удачных снимков, которые протянула администратору.
— Вы никогда не встречали в гостинице этого человека? — Я показала на сидящего за столиком в баре Комова.
Мужчина внимательно посмотрел все фотографии, а затем протянул мне стопку, покачав головой:
— Нет, к сожалению, ничем не могу помочь.
— Он мог и не снимать у вас номер, а просто зайти в гости к одному из ваших постоянных клиентов, — заметила я.
— Нет, девушка, впервые вижу этого молодого человека. У меня хорошая зрительная память, — уверенно ответил администратор и отошел вглубь, за стойку.
Больше я его не интересовала, как, впрочем, и он меня. Так! Значит, Комов не опознан администратором гостиницы. И как же мне теперь отыскать таксиста, если я даже не знаю его имени?
— Девушка, вы здесь еще долго будете стоять? — строго спросил администратор, тревожась оттого, что я не выхожу из гостиницы.
— А вы не знаете, где я могу отыскать одного из таксистов, который работает возле вашей гостиницы? — спросила я, на что администратор, как ни странно, отреагировал очень живо:
— Кого именно?
— Я, к сожалению, не знаю его имени и фамилии…
— А узнать в лицо хоть сможете?
Я уверенно кивнула.
— Обычно все таксисты после ночной смены идут в бар, — объяснил администратор. — Это тут неподалеку. Выйдете из гостиницы и сразу налево. За углом!
— Спасибо большое, — поблагодарила я администратора и вышла на улицу.
Завернув за угол, я сразу же заметила уже знакомую машину, которая была припаркована на небольшой стоянке. Это вселило надежду, что в конце концов нужного таксиста я все-таки отыщу.
В баре было тихо, безлюдно, и только за одним из столиков сидела небольшая компания мужчин, среди которых я без труда узнала знакомого таксиста. И он тоже увидел меня, но не подал виду, бросив лишь заинтересованный взгляд. И тут же потупился. Только когда я подошла вплотную к нему, он встрепенулся и вскочил с места.
— Мне надо с вами поговорить, — сообщила я ему коротко, и оживленный разговор в мужской компании сразу же смолк.
— Ба! Да это же сама Лебедева, — послышался негромкий голос.
Таксист встал со своего места и присел за соседний столик. Выглядел он каким-то уставшим и, наверное, был немного пьян. Его нетрезвый взгляд не остался незамеченным.
— Вы помните того молодого человека, который приехал на «шестерке» к гостинице в пятницу? — уточнила я, после чего таксист недовольно поморщился, а я добавила: — Вы мне сами про него рассказывали, помните?
— Помню, а что опять случилось? — насторожился таксист.
— Вы сможете его опознать на этих снимках? — Я протянула ему фотографии.
Таксист мельком просмотрел снимки, а потом громко крикнул:
— Леха, подойди!
Из компании подвыпивших мужчин к нам пересел еще один таксист, который выглядел более трезвым, по крайней мере, взгляд его был более осмысленным.
— Того паренька на «шестерке» помнишь? — спросил у Лехи мой знакомый таксист и передал коллеге фотографии. — Они с другом еще были, он машину оставил у гостиницы в пятницу. А потом такси поймал. Мы еще возмущались, что клиентов нет.
— Ну… помню, — отозвался Леха, всматриваясь в снимок. Он бросил на меня заинтересованный взгляд, перевел его на своего товарища, немного замешкался и спросил, хитровато прищурившись:
— А вы из милиции? За ценную информацию вознаграждение положено.
— Ладно тебе. Она нормальная баба, это же Ирка Лебедева, — послышался шепот одного из собутыльников.
Только после этого Леха уверенно ответил:
— Это он! Я его наглую рожу хорошо запомнил! Уголовник какой-то. От него за версту зоной несет!
Леха ткнул пальцем в Комова, и знакомый таксист тут же затараторил:
— Да-да! И я его узнал! Точно, это он!
Я тоже взглянула на фотографии.
— А второго не знаете? Он не с ним приезжал?
Леха еще раз просмотрел снимки и покачал головой:
— Вроде бы он… А может быть, и нет. Этого не запомнил. Он в гостиницу не заходил, наверное, сидел в машине. А потом сразу же к дороге пошел. Не уверен, он ли это!
— И я тоже так думаю, — с ходу отозвался знакомый таксист.
Я собрала фотографии и засунула их обратно в сумочку.
— Вы не ошибаетесь? — уточнила я. — А то администратор его не узнал.
— Какой администратор? — насторожился Леха.
— Я с ним только что разговаривала.
— Еще бы! — хмыкнул Леха. — Он ведь и не мог его видеть. В пятницу не этот администратор в фойе дежурил, у него был выходной.
Теперь мне все стало понятно: сомневаться в том, что к гостинице подъезжал именно Комов, не было смысла. Таксисты не могли ошибиться, тем более что оба узнали Олега Борисовича. Я поспешно распрощалась со всеми и вышла из бара.