Очарованная видом самого чудесного платья из тех, что ей доводилось носить, Блейз машинально открыла шкатулку и заглянула внутрь.
— Благословенная Дева! — выдохнула она. — И это мне?
Внутри шкатулки на черном бархате поблескивала двойная нить розового жемчуга с розовым коралловым медальоном-сердечком в оправе из белого золота, усыпанной крошечными бриллиантами. Ожерелье настолько поразило Блейз, что она не сразу заметила рядом с ним и серьги из круглых розовых жемчужин. На глаза у нее навернулись слезы. Еще никогда в жизни у Блейз не было ничего похожего на эти драгоценности — и не только у нее самой, но и у ее матери. Блейз почувствовала угрызения совести.
Заметив блеск в ее глазах, Геарта кивнула.
— Эрл будет рад узнать, что ему удалось угодить вам, миледи, — произнесла она.
Блейз вскинула голову.
— Это самые прекрасные украшения на свете, — уверенно заявила она.
— Нет, что вы, миледи! Подождите, вы еще увидите то, что принадлежит графине Лэнгфорд, — это полные сундуки сверкающих камней, на которые можно купить королевство.
И все это достанется вам!
— Понятия не имею, что делать с таким богатством, — откровенно призналась Блейз.
Геарта усмехнулась.
— Вскоре вы все узнаете, миледи, — об этом позаботится сестра эрла. Леди Дороти горда, но у нее доброе сердце.
— Ты знала леди Кэтрин? — с любопытством спросила Блейз.
— Да, я была ее горничной последние пять лет — с тех пор, как умерла старая Нэн. Леди была добра, но ее погубило стремление подарить эрлу ребенка. А ведь он ни разу не упрекнул ее.
— Ты не против теперь служить мне? — поинтересовалась Блейз.
— Боже упаси, детка! — воскликнула Геарта, на мгновение забывшись. — Жизнь — это нескончаемая череда, рождений и смертей. За одним следует другое. Нельзя же обвинять вас в смерти леди Кэтрин! Слуги в Риверс-Эдже только рады новой свадьбе эрла — они с нетерпением ждут вас. А теперь, когда я увидела ваших сестер, я точно знаю — вы подарите эрлу желанного наследника.
— Разве мастер Энтони — не наследник моего мужа?
— Мастеру Энтони известно, что когда-нибудь у его дяди появятся сыновья. Он и не рассчитывал на титул и состояние эрла — ему довольно наследства от своего отца. Риверсайд — его собственный дом, его земли ничем не хуже, чем у эрла, разве что размером поменьше. Эрл вечно шутит, что женит своего первого сына на первой дочери мастера Энтони.
— Мастер Энтони женат?
— Нет, небогатому человеку трудно найти себе жену — прошу прощения, миледи. У мастера Энтони чудесный дом, но его доходы невелики. Он совсем не такой завидный жених, как его дядя, и, по-видимому, сам не торопится обзаводиться семьей. Да у него и впрямь полно времени.
Блейз рассмеялась — ей понравилась эта веселая и говорливая женщина, которую лорд Уиндхем определил ей в горничные. Беззаботность Геарты, может, и не столь уместная у служанки, пришлась по душе ее новой госпоже.» Интересно, — думала Блейз, — знает ли об этом эрл?»Неужели этот незнакомец, за которого она собиралась выйти замуж, заботится о ней? Ей было о чем подумать — особенно о том, что завтра, в это же время, она впервые встретится с будущим мужем.
— А еще эрл прислал вам дорожную одежду, миледи, — прервал ее размышления голос Геарты.
Увидев это, Блейз не смогла сдержать восторга:
— Синий бархат! Темно-синий бархат! Я всегда мечтала об амазонке из такой материи! Но откуда он узнал? — Она окинула восхищенным взглядом широкую бархатную юбку и опустила глаза: на полу стояла пара мягких сапожек из черной кожи. Простонав, Блейз мгновенно присела на край кровати и сбросила туфли, чтобы примерить сапоги. Она почтительно провела ладонями по мягкой коже, натягивая сапог. Он пришелся как раз впору. — Неужели эрл — волшебник? — спросила она у Геарты. — Как он угадал размер?
Геарта усмехнулась. Какой милой и простодушной оказалась юная невеста эрла! Впрочем, Эдмунду Уиндхему всегда везло. Живость этой девушки была хорошим предзнаменованием.
— А вы припомните, миледи, — ответила Геарта изумленной Блейз, — разве с вас не снимали мерку? Все эти мерки оказались у моего хозяина еще несколько недель назад. Деревенский башмачник уже давно хлопочет не покладая рук, готовя для вас туфли и сапоги.
Внезапно Блейз всхлипнула:
— Это несправедливо… За что мне такое богатство, когда мои родные так бедны?!
Геарта ласково обняла ее, утешая:
— Зачем так убиваться, детка! Теперь, когда вы станете женой эрла, вы сможете помочь своим родным. Эрл готов расстаться со всем богатством, лишь бы обрести то, что есть у вашего отца, — сына. Подарите моему хозяину сына, и никто из ваших родных не будет ни в чем нуждаться, — она крепко обняла Блейз и предложила:
— Позвольте помочь вам примерить новую одежду и покажите своей матери и сестрам, в какую элегантную леди вы превратились.
Пока Блейз медленно поворачивалась перед матерью и сестрами, Розмари Морган с удовлетворением отметила, что между ее дочерью и новой горничной зарождается дружба.
Молодой женщине в новом доме следовало дорожить преданной служанкой.
Но за ужином семья казалась подавленной. Внезапный отъезд Блейз стал для всех реальностью, к тому же смущало присутствие гостя за семейным столом. Что касается Энтони Уиндхема, он был и удивлен, и очарован этой семьей, с которой решил породниться его дядя. И лорд, и леди Морган показались ему привлекательными и рассудительными людьми. Их дочери, все до единой, были красавицами, и Энтони не сомневался, что в менее натянутой атмосфере они могли пленить любого своей живостью и обаянием.
А на наследника Эшби-Холла, юного Гевина Моргана, подавленность сестер не производила ни малейшего впечатления. Редко случалось, чтобы ему и его сестре Гленне позволяли ужинать вместе со старшими. Гевин был крепким мальчуганом с темно-каштановыми волосами и выразительным отцовским лицом. Он без умолку болтал с гостем, рассказывая Энтони о своей собаке, которая как раз на прошлой неделе ощенилась, принеся шесть отличных щенят.
Кроме того, Гевин не упустил случая похвастаться своими познаниями в латыни и, к радости своих родителей, оживил разговор.
— Как был бы рад мой дядя иметь такого чудесного сына! — негромко обратился мастер Энтони к леди Морган.
— Уверена, моя дочь сможет осуществить его мечту, сэр, — последовал учтивый ответ. Леди Морган не смогла сдержать улыбку при виде мгновенно вспыхнувшего румянца на щеках дочери.
— Мне и так известно, милорд, что эрл женится на мне исключительно благодаря моему здоровью, — резко отозвалась Блейз, — но с его стороны было бы очень любезно хоть на краткое время сделать вид, что его привлекают и другие мои достоинства!
— Блейз! — возмутилась Розмари.
— А в чем дело, мама? Или мне следует извиниться перед мастером Энтони за неделикатность? Ну что ж, пожалуйста! Прошу простить меня, сэр, за столь откровенное обсуждение моей плодовитости, но, по-видимому, это не возбраняется среди титулованных особ. — Она вскочила и, не спросив у родителей позволения, выбежала из столовой.
— Должно быть, разыгрались нервы, — слабо проговорила леди Морган и свирепо уставилась на трех дочерей, которые имели смелость захихикать. Внезапный приступ кашля ее супруга не слишком поправил дело.» Было бы лучше, — подумала леди Морган, — отослать поскорее всех детей из столовой, пока у мастера Энтони не сложилось дурное впечатление — если этого еще не произошло «. Возможно, в обществе взрослых и за бокалом хорошей мальвазии ее мужу удастся смягчить резкость Блейз. И леди Морган подала незаметный знак Аде, которая тут же принялась выпроваживать из столовой своих подопечных.
Пока няня уводила в детскую младших Морганов, старшие шестеро устроились в комнате, которую Блейз делила с близнецами. Они обнаружили, что старшая сестра лежит на постели, уставившись в потолок и облаченная в одну лишь нижнюю кофточку.
— Убирайтесь, — проворчала Блейз. — Я хочу спать.
— Ну уж нет! — заявила Блайт. — Это последняя ночь в нашей жизни, которую мы проводим все вместе. Завтра ночью ты уже будешь женщиной, и прошлое для нас больше не повторится. Ты покинешь дом первой, Блейз, а потом выйдем замуж и все мы и тоже уедем из Эшби. Похоже, наше детство кончилось. Так давай пока побудем вместе и поболтаем, как болтали прежде!
— Да, да! — подхватили Ларк и Линнет.
Блейз села и оглядела их возбужденные лица От этого зрелища ее сердце растаяло. Она почувствовала, как слезы подступают к глазам. Блейз так любила сестер — любила каждую из них! Только теперь она поняла, как тоскливо ей будет без них. Разумеется, они снова увидятся, но это будет совсем другое дело. Блайт права: детство кончилось.
Блейз улыбнулась.
— Тогда располагайтесь, — предложила она и расхохоталась, когда все сестры повалились на постель, которую она делила с близнецами. — О чем будем говорить?
— О том, что значит стать женщиной! — потребовала Дилайт с дрожью в голосе. — В конце концов, Блейз, завтра ты выходишь замуж, и у тебя будет первая брачная ночь.
— Откуда я могу знать об этом, глупышка? — усмехнулась невеста.
— Как это откуда? — обиженно возразила Дилайт. — Все мы видели, как спариваются лошади в полях.
— Не могу поверить, что и люди ведут себя подобным образом, — покачала головой Блейз.
— А как же иначе? Разве мама ничего не рассказывала тебе?
Ее старшая сестра отрицательно покачала головой.
Блисс расхохоталась.
— Ну конечно, мама ничего не говорила! Она слишком занята домом, она беспокоится о папе и Эшби, и потом, вряд ли это ей когда-нибудь приходило в голову. Должно быть, с Блейз она хотела поговорить перед свадьбой, но все случилось так внезапно, что она напрочь об этом позабыла.
— А я знаю, что мужчины делают с женщинами.
Все взгляды обратились на возбужденную семилетнюю Ванору, сидящую посреди постели.
— Откуда тебе об этом знать? — фыркнула Блисс. — Смотри, Вана, если лжешь, тебе попадет!
— Я подглядывала в конюшне, как один из слуг был со служанкой. Я видела даже, как папа иногда приходит к одной из скотниц, — торжествующе сообщила Ванора. — Так вы хотите знать, что они делали? Если ты будешь угрожать мне, Блисс, я ничего не скажу!
В спальне воцарилась тишина, и шесть пар горящих от любопытства глаз устремились на Ванору.
— Рассказывай! — потребовала Блисс, угрожающе прищурившись. — Так ты будешь говорить? — ее пальцы зудели от желания пощечиной стереть самодовольную усмешку с лица малышки.
Ванора наслаждалась минутным превосходством над старшими сестрами, но даже в победном упоении помнила, что испытывать их терпение не стоит — особенно терпение вспыльчивой Блисс. Она глубоко вздохнула и начала:
— У мужчин между ногами есть такая длинная штука, как у животных — конечно, не такая большая, как у жеребцов, но побольше, чем у папиных гончих. Гораздо больше, — повторила она.
Ларк и Линнет охнули хором, округлив крошечные ротики.
— Она что, такая же длинная и красная, как у животных? — поинтересовалась Дилайт с неподдельным интересом, ибо, как и старшим сестрам, когда-нибудь ей предстояло столкнуться с этой тайной. Она уже знала: чтобы избавиться от страха, надо заранее знать, чего ждать.
— В полутемной конюшне или амбаре трудно разглядеть ее как следует, — призналась Ванора, — но мне показалось, что красный у этой штуки только кончик.
— Что ты плетешь! — возмутилась Блисс.
— Постой. — удержала ее Блейз, — я хочу знать, как это бывает, если завтра такое предстоит мне самой. Ну почему же мама ничего мне не объяснила? Эрл решит, что я полная дура. Хотя, похоже, никто из девушек не разбирается в таких вещах.
— Но мы должны знать как следует, — возразила Блайт. — Нельзя бояться неизвестно чего. Говори, Вана.
Пусть Блисс и не признается в этом, мы все сгораем от любопытства — Иногда мужчины целуют и обнимают женщин. Кажется, им нравится трогать у женщин грудь и совать руку между ногами. И женщинам это нравится — они хихикают, вздыхают и обнимают мужчин. Я даже видела, как женщины ласкают мужчин, — продолжала Ванора. — А потом эти игры кончаются — у всех это бывает по-разному, у кого-то быстрее, у кого-то медленнее Наконец мужчина кладет женщину на спину, ложится на нее, вытаскивает из штанов свою штуку и сует ее между ногами женщины, прямо ей в живот.
— Врешь! — яростно выпалила Блисс. — Ты это нарочно сочиняешь, чтобы мы слушали тебя.
— А мне все равно, веришь ты или нет, — храбро возразила Ванора, — но это правда! Это называется» совокупляться «. Слуги всегда так делают в амбаре. Вот попробуйте спрячьтесь в сене и увидите, что я не обманываю!
— Говоришь, ты видела, как папа занимался этим со скотницей? — вспомнила Блисс. — Когда?
— Папу я видела только дважды, когда мама болела.
— Вана, неужели женщинам это нравилось? — в ужасе спросила Блейз.
— Конечно, но ума не приложу почему. Глупо так развлекаться. При этом и мужчины, и женщины трясутся, стонут, вздыхают и целуются. Ни за что не согласилась бы на такое, — закончила Ванора.
Ларк и Линнет одновременно кивнули головками, соглашаясь с сестрой.
— Иногда, — призналась Дилайт. — я думаю, как бы я занималась любовью с мужчиной.
— Фу! — с презрением фыркнула Блисс.
— А ты что скажешь, Блейз? — спросила Блайт. — В конце концов завтра ты выходишь замуж. Ты уже думала о том, как эрл будет любить тебя?
— До помолвки я ни о чем таком даже не задумывалась, — откровенно призналась Блейз, — по-моему, это бессмысленно Я не знала, выйду ли вообще замуж, да и кому мы были нужны? А после помолвки я пыталась представить себе, что значит быть женой Эдмунда Уиндхема. Увы, этого человека я не знаю даже в лицо! Я пыталась мечтать о нем — кажется, так полагается, но это трудно, когда не знаешь человека. Я боялась представлять его себе, чтобы потом не разочароваться.
— Как думаешь, он так же красив, как его племянник? — спросила Блайт. — Может, между ними есть фамильное сходство?
— Надеюсь, нет! По-моему, мастер Энтони — невозможный гордец, — вспыхнула Блейз.
— Что это с тобой? — удивилась Блисс.
— Со мной, как ты выражаешься, ничего, — откликнулась Блейз. — Просто этот мастер Энтони мне не по душе.
— Но почему? — удивилась Блисс. — Ты слишком мало знаешь этого человека, чтобы невзлюбить его.
Блейз на минуту задумалась.
— Не знаю почему, — наконец ответила она, — только он раздражает меня. Могу лишь надеяться, что дядя нисколько не похож на него и что в Риверс-Эдж его племянник наведывается нечасто.
— Не надейся, — предупредила Блайт. — Я слышала, как Геарта сказала нашей Аде, что эти двое неразлучны с четырехлетнего возраста. Их воспитывала сводная сестра твоего будущего мужа, мать мастера Энтони. Они близки, как братья. Лучше попридержи свое недовольство, сестренка. Твой муж и его племянник — не только родственники, но и друзья.
— Я умею скрывать чувства, Блайт. А потом, когда появятся дети, муж охладеет к мастеру Энтони. У милорда будет своя семья, и племянник перестанет так много для него значить.
— А это еще что такое? — возмутилась старая Ада, просунув голову в дверь. — Почему вы еще не в постели, цыплятки? Завтра утром свадьба, и если вы сию же минуту не ляжете спать, то выглядеть будете — хуже некуда! Кому говорю, всем в постель! — ворчала она, выпроваживая из маленькой комнаты Дилайт, Ванору и младших близнецов.
К ночи в спальне похолодало. Блисс и Блайт быстро переоделись в ночные рубашки, а Блейз забралась под одеяло. Устроившись поудобнее, сестры прижались друг к другу, чтобы согреться, — Как странно завтра вечером будем ложиться спать без тебя, Блейз, — вздохнув, сказала Блайт.
— Возьмите к себе Дилайт, — предложила старшая сестра. — Она ближе к вам по возрасту, чем Ванора и близнецы. Вероятно, теперь, когда у нас появится место, мама поселит Гевина и Гленну отдельно. У Гевина, как единственного мальчика среди нас, должна быть своя спальня. А если Гленна перейдет к Ваноре, Ларк и Линнет, для Дилайт у них не останется места. Она будет в восторге, если вы возьмете ее к себе, Блисс. — Блейз понимала, что Блайт и уговаривать не надо. Как более великодушная, она с радостью предложит Дилайт место в их комнате.
— Ладно уж, пусть малышка перейдет к нам, — нехотя согласилась Блисс. — Иначе этой зимой я буду мерзнуть до смерти, если не лягу в серединку, — она повернулась спиной к Блейз. — Скажу ей об этом завтра, — заключила она и, как всегда, мгновенно заснула.
— Она ни за что не признается, как будет скучать по тебе, — негромко произнесла Блайт в темноте.
— Знаю. Мне тоже будет ее недоставать.
В комнате наступила тишина. Вскоре Блейз услышала ровное дыхание Блайт и поняла, что вторая сестра тоже погрузилась в сон. Все это так знакомо и мирно, но уже завтра она будет вырвана из привычного рая. Ей придется начать новую жизнь — с незнакомыми людьми, в незнакомом месте. Блейз задумалась. Нет, она не боялась, ибо знала: ее родители не согласились бы на этот брак, если бы не считали лорда Уиндхема добрым и порядочным человеком. Кроме того, Блейз понимала, чем вызвана такая резкая смена планов, поспешная свадебная церемония и отъезд в Риверс-Эдж. Рассудком она оправдывала решение эрла, но в глубине ее души не утихало пламя гнева. В то же время Блейз знала: у нее нет другого выбора, кроме как довериться эрлу Лэнгфордскому, когда речь идет о благополучии его людей.
Но при этом она все же не переставала удивляться, почему он отказался покинуть Риверс-Эдж хотя бы на один день Неужели один-единственный день может значить так много?
Блейз повернулась на бок. Завтра предстоит самый важный день ее жизни, день свадьбы, и этот день будет безнадежно испорчен! Вместо радости и шумного праздника ей придется ограничиться торопливым обрядом, а сразу же после него — уехать из дома. Когда вечером Блейз показалась родным в новом дорожном костюме, мать отозвала ее в сторонку.