— Давала ли вам телефоны богатых женщин секретарь брачного агентства «Одинокие сердца»?
— Давала, — Регина не будет отпираться. Она вспомнит всех женщин, которые обращались к ней. Допустим, дальше я спрашиваю, знает ли она, что после ее знакомства три из них были убиты, и интересуюсь, с кем она их знакомила. Знаешь, каков будет ответ? «Об убийствах слышу первый раз, ибо я их ни с кем не знакомила».
— Как так? — растерялась Лариса.
— А вот так. Твоя милейшая Регина не просто даст такой ответ, она будет настаивать на нем: «Да, я прошу Галю, чтобы она поставляла мне адреса богатых дамочек. У меня имеются одинокие мужчины, и я хотела подзаработать. Деньги я с них взяла, не отрицаю (хотя, может быть, этого она и не скажет), но знакомств не получилось. Мой контингент их не устроил. К кому они обращались потом и с кем знакомились — не знаю».
— Но ведь Галина говорила, что все женщины звонили ей и благодарили, а кое-кто даже передал через Регину деньги, — не сдавалась Лариса.
— Галина говорила правильно, ответит тебе милейшая особа, — сказал Кравченко, — только звонила ей лично я, изменяя голоса, и деньги давала свои кровные, чтобы она продолжала искать мне клиентов. Пойми, дорогая, мне тоже хочется прижать эту бабенку, но в данном случае — не на чем, — полковник развел руками. — Нужно поймать ее на горячем, а для этого она сама должна позвонить тебе.
— Помнишь, — обратился Скворцов к коллеге, — ты говорила: Галину благодарило пять женщин, а у нас только три. Может быть, те две еще живы и мы через них выйдем на преступника?
Алексей Степанович выразительно посмотрел на Константина:
— Только бы они были еще живы, — вздохнул он. — Что ты сидишь? Немедленно к Маргарите Сергеевне, и чтобы через полчаса у меня на столе лежали отксеренные листы ее блокнота. Постарайся сделать это так, чтобы Галина ничего не заметила, — крикнул он вдогонку убегающему оперативнику.
* * *По Константину можно было проверять часы. Через указанное время странички лежали перед Кравченко. Он стал раздавать их подчиненным.
— По кабинетам — и на телефоны, — приказал полковник. — Думаю, сами знаете, что спрашивать.
Оперативники разбежались по своим кабинетам и принялись набирать номера. При этом они спрашивали, предлагала ли собеседникам услуги некая Регина Михайловна. Закончив работать со списком, все собрались у Кравченко.
— Мои женщины все живы и здоровы и слыхом не слыхивали ни о какой Регине Михайловне, — отчитывался Скворцов.
— Мои тоже, — отозвалась Лариса. — Галина предлагала услуги Регины Михайловны некой Марии Николаенко, но та отказалась, так как сочла подобное знакомство несерьезным.
— То есть она не видела сваху? — уточнил полковник.
Лариса отрицательно покачала головой.
— Мне повезло меньше, — начал Киселев. — Из моего списка в живых нет двух: Федоровой Валерии, директора филиала банка «Сенатор», и Сегал Вероники, главного бухгалтера банка «Президент». Вернее, это я так решил, что Сегал нет в живых. В настоящее время она пропала без вести, так ответили ее родные. В квартире Федоровой была только маленькая девочка, по всей вероятности, дочка, которая сказала, что мама умерла.
— Сегал, Сегал… постой, что-то знакомое, — Алексей Степанович задумчиво посмотрел на Павла и нажал на кнопку селектора. — Виктор Петрович, соберите мне всю имеющуюся у нас информацию, если она есть, о Сегал Веронике…
— Борисовне, — подсказал Павел.
— Сегал Веронике Борисовне, — повторил Кравченко и обернулся к оперативникам: — Помнится, эта фамилия уже проходила по каким-то сводкам.
Через минуту полковник зачитывал оперативникам:
— Разыскивается Сегал Вероника Борисовна, 1974 года рождения, которая 15 апреля 2003 года вышла из здания банка «Президент», и до настоящего времени местонахождение ее неизвестно». Это объявление цитировалось во всех средствах массовой информации, — поднял он глаза на своих подчиненных, — однако дело было передано нашим друзьям из отдела хищений. Обстоятельства таковы, что гражданка Сегал вышла из банка, где работала, и направилась в бухгалтерию за деньгами. Деньги были получены, однако к месту назначения не прибыли: женщина словно растворилась в том проходном дворе, который соединяет здания банка и бухгалтерии. Хорошо бы уголовное дело посмотреть. Константин, — обратился он к Скворцову, — узнай, кто вел или ведет дело Сегал, и ознакомься с материалами. Тебе, Павел, поручаю Федорову. Ну, а ты девочка, — он ласково посмотрел на Ларису, — дожидайся своего часа. Чует мое сердце, он скоро наступит.
Глава 29
Павел нажал кнопку звонка квартиры Федоровой. Послышались неторопливые шаги, и дверь открыла пожилая женщина, с удивлением уставившаяся на оперативника.
— Вас беспокоит уголовный розыск, — Киселев показал удостоверение, — меня интересует Федорова Валерия.
— Проходите, — в голосе женщины Киселев уловил недовольство, — я думала: все уже кончилось. Что вы еще хотите?
— Что кончилось? — оперативник с искренним изумлением посмотрел на женщину. — Я не в курсе. Вы, вероятно, ее мать?
Пожилая женщина кивнула и недоверчиво взглянула на Павла.
— Так вы же, милиция, и сказали, что дело моей дочери закрыто, — произнесла она.
— Вероятно, вашей дочерью занимался другой отдел, — предположил Павел. — Извините, я понимаю, как трудно вам говорить. И все же разрешите задать вам несколько вопросов. Как вас зовут?
— Светлана Ивановна, — недружелюбно ответила мать покойной. — Давайте быстрее закончим беседу. Я уже все рассказывала вашим коллегам.
— Когда ее убили? — спросил Павел.
На постаревшем от горя лице матери он прочел искреннее изумление:
— Леру убили? Ее никто не убивал. Она умерла от сердечного приступа.
— Вы уверены? — теперь пришла очередь Павла удивляться. «Впрочем, — подумал он, — наши коллеги не сочли нужным делать вскрытие и брать анализы. И мы бы этого не сделали, если бы не Скопина».
— Как я могу не быть уверена? — ответила Светлана Ивановна. — Ваши же и экспертизу делали. У Леры всегда было нездоровое сердце.
— Настолько нездоровое, чтобы умереть в тридцать лет? Однако оно не мешало ей руководить банком, — Павел выразительно посмотрел на мать.
— Господи, когда же меня перестанут мучить! — пожилая женщина приложила платок к глазам. — Сколько можно заставлять меня рассказывать!
— Поверьте, Светлана Ивановна, — Киселев старался говорить как можно мягче, — мой отдел ничего не знает об этом. Мы вышли на вашу дочь, потому что она обращалась в брачное агентство, три клиентки которого были убиты. Их смерть на первый взгляд тоже походила на сердечный приступ, но тщательная экспертиза показала: они были убиты при помощи лекарства, вызывающего остановку сердца.
— Брачное агентство? — удивленное выражение не сходило с лица матери. — Господи, какое еще брачное агентство? Моя дочь не имеет к этому отношения. Она умерла от сильного волнения, вызвавшего приступ. Если бы не естественная смерть, Лера покончила бы с собой.
— Прошу вас, расскажите все же, что случилось, — умолял Павел. — Если наша версия не подтвердится, клянусь вам, вас больше никто не потревожит.
Женщина обреченно махнула рукой:
— Моя Лерочка была директором банковского филиала. Муж оставил ее, когда Катюше — это ее дочь — исполнился год: предпочел секретаршу. Лерочка из кожи вон лезла, чтобы дать ребенку самое лучшее, хотела материальным достатком заполнить пустоту на месте отца, — Светлана Ивановна вздохнула. — Зарплата моей дочери вовсе не была огромной, как думали некоторые. Да, у нее имелась хорошая машина, квартира, но она не могла себе позволить купить все, что хотелось бы. Поймите: не себе — дочке. Лера не любила роскошь. Думаю, ради Катиного будущего она и взяла эти проклятые деньги.
— Какие деньги? — насторожился Киселев.
— Из своего банка. Оформила на себя беспроцентный кредит на десять тысяч долларов и, вероятно, вложила в какое-то дело. Потом поняла, что ее обманули, что денег она не вернет. Не захотела моя дочурка бросить тень на нашу семью. Села писать письмо, в котором признавалась в содеянном, написала половину — и умерла. Сердце не выдержало, — Светлана Ивановна тихонько заплакала. — Все равно живой бы не осталась. По содержанию понятно, что хотела она после его написания жизни себя лишить.
— Можно взглянуть на письмо? — спросил Павел.
— Разве мне его оставили? — пожала плечами женщина. — Оно у ваших коллег.
Киселев попрощался со Светланой Ивановной и вышел.
Глава 30
Дело Валерии Федоровой хранилось в том же отделе борьбы с хищениями, что и Вероники Сегал. Следователь Миронов чистосердечно сообщил Павлу, что не особо и копался. Стопроцентное хищение в особо крупных размерах в одном и в другом случае.
— Вот предсмертное письмо Федоровой, — Миронов положил перед Павлом листок, наспех вырванный, вероятно, из ученической тетради. Киселев обратил внимание на почерк: какие-то торопливые каракули, словно человек, писавший это, боялся не успеть.
«Дорогая мамочка, — писала Валерия, — прости меня, пожалуйста, если сможешь. Я совершила непоправимую ошибку: взяла из банка деньги, теперь можно сказать, украла, правда, думая вернуть, но сегодня поняла, что не смогу этого сделать. Мамочка, покажи это письмо Сергею Георгиевичу, я назначаю его своим душеприказчиком, пусть продаст мою квартиру и вернет деньги в банк, чтобы не опорочить имя нашей семьи. С оставшимися деньгами делай что хочешь. Умоляю тебя простить меня, я оказалась жертвой обмана: взяла деньги для…» — на этом месте письмо обрывалось.
— По-моему, здесь все ясно, — заметил Миронов, увидев, что Киселев прочитал письмо. — Что же заинтересовало уголовный розыск?
— Мы предположили убийство, — отозвался Павел, рассматривая фотографии.
— Убийство? — удивился следователь. — Им здесь и не пахнет. Обратите внимание на позу покойной. Человеку явно стало плохо во время написания письма. Она так и осталась сидеть на стуле, уронив голову на стол.
Заметив недоверчивый взгляд Павла, Миронов добавил:
— Экспертиза показала сердечный приступ.
— Скажите, делались ли более тщательные анализы? — поинтересовался Киселев.
— Зачем? Всем все было ясно. И на какой предмет, простите? — иронично спросил следователь.
Киселев вздохнул:
— В нашем отделе — три нераскрытых убийства. Жертвы — молодые, красивые и богатые женщины. Причина смерти — сердечный приступ. Место происшествия не вызывает вопросов, все, как у вашей Федоровой. Мы бы закрыли эти дела, не начиная следствия, но подруга одной из потерпевших, юрист по образованию, обратила внимание на некоторые странности и потребовала более тщательной экспертизы. Проверка выявила наличие в крови алкалоида, вызывающего приступ. То же самое было обнаружено и у остальных жертв. Ваша Федорова оказалась с ними в одном списке в брачном агентстве, куда обращались другие жертвы.
Миронов слушал, затаив дыхание. Павел продолжал:
— Секретарша этого агентства свела ее с одной свахой, а та, по моим предположениям, познакомила с убийцей. Она всех с ним знакомила. Этот гад не боялся появляться с женщинами в ресторанах накануне их смерти. У нас имеется его фоторобот, но поиски пока ничего не дали. В ресторане, говоря ласковые слова и обещая скорую свадьбу, он подливал жертвам в шампанское смертельную дозу этого лекарства. Они успевали добраться до дома или места работы и там умирали от сердечного приступа.
— Вы уже отработали мотив убийства? — спросил Миронов. — Ведь не потому он убивал, что не хотел жениться.
— Не потому, — согласился Павел. — У каждой он занимал десять тысяч долларов, которые не собирался отдавать. Знакомая сумма?
Следователь кивнул.
— Остается только выяснить, как могли такие женщины давать ему деньги? Мы знаем, что бизнес-леди считают монету лучше обыкновенных женщин. Наши жертвы, работая в таких местах, не могли не быть подозрительными и осторожными. И все же попались. Федорова первая что-то заметила, что-то показалось ей странным, поняла, что денег ей не видать. Впрочем, доверчивость остальных тоже не продлила им жизнь, — вздохнул Павел.
— Как я понимаю, эксгумацию тела Федоровой делать бесполезно? — Миронов отвернулся к окну. — Яд растительного происхождения разлагается быстрее тела.
— В этом вы правы, — Киселев печально посмотрел на следователя. — А теперь я хотел бы ознакомиться с делом Сегал.
— У Вероники Борисовны другая история, — удивился Миронов.
— Вероника Борисовна — клиентка того же брачного агентства, — констатировал Киселев.
Листая дело Сегал, Павел все больше и больше убеждался: Вероника пала жертвой того же преступника. Он взял в руки ее фотографию. Со снимка на него смотрела хорошенькая молодая женщина с по-детски пухлыми губами и доверчивым лицом. Оперативник быстро пролистывал характеристики с места работы. Все только положительное: работоспособная, умная, исполнительная, честная… Отзывы коллег по работе не отличались от характеристик. Узнав о происшествии, все в один голос утверждали: Вероника стала жертвой преступления. Всем казалось странным только одно: от банка до бухгалтерии — метров сто проходными дворами. Как могла девушка исчезнуть бесследно средь бела дня? Почему никто ничего не видел? Работники банка требовали разобраться в ситуации и найти Веронику: они беспокоились за ее судьбу, повторяя: «Она не могла украсть».
«Она и не крала, — подумал Павел. — И, скорее всего, находится не так далеко, как вы думаете. Лежит, бедняга, где-нибудь в ближайшем лесочке, закопанная или присыпанная землей. Подскажи, где тебя искать? Помоги нам!»
Но Вероника Сегал с улыбкой на детском личике смотрела на Павла, и ему казалось, что большие черные глаза молят о помощи.
Глава 31
— Господи! — сказала Лариса, выслушав рассказ Павла. — Этого нелюдя надо остановить! Но как? Как?
— Да, давно мы не встречались с таким цинизмом! — заметил Скворцов. — И обратите внимание, перед нами не маньяк!
— Почему она молчит? Почему не звонит? — Лариса в отчаянии ломала руки. Звонок мобильного прозвучал зловеще. Все вздрогнули. Дрожащей рукой девушка достала телефон и нажала кнопку.
— Слушаю, — номер не высветился на определителе, но чутье подсказывало: это долгожданная Регина. Лариса попыталась придать своему голосу как можно больше уверенности.
— Лариса Васильевна? — раздался в трубке низкий женский голос. — С вами говорит Регина Михайловна. Я должна была вам позвонить насчет знакомства, помните?
— Регина Михайловна? — в голосе женщины послышалась удивленная интонация. — Извините, не помню.
Полковник Кравченко удовлетворенно кивнул: Лариса разговаривала именно так, как требовалось.
— Я напомню, — Регине надо было отдать должное: она ничуть не смутилась. — Вы обращались в брачное агентство «Одинокие сердца», и секретарь этого агентства Галя звонила мне при вас. Теперь припоминаете?
Лариса сделала небольшую паузу.
— Я действительно обращалась в «Одинокие сердца», — сказала она. — Но его директора звали как-то по-другому.
«Молодец», — подумали про себя оперативники. Выказать радость и дать понять, что звонка ждали — это непохоже на директора фирмы.
— Я не директор «Одиноких сердец», — терпеливо объясняла сваха. — Вас мне порекомендовала Галя, секретарь агентства. Она разговаривала с вами в вашей машине, а потом пошла звонить мне. Припоминаете?
Лариса сделала еще одну многозначительную паузу.
— А… Теперь припоминаю, — ответила она.
Регина Михайловна оживилась:
— Конечно, вы могли забыть. Я обещала сразу связаться с вами, но честно скажу, почему не сделала этого. Вы сейчас в офисе? Можете спокойно поговорить?
— Минутку, — Лариса отняла трубку от уха и сказала, словно обращаясь к своей секретарше: — Валечка, свари мне кофе. Можешь не торопиться, и до конца разговора я для всех занята.
Лариса помедлила еще пару секунд, давая воображаемой секретарше уйти, и ответила Регине:
— Слушаю вас.
— Так вот, дорогая Лариса Васильевна, я не звонила вам потому, что проверяла вас.
— Проверяли меня? Вы? — женщина изобразила такое презрение, что оперативники испугались за продолжение разговора. Но Регина опять не смутилась:
— Вы хозяйка своей фирмы и, наверное, проверяете тех, с кем заключаете договоры, ведете дела. Я хозяйка своей фирмы и тоже проверяю тех, с кем собираюсь вести дела. Вам дорога честь своей фирмы, мне — моей. Все мои клиенты — солидные люди. С другими вести дела мне просто невыгодно. Галочка, наверное, объяснила вам, что за саму встречу я не беру денег. И потому заинтересована, чтобы у моих клиентов все получилось. Признаюсь вам, как бизнесмен бизнесмену: в этом случае я заработаю гораздо больше. И мужчина, и женщина в благодарность дадут мне на развитие моего бизнеса не жалкие гроши, которые я могла бы получить в ином случае. Вот почему я никогда никого не обманываю. После проверки я узнала, что действительно буду иметь дело с директором фирмы «Красный мак» Кулаковой Ларисой Васильевной.