— Я правильно это делаю, тебе нравится? — прошептала Шарлотта и, не дав ему возможности ответить, возобновила атаку, доводившую его до края.
— Мне это так нравится, что я дойду до финала, если ты не остановишься.
Она не остановилась. И он позволил ей продолжать, потеряв чувство времени.
Шарлотта не прекращала сладкую муку, напряжение у него внутри все нарастало. Она, должно быть, почувствовала это. Ее губы сомкнулись, язык порхал, она втягивала его копье все сильнее и быстрее. И Гидеон знал, что поздно останавливаться.
Он шире развел бедра и закрыл глаза, отдавшись спазмам финала, которые, как казалось, никогда не кончатся.
Но они кончились. Акт опустошил его. И взбодрил. Наполнил его душу и тело удовлетворением, осознанием правильности происходящего. Он и не знал, что способен это чувствовать.
И это было нечто большее, чем благодарность за сексуальный акт. Он знал, что Шарлотта пойдет на все, чтобы доставить ему удовольствие.
— Спасибо. — Гидеон запрокинул голову и протяжно выдохнул. — Я сегодня буду хорошо спать.
Нашарив в кармане чистый платок, он развернул его и медленно заставил себя двигаться.
Шарлотта тихо привела себя в презентабельный вид и пригладила волосы.
— Ты можешь проспать утро. Я Девону…
Гидеон наклонился к ней. Глядя в глаза, мягко вытер ей рот и подбородок.
— Ты ничего подобного не сделаешь. Я буду драться на этой дуэли, и ничто меня не остановит.
— Вам нужно сесть и за чашкой кофе уладить свои разногласия…
— Шарлотта, милая, я учил тебя давать уроки этикета? Я предлагал тебе учить такому языку веера, чтобы его понимал не только сэр Годфри, но и другие джентльмены?
— Настоящие джентльмены его понимают!
— Возможно, в душе я не такой рафинированный.
— Рафинированность — это искусство, которое требует практики.
— Научишь меня позже, — сказал он, не в силах оторвать от нее глаз.
— Тогда мой сегодняшний визит стал осмеянием твоего уважения ко мне.
— Поверь, я не сделал ничего, чтобы посмеяться над тобой.
— Мои женские чары потерпели неудачу в попытке переубедить тебя.
— Наоборот, твои женские чары — причина того, что я дерусь на этой дуэли.
— И я ничего не могу сделать, чтобы остановить тебя?
— Нет… — Гидеон замолчал и посмотрел на окно. — Помолчи минутку. Ты что-нибудь слышишь?
Шарлотта прислушалась.
— Наверное, пошел дождь. Насколько я вижу, окно немного запотело.
— Это меня не удивляет. — Натянув брюки, Гидеон подошел к окну и посмотрел сквозь шторы. — Клянусь, не дождь я слышал. Но я вижу на улице карету Девона. Я вручу тебя этому назойливому повесе и предупрежу, что если он еще раз привезет тебя сюда, то пожалеет об этом.
Они быстро оделись и пошли к двери. Шарлотта искоса поглядывала на его профиль.
— Хорошо. По крайней мере ты сможешь поспать ночью. А я глаз не сомкну. Мне следовало догадаться, что не тело твое требует удовлетворения, а твоя опасная гордость. Ты обещаешь быть осторожным?
— Только если ты пообещаешь то же самое, Шарлотта. Похоже, если бы ты не отправилась с визитом к одному повесе, тебя бы преследовал другой.
— Не тревожься. Кое-кто уже поймал меня.
— Кажется, это не препятствует другим мужчинам охотиться за тобой.
— Никто меня не преследовал, пока ты не привлек ко мне внимание, — произнесла Шарлотта.
Гидеон покачал головой:
— Сомневаюсь. Теперь, зная тебя, я думаю, что ты этого просто не замечала.
Шарлотта тыльной стороной ладони погладила его по шее.
— Это не важно. Я хочу только тебя. Пожалуйста, будь осторожен.
Он поймал ее руку.
— Я провожу тебя до кареты. А завтра мы противостоим новому кризису, который встанет на нашем пути.
Глава 30
Ник разглядывал трещины в потолке, прислушиваясь к пьяному смеху в комнате наверху. Сальная свеча догорела, и ее запах смешивался с вонью сточных канав, проникавшей сквозь полузакрытую дверь. Он вырос с этой вонью. Как и Милли, хотя ее выворачивало, когда она отправлялась на работу. Он пожалел бы ее, если бы она не сорвала его шанс сегодня ночью пробраться в дом герцога. Господи, от женщин столько шума.
Нет смысла вставать, чтобы закрыть дверь. Милли скоро вернется и заткнет дверь тряпками, причитая, что некоторые клиенты слишком грубы и что он не защищает ее, как обещал, когда она поселилась у него. Одним типом он занялся перед рассветом. Но не мог же он убивать каждого, с кем она спит, тогда он ополовинит население Лондона.
— Эй, Ник, ты жив? — донесся чей-то голос с улицы.
— Кто интересуется? — ответил Ник из подвала, служившего ему жильем.
— Твоя мать. Она сказала, что умирает, и ты должен принести ей выпивку, чтобы облегчить боль.
— Она всегда умирает, — проворчал Ник.
— Врач клянется, что на этот раз это правда. — Обладатель голоса, уличный сорванец в кепке и залатанных штанах, материализовался в удушливом мраке. Мальчишку звали Барни, он был настоящим мошенником. — Ты тоже захворал? Тебе самому надо джину хлебнуть.
— Где Милли? — не шевельнувшись, спросил Ник.
— Она забралась в карету с клиентом и не вернулась. Кляла тебя на чем свет стоит за свое состояние. — Барни налетел на сундук, который служил обеденным столом и прикроватной тумбочкой. — Книга? Это ты для розжига припас?
Вскочив, Ник ударил по грязной руке, потянувшейся к дневнику.
— Это не для малышни. К тому же ты читать не умеешь.
— Будто ты умеешь, — огрызнулся Барни с нахальством, которому научился у старшего товарища. Пожалуй, Ник сам может открыть академию. — Так ты пойдешь с нами на Пиккадилли или нет?
— Позже. А пока проваливай.
— А как насчет твоей матери?
— А что?
— Ничего, Ник. Я буду ждать тебя у паба, на случай если ты передумаешь.
Он поскреб ребра.
— Погоди. На что там Милли жаловалась? Если она подхватила…
— Учи колыбельные, — на ходу ответил Барни.
— Ребенок?
— Ага.
Ник ударом ноги захлопнул дверь и выругался, когда она со скрипом снова открылась. Он на минуту задумался о матери, о Милли, о том, как они обе отличаются от той леди, которая написала в своем дневнике такие красивые слова. А Милли небось всем и каждому рассказывает, что Ник сунул пирожок в ее печь. Она ходячий матрац. Вероятно, это не его семя. Что он будет с ней делать, черт подери?
Он грохнул кулаком в стену, и треснутое зеркало в углу отразило лицо, столь искаженное гневом, что Ник отступил.
Вспомнив ужас на лице леди, когда она увидела его в окно, он тряхнул головой и рассмеялся. Никто не может отрицать, он произвел впечатление. Она его не скоро забудет. Может быть, пойти к ней и рассказать о другой леди, которая имеет на нее зуб? Она его вознаградит?
Он застегнул рубашку и взял из разбросанной одежды куртку. Затем поднял половицу, завернул дневник в блузку Милли и спрятал подальше от чужих рук. Ник бы не рискнул забрать его с собой в сырость.
— Барни! — крикнул он, распахнув дверь, и увидел три фигуры, болтающиеся у лестницы. — Найди младшую сестру Милли. Я собираюсь сегодня продолжить ее образование.
Когда Гидеон провожал ее к карете, моросил дождь. Шарлотта еще не остыла после бурной сцены, и лицу было приятно от свежего воздуха. Как и приятно было ощущать на своей талии руку Гидеона. Он хмуро посмотрел на Девона и Харриет и подсадил Шарлотту в карету.
— Доброй ночи, Гидеон, — шепнула она через плечо. — Желаю тебе завтра всего наилучшего. Я…
— Увидимся позже, — с уверенностью сказал он и отступил, давая лакею возможность поднять ступеньки и закрыть дверцу.
— Ну? — спросил Девон, когда карета двинулась. — Ты его убедила?
— Он убежден, что я беспардонная особа, а ты лезешь не в свое дело. Не могу с ним не согласиться.
— Я знала, что это не сработает, — тряхнула головой Харриет. — Мужчины вроде него просто расцветают от рискованных затей.
Девон закинул руки за голову.
— Он ничем не рискует. Это Морленд кончит смертью.
— Не говори так, — прошептала Шарлотта. — Не хочу, чтобы на моей совести была чья-то смерть.
— Может быть, утром будет дождь, — сказала Харриет. — Они не станут стреляться, пока дождь не пройдет.
— Думаешь, это возможно? — с надеждой спросила Шарлотта.
— Да хоть снег, — с убийственной уверенностью возразил Девон. — Дуэль отложат на день, только и всего. Филипп требует этого, ты же знаешь. У Гидеона нет выбора, он должен драться на дуэли. Ведь это была его инициатива.
Гидеон не сразу вернулся в дом. Он знал, что не шум дождя слышал за окном. Но не хотел тревожить Шарлотту. И прерывать ее попытку использовать женские чары. Он перешел улицу к дому жившего напротив Болтона и ничего не обнаружил, только промок.
Гидеон не сразу вернулся в дом. Он знал, что не шум дождя слышал за окном. Но не хотел тревожить Шарлотту. И прерывать ее попытку использовать женские чары. Он перешел улицу к дому жившего напротив Болтона и ничего не обнаружил, только промок.
Вдруг за фрамугой над входной дверью мелькнул свет, и на ступенях появилась фигура. Мужчина в ночном колпаке и сорочке нацелил Гидеону в грудь старый кремневый мушкет.
— Ни с места, мерзавец, или я тебя на куски разнесу!
— Пожалуйста, не надо, майор. Это всего лишь я, Уинфилд.
— Уинфилд? — Майор опустил мушкет. — Что вы тут делаете, ведь уже ночь? К тому же идет дождь, а вы без сюртука.
Гидеон взбежал по ступенькам к двери. Оба ретировались в освещенный холл, где стоял вооруженный кочергой дворецкий.
— Я меньше часа назад слышал, как кто-то бродит под моим окном, — сказал Гидеон. — Вы заметили что-нибудь необычное?
Майор хохотнул:
— Не хочу быть непочтительным, но трудно заметить что-то необычное при таком движении у вашего дома ночью.
— Приношу свои извинения, — подавил улыбку Гидеон.
— К чему извиняться? Я бы не стал этого делать, будь я в вашем возрасте. — Майор оглянулся на дворецкого. — Это герцог. Скажи остальным, что все спокойно, пусть отправляются спать.
В холл вошла круглолицая женщина с фонарем.
— Папа, что ты делал на улице в ночной сорочке? Ты рассуждаешь о морали соседей, а сам не лучше.
— Оставь меня в покое, — огрызнулся Болтон.
— И не подумаю. Только посмотрите на себя. Один в ночной сорочке, другой без сюртука. В дом залезают воры, крадут фамильные драгоценности. Если это лондонская жизнь, я лучше останусь в провинции с коровами.
— Отличная идея, — проворчал майор.
— Я это слышала. — Она посветила фонарем ему в лицо. — Ты слишком стар, чтобы понимать, что для тебя лучше. Тебя убьют на улице, и подумай, как это будет выглядеть, если ты не будешь пристойно одет.
Гидеон прочистил горло, напомнив себе, что у него утром назначена встреча, которую он не может пропустить.
— Простите, что побеспокоил вас, майор. И вашу дочь. Я не знал, что она еще здесь.
— Все в порядке. Мне повезло иметь соседа, которого заботит мое благополучие.
— Чепуха.
Гидеон собрался перебежать улицу и услышал, как майор сказал ему вслед, закрывая дверь:
— Две за одну ночь! Да вы боец, но держите их порознь, если не хотите развязать войну!
Глава 31
Противники встретились на рассвете в Гайд-парке. Гидеон был в цилиндре, новом белом галстуке и сером официальном сюртуке, словно собрался на званый завтрак. Мокрая трава хлестала по его сапогам, когда он шел к поджидавшей его группе. Боже, тут маркиз со своим великаном-лакеем, сэр Дэниел, Дрейк, Девон и Кит, который был его секундантом. Только одного его Гидеон приглашал. Линия модных карет уже выстроилась там, откуда дуэль видна лучше всего. Взглянув на Грейсона, Гидеон поднял бровь.
— Надеюсь, вы не додумались прихватить с собой оркестр.
— Нет, — ответил Грейсон. — Я сделаю это в следующий раз.
Сэр Дэниел с упреком посмотрел на Гидеона:
— Хотел бы напомнить вам, что дуэли запрещены.
— Ясно. Напомните мне, сэр, что я хотел бы поговорить с вами после дуэли.
Гидеон не смотрел на Филиппа. Однако мельком взглянул на Габриэль, стоявшую за братом Шарлотты. Его несостоявшаяся любовница явно надеялась стать свидетельницей его смерти. Какой стыд, что он снова ее разочарует. Он не собирается умирать.
Секунданты в последний раз проверили оружие. Доктора стояли наготове со своими чемоданчиками. Гидеон кулаком прикрыл зевок.
— Вот. — Девон вручил ему пистолет. — Я был рад, что знаком с тобой.
— Не могу сказать того же.
Пришло время противникам пройти двенадцать шагов и ждать сигнала. Гидеон наконец взглянул на Филиппа и подумал, что тот явно не в себе.
— Огонь!
Гидеон поднял руку, прицелился… Грохнул выстрел. Не веря своим глазам, он увидел, что Филипп разрядил свой пистолет, даже не успев поднять руку. Гидеон заморгал и выстрелил в воздух, когда его соперник, издав леденящий душу крик боли, рухнул без сознания.
— Тьфу! — с отвращением бросил Грейсон. — Этот кретин не только нарушил протокол. Он еще и прострелил себе ногу.
— Должно быть, это чертовски больно, — вздрогнул Девон. — Я сам не свой, когда на колючку наступлю.
Хирурги побежали к свалившемуся Филиппу. Вздохнув, Гидеон отдал свой пистолет Девону и пошел выяснить обстановку. Морленд заметил его и пытался сесть, бросив на него пронизанный болью негодующий взгляд.
— Надеюсь, это заставит вас… — Он прижал руку ко рту. — Меня тошнит.
— Только не на мои сапоги, — поморщился Гидеон и отступил. — Мой дворецкий очень гордится их блеском. — Он взглянул на собравшихся вокруг него мужчин. — Кто-нибудь, дайте этому мошеннику настойку опия и погрузите в дилижанс.
— Я ему говорил, чтоб не пил после полуночи, — сказал Калеб.
— Дуэль кончена! — крикнул из толпы свидетель. — Дело чести исполнено.
Гидеон покачал головой:
— На этот счет могут быть разные мнения.
Калеб переступил через цилиндр Филиппа и с робкой улыбкой подошел к Гидеону. Его голубые глаза напомнили Гидеону о Шарлотте и вызывали симпатию к молодому человеку, несмотря на то, с кем он водил компанию.
— Мне пришлось стать его секундантом, ваша светлость. Надеюсь, вы понимаете. У этого задиры нет других друзей в Лондоне.
— Не могу сказать, что удивлен этим. — Гидеон снова подумал о Шарлотте, и его раздражение пошло на спад. — Я понимаю. Это замечательная черта — встать рядом с другом, даже зная, что друг не прав.
— Надеюсь, это не отразится негативно на нашем знакомстве, ваша светлость?
— Ни в коей мере. У меня такое чувство, что после женитьбы на вашей сестре мне понадобится вся мужская поддержка, которую я смогу собрать.
Калеб благодарно кивнул:
— Я рад, что Шарлотта обрела такого верного защитника. Она всегда была довольно робкой в обществе джентльменов.
Прошлой ночью она не была робкой. Гидеон подумал о том, не ошибается ли свет в ее характере. Сам он недооценил ее… недооценил опасность, не говоря уже об удовольствии. Подумать только, всю жизнь он избегал тихонь.
Но это не тема для обсуждения с будущим родственником.
— Семья давно опасалась, что Шарлотта может оказаться уязвимой для повес, — добавил Калеб.
— О, это была бы трагедия. — Гидеон взглянул на мужчин, несущих носилки, затем повернулся к сэру Дэниелу поговорить о своих подозрениях, но тот уже исчез.
Шарлотта в тревоге шагала по спальне Джейн, пока небо не посветлело и на горизонте не появилась знакомая мешанина городских шпилей. Но в конце концов груз волнения стал слишком тяжел. Она подвинула к окну кресло и села. Она хотела быть со своей семьей на случай, если что-то случится с Гидеоном.
Хлоя потянулась в кровати, открыла глаза и оглядела светлую комнату. Взглянув на дремавшую рядом с ней Джейн, она села и взглянула на безутешную фигуру у окна.
— Дождь идет? — спросила Хлоя, пальцами расчесывая черные кудри.
Шарлотта вздохнула:
— На небе ни тучки.
Хлоя спустила ноги на пол. Кровать тихо скрипнула.
— Скоро все кончится.
— Что кончится? — сонно пробормотала Джейн.
— Дуэль. — Шарлотта вскочила. — Должно быть, она кончилась. Уид машет мне с запяток кареты.
— Это жест облегчения или огорчения? — встревоженно посмотрела на Шарлотту Джейн.
— Как это можно сказать? — Шарлотта сунула ноги в туфли. Они были чужие, поэтому маловаты, и пришлось их с силой натягивать.
Джейн спрыгнула с кровати и подбежала к окну, ее медового цвета волосы струились по спине.
— Слава Богу! Гидеон, должно быть, взял верх. Что неудивительно.
— Ох, спасибо… — выпрямилась Шарлотта. — Не думаю, что ты по жестам Уида сможешь понять, жив ли Филипп.
— Не смогу. Но из кареты выходит Грейсон. — Джейн распахнула окно. — Грейсон! Что случилось? Мы умираем в неведении!
— Этот идиот выстрелил себе в ногу!
Джейн, прикусив губу, отпрянула к Шарлотте.
— Полагаю, он говорит не о Гидеоне.
* * *
Гидеон попросил Грейсона заверить Шарлотту, что оба дуэлянта остались живы. Он бы и сам заехал с визитом, но когда уезжал из парка, вдруг сообразил, что последние слова его соседа-майора были довольно странными.
«Две за одну ночь! Да вы боец, но держите их порознь…»
Две… дамы? Об этом говорил Болтон? Да, майор явно заметил Шарлотту, она была привлекательная леди и возбуждала любопытство, крадясь в дом Гидеона. Прошлой ночью под окном кто-то был. Могла это быть женщина?
Майор Болтон видел того, кого пропустил Гидеон? Это могла быть Харриет?