— Успокойся, Эмма, — сказал Эйдриан, положив голову жене на колени, над которыми с каждой минутой рос их наследник. — Семья не посмеет устроить свадьбу без тебя.
— Не говори чепухи. Нет ничего такого, чего моя семья не посмела бы сделать. Сколько раз я предупреждала Шарлотту не поверять секреты бумаге! Почему я надеялась на лучшее? Моя семья создана для позора.
Эйдриан про себя улыбнулся. С течением беременности Эмма все больше напоминала изящный чайник из китайского фарфора, чьим назначением было постоянно выпускать пар.
— Ты напрасно волнуешься, Эмма, — успокаивал он жену. — Сомневаюсь, что у Шарлотты есть какие-то секреты.
— Я не хочу приехать за минуту до свадьбы.
— Конечно.
— Я хочу подготовиться.
— Разумеется.
— Ты пытаешься меня утихомирить?
— Я…
— Насколько я знаю Джейн и Хлою, они нарядят Шарлотту в платье от этой скандальной мадам Дивайн. Не думаю, что ты ее помнишь. Она создает вызывающие наряды для любовниц и…
Эйдриан взглянул на нее как ни в чем не бывало.
Эмма в ответ нахмурилась.
— Не отвечай. Мне и без того есть о чем подумать. Что будет с академией? — не унималась она, потянувшись поднять занавеску. — Ты не можешь сделать так, чтобы карета ехала быстрее?
— Мы ведь не хотим причинить вред нашему наследнику? — выпрямился он. — Не беспокойся. Академия это переживет.
— Я не могу не беспокоиться.
— И что в этом хорошего?
— Мужчины просто не понимают.
Урожденная Эмма Боскасл, вдовая виконтесса Лайонс или, как ее звали в семье, Прелестный Диктатор и миссис Зануда, считалась аномалией в лондонской ветви Боскаслов. Воинственная в своем стремлении переделать неучтивых или склонных к скандалу, она считала своим призванием открыть академию для юных леди как пример членам собственной семьи, знаменитой непрерывными любовными интригами.
— Я полагала, что нашла в Шарлотте родственную душу, — задумчиво произнесла Эмма. — Она почти такая же уравновешенная, как…
— …как ты.
Эмма кивнула.
— Она процветала под моей опекой. Она восхищалась мной, ты это знаешь. Но возможно, я дала плохой пример. Я была лицемерной.
— Эмма, не подай ты плохой пример, мы бы не поженились и не ждали бы ребенка.
— Это верно.
Минуту спустя она снова стукнула носком туфельки в дверь, золотистые локоны дрогнули у лица.
— Именно этого ждала леди Клипстоун, окончательного падения. Мне нужно быть там, чтобы предотвратить это.
— Какое падение? Насколько я понимаю, Шарлотту поймали на каком-то пустяковом приключении с мужчиной, который женится на ней. История заканчивается свадьбой, Эмма.
— Пропавший дневник, Эйдриан. Это начало конца. С таким же успехом она могла опубликовать энциклопедию непристойности.
— Ты скоро будешь там и во всем разберешься.
Глубоко вздохнув, Эмма сникла в его руках. Он уткнулся в ее волосы.
— Прекрати, — нерешительно произнесла она, прижавшись головой к его плечу.
— Нет. — Он сомкнул руки под ее грудью. — Ты меня не заставишь.
— Я могу, ты знаешь.
— Тогда попытайся.
— Возможно, я не хочу, — с улыбкой призналась она.
— Четыре года брака, — задумчиво проговорил Эйдриан. — Не забывай, что в свое время мы сами были скандалом. Я всегда задавался вопросом, хотя, возможно, мне лучше этого не знать, что сделало тебя и леди Клипстоун заклятыми соперницами? Разве вы не были когда-то подругами?
— Мы собирались вместе открыть школу этикета.
— И?..
— И я хочу сохранить некоторые секреты, Эйдриан, если только Шарлотта не выдала их своим неосторожным пером.
Через некоторое время они остановились на постоялом дворе у Кэмберли. Когда-то наемник и солдат удачи, Эйдриан редко пользовался своим титулом, чтобы получить приличную комнату. Наблюдательному глазу он казался столь же грубым, как Эмма — изящной.
Но он особенно опекал ее во время этой первой беременности. Эйдриан поднимался по лестнице позади Эммы, в любую секунду готовый подхватить свой «маленький чайник», если она оступится. И это едва не случилось, когда маленькая девочка помчалась вниз по лестнице.
— Подумать только! — сказала Эмма гувернантке, которая кинулась в погоню за вырвавшейся на свободу подопечной. — Разве детей нынче не учат манерам? Этой маленькой девочке нужна твердая рука.
— Ей нужна пара тюремных стражников, мадам, — бросила на ходу гувернантка. — Как только она окажется у своих родителей, я с удовольствием освобожу свои руки.
Взглянув на мужа, Эмма покачала головой:
— С такой необузданной девочкой хлопот не оберешься, помяни мое слово. Я сразу узнаю недисциплинированных детей.
— Какой ужас, — сказал он, думая о пытках воспитания, которые вынес в этом возрасте. — Куда катится мир?
Приподняв юбку, она сердито фыркнула.
— Я вижу эту твою улыбку. Ты меня не одурачишь. Нашему ребенку не будет позволено носиться в общественных местах. Как и в приватных.
— Как скажешь, мой маленький чайник.
— Как ты меня назвал?
— Чепуха, милая, — рассмеялся Эйдриан. — Не расстраивай себя и малыша.
Редко когда между празднествами в доме Грейсона проходило две недели. Получить приглашение с золотой каймой на подобное событие считалось честью в кругу аристократии. Особняк маркиза на Парк-лейн никогда не спал. Часовые и слуги патрулировали территорию, подкрепляясь горячим какао, сваренным на свежем молоке, которое каждый день доставляли с фермы. Пекари приносили горячий хлеб, выпечку и мясные пироги к двери кухни.
Но теперь тут готовятся к свадьбе. Дом гудел как пчелиный улей. Работники кухни командовали другими слугами, и те подчинялись. Из хранилища нужно достать лучшие столовые приборы. Скатерти — погладить горячим утюгом. Нужно убрать комнаты для гостей и подготовить место для подарков, которые уже присылают доброжелатели. Нужно, чтобы меню свадебного обеда одобрила маркиза. Лакеям необходима новая обувь на мягкой подошве, чтобы они перемещались по дому тихо, как призраки. Требовалось немало усилий, чтобы свадьба в Мейфэре выглядела как сцена из волшебной сказки.
Глава 34
Сэру Дэниелу предстоял неприятный день. Первой его задачей было посетить герцога и мисс Боскасл в особняке на Парк-лейн, где она поселилась до свадьбы.
Присутствие Харриет его не удивляло. И все-таки, глядя на нее, такую элегантную, он помнил беспризорницу со спутанными волосами, какой она была, когда он впервые арестовал ее, и как она сопротивлялась, когда он поручил ее заботам Эммы Боскасл. С того момента жизнь Харриет переменилась. Как бы ему хотелось позаботиться о всех несчастных мальчиках и девочках с лондонских улиц!
— Ваша светлость. — С почтительной улыбкой сэр Дэниел склонился над ее рукой.
— Не надо, — прошептала Харриет. — Просто скажите, что нашли дневник.
Он покачал головой и выпрямился.
— Хотел бы я его найти. Если кто-то знает, где дневник, то хорошо хранит этот секрет. Я допросил все свои источники, но так и не узнал, где находится дневник.
— О Господи, — тихо произнесла она. — Полагаю, мне нужно что-то покрепче чая.
Сэр Дэниел отвел взгляд, но не раньше чем заметил, как герцог озабоченно посмотрел на свою скромную невесту. Неужели вынужденная помолвка переросла в искреннюю привязанность? Может быть, пропажа дневника сыграла положительную роль. Дэниел верил в любовь и брак, хотя и то и другое ускользало от него.
Гидеон шевельнулся.
— И сапфировое ожерелье не объявилось?
— Нет, — ответил сэр Дэниел, — что само по себе необычно. Может быть, воры сбежали из города.
Шарлотта тихо вздохнула:
— Я так хотела, чтобы все выяснилось до свадьбы.
— Есть еще четыре дня. — Взгляд Гидеона стал отрешенным.
— Он прав, — вскинула подбородок Харриет.
— У меня недоброе предчувствие, боюсь, что дневник попал в злые руки, — едва слышно произнесла Шарлотта.
Гидеон медленно переходил улицу, подняв руку, чтобы остановить полуденный поток транспорта. То, что он не сумел сдержать данное семье Шарлотты обещание, уязвляло его гордость. Он потерпел неудачу и не смог вернуть дневник до свадьбы.
— Проклятие, — пробормотал он, отскочив от маленькой кареты. — Кто это ездит так, будто улица принадлежит ему?
— Уинфилд! — крикнул из фаэтона Девон. — Не хочешь на часок заехать в галерею? Мне нужна новая шляпа.
Гидеон собрался было отказаться, но затем пожал плечами.
— Давай заедем, — пробормотал он и сел в экипаж рядом с будущим родственником. Худшее Девон уже сделал, если только его бесшабашная езда не закончится аварией. — В любом случае мне нужно купить Шарлотте свадебный подарок.
— Только не покупай ей книжку для дневника.
— У меня на уме кое-что другое.
Войдя в торговую галерею, они с Девоном сразу разошлись. Сэр Годфри, заметив Гидеона, бросил клиента, которого обслуживал.
— Ваша светлость! Ваша светлость! — крикнул он, на случай если кто-то не заметил присутствия пэра королевства. — Как приятно снова видеть вас так скоро! Чем могу служить?
Гидеон в замешательстве смотрел на него. Неудивительно, что Кит украл у сэра Годфри невесту. Этот болван ни в чем не разбирается, за исключением дел, касающихся бизнеса.
— Ваша светлость, не хотите повнимательнее посмотреть охотничий рог? В комплект к нему у нас есть нож.
— Я ищу свадебный подарок, сэр. Оружию придется подождать до нашей годовщины.
— Хорошо, ваша светлость, — округлил глаза сэр Годфри.
Гидеон кивнул группе юных леди, остановившихся поглазеть на него.
— Я бы хотел веер…
— Из слоновой кости, золотой или с перьями?
— Есть разница?
— Разница?! — всплеснул руками сэр Годфри. — У нас есть веера из панциря черепахи и перламутра…
— Это…
— Шелковый или из кожи цыпленка?
— Из кожи цыпленка?! Ну уж нет.
— Веер с отверстием-глазком, чтобы передать настроение, или созданный для более скромных?
— Будь я проклят, если знаю. Давайте по одной штуке каждого вида. Мне хочется удивить невесту перед свадьбой.
Сэр Годфри махнул своему помощнику веером, который достал из витрины:
— Пожалуйста, принесите для его светлости веера всех видов, которые у нас есть.
— Все, что у нас есть, вы держите в руке, — извиняясь, покачал головой помощник.
— Что? — Сэр Годфри с резким щелчком закрыл веер. — Позавчера у нас было три дюжины вееров.
— Да, сэр, но одна леди вчера купила всю партию.
— Кто такая? — спросил сэр Годфри.
— Директриса той академии, сэр. Она велела записать покупку на ее счет.
Сэр Годфри вручил веер Гидеону.
— Принесите мне бухгалтерскую книгу.
Гидеон скрестил руки и раздраженно постукивал веером. Он поймал взгляд Девона с другого конца магазина и не успел ничего понять, как будущий родственник оказался рядом.
— Чего ты хочешь? Что нужно сделать? — спросил Девон.
— О чем ты говоришь?
— О твоем сердитом сигнале. — Девон взглянул на руку Гидеона. — Ты вызвал меня веером.
— Я ничего такого не делал… Ты хочешь сказать, что знаешь, как разговаривать с помощью веера?
— О Господи! Гидеон, в Лондоне нет джентльмена, который не знал бы хотя бы азы языка веера. Это не только язык соблазна. Порой он помогает выжить.
Помощник явился с открытой толстой книгой в руках. Сэр Годфри изучал имена в колонке вчерашних продаж.
— Леди Элис Клипстоун, — скривив губы, вспомнил он. — Это владелица академии, которая изо всех сил старается достичь репутации, которой славится невеста вашей светлости. Вижу, она опять купила в кредит.
— Вы полагаете, две академии соперничают друг с другом? — Гидеон веером указал на счет.
— Разумеется. Я полагаю, такой конкуренции вы не встретите между фехтовальными школами Лондона.
Гидеон обдумывал эту информацию. Надо сказать об этом Шарлотте и сэру Дэниелу.
— Спасибо, сэр Годфри. Это была полезная беседа. Я бы хотел купить дневник и серебряную чернильницу, которой восхищалась мисс Боскасл.
— Да, ваша светлость. Их доставить…
— В резиденцию маркиза Седжкрофта.
— Великолепное место, ваша светлость.
Глава 35
Дуэль Гидеона позади. Энергичная леди, которую Шарлотта наняла на свое место начальницы, устроилась в академии. Наконец можно предаться радостному ожиданию. В самом деле, нельзя было испытывать что-либо, кроме радости, в обществе Джейн и ее родственниц, празднующих эту свадьбу так, будто она не стала следствием скандальных обстоятельств.
По мнению Боскаслов, все хорошо, что кончается походом к алтарю. Все в семье знали, что настоящий роман вообще не подчиняется правилам благопристойности. Но так или иначе, все компоненты — доза страсти, брызги тайны, мера чести и два сердца, влекомые друг к другу неведомой силой, — создали союз, который не только выживет, но со временем будет процветать.
Шарлотта оставила надежду на возвращение дневника. Единственным утешением было то, что ее писания не появились на страницах бульварных газет. Гидеон передал замечание сэра Годфри о соперничестве леди Клипстоун. Шарлотта объяснила, что это как-то связано с ее кузиной Эммой, но не знала как именно, к тому же у нее на уме были более важные дела.
Армия знаменитых мастериц, чьи иголки порхали с утра до вечера, создавая волшебство, наконец закончила ее свадебное платье. Теперь нужны только корсет, сорочка и несколько предметов первой необходимости для путешествия. Итальянский башмачник Джейн создал самые прелестные свадебные туфли в мире — из бургундской кожи с украшенными бриллиантами пряжками, которые сверкали как звезды.
Сегодня днем Джейн возила ее к своей портнихе, о которой отзывались неоднозначно. У мадам Дивайн был талант создавать наряды, которые так воздействовали на мужчин, что они охотно опустошали свои карманы.
Шарлотту поразила толпа зевак возле дома из темного кирпича, построенного в георгианском стиле.
— Чего ждут все эти джентльмены? — спросила она у Джейн.
— Они надеются мельком увидеть клиенток, большинство из которых дамы легкого поведения или куртизанки.
— Тогда что делаем здесь мы?
Джейн вышла из кареты и направилась к двери под тихое восхищенное присвистывание.
Когда Шарлотта поспешила присоединиться к ней, хор приветствий усилился. Джейн рассмеялась и потянула ее под опеку двух лакеев, которые провожали клиенток в магазин.
— Я пришла в ужас, когда Грейсон впервые привез меня сюда, — прошептала Джейн, когда они поднимались по лестнице в примерочную. — На самом деле мадам создает свои фасоны только с одной целью: ради удовольствия мужчины снять с женщины платье.
К удивлению Шарлотты, мадам Дивайн уже выбрала шелковый корсет цвета слоновой кости с металлическими пластинками внутри, который поднимал грудь, утягивал талию и подчеркивал бедра. У Шарлотты было такое чувство, что корсет больше подходит для средневекового турнира в качестве лат, чем для свадьбы, но результат был столь ошеломляющий, что Гидеон явно скоро освободит ее из этой хитрой клетки. Мисс Пеппертри одобрила бы.
— Герцог придет в восторг, — объявила мадам Дивайн, когда утомительная для всех примерка наконец закончилась.
Рыжеволосая женщина в шляпке из итальянской соломки и шелковом платье в алую и золотую полоску вышла из-за ширмы.
— Одри, — обратилась к ней Джейн. — Вы знакомы с мисс Боскасл?
— Не имела такой чести. Но, — она понизила голос, — я счастлива признать, что не видела его светлость с тех пор, как появилось известие о его помолвке.
Шарлотта улыбнулась, зная, что Боскаслы считают миссис Уотсон другом.
— Надеюсь, вы больше никогда не увидите его в своем доме, — сказала она.
Одри окинула взглядом фигуру и лицо Шарлотты:
— У меня такое чувство, что он не вернется.
Шарлотта заставит его пожалеть, если он это сделает, ведь она заказала вечерние платья и газовые ночные наряды, которые надела бы только куртизанка. Она не сумела убедить его отказаться от дуэли. Но решительно настроена совершенствовать способы убеждения. В конце концов, она годами изучала, что такое быть леди. И приложит не меньшие усилия для того, чтобы научиться быть женой.
— Миссис Уотсон, — она огляделась, чтобы убедиться, что их никто не слышит, — я благодарна за информацию, которую Джейн передала мне от вас.
— Замечательно. Надеюсь, вы ею воспользуетесь.
— Я уже это сделала.
Милли с криком проснулась в тот миг, когда Ник положил руки ей на горло. Отшатнувшись, он заткнул уши руками и пробормотал:
— О Господи! И ты туда же.
Она посмотрела на корсаж платья, которое не потрудилась снять, ложась спать.
— Что ты пытаешься сделать со мной, Ник Риделл? У меня и без того ночь была скверная. Ты что, синяки не видишь?
— Посмотри. — Он сел и выудил из ложбинки на ее груди сапфировое ожерелье. — Я пытался надеть его на тебя. Синяки я вижу. Этого типа зовут Джимми, я сегодня об этом мерзавце позабочусь. Ты не могла найти клиента классом повыше?
Милли подозрительно посмотрела на него:
— Сколько джина ты выпил?
— Я вообще не пил.
— Как мы будем добывать деньги, если я оставлю ожерелье?
Он потянулся за брюками.
— Я не сказал, что ты можешь его оставить. Я только хотел посмотреть, как оно на тебе выглядит.
— Ты меня для этого разбудил? — Милли снова плюхнулась на подушку, закрыв лицо рукой.