Чувствуя, как у нее все похолодело внутри, Беллами впилась глазами в первую полосу газеты, большую часть которой занимала колонка ван Дарбина. Текст сопровождал фотоснимок, на котором она была запечатлена в обществе Дента. Снимок был сделан вчера, рядом с офисом «Листон Электроникс». Причем фотограф или прятался где-то рядом, или воспользовался мощным телеобъективом.
– Я получился не лучшим образом, – добавил Дент, разглядывая зернистую фотографию. – Зато вы смотритесь потрясающе.
Беллами торопливо запихнула газету в сумочку.
– Спасибо, но читать не буду. Не хочется даже в руки брать эту гадость. Боюсь, что меня вырвет от нее. Прочитаю потом.
Из-за дорожных работ, которые велись на Пичтри-стрит, скорость уличного движения была близка к черепашьей. Они застряли на перекрестке, где им долго пришлось ждать, пока светофор пропустит их дальше. Дент чертыхался себе под нос и нетерпеливо барабанил пальцами по рулю. Вчерашнюю клетчатую ковбойку сменила однотонная, зеленая, под цвет его глаз. Причем она была заправлена в джинсы, на которых появился ремень.
– Где вы взяли рубашку и ремень? – не удержалась от вопроса Беллами.
– В магазине «Ральф Лорен», в торговом центре на другой стороне улицы, чуть дальше отеля. Сбегал туда утром сразу после открытия. Черт побери! Если этот придурок сейчас рванет вперед на перекрестке и свернет влево!.. – Дент выдал серию нелестных эпитетов в адрес нахального автомобилиста. Через секунду зажегся красный свет, и они поехали дальше.
– Вы злитесь не на уличное движение и не на других водителей. Вы злитесь на меня.
Дент свысока посмотрел на нее, но промолчал.
– Встреча со Стивеном может оказаться нелегкой. Если вы будете и дальше дуться на меня за то, что случилось или не случилось вчера, делу это никак не поможет. Давайте будем считать, что ничего не было.
– Да не парьтесь вы, уважаемый автор, я просто спросил…
– Странно, но я не припомню, чтобы вы меня о чем-то спрашивали.
– Может, я и был немногословен, но, к вашему сведению, когда мужчина целует вас взасос и хватает за попку, какие могут быть сомнения в том, что ему нужно. Я спросил, вы ответили «нет». – Дент нарочито равнодушно пожал плечами и вновь сосредоточился на дороге. Затем убрал ногу с тормоза и лишь после того, как машина проехала несколько метров, снова притормозил.
– Вам следовало бы хорошенько подумать, прежде чем так поступить, – произнесла Беллами. – Вы единственный, кто сказал о ВПО – моих Временных Полетных Ограничениях.
Правда, они не временные. У меня нет привычки вступать с мужчинами в такого рода отношения. Да их никогда и не было.
– Тогда это создает проблемы для нашего общения.
– Почему же?
– Потому что с женщинами я общаюсь только в этом смысле.
Застряв на следующем перекрестке, они долго сидели молча. Первым нарушил молчание Дент:
– Кстати, у меня есть один вопрос. Про ребенка… Вы тогда действительно переживали?
Беллами повернулась к нему, но ничего не сказала.
– Я серьезно вас спросил. Или вы думаете, что я лишь хотел втереться к вам в доверие? – Дент испытующе посмотрел на нее: – Я могу порой распускать руки, но знаю, что всему есть границы.
Когда они вошли в зал ресторана «Макси», там уже царило оживление. Их встретила блондинка-метрдотель, тощая особа в черном коротком платье и туфлях на высоченных каблуках, которая сразу же взялась поедать Дента взглядом младенчески голубых глаз, как будто рядом с ним не было никакой Беллами. Медоточивым голосом блондинка поинтересовалась, заказан ли у них столик.
– Мы просто хотели что-нибудь выпить, – небрежно ответил Дент.
Сев у барной стойки на высокие табуреты, на вид не способные выдержать вес взрослых людей, Беллами и ее спутник заказали мятный чай со льдом.
– Пейте медленно, по глоточку, – сказал Дент, когда им принесли заказ. – Это восьмидолларовый чай. Одному богу известно, сколько тут заламывают за простой чизбургер. – Он огляделся по сторонам. Столы в зале были застелены белоснежными скатертями, и на каждом стояло по вазочке с кремовой орхидеей. – Если тут, конечно, подают чизбургеры, – добавил Дент.
– А вот и он.
Беллами увидела своего сводного брата. Стивен остановился у одного из столиков, чтобы пожать руки двум посетителям. Когда-то это был угрюмый, но симпатичный мальчишка, а с годами он превратился в очень даже привлекательного мужчину. Его длинные темные волосы были зачесаны назад и мягкими волнами – явно на европейский манер – ниспадали на плечи. На Стивене были черный костюм и белая шелковая футболка.
Переходя от столика к столику, он обменивался приветствиями с посетителями.
– Простите, вы не Беллами Листон Прайс, сводная сестра Стивена? – раздался у нее за спиной незнакомый голос.
Беллами обернулась. Перед ней стоял немолодой мужчина – красивые с проседью волосы, приятная улыбка.
– Я подумал, что это вы, – произнес он. – Я узнал вас, потому что видел по телевизору. – Он протянул ей руку: – Меня зовут Уильям Страуд, я совладелец ресторана.
– Приятно познакомиться, – отозвалась Беллами и представила ему Дента. Мужчины обменялись рукопожатиями.
– Стивен знает, что вы здесь? – спросил Уильям.
– Я хотела сделать ему сюрприз.
Улыбка Страуда осталась такой же сияющей, но Беллами показалось, будто она заметила искорку опасения в его глазах.
– Он наверняка захочет посадить вас за лучший столик. Оставьте ваши стаканы. Я их вам принесу.
С этими словами Уильям проводил их в угловую кабинку в глубине зала.
– Стивен иногда любит здесь сидеть, потому что отсюда отлично просматривается весь зал. Пойду приведу его.
Походкой танцора обходя столики, Уильям подошел к Стивену и сказал ему всего несколько слов, прежде чем тот бросил быстрый взгляд в их сторону – сначала на Дента, а затем на сестру. Беллами встретилась с ним взглядом. Стивен что-то сказал Страуду. Тот кивнул и вернулся к барной стойке. Стивен подошел к их кабинке.
– Он не удивился, увидев вас здесь, – шепотом поделился своим мнением Дент. – Но и не слишком рад вашему появлению.
Беллами, напротив, была рада видеть Стивена. Она выскользнула из кабинки и остановилась, ожидая, когда тот подойдет ближе. Как только он оказался рядом, крепко его обняла и не разжала объятий, даже когда почувствовала, что Стивен хочет высвободиться.
Она прониклась к нему симпатией сразу, как только Оливия познакомила сына с будущими сводными сестрами. Между ними мгновенно завязалась дружба, и они оставались близкими друзьями вплоть до того черного дня, который вдребезги разбил их жизни. Их дружба, такая крепкая до смерти Сьюзен, не выдержала испытания трагедией. Гнетущая атмосфера вокруг всей семьи и каждого из них по отдельности никуда не исчезла даже после того, как Алана Стрикленда признали виновным и отправили за решетку.
К тому времени Стивен уже решил как можно скорее оставить отчий дом, желательно сразу по окончании школы.
Стивен уехал учиться в университет, Беллами же погрузилась в тоску, зная, что расстается с ним навсегда, и дело не только в разделяющем их расстоянии. К сожалению, ее предчувствие сбылось.
Беллами крепко схватила Стивена за руки:
– Я так рада тебя видеть! Если бы ты знал, как я скучала по тебе!
– Что с Говардом? Как он?
– Нет-нет, я не поэтому приехала, – сказала она, поспешив рассеять его подозрения. – Прогноз врача не очень утешительный, но он все еще с нами.
– Он и так опроверг все прогнозы, протянув достаточно долго с его-то диагнозом.
– Говард не хочет оставить Оливию одну на этом свете, – вздохнула Беллами. Стивен кивнул в знак согласия. Она указала на Дента: – Надеюсь, помнишь Дентона Картера.
– Конечно.
С явной неохотой мужчины обменялись рукопожатиями.
– Прекрасный ресторан, – похвалил Дент.
– Спасибо.
Беллами потянула Стивена за рукав:
– Посидишь с нами немного?
Тот посмотрел через плечо, как будто подыскивал вескую причину для того, чтобы извиниться и уйти, например сославшись на дела, однако повернулся и сказал:
– У меня есть несколько минут.
Сев рядом с Беллами и напротив Дента, он сцепил на столе пальцы, стараясь смотреть одновременно на обоих гостей.
– Попробую угадать. Ты здесь из-за сегодняшней колонки в этой мерзкой газетенке, печатающей всякие сплетни. Я думал… надеялся, что мы давно неинтересны журналистам.
– Я тоже на это надеялась, – призналась Беллами. Ее задело, что Стивен сразу перешел к сути – никаких шуток, никаких теплых слов, и, что еще хуже, ей не пришлось оправдываться.
– Я пыталась укрыться за псевдонимом, Стивен. Надеялась остаться никому не известным автором. Честное слово, я не хотела, чтобы кто-то догадался, что в основу книги легла смерть Сьюзен.
– Я пыталась укрыться за псевдонимом, Стивен. Надеялась остаться никому не известным автором. Честное слово, я не хотела, чтобы кто-то догадался, что в основу книги легла смерть Сьюзен.
– После того как всплыло твое настоящее имя, меня в буквальном смысле взяли в осаду. Ван Дарбин присылал сюда журналиста в расчете взять у меня интервью. Я, разумеется, отказался с ним разговаривать. Затем ты уехала в Техас, и страсти вокруг книги улеглись. И вот сегодня утром…
– Понимаю. Прости, Стивен.
– Знаешь, несмотря ни на что, я поздравляю тебя с успехом, – смягчился Стивен, видя, что она переживает. – Искренне рад за тебя, честное слово.
– Ты лишь не хочешь, чтобы я стала успешной за твой счет.
– Не буду этого отрицать. Я не напрашивался в герои твоей книги и уж тем более не хотел, чтобы все узнали, что я имею к тебе какое-то отношение.
Беллами обвела глазами заполненный посетителями зал.
– Но мне кажется, это нисколько не отразилось на твоем бизнесе.
– Верно, мой бизнес не пострадал.
– Значит, тебя тоже можно поздравить с успехом. Теперь у тебя три ресторана.
Кулинарные критики пишут о них взахлеб.
– Надо сказать спасибо нашему с Уильямом сотрудничеству. Он занимается кухней и баром. На мне лежат финансы и обучение персонала.
– Разделение труда – это правильно, – улыбнулась Беллами, и, как будто услышав ее слова, в кабинку с подносом, на котором стоял их чай, вошел Уильям.
– Могу принести вам что-нибудь другое, если пожелаете, – предложил он, ставя перед ними стаканы. – «Кровавую Мэри»? Вино? Аперитив?
– Нет, благодарю вас, ничего не надо, – ответила Беллами. – Спасибо, что «одолжили» нам Стивена на несколько минут.
– Не стоит благодарности.
Уильям положил руку на плечо Стивена.
– Если что, я буду в баре, – сказал он и, легонько сжав ему плечо, удалился. Беллами посмотрела ему вслед.
Стивен перехватил ее взгляд, а когда она вновь посмотрела на него, сказал:
– Да. Отвечаю на твой вопрос, который ты не задала мне то ли из вежливости, то ли потому, что твоему возмущению нет предела. Мы с Уильямом не только деловые партнеры.
– И давно вы вместе?
– В последний Новый год отметили наш десятилетний юбилей.
– Десять лет? – Беллами была потрясена. – Нет, я не собираюсь возмущаться, разве что тем, что ничего не знала. Почему ты мне ничего не говорил раньше?
– Разве это так важно?
Резкость сводного брата уязвила Беллами. Неужели их прежняя дружба ничего для него больше не значила? Неужели он не помнил, как в спорах со Сьюзен они неизменно поддерживали друг друга?
Когда она вбила себе в голову, что непременно провалит экзамен по алгебре, Стивен убедил ее в том, что результат экзамена – это не приговор на всю жизнь, а затем занимался с ней этой самой ненавистной алгеброй, чтобы она все-таки смогла перейти в следующий класс. Это именно он заверил Беллами, что ее брекеты почти не видны, а прыщи когда-нибудь исчезнут. Каждый раз, когда она от заниженной самооценки впадала в отчаяние, он предрекал ей, что настанет день и она превратится в настоящую красавицу и у нее будет блестящее будущее. Даже более блестящее, чем у Сьюзен.
В ее глазах он был скорее родным, нежели сводным братом. Она ценила и любила его.
И ожидала взаимности. Увы, Стивен решительно и бесповоротно отгородился от нее, вычеркнул из своей жизни. Она отошла для него на второй, если не на третий план, и понимание этого неизменно вызвало у нее душевную боль.
– Для меня это крайне важно, Стивен, – взволнованно заверила его Беллами. – Для меня важен ты, твоя жизнь, твоя любовь.
По лицу сводного брата промелькнула тень сму-щения.
– Попытайся понять меня, Беллами. Уехав из Остина, я был вынужден отказаться от всего. Только так я смог бы пережить ту трагедию. Я решил начать жизнь заново, с чистого листа. Продолжай я поддерживать с тобой связь, это означало бы, что я не полностью порвал с прошлым. Таким образом, я начал новую жизнь свободным от прежних привязанностей.
Единственное исключение я сделал лишь для матери, но даже от нее я старался держаться на расстоянии.
– Так вот почему ты каждый раз уклонялся от встречи со мной, когда оказывался в Нью-Йорке?
– Ты напоминала мне о худших годах моей жизни.
– Зато ты так и остался дерьмом.
Стивен посмотрел на Дента. После их вялого рукопожатия тот заговорил впервые.
– Ты был сопливым, себялюбивым ублюдком. Им ты и остался.
– Дент! – возмущенно прошипела Беллами.
Но Дент еще не закончил:
– Она приехала сюда, потому что у нее неприятности. Ты хотя бы сделал вид, будто рад ее видеть.
Беллами собралась что-то сказать, но Стивен остановил ее, положив руку ей на ладонь.
– Все в порядке, Беллами. Он прав. Я дерьмо. Это была тактика выживания. Я не хотел тебя обидеть. – Он грустно улыбнулся и, как будто прочитав ее мысли, протянул руку и погладил ее по щеке: – Я предсказал правильно. Гадкий утенок превратился в прекрасного лебедя.
Увы, стоило ему убрать руку, как огонек любви, – который Беллами заметила в его глазах, моментально погас.
– Потребовалось время и немало душевных сил, но я сумел преодолеть себя. В некотором смысле обрел себя заново. Я был доволен той новой жизнью, которую начал здесь. Но теперь твоя книга и возникшая вокруг нее шумиха вернули все то, чего я так старательно избегал в последние годы. Я снова почувствовал себя испуганным тощим мальчишкой, которого с пристрастием допрашивают полицейские.
– Дейл Муди? – уточнила Беллами.
– Огромный мужчина. Грудь как бочонок. Грубый голос. Он несколько раз допрашивал меня. Допросы эти ничего не дали. Но одно то, что я, пусть и на короткое время, попал в число подозреваемых, отравило мне жизнь.
– Дент рассказывал то же самое.
Стивен пристально посмотрел на Дента:
– Извините меня за мое любопытство. Насколько мне известно, мои родители вас недолюбливали, вы же сейчас здесь, в Атланте, вместе с Беллами. Почему?
Вместо Дента ответила Беллами:
– Я наняла самолет Дента для чартерного рейса. Надеялась тем самым улучшить их отношения.
– Из этого ничего не вышло. Мама страшно расстроилась, когда его увидела.
– Да, знаю.
– И что он здесь делает вместе с тобой?
– В последнее время творятся странные вещи. Мне кто-то угрожает. Хочу узнать, кто и почему, – ответила Беллами после короткого замешательства.
И она поведала Стивену о том, что случилось, а закончив, добавила:
– Я ничего не говорила Оливии и отцу. Прошу тебя, ничего им не рассказывай. Не надо их лишний раз беспокоить. Но мы – я и Дент – считаем, что и устроенный в моем доме разгром, и его изуродованный самолет не случайность и не обычное совпадение. Тот, кто это сделал, каким-то образом имеет отношение к событиям того дня.
Стивен скептически нахмурил брови:
– Как я понял, это все ваши домыслы.
– У нас с Дентом нет ничего общего.
Стивен смерил обоих пристальным взглядом:
– Я тоже имею отношению к тому дню. Вы пришли обвинить меня в том, что это я размалевал краской твою спальню?
– Боже упаси, нет! – Беллами дотронулась до его руки. – Я надеялась, что ты расскажешь нам о событиях того дня.
– Для чего? Ты же все описала в своей книге.
Услышав эту фразу, Дент усмехнулся. Беллами пропустила ее мимо ушей. Она решила, что до поры до времени не будет никому рассказывать о том, что помнит далеко не все. И очень надеялась заполнить недостающие эпизоды с помощью Стивена.
– Ты не ответишь на несколько моих вопросов? – спросила Беллами сводного брата.
– Зачем тебе это нужно? – с заметным раздражением ответил Стивен вопросом на вопрос.
– Считай это моей прихотью. Ну пожалуйста!
Стивен немного подумал и кивнул.
Беллами не стала тратить времени даром и задала первый вопрос:
– Незадолго до смерча ты вышел из павильона и отправился в рыбацкий домик.
Еще один кивок.
– Зачем? Что тебе нужно было в рыбацком домике?
– Я пошел туда за пивом.
– За пивом? Ты же терпеть не мог пиво. Ты говорил мне, что пробовал его как-то раз на вечеринке, но оно тебе не понравилось.
Стивен пожал плечами:
– Хотел попробовать еще раз. Услышал, что кто-то из ребят тайком притащил запас пива в рыбацкий домик. Я пошел проверить, так ли это, но там никого не оказалось. Лишь кучка пустых жестянок. Я уже был на пути обратно в павильон, когда кто-то заметил воронку смерча. Все испуганно завопили. Я находился ближе других к рыбацкому домику и бросился в него, чтобы укрыться.
Беллами рассеянно кивнула.
– Когда я побежала следом за тобой…
– Когда ты побежала следом за мной?
– Хотела предупредить тебя о приближении смерча.