По-прежнему приветливо улыбаясь, Малика отошла от столика, позволив гостям обдумать заказ. Легко перемещаясь по залу, она то и дело поглядывала на Виктора Андреевича, но тот, вопреки ожиданиям, больше не подзывал ее к себе, и девушка даже заскучала. Что же это за важные клиенты, которые только едят и ничего не обсуждают?..
В течение часа, пока официанты несли все новые и новые заказанные блюда, унося пустые тарелки и ставя на их место полные, открывая бутылки и подливая вино в бокалы, Малика издалека наблюдала за спутниками Зарецких. Наконец гости наелись. Официантка принесла десерт, красиво расставила на столе креманки и удалилась. Теперь, похоже, дело сдвинулось с мертвой точки. Во всяком случае, у Малики сложилось такое впечатление: Виктор Андреевич всем корпусом подался вперед, что-то объясняя своим собеседникам, сытые лица которых заметно оживились, и даже Наталья Григорьевна перестала скучать.
– …включить его арии до начала вечера, пока гости собираются, а когда прибудет Нурлан Сагитович – чтобы звучала какая-то другая музыка, не слишком громко, ненавязчиво. Классика, например Моцарт, Шопен… Еще он любит джаз… Понятно? Нурлан Сагитович очень скромный человек, он не хочет ничего пышного и хвалебного… И это для него принципиально! – возбужденно жестикулируя, обладатель коричневого костюма повернулся к своему спутнику, и, когда тот кивнул в знак согласия, снова обратился к Зарецкому: – Пусть все будет богато, но… тихо, спокойно, без пафоса.
– А что насчет праздничного меню? Вы просмотрели список блюд? Кто от вас этим занимается?.. – сбросив маску гостеприимного хозяина, Виктор Андреевич привычно преобразился в преуспевающего бизнесмена, увлеченного серьезным делом. Постукивая ладонью по столу в такт своим словам, он задавал вопрос за вопросом, выслушивал ответы и снова спрашивал, уточняя каждую мелочь.
Величественно фланируя между столиками, Малика иногда проходила мимо босса и его гостей, почти не вслушиваясь в их разговор. Она и так уже поняла, о чем речь: предварительная договоренность о банкете мировой оперной звезды подтверждена, он состоится в их ресторане, и если все нормально сложится, то сегодня вечером она узнает точную дату, смету и пожелания клиентов. После этого Малика может начать основательную подготовку к торжеству. Наверное, сроки будут минимальными, как обычно… но она справится, обязательно! Нурлан Амангалиев останется доволен своим бенефисом.
…Вечером Виктор Андреевич без стука вошел в кабинет Малики, заставив девушку вздрогнуть от неожиданности. Довольно улыбаясь, он прошел через всю комнату и устало опустился в тяжелое дубовое кресло, обтянутое кожей, – под стать громоздкому письменному столу. Арсений настоял на том, чтобы установить в кабинете эту мебельную пару из мореного дуба, – сказал, что чувствует себя идиотом, сидя на легком стульчике с витой спинкой. Малика уступила ему, но все остальное отстояла. В конце концов, заниматься интерьером должен тот из них, кто больше времени проводит в кабинете!..
Однако сейчас, глядя на старшего Зарецкого, девушка с неудовольствием признала, что смысл в словах Арсения есть. Любой мужчина нелепо смотрелся бы на ее почти кукольной мебели, но этот высокий, уже начавший полнеть мужчина – особенно. Зато массивное кресло с плавно изогнутыми подлокотниками удивительно гармонирует с его властностью и солидностью, и, пожалуй, не придумать более достойного сиденья для удачливого дельца и владельца сети шикарных ресторанов.
– Ты уже, думаю, поняла – заказ наш, – Зарецкий оглядел Малику с головы до ног и одобрительно улыбнулся. Протянув ей несколько листов с заявками и требованиями клиентов, он дал ей пару минут на изучение, после чего нарушил молчание: – Как думаешь, справишься?..
– Конечно, Виктор Андреевич, все будет сделано в срок, я вас не подведу, как всегда. – Аккуратно разложив документы на коленях, Малика прижала их ладонью и мило улыбнулась ему, как школьница – любимому учителю, но тут же вышла из роли отличницы, не сдержав любопытства: – А кто это был? Представители Нурлана Амангалиева? Его доверенные лица?..
– Да какие там лица, ты что, не видела их? Так… подручные, подать-принести. У меня договоренность лично с Нурланом, мы с ним давно знакомы, и кое с кем из руководства Большого театра, а этих просто в помощь прислали. – Зарецкий басовито засмеялся, потом вздохнул и поднялся, всем телом опершись на дубовые подлокотники кресла. – Зря я у тебя тут расселся, меня жена ждет… Арсений когда будет, не знаешь?.. Увидишь его – тут же пришли ко мне, у меня к нему срочное дело. Ну все, девочка, задание ты получила – работай!
Задание!.. «Девочка»! Кем Зарецкий ее считает, наивной простушкой? Как будто за два года своей работы она не вытащила ресторан из ямы и не заставила его блистать всеми огнями!.. Да если б не Малика, о «Заречье» никогда бы не заговорили на модных тусовках, так, была бы очередная дорогая столовая или понтовая закусочная. Именно под ее руководством ресторан стал тем, что он представляет собой сейчас, – местом встреч и отдыха богатого рублевского люда. Кому, как не Зарецкому, это знать! Но всякий раз, обсуждая с Маликой проведенные мероприятия и планы на будущее, он с удовольствием принижает ее заслуги, эдак отечески подбадривает и поучает, и сегодня – все то же самое! Можно подумать, она не управляющая рестораном, а глупая студентка, которой предстоит сдавать сложный экзамен! Впрочем, так оно и есть. Если Малика проколется с этим грандиозным банкетом хотя бы в мелочи, ее сурово накажут… уберут из «Заречья» и больше никогда не позволят заниматься ресторанным бизнесом. Так что она прекрасно сознает, какую ответственность взваливает на свои хрупкие плечи… Страшно.
Проводив старшего Зарецкого, Малика скинула туфли на каблуках и с удовольствием натянула любимые мягкие мокасины. Теперь можно и расслабиться: встреча с важными клиентами состоялась, все в полном порядке!..
Кто знает, может, сейчас придет Арсений, будет виновато заглядывать ей в глаза и нервно проводить ладонями по бедрам, а она, немного посердившись для виду, позволит ему уговорить себя не дуться на него… И конечно же, все само собой уладится: любимый мужчина попросит у Малики прощения за то, что кричал на нее утром, легко разведет руками ее страхи и про фото все расскажет… Ведь наверняка это действительно дурной розыгрыш, пустяк, не заслуживающий внимания! Именно так Арсений скажет, и Малика обязательно поверит любимому, потому что его слова будут чистой правдой, и у нее нет ни единого повода сомневаться в его верности, вот так!
Только пусть Арсений поскорей придет.Глава 3
Изольда пошевелила соломинкой в пустом бокале и громко втянула в себя последнюю каплю сладкого пойла. Удивительное дело – этот третий коктейль она выбрала сознательно, внимательно изучив его ингредиенты и рассчитывая на определенное вкусовое сочетание, но он оказался даже хуже, чем два предыдущих. «Горячий вишневый пирог» должен был порадовать ее крепостью и приятной кислинкой, вообще, сочетание «Амаретто» с клюквенным соком просто физически не может образовать такую гремучую смесь, однако же в кафе «Аленушка» и не такое становится реальным… Вот только напиться здесь явно не получится. Но что ей делать дальше?..
Изольда в сотый раз поднесла мобильник к уху, с минуту терпеливо слушала гудки, потом со вздохом бросила телефон в пакет. Наверное, мать опять забыла трубу дома. А может, ее «Нокия» совсем вышла из строя, что немудрено – ей уже лет шесть, не меньше. Давно пора новый телефон покупать, да матери все денег жалко на это «баловство». Что ж, наверное, придется самой сходить к ней на работу, поделиться новостями… Не ближний свет, конечно, это ее Выхино, но Изольде не привыкать, доедет как-нибудь.
Расплатившись с официанткой, девушка, чуть пошатываясь, зашла в маленькую туалетную комнату и с ужасом уставилась на себя в зеркало. Господи, ну у нее и лицо! Глаза красные, веки отекшие, ресницы слиплись… Красота. Надо срочно привести себя в порядок! Достав из косметички продолговатую перламутровую пудреницу, Изольда несколько раз мягко провела кисточкой по щекам. С чего это вдруг она так сильно расстроилась? Можно подумать, только сегодня узнала о том, что Нурлан – ее отец. Нет же, она с пеленок об этом знает! Помнится, лет в двенадцать Изольда не один час потратила на изучение собственного отражения… В те далекие дни ей ужасно хотелось обнаружить в чертах своего лица что-нибудь от папы, и она даже специально мизинцами натягивала кожу на висках, приподнимая уголки глаз. Изольда наивно мечтала быть похожей на Нурлана, чтобы тот с первого же взгляда на нее понял – это его дочь… Но в ее внешности нет ничего казахского, разве что черные волосы и брови, и, может, высокие скулы. Всем остальным она пошла в мать – и лицом, и фигурой. В детстве ее это огорчало, но теперь девушка даже рада своей несхожести с отцом. Трудно заставлять себя любить того, кто не желает впускать тебя в собственную удобную и размеренную жизнь!
Выдавив на ладонь немного геля, Изольда провела рукой по волосам и слегка взлохматила их на затылке. Эту прическу она сделала совсем недавно и еще не привыкла к ней: короткая челочка до середины лба и фигурно выстриженные височки придали ее лицу какое-то неповторимое жесткое очарование и хищность. Раньше она носила длинные локоны и не собиралась менять свой стиль, потому что мужчинам нравилась ее густая копна, особенно хорошо волосы смотрелись на белой наволочке, когда Изольда лежала, свободно раскинувшись на постели!.. Но мастер в салоне удивительным образом убедил девушку расстаться со скучной классикой и оказался прав! С новой модной стрижкой Изольда в одно мгновение превратилась из милой, но обыкновенной студентки в стильную и яркую львицу. Одну из тех невозможно прекрасных светских дам, которые живут на страницах гламурных журналов, отдыхают на Мальдивах, обедают в ресторанах, предпочитая лобстеров омарам и запивая их французским вином, и спят на подогреваемых водяных матрасах в своих маленьких и уютных коттеджах в Раздорах, Жуковке или на Николиной Горе. Вот такой Изольда всегда мечтала быть: холеной, сексуальной, вечно молодой и, разумеется, очень, просто до неприличия, богатой!
И первый шаг к заветной цели уже сделан, по крайней мере, выглядит она что надо! Выудив из пакета любимые очки, Изольда спрятала за дымчатыми стеклами покрасневшие глаза и наконец удовлетворилась результатом. Конечно, к этому платью не стоило бы добавлять лишних аксессуаров, но пусть уж лучше мир вокруг видит на ее лице не следы от долгого рева, а дорогую и стильную вещицу от Сони Рикель!
Покинув кафе, девушка медленным шагом направилась обратно к фитнес-клубу, стуча по асфальту изящными каблучками и небрежно помахивая пестрым пакетом. До матери можно добраться на метро, обычная схема: в квартале от «Ангела» она спустится в подземку, проедет одну остановку, сделает пересадку и – почти до конечной. Удобно, нормально… но думать о метро ей почему-то совершенно не хочется, только не сегодня! Пожалуй, она поймает попутку и доедет до маминого ателье с комфортом. В конце концов, не каждый день Изольда чувствует себя так скверно, и сейчас ей ни до кого! Значит, можно позволить себе незапланированную роскошь! А чтобы мама не расстраивалась, она ей просто ничего не скажет о своих тратах, и без того будет о чем поговорить. Господи, мама же еще ничего не знает о приезде Нурлана!..
Нервно передернув плечами, Изольда остановилась на краю дороги и всмотрелась в бесконечный поток машин. Эх, если б у нее была хотя бы «Дэу», и бог с ней, с «Тойотой», она не привередлива! Маленькая, элегантная машинка, золотистая, как новенькая монетка, с уютным кожаным салоном бежевого цвета, в котором тонко пахнет лавандой или фиалкой!.. Будь у нее в руках руль, она бы за неделю изъездила всю Москву вдоль и поперек, изучила бы город до мельчайших деталей, наизусть знала бы каждую улицу в центре и не путалась бы в этих забавных старых улочках и тупиках, которыми так богата столица… А пока Изольда проводит полжизни в метро и автобусах, и ничего-то она не видит, кроме мрачной толпы, грязных платформ и идиотских афиш, расклеенных где ни попадя по всему городу!..
И когда она, интересно, успела превратиться в типичную москвичку – нелюбопытную, вечно спешащую по своим делам и занятую чем-то настолько важным, что на пешие прогулки не остается ни времени, ни сил?.. Ведь, помнится, двенадцать лет назад все было иначе, она только-только приехала в Москву и ходила по ней буквально завороженная, послушно выполняя все положенные провинциалу действия: любовалась Кремлем, кормила уточек на Чистых прудах, фотографировалась на Воробьевых горах и на фоне Останкинской башни, до одури гуляла по Арбату… В то время ее переполняло счастье, потому что Изольда открыла для себя новый огромный мир: после спокойного, сонного Саратова Москва показалась ей даже не городом, а целой страной – шумной, веселой, бесшабашной и удивительно прекрасной! Изольда была очарована широкими проспектами, торопливыми и серьезными людьми, яркими и хищными машинами, сверкающими витринами магазинов, великолепными комплексами многоэтажек и тихими уютными двориками; ей нравилось все, что она видела и слышала, и она без устали впитывала в себя эту особенную жизнь. А теперь Изольда сама стала частью великой и неповторимой Москвы, и все, что раньше восхищало и пленяло ее, потеряло прелесть новизны, превратилось в необходимый, но привычный интерьер. Обычное дело. Хотя жаль, конечно.
Вообще, странная штука жизнь! Когда мать оставила ее в Саратове с бабушкой и дедушкой, а сама уехала в Москву, девочка чуть не умерла от обиды: еще бы, это было ужасной несправедливостью с маминой стороны – забыть о ней ради какой-то там работы… Подумаешь, столица! Маленькой Изольде хотелось только одного – чтобы мама снова оказалась рядом, гуляла с ней по тенистым саратовским улицам, и чтобы они каждое лето ездили на дачу и до упаду катались на водном велосипеде! О Москве она тогда вообще не думала: жизнь полностью удовлетворяла ее, и никаких честолюбивых планов она не строила. Все это пришло позже, когда мать обосновалась в столице и взяла дочку к себе… Вот тогда-то Изольда и поняла, что значит – жить по-настоящему. Золотые огни Набережной и спокойные волжские пляжи остались в далеком прошлом; их место в душе девочки заняли московские реалии. Первая – плохонькая, с облупившимися стенами и растрескавшимися деревянными ставнями на окнах – общага в Митине, новая школа, где ее травили и обижали. Потом, через два года, переезд в новую квартиру – мать устроилась на другую работу и сумела снять жилье получше, хоть и однокомнатное, но очень светлое и теплое, и снова переход в новую школу. Там, в Сокольниках, они провели три года… Изольде до сих пор кажется, что это было самое счастливое время ее жизни! В новом классе девочку признали первой красавицей, тогда же она впервые поняла, какую власть имеет над мужчинами всех возрастов, научилась кокетничать и кружить головы кавалерам… Ну а потом Изольда с треском провалилась на вступительном экзамене, позорно не сдав математику, и ее беззаботное, счастливое существование закончилось.
Зато начался совершенно новый этап ее жизни – куколка стала бабочкой. Вчерашняя угловатая школьница внезапно превратилась в красивую женщину, знающую себе цену, уверенную в собственных силах и ни на мгновение не забывающую о главной жизненной цели. И, кто бы что ни говорил, Изольда обязательно добьется желаемого – не сейчас, так через пять лет, но у нее появится свой дом на Рублевке или в Новой Риге, в крайнем случае, на Калужке… Разумеется, она возведет себе настоящий дворец, не хуже, чем коттедж Зарецких, больше похожий на царский терем с верандой, террасами и витыми колоннами, чем на жилище обыкновенных людей. Ее дом будет другим – может, не такой огромный, как Ленкин, но светлее и изящнее, если так можно сказать про здание. Изольда сделает широченные балконы в комнатах, а в стены коридоров врежет окна – от пола до потолка, чтобы солнечные лучи проникали во все закоулки и освещали каждую чудесную мелочь ее прекрасного жилища. Да уж, у нее будут хоромы – всем на зависть! Не чета ее теперешней квартире, точнее, их с матерью: две стандартные комнаты вполне пригодны для жизни, но настолько скучны, что хочется завыть от тоски. Ничего, ее время еще придет!
Солнце зашло за тучи, и небо затянуло непрозрачной пеленою тяжелых влажных облаков. Сняв темные очки, Изольда кинула их в пакет и легонько помассировала переносицу. Кажется, ее сегодняшнее невезение распространилось и на погоду: если сейчас хлынет дождь, она вымокнет до нитки, потому что у нее нет зонта! Конечно, девушка в мокром платье будет смотреться весьма эффектно, когда шелк намертво прилипнет к стройным ногам и рельефно обрисует полную грудь, однако с прической и макияжем придется распрощаться. Значит, надо срочно сесть в машину – в какую угодно, не до жиру! – и ехать к матери.
Девушка встала у дороги, не доходя до автобусной остановки, и призывно подняла руку, но тут же опустила ее, заметив знакомый черный «БМВ». «Бумер» плавно затормозил в двух шагах от девушки, и тонированные стекла ярко вспыхнули, отразив ее гибкую фигуру в огненно-красном платье. Радостно махнув рукой, Изольда подскочила к передней дверце и звонко шлепнула по ней ладошкой. Если она не ошибается, за рулем этого черного красавца – ее старый приятель Арсений, и если удача не совсем от нее отвернулась сегодня, то он ее подвезет! Он не откажет… Вытянув шею и прищурив глаза, Изольда попыталась проникнуть взглядом в темный салон, но «бумер», на секунду замерший прямо возле девушки, медленно снялся с места и покатил дальше.
Какая досада, Арсений ее не заметил! Досадливо щелкнув языком, Изольда по инерции сделала пару шагов за «БМВ» и остановилась, не отрывая глаз от машины. К удивлению девушки, та вдруг прижалась к обочине, притормозила, и из ее недр грациозно выскользнула разодетая дамочка. Сперва Изольда увидела одну длинную ножку в плетеной босоножке, потом к ней присоединилась другая и, наконец, из «бумера» появилась вся пассажирка – высокая и тонкая, как цирковой хлыстик, в умопомрачительном платье из легкого шифона, похожая на воздушное розовое суфле. Тут же открылась другая дверца, и Изольда с тайным удовлетворением узнала в возмущенном водителе Арсения. Парень, размахивая руками, что-то ожесточенно внушал своей шикарной спутнице, но та лишь равнодушно пожимала плечиками и удивленно двигала короткими бровками. В какой-то момент спор сам собой заглох, и блондинка, сексуально покачивая бедрами, двинулась навстречу Изольде, поравнявшись с девушкой, окинула ее внимательным взглядом и высокомерно усмехнулась.