– С кем ты болтала? – спросила Елена Сергеевна, когда Лара вернулась домой.
– Не знаю, – равнодушно пожала плечами дочь, – его Мишей звать. В кино приглашал.
– Почему не пошла?
– Неохота, – односложно ответила Лариса и плюхнулась в кресло у телика.
Елена Сергеевна вышла из себя.
– Кино тот же телевизор, – резко сказала она, – отчего бы тебе не прогуляться? Если он еще раз позовет, иди.
– Зачем? – пожала плечами Лара.
– Затем, что я приказала.
– Хорошо, – привычно согласилась дочь.
Миша оказался настойчив, он начал ухаживать за нелюдимой Ларисой. Елена Сергеевна навела справки о юноше и пришла в восторг. Мало того, что он обеспечен, так еще все в один голос характеризовали парня как крайне перспективного, а главное, порядочного человека. У жениха не было родителей, зато имелись собственная большая квартира. Она объяснила дочери, что ей выпал один шанс из ста. Ухаживал Медведев за Ларой долго, но в конце концов он пришел к будущей теще и сказал:
– Я хочу жениться на вашей дочери.
Елена Сергеевна всплакнула, а парень обстоятельно объяснил свой выбор:
– Сейчас нормальных девушек нет. Все пьют, курят, ругаются матом.
– Лара не такая, – живо отреагировала мать.
– Знаю, – сказал Миша, – она одевается прилично, хозяйственная, молчаливая, спокойная, с бутылкой не дружит! Есть еще одно обстоятельство…
– Говори, дружок, – поторопила мать.
– У Лары никого до меня не было? – покраснел Миша.
– Нет, – серьезно ответила Елена Сергеевна, – она чиста, как снежинка.
– Не хотелось бы, чтобы у моей жены уже был мужчина, – откровенно признался Михаил.
– В отношении Лары можешь не сомневаться, – заверила Елена Сергеевна, – никогда ни с кем ничего не было! Она даже не целовалась с мальчиками.
– Елена Сергеевна, – торжественно объявил Миша, – я далеко пойду! Обеспечу Ларисе и детям счастливую жизнь и вас не забуду, устрою вам обеспеченную старость.
На том и порешили. Елена Сергеевна настолько была уверена в дочери, что пообещала, что та будет любить Мишу до конца жизни.
Когда Лара пришла с занятий, мать бросилась к ней.
– Ты выходишь замуж!
– Я? – удивилась дочь.
– Конечно! Не я же, – засмеялась Елена Сергеевна, – приходил Миша, мы все решили.
– Я не хочу, – пробубнила Лара.
– Почему? – возмутилась мать.
– Ну… просто так!
– Прекрати идиотничать! – взвилась Елена Сергеевна. – Чем тебе Миша плох?
– Я его не люблю!
– Глупости, чувство приходит в браке!
– Нет, – упорствовала Лара, – не пойду за него!
Елена Сергеевна схватила дочь за грудки.
– А обо мне ты подумала? Сколько прикажешь на плечах тебя тащить? Добро бы очередь из мужиков стояла, а то ведь один жених! Второго нет!
В пылу спора она наговорила дочери много злых, но совершенно справедливых слов, прошлась по ее внешности, отметила странности характера, напомнила об их бедственном материальном положении и даже заплакала.
– Хорошо, мама, – согласилась Лара, – пусть будет по-твоему.
Отнесли заявление в загс, купили платье, заказали столик в кафе. Чем дольше шли приготовления к свадьбе, тем веселей становилась Лариса. Елена Сергеевна, которую нет-нет да и кусала совесть, приободрилась. Значит, ее решение было правильным, дочь, похоже, полюбила Мишу, счастья им да детей побольше. Из таких, как Лариса, получаются замечательные матери.
За две недели до торжественной даты Елена Сергеевна решила просветить дочь. Она усадила ее перед собой и прочитала лекцию об интимной стороне брака.
Лариса краснела, вздыхала и вдруг спросила:
– Миша хочет невинную девушку?
– Это нормальное желание, – заявила мать.
– Значит, свадьбы не будет! – радостно закричала Лара.
– Ты с ума сошла! – обомлела Елена Сергеевна.
– Я беременна! – объявила дочь.
Сначала Кругликовой показалось, что потолок рухнул ей на голову, потом она пришла в себя и погрозила дочери пальцем.
– Не утерпели! Не страшно! Такие уж нынче времена. Да и раньше тоже случалось… м-да… мы с твоим папой… Ладно, это неинтересно. Вот радость-то! Я скоро стану бабушкой! Надеюсь, что родится девочка! Миша небось счастлив! Ты ему сказала?
– Нет, – помотала головой Лариса.
– Зря, – улыбнулась мать, – беги скорей, обрадуй его.
– Мама, – тихо сказала Лара, – он не придет в восторг. Ребенок не его. Михаил ко мне не прикасался, даже не обнимал, все говорит про первую брачную ночь!
Елена Сергеевна окаменела.
– Я его не люблю, – бормотала Лариса, – замуж согласилась выйти по твоему требованию. Сначала я обещание Мише дала, а потом Толю встретила. Теперь Михаил меня бросит, а мы с тобой будем ребеночка воспитывать! Дети – это счастье. Ведь так?!
Елена Сергеевна икнула.
– Мы? Воспитывать? Ребеночка?
– Ну да, – засмеялась Лара, – вдвоем.
– А этот… Толя? Он что?
– Анатолий женат гражданским браком, – пояснила Лариса, – у него есть годовалая дочка, я не хочу чужую семью разрушать! Просто люблю его и рожу мальчика.
Елена Сергеевна села на пол, а потом заорала:
– Дура! Обо мне ты подумала? Шлюха! Б…! Скотина! Мало мне дочери-идиотки на шее, так еще младенца придется тащить!
Глава 10
Придя в себя, Елена Сергеевна развила бурную деятельность. Для начала она заперла Ларису дома, выдрала из стены телефонный шнур, чтобы дочь не имела возможности связаться с внешним миром, и сообщила Мише:
– Ларочка хочет провести дни перед свадьбой в тишине и одиночестве.
Медведев понимающе кивнул и не стал беспокоить невесту. Елена Сергеевна поговорила с отцом своего ученика, известным гинекологом, тот осмотрел Лару и сделал вывод:
– Аборт сделать легко, но, учитывая анатомические особенности девушки, я должен предупредить: больше у нее детей не будет. Мне неясно, каким образом она вообще ухитрилась забеременеть.
Земля закачалась у Елены Сергеевны под ногами. Михаил часто повторял: семьи без наследника нет. Если сейчас избавиться от ребенка, то через пару лет Миша убедится в бесплодности жены и бросит ее. Медведев рациональный человек, разум у него довлеет над чувствами, значит, Лариса вернется к матери, опять сядет Елене Сергеевне на шею, и тогда прости-прощай спокойная, обеспеченная старость.
Чем дольше старшая Кругликова размышляла над ситуацией, тем меньше она ей нравилась. Возможен и худший вариант: Лариса в первый год совместной жизни не забеременеет, Миша начнет таскать ее по врачам, не дай бог узнает, что «непорочная» невеста делала аборт, и потребует от старшей Кругликовой ответа.
Елене Сергеевне больше всего хотелось придушить дочь. Вот послал господь ребенка: уродина, учиться ничему не желает, да еще и дура! Влюбилась в какого-то мужика, а тот не растерялся и воспользовался тем, что само падало в руки.
– Ты будешь рожать! – рявкнула Елена Сергеевна. – Да не вздумай проговориться Мише. Поняла?
– Но, мама, – попыталась впервые в жизни поспорить с ней Лара, – Медведев сразу поймет, что я не девушка.
– Молчи, дура, – зашипела Елена Сергеевна, – девственность тебе восстановят, зашьют прореху.
– Ой! Не хочу! – испугалась Лариса. – Больно будет.
Елена Сергеевна отвесила дочери пару смачных пощечин.
– Больнее будет, когда очутишься на улице с байстрюком в руках. Я тебя кормить-поить не стану, любовник, похоже, тоже не намерен хомут на шею вешать.
Лариса покорно закивала:
– Хорошо, мама, только не сердись.
Остается лишь позавидовать организаторским способностям Елены Сергеевны, которая за оставшийся до свадьбы срок ухитрилась все успеть. Вывешивание простыни во дворе явилось завершающим штрихом. Пусть все соседи крутили пальцем у лба, Кругликовой было наплевать на людей, главное, Миша пребывал в полнейшем неведении в отношении беременности Ларисы.
Боясь, что идиотка-дочь совершит какую-нибудь редкостную глупость, Елена Сергеевна под предлогом помощи молодым поселилась в квартире у зятя. Миша не возражал против присутствия тещи. Елена Сергеевна занялась домашним хозяйством, она была умна, поэтому превозносила зятя и без конца твердила дочери:
– Как тебе повезло!
Через полгода стало понятно: счастливее семьи Медведевых нет на свете. Лариса наконец-то получила возможность спокойно лежать у телевизора, мать не грызла дочь, не приказывала ей работать, а муж ежедневно приносил подарки. Миша, окрыленный предстоящим отцовством, с воодушевлением тащил ввысь свой бизнес и на диво преуспел. Елена Сергеевна лишилась груза материальных проблем, она ушла на пенсию, избавилась от мерзких школьников и не менее противных родителей. На всякий случай Елена Сергеевна никуда не отпускала Ларису одну, она боялась, что кретинка дочь свяжется с любовником и семейное счастье рухнет в одночасье. Но молодая жена смирилась со своей участью и на свидание к бывшему хахалю не рвалась. После того как родилась Настя, в семье Медведевых радость стала бить через край. Даже сообщение врача, что Лара навряд ли после родов может забеременеть еще раз, не расстроило Мишу.
– Не надо нам второго, – ворковал отец, укачивая дочку, – пусть все достанется Настёне.
Елена Сергеевна умолкла и начала аккуратно разглаживать на коленях юбку.
– Вам удалось обмануть Михаила? – запоздало удивилась я. – Как же он не посчитал срок? Настя родилась на месяц раньше!
Старуха усмехнулась.
– Незадача случилась! За четыре недели до положенного срока мы с Ларой пошли присмотреть детскую кроватку. Двадцать лет назад это был дефицит. Это сейчас мамочка в клинике лежит, а отец за один день кучу вещей махом покупает. Раньше так не получалось! В женской консультации давали талоны. Один на пять метров марли для подгузников, второй на кроватку, третий на коляску.
Я кивнула. Очень хорошо помню, как давилась в очереди, пытаясь купить маленькой Машке пижаму, стояла в километровом «хвосте» и в конце концов добыла уродство из байки серо-фиолетового цвета. Впечатлял не только цвет, но и рисунок на ткани, на пижаме для девочки были изображены шестеренки, гаечные ключи, тракторы и комбайны. А битва за цигейковую шубку? Я натурально дралась за нее в Центральном детском мире, отбивала ее кулаками, потеряла клок волос, получила пару синяков, но победила – добыла шубу. Отдельно следует отметить детские колготки времен застоя социализма – изделие из хлопчатобумажных ниток темно-коричневого цвета. После первой стирки колготки отвисали на коленях, а зад вытягивался почти до земли. Не менее шикарно смотрелись и платьица, сшитые косорукими зэчками. Ни для кого в СССР не было секретом, что одежду для новорожденных и детсадовцев производят в основном заключенные женских колоний. Современным мамам не понять нас, готовых мчаться на другой конец города и клацать зубами на морозе, чтобы заполучить белые валенки. Именно белые, а не серо-черные, которые, кстати, тоже были дефицитом. Нелегко приходилось и папам, им вменялось в обязанность стирать пеленки. Придя с работы, отец крохи засучивал рукава, натирал на крупной терке брусок детского мыла и принимался за стирку. После того как белье высыхало, его следовало выгладить с двух сторон. Сколько молодых семей спасли бы от распада автоматические стиральные машины и памперсы?
Так вот, Елена Сергеевна с дочерью отправилась искать кроватку, и случилось несчастье. В давке кто-то толкнул Лару, она упала, и ее прямо из универмага доставили в больницу.
– Настенька появилась на свет раньше срока, – спокойно объясняла сейчас бабушка, – весила она два килограмма пятьсот граммов.
– Вам повезло, что внучка оказалась мелкой, – подытожила я, – и Миша ничего не заподозрил.
Елена Сергеевна кивнула.
– Да. Должна вам сказать, что он идеальный отец, ради Насти Михаил был готов на все. Мы жили замечательно, и если б не несчастье… Лара умерла, Настя осталась сиротой, и тут Мишу захапала Таня! Такая… э… как бы это помягче сказать. Вы в курсе, что они в одном дворе жили?
– Слышала что-то, – обтекаемо ответила я.
Елена Сергеевна вскочила на ноги.
– Нахалка! Влезла в семью без мыла! На следующий день после смерти Лары в дверь позвонила, стоит, глаза в пол и бормочет: «Пришла помочь по-соседски, давайте на поминки блинов испеку». Ну я ее турнула, потому что знала: она к Мише неровно дышит. Я с зятем жила, ни на секунду с него глаз не спускала. Зачем Мише жена? Я у него есть! Обеды готовлю, за домом слежу, Настю обихаживаю. К чему нам лишний рот?
– Видно, плохо стерегли Михаила, раз Таня сумела к нему подобраться, – не упустила я возможности ущипнуть Елену Сергеевну.
Старуха забегала по гостиной.
– Ей сам черт помог! У меня весной случился сердечный приступ, я загремела в больницу на месяц. Миша заботился обо мне, как о родной, но через неделю я подозревать стала, а еще спустя два дня поняла – баба у него появилась!
– Как же вы вычислили любовницу? – искренне заинтересовалась я.
Бабуся сморщилась так, словно хлебнула уксусу.
– Еду мне Миша приносил. Первые разы суп был несъедобный, пюре комкастое, курица резиновая. Но я его хвалила, понятно, мужчине хорошо не сготовить. А потом вдруг – бац! Пирожки с капустой и настоящий борщ! Котлеты паровые! Судак фаршированный!
– Может, он в ресторане покупал, – предположила я.
– Разве я домашнее не отличу? – вздохнула старуха. – Ну а когда меня выписали, Таня уже вовсю в квартире хозяйничала. Я прямо ахнула. Занавески на кухне поменяла, мебель в гостиной переставила, в ванной шкафчик повесила, распоряжалась, как у себя дома. А Настя ее мамой звала! Много ли ребенку надо? Мы с Ларочкой девочку в строгости держали, подарки только на Новый год и в день рождения, спать ложится в восемь часов, со взрослыми за стол не садится. А Таня ее куклами завалила, каждый день новую притаскивала, в кровать не укладывала, вместе со всеми ужинать позволяла.
– Я слышала другое: Таня строго воспитывала Настю.
– Это она потом линию поведения поменяла, клыки показала. А поначалу, когда к Мише в доверие втиралась, такой пушистой белочкой прикинулась, – зло воскликнула мать Ларисы, – меня из дома выживать стала. И ведь мне пришлось в конце концов уйти. Когда они свадьбу сыграли, Таня скандал спровоцировала, завела меня, ну я и не сдержалась. В результате виноватой оказалась, правда, Миша сказал: «Дорогая Елена Сергеевна, мы с вами навсегда родные люди, через Настю. Буду содержать вас до конца дней, не беспокойтесь!» И обещание выполнил, денег мне давал и вообще помогал.
– А вы, чтобы Медведев не забывал, регулярно приезжали и напоминали им о Ларисе!
– Просто я общаюсь с зятем, – возмутилась Елена Сергеевна, – он мне дорог. Но в последнее время Миша стал раздражительным – это его Таня накручивала. Представляете, пару месяцев назад у нас случилось небольшое недопонимание из-за бриллиантов.
– Украшений? – уточнила я.
– Да, – кивнула старуха, – Мишу с Таней пригласили куда-то на вечеринку. Таня денег не считает, поэтому платье заказала бешено дорогое, из синего атласа. Нацепила обновку, вертится у зеркала, всякие ожерелья меряет и все недовольна! Жемчужное больно простое, сапфировое с платьем сливается, изумруды по цвету не подходят, рубины вообще гадость. Именно так она и выражалась. Я все ждала, когда Миша жену окоротит, даст ей по губам, но он вдруг ушел, потом вернулся с коробочкой, протянул нахалке и говорит: «Смотри!» Таня крышку открыла и давай визжать: «Вау! Супер! То, что надо! Брюлики! Это мне?» – «Носи на здоровье», – расплылся в улыбке супруг.
И тут Елену Сергеевну понесло: она узнала колье.
Его Михаил преподнес Ларисе в день свадьбы. Она надела колье в загс и потом спрятала его в коробку, Лариса никуда не ходила, украшений не носила.
– Не очень-то прилично передаривать вещи покойной, – не утерпела экс-теща.
Таня вздрогнула.
– Камни принадлежали Ларисе?
– Да, – злорадно подтвердила Елена Сергеевна.
Танюша быстро сняла ожерелье.
– Спасибо, Мишенька, потрясающей красоты вещь, но она сюда не подходит.
– Хорошо, – кивнул тот и унес коробку.
Инцидент казался исчерпанным, но вечером, отвозя тещу домой, Михаил сказал:
– Извините, Елена Сергеевна, я отношусь к вам, как к матери, но у меня в бизнесе наметились проблемы, поэтому я вынужден урезать ваше содержание.
Я кивнула:
– Зять решил наказать вас за длинный язык!
– Он мне в том месяце дал копейки! – возмутилась Елена Сергеевна. – А когда я пришла в гости, Танька меня не пустила! Приоткрыла дверь и прошипела: «Чего заявилась? Убирайся вон!»
– Я бабушка Насти, – выдвинула привычный аргумент старуха.
– Девчонка давно умерла, – каркнула Таня, – хватит с нас прихлебал. Чао-какао, мамуля!
Вот когда Елена Сергеевна испугалась по-настоящему, только сейчас она поняла, что ее влияние на Мишу кончилось, теперь Таня у руля. Много лет старуха усиленно играла роль несчастной, убитой горем бабушки и матери, но, похоже, Миша более не поддается ее влиянию.
Месяц Елена Сергеевна пребывала в панике, а потом раздался звонок от зятя, Михаил сообщил о возвращении Насти!
Кругликова замолчала, я решила сделать выводы из услышанного.
– Значит, вы надумали использовать открывшиеся возможности? Быстро поняли: Настя воскресла, следовательно, ее поселят дома, а девушка захочет общаться с любимой бабулей, вы вновь станете вхожи к Медведевым, и Миша начнет выплачивать вам прежнее содержание.
– Нет, нет, – замахала пухлыми ручками Елена Сергеевна, – нет!
– Почему тогда вы настаиваете на том, что девушка является Настей?
– Это она! Я чувствую! Кожей! Внученька, – фальшиво вскрикнула старуха, – а вы чуть не погубили доброе имя Ларочки! Если Миша узнает правду про отцовство, он…
– …выгонит вас и Настю!
– Ее навряд ли, – прошептала старуха, – он ее на самом деле любит.
– Значит, тяжело придется вам одной, – безжалостно продолжала я, – положение хуже губернаторского, куда ни кинь – везде клин! Миша точно не отец! Получит результаты анализа, решит, что Настя самозванка, и сдаст девицу в милицию!