Некромант не ответил, только плечами пожал и протянул мне мои очки.
То есть он видел, как меня воровали?! Получается… это он тогда шумом спугнул Нетопыря?! А что он делал в нашем саду?!
Я открыла рот, чтобы спросить, но Форендай мягко произнес:
— Беги, fille, пока родители не проснулись.
Я мельком отметила, что горизонт начал медленно розоветь. Он прав, уже почти рассвет. Мне надо быть в постели. Да и что-то мне подсказывает, на мой вопрос некромант не ответит.
— И кстати… — он потер подбородок, скрытый маской, — думаю, будет лучше, если никто не узнает о ночном инциденте и моем в нем участии. Для тебя же лучше.
Такое даже ответа не требовало. Представляю себе реакцию моего отца на произошедшее!.. Впрочем, Марку все равно расскажу. Уже очень давно у нас нет друг от друга секретов, и я точно знаю — сказанное не уйдет дальше. А бабушке… Не знаю. Не уверена. Посоветуюсь с Марком.
Я подошла к стенке, примеряясь, как по ней влезть, но в последний момент повернулась к Форендаю.
— Спасибо. — Я резко кивнула. — Я… благодарна за спасение, — и буквально выдавила из себя то, чего требовала моя честь: — Если я могу чем-то помочь…
Он расхохотался.
— Ты забавная, — тягуче произнес некромант, а затем махнул рукой: — Ты мне ничего не должна. После всего, что для меня сделала твоя бабушка… это самое малое, чем я могу отплатить.
И пока я пыталась осознать, что стоит за этой фразой, он щелкнул пальцами. Меня подхватило потоком воздуха и попросту выбросило на балкончик моей комнаты.
— Спокойной ночи, piccina.[9] — Мне показалось, что в его голосе звучит усмешка. — Не гуляй больше так поздно. И не переоценивай себя.
Миг — и под моим окном больше никого не было.
А я сидела на полу балкончика и шумно дышала, словно загнанная лошадь. В висках начало стучать, знаки вопроса в мыслях множились.
Домкрат мне на ногу, что это было?!
Я, шатаясь, добрела до постели, уже понимая, что раздеться сил не хватит. Но я была благодарна этой усталости, потому что… Я ведь не железная. И не каждый день со мной случается такое. Судя по тому, как тряслись мои руки, я была на грани истерики. Но из-за обессиленности из двух крайностей организм предпочел отрубиться.
Потому меня хватило только на то, чтобы залезть под одеяло прямо в одежде.
А обо всем этом… я подумаю завтра.
* * *Сон убежал от меня вместе с подлым одеялом. Ну и благодаря дикому воплю прямо над ухом, которым сопровождалось отступление подлой спальной принадлежности.
— Гло-о-орька, подъем!
Так что пришлось открывать глаза, чтобы высказать нахалу все, что я о нем думаю.
И первое, что я увидела, — это полное укоризны лицо моего лучшего друга, который сидел на краешке кровати.
— Надеюсь, моя мамочка не видела, как ты вламываешься в покои незамужней девицы? — хрипло проговорила я, резко садясь в постели. — Иначе потащит завтра нас в храм, и прорываться придется с боем.
— Твои родители уехали, — любезно просветил меня Марк, а затем опасно прищурился и обличающе направил на меня указательный палец. — А ты не съезжай с темы, дорогуша! Ты почему не связалась со мной, когда пришла домой? Обещала ведь! Благо, я был уверен — с тобой все будет хорошо, и не пошел посреди ночи проверять! А ведь…
Я не выдержала и рассмеялась. Малость истерически.
Святые шестеренки, если со мной каждый день все так хорошо будет, нервный так мне обеспечен, гарантирую!
— Сестренка, тебе плохо? — заботливо поинтересовался Марк, когда мой смех перешел в икоту. — Переутомилась? Целителя позвать? Раз уж ты в одежде спать улеглась — точно с тобой что-то не то!
И сделал вид, что тянется к моему лбу проверить температуру.
— Иди ты. — Я уклонилась и, обхватив себя руками, искоса на него посмотрела. — Со мной все в порядке. Если, конечно, опустить следующие незначительные факты: ночью я помешала ограблению нашего особняка, потом меня утащили в Шэотаканский оазис, отдали работорговцу, который собирался продать меня на Феолварт. Ну и как финал ночи — меня спас не кто иной, как Форендай Гертвиш, и вернул домой.
Пока я будничным тоном, словно список необходимых запчастей, перечисляла все произошедшее ночью, голубые глаза моего друга все круглели и круглели.
— Ха-ха, — нервно выдохнул он, когда я умолкла, и два раза хлопнул в ладоши. — Шикарная шутка, я оценил, Глори. Но в следующий раз не изощряйся так — банальное «Я забыла» меня тоже устроит.
— Марк, — я тяжело вздохнула и скривила недовольную мину, — как бы я хотела, чтобы это все было всего лишь придумкой… Но увы, ни слова лжи. Все так и было.
— Глория, прекращай, — жестко рыкнул друг и смерил меня тяжелым взглядом. — Это ни разу не смешно!
Не верит. Впрочем… я бы на его месте, наверное, тоже не поверила.
Прикусив губу, я задумалась о том, как бы доказать… О! Я же с Нетопырем боролась! Неужели на мне никаких следов не осталось?
Торопливо поднесла к глазам запястья и, удовлетворенно хмыкнув, продемонстрировала их Марку.
— А это, видимо, я тоже сама себе сделала, — протянула я, отстраненно рассматривая синие следы мужских пальцев на своей коже. — Исключительно чтобы тебя подразнить.
Друг помрачнел и, пересев ближе, бесцеремонно дернул мои руки к себе и принялся пристально рассматривать.
— Вот тухлый зомби! — ругнулся он, наконец отпустив меня, и растерянно произнес: — Значит, правда.
— Правда, — спокойно подтвердила я.
— Тогда с начала и подробно! — сложив руки на груди, приказал Марк.
Я послушно прожила заново всю минувшую ночь. Причем сделала это так качественно, что к концу рассказа у меня дрожали руки и голос. Но просить Марка подать мне воды не стала. Друг при упоминании Гертвиша замкнулся и теперь, опустив глаза, напряженно размышлял. Так что я сама потянулась к прикроватному столику, где стоял графин с водой. И чуть не залила себе всю постель, когда услышала:
— А ты уверена, что это был Гертвиш? Мало ли кто там мог быть под маской…
— Уверена. — Я все-таки налила себе воды, а затем, выпив, поставила стакан на прикроватную тумбочку. — Выше маски — один в один с тем портретом, что висел у тебя в комнате. Татуировки некроманта. Способности портальщика. Ну и плюсом — та самая привычка вплетать в речь неизвестные слова.
— Слова из мертвых языков, — педантично уточнил Марк и тихо попросил: — Слушай, налей мне воды тоже… А то я как-то… немного шокирован.
Я понимающе улыбнулась и потянулась к графину.
Ну да, не каждый день на горизонте появляется низвергнутый кумир и делает нечто такое, что вполне тянет на благородный поступок. И это тогда, когда ты уверил себя в том, какой он всегда был плохой!
Марк залпом выпил воду и, благодарно кивнув, поинтересовался:
— Я так понимаю, родителям ты говорить ничего не будешь?
— Разумеется. Меня тогда вообще до начала учебного года из комнаты не выпустят. О каком Ульгрейме в этом случае вообще может быть речь?
— А бабуле? — задал он очень сложный вопрос.
— Колеблюсь, — со вздохом призналась я. — С одной стороны, раз искали что-то, принадлежащее ей, — она должна знать. С другой… Даже не представляю себе ее реакцию на то, что в моем спасении поучаствовал Гертвиш. Я ощущаю себя обязанной ему, и мне не хотелось бы, чтобы попался он именно из-за меня.
— С ним вообще странно, — задумчиво пробормотал Марк. — Не сходится. Да и столько вопросов! Что он делал у вас под окнами? Откуда узнал, что тебя повели именно к этому работорговцу? Почему решил тебя спасти? Кто этот Нетопырь, в котором ты засекла аристократа, и что он искал в вашем особняке? И при чем тут твоя бабуля?!
— Да вот и я хотела бы знать ответы, — досадливо поджала губы я. — Но… где же его поймать для допроса, а?
— Это да, — грустно хохотнул друг и отвел глаза. — Его уже полтора года для допроса поймать не могут. Причем те, кто намного умнее и опытнее нас.
— Ты как? — Я потянулась вперед и ободряюще сжала его плечо.
Пусть Марк и хорохорился, но я знала, что предательство кумира сильно по нему ударило. И любое упоминание о Гертвише было для моего лучшего друга очень болезненным.
— Не знаю, — честно и совершенно серьезно сознался он и тяжело вздохнул.
И, замолчав, резко взъерошил волосы.
Так, надо срочно его отвлекать. А то сейчас испортит сам себе настроение, а нам еще распоряжения бабули выполнять. Ну, я надеюсь, что они будут, причем именно сегодня.
— Кстати! — Я оживилась, вспомнив еще один факт. — Помнишь, ты все пытался найти доказательства того, что он не простолюдин?
— Ну? — заинтересовался друг.
— Считай, они у меня есть, — я щелкнула пальцами. — Вчера он при мне применял стихийную магию. А это третий его дар!
— О-о-о! — Марк моментально воспрял духом и довольно потер руки. — Я знал! Я был уверен, что граф Кайндорф не зря…
— О-о-о! — Марк моментально воспрял духом и довольно потер руки. — Я знал! Я был уверен, что граф Кайндорф не зря…
Со стороны прикроватной тумбочки раздался резкий звук.
Шикнув на друга, я натянула очки и приняла вызов.
— Да, папа? — голосом примерной дочери проворковала я.
— Глория, ты еще в постели? — нахмурился он. — Быстро приводи себя в порядок. Только что со мной связалась сиятельная маркиза Калвирфай и милостиво сообщила, что прибудет в гости через два часа. Поэтому, пока твоя неуемная бабушка не успела записать себе очко в нашей игре «Кто кого сильнее ошарашит», быстро раздай указания слугам готовиться к приему в стиле «Визит любимой родственницы». Мы с матерью будем через полчаса. Поняла?
— Конечно, — уверенно кивнула я. — Можешь не сомневаться, все сделаю. — Отключила вызов и, стащив очки с головы, предвкушающе улыбнулась другу: — Представление начинается! Через два часа здесь будет бабуля! Ой! — Меня вдруг осенило, и я округлила глаза: — Я же собраться не успею!
ГЛАВА 4
Я стояла в телепортационной комнате рядом с мамой и изнывала от любопытства.
У моего отца с тещей были превосходные отношения. Он обожал ее хотя бы за то, что ба резко пресекла попытки деда устроить мамуле очень выгодный для него брак и лично дала благословение союзу моих родителей. Помимо этого папуля уважал ее как профессионала, умную женщину и выдающегося изобретателя. Бабуля готова была любить зятя только за то, что боготворит свою жену и не сильно прессует отпрысков.
Что, впрочем, не мешало этим двоим вести своеобразную игру под кодовым в нашей семье названием «Классические отношения тещи и зятя, извращенная версия». И частью этой игры были внезапные визиты. Главным в которых было угадать, кого сегодня будет изображать та сторона, которая в прошлый раз выиграла. Так, например, в позапрошлый наш визит в столицу папа был в образе истинного аристократа, ради чего мне пришлось напялить платье, приличествующее благородной девице на выданье с наличием приданого, но без наличия мозгов. Ба, которая не ожидала, что отец выберет настолько похожий образ к предыдущему (тогда он строил из себя мага на государственной службе), потом долго и со вкусом ругалась и обещала отыграться.
Потому мне было очень интересно, угадает ли она, что мы сегодня ничего не изображаем, или нас ждет очередная порция ругательств?
Вспышка открывшегося портала на миг меня ослепила, а затем… в нашем особняке появилась член Совета Содружества маркиза Калвирфай. Именно так официально. Об этом образе четко говорил длинный черный плащ с серебристой окантовкой, который скрывал фигуру бабули с головы до пяток.
Я про себя хихикнула. Папа будет доволен, сегодня ба промахнулась.
— Сюрприз! — вдруг заорала бабушка и резко скинула плащ на пол.
Папа поперхнулся торжествующей улыбкой, которая уже успела проявиться на его лице, и сурово поджал губы. А я захохотала уже в голос.
Моя ба себе не изменяет!
Вообще бабуле было сейчас шестьдесят с копейками. Большинство ее сверстниц вовсю примеряли на себя роль почтенных матрон и изо всех сил старались ей соответствовать. И очень неодобрительно реагировали на поведение вдовствующей маркизы Калвирфай.
Во-первых, бабуле на вид можно было дать от силы лет сорок. С о-о-очень большой натяжкой. И выглядела она при этом… ну, я, например, даром что намного моложе и вполне симпатична, рядом с бабушкой смотрюсь только бледной копией. Рыжие, словно взбитые в кудряшки волосы, раскосые зеленые глаза, прозрачная без единого изъяна кожа. Черты лица тонкие, приближенные к идеалу, описанному поэтами. С фигурой, опять же, у бабули все отлично. Как любил говаривать мой папа — если бы не характер и привычка ругаться, поклонников у нее было бы раз в десять больше. Впрочем, она плевать хотела на всяких ухажеров — хватило проблемного брака с моим придурочным дедом.
А теперь представьте, что вот эта вся красота сегодня была торжественно облачена в стандартную для техномага упаковку. Мешковатые штаны из плотной ткани, заправленные в высокие тяжелые ботинки на шнуровке, бежевая рубашка с воротником стойкой, а поверх нее — кожаный корсет с металлическими заклепками. По его низу шел целый ряд карабинов, к которым моя бабуля крепила все, что ей было надо в данный момент — от кошелька до гаечного ключа. В довершение облика — тоже вполне стандартная для техномага деталь. Кожаные перчатки без пальцев.
В общем, вид у бабушки был — только вышла из мастерской. То есть прочитала папеньку на раз-два.
— Ну что, зятек, не повезло? — радостно воскликнула бабуля, уперев руки в бока.
— И вам здравствовать, леди, — нарочито кисло поприветствовал ее отец.
Потом последовали общие приветствия, причем меня ба обняла так, что я подумала — все, целых ребер в моем организме уже не осталось. Затем мы переместились в малую гостиную, так как родители жаждали узнать, чему они должны быть благодарны за такой приятный сюрприз. Читай — какая муха укусила эксцентричную бабушку, что та ни с того ни с сего сорвалась к нам.
Я, конечно, могла бы их просветить… Но, боюсь, на этом вся моя эпопея с поступлением в Ульгрейм и закончилась бы. Потому тоже сделала заинтересованное лицо — да-да, так неожиданно!
— Скучно мне, — невозмутимо отозвалась бабуля, усевшись в кресле и заложив ногу на ногу. — В Орвисе нынче болото застойное, ничего не взрывается и не ломается.
— А разве в столице не сезон приемов? — как бы невзначай обронил отец.
— В топку ваши приемы, — ухмыльнулась она и погрозила папе пальцем — мол, я все знаю! — Мне что, восемнадцать, чтобы терпеть компанию всяких поршней недоделанных и изображать, что я не замечаю, как мне полируют уши?
Мама недовольно кашлянула и на выгнутую бабулину бровь многозначительно посмотрела на близнецов, которые с приездом любимой ба превратились в слух. На мой моральный облик в этом плане мамуля давно уже рукой махнула.
— А пусть растут мужиками, — пожала плечами бабушка и подмигнула мальчишкам.
Чарльз и Дэймон, которых все та же бабуля окрестила Чипом и Дейлом, тут же расплылись в торжествующих улыбках и под горестные вздохи мамы завалили ба вопросами. К большому неудовольствию папы, вопросы по большей части касались техники в целом и техномагии в частности.
Я улыбалась, глядя на неугомонных мальчишек, которых очень любила. Ну, насколько старшая сестра может любить братьев, младше ее на восемь лет, считающих своим долгом таскаться за ней хвостом и лезть во все ее дела. Кстати, сегодня они опять пытались взломать мою мастерскую! Еще получат по ушам…
— Авриэла, вы решили испортить мне всех детей? — шутливо спросил папа, вручая ей бокал с вином. — Пожалейте бедного отца! Я все еще тешу себя надеждами, что они вырастут достойными стихийными магами!
— Дорогой мой Фэртан, что я тебе могу гарантировать — они вырастут достойными сердцеедами, благо есть в кого, — фыркнула ба и отсалютовала ему бокалом. — В остальном… Вопрос призвания человек определяет сам. Так что не дави на мальчишек.
Есть в кого — это она папеньку уела, да-а-а! Ведь близнецы на него невероятно похожи — смуглые, темноглазые, с живыми тонкими чертами лица. А мой папа в молодости был еще тем бабником… Пока в один невезучий день его не ранили на дуэли, где он отстаивал честь прекрасной дамы. И надо же было такому случиться, ранение ему лечила студентка нашей академии. Угадайте, кто это был? В общем, детали опущу, но папенька маменьку только на свидание месяц уламывал. Я уже молчу о всяких невинных поцелуях и прочая.
— Гайка, прием!
Резкий голос бабули заставил вздрогнуть и вернуться из минувших дней в сегодня:
— Да?
— Говорю, что делать будешь до начала занятий? — спокойно спросила бабуля. — У вас же с Болтом благодаря досрочному поступлению два совершенно свободных месяца остались.
— М-м-м… не знаю, — я сощурилась, понимая, что вот оно — то, ради чего бабуля вдруг к нам примчалась. — А что, есть идеи?
— А то как же! — усмехнулась ба и, повернувшись к родителям, спокойно заявила: — Я ее у вас умыкну на две недели. И Марка прихвачу. Хоть отдохнут от вашего болота и матримониальных планов, — проговорила она с толстым намеком на ту несуществующую помолвку, устроенную нашими мамами.
Мамуля тут же покраснела и опустила глаза. И даже спорить не решилась, что удивительно.
Зато у папы было что сказать.
— Не думаю, что это хорошая идея, — нахмурился он. — Столица… не самое безопасное место, особенно для молодой беззащитной девушки…
— Па, ты, кажется, меня с кем-то путаешь. — Я иронично приподняла бровь. — Это с каких пор я беззащитная?
Если опустить произошедшее ночью, беззащитной меня действительно назвать было сложно. Хотя бы потому, что еще в колледже Марк заявил — если и будет с кем-то работать в паре, то лишь со мной. В итоге мне пришлось изучать некоторые дисциплины своего друга, исключая саму некромантию, разумеется. В том числе боевые искусства и кое-какие специфические курсы, которые должны давать мне дополнительные преимущества взамен физической силы.