В середине 50-х за Леонтьевой одновременно ухаживали двое молодых людей, одним из которых был маленький и некрасивый грузин по имени Булат. Однажды они оба признались ей в любви, Валентина выбрала приятеля грузина (высокого и статного красавца), и они стали встречаться. А Булат вскоре уехал в Ленинград и уже оттуда стал присылать Валентине письма со своими стихами. Вот одно из них:
Спустя каких-то три-четыре года имя того грузина стало широко известным – это был Булат Окуджава. Однако Леонтьевой, несмотря на то, что она жила и работала в Москве, более тридцати лет встретиться с ним не доводилось. И только в мае 1997 года Валентина по долгу службы (требовалось пригласить Окуджаву на одну из телепередач) позвонила своему давнему воздыхателю домой. Он, конечно же, в первую минуту не узнал ее, а когда она назвалась и сказала, что вот уже более тридцати лет почти каждый день приходит к нему в дом в качестве диктора, он удивился еще больше – оказывается, все эти годы он даже не догадывался, что та девушка, которую он когда-то любил, и популярный диктор – одно и то же лицо. В тот вечер они долго проговорили по телефону, а в конце разговора Леонтьева сказала главное, ради чего звонила, – пригласила его на съемки. Окуджава с радостью согласился. На этих съемках и состоялась их трогательная встреча. К сожалению, последняя. Спустя всего лишь месяц после нее Окуджава скончался.
Между тем приятелю Окуджавы – статному красавцу – тоже не суждено было стать мужем Леонтьевой: они вскоре расстались. Честно говоря, девушка не сильно убивалась, потому что недостатка в женихах не испытывала.
Однажды в ресторане с ней познакомился высокий брюнет с волнистыми волосами – точная копия популярного в те годы американского актера Грегори Пека (поколению 70-х он знаком как шериф Маккенна из блестящего боевика «Золото Маккенны»). Брюнет представился иностранцем по имени Эрик и говорил с девушкой через переводчика. Они протанцевали весь вечер, а на следующий день в квартире Леонтьевой раздался телефонный звонок. Она подняла трубку и услышала голос вчерашнего иностранца, который говорил… на чистом русском языке. Оказалось, что никакой он не иностранец, что зовут его Юрой, что все произошедшее вчера – всего лишь розыгрыш. Однако, чувствуя свою вину перед девушкой, Юрий снова пригласил ее в ресторан. Леонтьева приглашение приняла, а спустя несколько месяцев они поженились. Юрий, который работал дипломатом, переехал в маленькую комнатку своей молодой жены, уже тогда суперпопулярного диктора ТВ. Правда, несмотря на свою славу, жила Валентина бедно (не то что нынешнее поколение телезвезд): из мебели у нее были только кровать, стул и несколько вбитых в стену гвоздей вместо вешалок… В 62-м у них родился сын Митя.
В 1965 году Леонтьева вынуждена была на два года покинуть родину: вместе с мужем-дипломатом, работавшим в ООН, и сыном она уехала в Нью-Йорк. Эти годы она вспоминает чуть ли не с ужасом. Почему? Валентину угнетала обстановка, которая царила в советской миссии: слежка КГБ, отсутствие подруг, разговоры о тряпках и все такое прочее. Поэтому когда в 1967 году она вернулась наконец на родину и вновь пришла на телевидение, ее счастью не было предела. Несмотря на долгое отсутствие, зритель не забыл ведущую, и это было самым большим подарком для Леонтьевой. В те годы она вела такие популярные телепередачи, как «Голубой огонек», «Спокойной ночи, малыши!», «Умелые руки» и др. С лета 1972-го она начала вести свою фирменную передачу «От всей души».
Между тем к началу 70-х брак Леонтьевой с дипломатом распался: он ушел к другой женщине. Спустя какое-то время Леонтьева познакомилась с другим мужчиной, и у них завязались романтические отношения. Однако длились они недолго. Вот как об этом вспоминает сама Валентина Михайловна:
«Однажды я безумно полюбила одного человека, была уже даже хозяйкой его дома. И вот как-то мою посуду, вдруг звонит телефон. Мы к аппарату не подходим. А через полчаса опять звонок, но в дверь. И оттуда женский крик: «Ты почему трубку не поднимаешь?!» Я так и обмерла. Поняла сразу: это его женщина. Он впустил ее и стал оправдываться: «Это Валентина Михайловна, она привезла мне из Японии классные рубашки!» Я почему-то всех своих мужчин одевала-обувала, хотя денег получала мало. «Может, проводишь даму до такси?» – спросила та женщина. Я села в такси и ревела дорогой страшно! Видно, на роду у меня написано, чтобы меня бросали те, кого я как сумасшедшая любила…»
В 1982 году Леонтьева получила свою последнюю весомую награду – звание народной артистки СССР. Но радость этого события была омрачена трагедией: в тот же день умерла ее мама. Прочитав в газете указ о награждении дочери, она спустя пять минут скончалась…
Будучи от природы чрезвычайно скромным человеком (даже в самый свой звездный период), Леонтьева осталась такой. Когда ее вынудили отойти от активной работы, пенсия Валентины Михайловны составляла всего лишь 300 рублей. У нее не было ни машины, ни дачи, и жили они с сыном в небольшой квартире в центре Москвы.
В последние годы отечественные СМИ практически не вспоминали о Валентине Леонтьевой. Даже родное ей некогда телевидение хранило молчание. И лишь летом 2003 года все газеты вспомнили о Леонтьевой: ей исполнилось 80 лет! По этому случаю в газетах было опубликовано несколько интервью с ней, а по ТВ был показан получасовой фильм о юбилярше.
Свое интервью газете «Московский комсомолец» (номер от 1 августа 2003 года) Леонтьева завершила следующими словами: «Честно говоря, хоть сегодня мне и исполняется 80 лет, я не чувствую этого возраста. Как буду отмечать юбилей, понятия не имею. Я ничего не хочу. Если кто-то придет – хорошо, не придет – ну и не надо. Кстати, мне руководство Первого канала телефонный аппарат подарило. За это им спасибо. А то у меня совсем старый стоял. Еще какую-то еду притащили. Наверное, Эрнст позвонит, поздравит. А подарков мне никаких не надо – я никогда ничего не прошу. Господь с вами…»
Валентина Леонтьева умерла в мае 2007 года.
Лев ЛЕЩЕНКО
В первый раз Лещенко женился в самом конце 60-х, когда учился на 3-м курсе ГИТИСа. Его женой стала выпускница того же института Алла Абдалова. Их первая встреча состоялась в 1964-м году. Именно тогда первокурсник Лещенко воочию увидел студентку, о которой в ГИТИСе судачили как об одной из самых способных. И это не было преувеличением: художественным руководителем Аллы был выдающийся советский актер Лев Свердлин, а вокалом она занималась у легендарной певицы Марии Максаковой.
Вспоминает Лев Лещенко: «Волею судьбы мы с Аллой оба оказались в числе выступающих в концерте, посвященном Октябрьским праздникам. Я стоял за кулисами и ждал своего выхода. А как раз передо мной выступила с романсом очаровательная девушка, которую я никогда до этого не видел. Не скрою, она произвела на меня впечатление – высокая, стройная блондинка с большими серыми глазами и низким, волнующим меццо-сопрано. Спрашиваю у приятеля:
– Кто это?
А он удивился:
– Ты что, не слыхал про нее? Это же Алла Абдалова с третьего курса!
– А, вот, значит, она какая… – говорю.
И чем больше я на нее смотрел, тем больше во мне крепло убеждение, что Алла – человек действительно незаурядный. В ней чувствовалась та особая серьезность, которая не часто встречается в молодых людях. Поразило меня и то, как она была одета. На ней было очень хорошего качества бежевое платье явно не отечественного производства, сидевшее с большим изяществом. Таким же изяществом отличались и ее, судя по всему безумно дорогие, импортные туфельки. Как выяснилось позже, Алла могла себе позволить подобную роскошь по одной простой причине – ее сестра была замужем за советником советского посольства в Великобритании, где, как известно, к предметам дамского туалета относились далеко не с такой пуританской суровостью, как у нас…
Одним словом, после того памятного вечера я стал искать возможности встретиться с Аллой. И когда мы однажды с группой старшекурсников выступали в Октябрьском зале Дома союзов, я зашел за кулисы и стал закидывать удочку, не едет ли кто в сторону метро «Краснопресненская» (дело в том, что я заранее выведал, что Алла живет в районе Хорошевского шоссе). Таким образом я и напросился к ней в провожатые. Проводил ее до подъезда, постояли, поговорили, очень трогательно попрощались.
А на следующий день было 7 ноября. Родные все уехали на праздники на дачу, и я в нашей квартире на «Войковской» оставался один. Стал думать, как лучше провести праздничные дни с понравившейся мне девушкой, но выбор у меня ввиду катастрофического отсутствия денег был, увы, не очень-то велик. Поход в ресторан или в кафе явно отпадал, оставалось разве что кино. С другой стороны, грех было упускать такую возможность побыть вдвоем, без посторонних глаз, приглядеться друг к другу поближе, да и, в конце концов, просто хорошо провести время. В итоге я пригласил Аллу к себе в гости и, постаравшись не ударить лицом в грязь по части угощения даже при своих скромных возможностях, накрыл столик на двоих. Даже про свечи не забыл. Кстати, именно при свете свечей я заметил, какие у нее красивые ноги.
А на следующий день было 7 ноября. Родные все уехали на праздники на дачу, и я в нашей квартире на «Войковской» оставался один. Стал думать, как лучше провести праздничные дни с понравившейся мне девушкой, но выбор у меня ввиду катастрофического отсутствия денег был, увы, не очень-то велик. Поход в ресторан или в кафе явно отпадал, оставалось разве что кино. С другой стороны, грех было упускать такую возможность побыть вдвоем, без посторонних глаз, приглядеться друг к другу поближе, да и, в конце концов, просто хорошо провести время. В итоге я пригласил Аллу к себе в гости и, постаравшись не ударить лицом в грязь по части угощения даже при своих скромных возможностях, накрыл столик на двоих. Даже про свечи не забыл. Кстати, именно при свете свечей я заметил, какие у нее красивые ноги.
Алла оказалась человеком очень спокойным, выдержанным, достаточно ироничным, то есть обладала всеми признаками истинной интеллигентности. Я уж было подумал, не происходит ли она из какой-нибудь «профессорской» фамилии… Но выяснилось, что семья у нее самая обычная, рабочая, а сама Алла родом из Подольска. Сестра ее была танцовщицей в Ансамбле песни и пляски Советской Армии под управлением Бориса Александрова, где ее, собственно, и заприметил ее будущий муж-дипломат… Короче говоря, мы провели с Аллой прекрасный теплый вечер, после чего и началась наша с ней бурная студенческая любовь. Когда же я перешел на третий курс, а она соответственно на пятый, мы решили пожениться…»
После свадьбы молодые поселились у родителей супруга на «Войковской», так как старшая сестра Лещенко тогда тоже вышла замуж и освободила жилплощадь. В течение нескольких лет молодые жили с родителями, однако, когда дела у них пошли в гору – Лещенко стал солистом Гостелерадио, Алла тоже выступала на сцене (правда, звезд с неба не хватала), – они сумели скопить деньги и в 1971 году купили кооперативную квартиру в Чертанове. Однако в скором времени и этот вариант их не устроил (слишком далеко было добираться оттуда до центра города), и в 1974 году Лещенко купил еще один кооператив – на 3-й Рыбинской улице, что в Сокольниках. Но и там супруги прожили недолго: воспользовавшись подвернувшейся оказией, сестра Аллы уехала с мужем жить за границу и оставила свою роскошную квартиру на проспекте Мира младшей сестре.
Между тем к моменту второго переезда семейные дела у наших героев уже не шибко ладились. Причин было несколько. Первая – длительные разлуки. Поскольку молодые работали в разных коллективах (Лещенко служил в Театре оперетты, а Абдалова – в оркестре Леонида Утесова), они ездили на гастроли в разное время и виделись очень редко. В итоге их совместная жизнь превратилась, мягко говоря, в некое странное, условное существование.
Вторая причина – творческая ревность. В то время как Лещенко с каждым годом становился все популярнее и популярнее, его жена, которая в ГИТИСе подавала большие надежды, на большой сцене как-то потерялась. Когда ее муж был уже признан звездой всесоюзного масштаба, Алла считалась примой всего лишь в пределах утесовского оркестра.
Первый серьезный конфликт в семье Лещенко грянул в январе 1974 года. Он тогда только-только вернулся из гастрольной поездки по Японии, и у них с женой в первый же день после встречи разразился скандал. Причем грандиозный. А закончилось все тем, что Лещенко собрал свои вещи и, покинув квартиру на проспекте Мира, перебрался к себе в Сокольники. Спустя год супруги вроде бы помирились, и Абдалова даже переехала к мужу. Но, как потом оказалось, это было временное примирение.
В сентябре 1976 года, вернувшись из Монреаля с Олимпийских игр, на которых он присутствовал в составе группы поддержки, Лещенко отправился с гастролями в Сочи. И там встретил свою новую любовь. Произошло это следующим образом.
Вместе с Лещенко в Сочи выступали и другие популярные исполнители, в частности его коллега Валерий Ободзинский. И вот однажды к Лещенко в гостинице подошел его администратор и предложил провести сегодняшний вечер в приятной компании: дескать, познакомился с двумя девушками, не будешь ли четвертым? У певца на вечер были совсем иные планы – он хотел просто отдохнуть от концертов, поэтому ответил уклончиво: мол, подумаю. Но долго думать не пришлось. Едва они с администратором вошли в лифт, как туда же вошли и те самые две девушки. Администратор тут же оживился:
– Легки на помине, я о вас только что своему другу рассказывал. Знакомься, Лева, это Галя, а это Ирина.
Лещенко сразу догадался, что Галя – девушка приятеля, а Ирину он «сватает» для него. Но поскольку никакого особенного впечатления протеже администратора на него не произвела (девушка хоть и была высокой, хорошо сложенной брюнеткой с длинными распущенными волосами и темными карими глазами, но выглядела уж больно субтильной, если не сказать тощей – почти как известная топ-модель 60-х Твигги, которая голодовками довела себя чуть ли не до 20-килограммового веса), он подумал: «Ну уж нет, дружище, ничего у тебя не выйдет!» Короче, Лещенко стал отказываться от совместной вечеринки под предлогом занятости, но его приятель оказался крайне настырным типом. Он так посмотрел на певца, что Льву стало понятно – для приятеля все происходящее составляет сейчас вопрос жизни и смерти. В результате все четверо направились обедать в ближайшую шашлычную.
Стоявший в дверях швейцар, узнав популярного певца, расплылся в широченной улыбке и тут же услужливо распахнул двери: «Кто к нам пришел! Пожалуйста, проходите». Та же картина наблюдалась и в самом ресторане: официанты мгновенно засуетились и усадили четверку за самый лучший столик, услужливо заглядывая при этом Лещенко в глаза – чуть ли не пылинки с него сдували. А Ирина все это время с удивлением взирала на происходящее, пытаясь понять, в чем же дело. Спросите, почему? Дело в том, что с 1972 года она училась в Венгрии (ее направили от кафедры зарубежных стран экономического факультета МГУ в Будапештский университет в порядке обмена опытом) и гораздо лучше разбиралась в тамошних кумирах, чем в советских. Достаточно сказать, что из всех советских певцов она в то время хорошо знала только Иосифа Кобзона, а кто такой Лев Лещенко, Ирина и понятия не имела. Хотя он на тот момент был куда популярнее Кобзона: две его последние песни – «Прощай» и «Соловьиная роща» – звучали чуть ли не из утюгов. (Лично я на своей «Комете-209» заслушал «Рощу» до дыр, а шутники из народа переиначили первую строчку этой песни на свой манер: «И с полей доносится: «Налей!» – Ф. Р.)
Между тем, отобедав в ресторане, четверка разбилась на пары: каждый кавалер отправился провожать «свою» даму. Тогда-то Ирина и задала Льву давно мучавший ее вопрос: «Кто ты, если не секрет, если перед тобой все так расшаркиваются?» А тот решил отделаться шуткой: сказал, что является местным крутым мафиози. По тому, как Ирина загадочно улыбнулась, было непонятно, поверила она ему или нет.
Когда они подошли к люксу Ирины, Лещенко предложил продолжить знакомство у себя в номере. Как ни странно, девушка согласилась. В итоге еще в течение часа они сидели на балконе, пили кофе и говорили «за жизнь». Когда пришла пора прощаться, Лещенко пригласил девушку встретиться сегодня вечером еще раз – после одиннадцати, но уже у нее в номере. «Почему так поздно?» – спросила та. «Зато романтично», – ответил певец, который не хотел рассказывать Ирине о том, что до одиннадцати у него будет концерт. А пригласить девушку на свое выступление он пока не решался.
Точно в назначенное время певец постучал в дверь Ириного люкса. Но та открыла не сразу, объяснив, что занята примеркой нового платья. «Зачем тебе платье?» – удивился Лещенко, у которого были совсем иные виды на эту ночь. «Как зачем? – удивилась Ирина. – Разве мы не идем в ресторан?» «Какой ресторан, если уже почти двенадцать, а он работает до одиннадцати?» – возразил певец, надеясь, что его слова вразумят девушку. Но Ирина была настойчива: «Ничего не хочу знать, зато очень хочу есть! И если уж ты такой крутой мафиози, то что для тебя какой-то там гостиничный ресторан? Заодно посмотрим, как тебя здесь уважают!» Что оставалось делать Лещенко? Как говорится, назвался груздем…
Короче, они спустились в гостиничный ресторан. Как и следовало ожидать, он был уже закрыт, и певцу пришлось приложить максимум старания, чтобы их обслужили. Для этого он, оставив Ирину в обществе своих засидевшихся допоздна коллег, побежал сам к поварам. Назад вернулся с подносом, на котором красовались блюда с салатами, дефицитной колбаской, ветчиной и другими деликатесами. Каково же было удивление, когда Лев увидел, что его пассии за столом нет – она уже танцевала с известным пародистом. Но еще большее удивление его ждало впереди. Когда девушка вернулась и спросила, кто эти люди, он ответил, что это его коллеги. «Хороши же твои коллеги, – усмехнулась Ирина. – Стоило тебе отойти, они тут же начали ко мне приставать. Особенно вот этот…» Лещенко, естественно, вскипел: «Мне что теперь, вызвать его на дуэль?» И тут Ирина впервые показала ему, что она неплохой психолог и вообще покладистый человек. Вместо того чтобы продолжать выяснять отношения, она примиряюще улыбнулась и сказала: «Успокойся! Подумаешь, какая ерунда». Конфликт, таким образом, был исчерпан. Что было дальше, рассказывает сам Лев Лещенко: