– Ну уж и не знаю, какие у вас там Бонды килограммами, но вот Васька так непременно решил к тебе, Гутенька, переехать! – поджала губы Марта. – Так и сказал – как только Гутька вернется со своих санаториев, так я сразу вещи и соберу!
– О-о-о-й! Вещи он собере-е-е-ет! – уперла руки в бока Аллочка. – Да мы никуда и не уезжа-а-али! Специально придумали так сказать, чтобы вы здесь столоваться перестали! А то нет чтобы бедной вдове деньгами помочь, так вы еще и последние соки вытянули!
– Это мы-то соки?! – в гневе прищурилась Марта.
Гутя, сообразив, что сейчас ссора перекинется в глубокий родственный конфликт, резко грохнула пустой кастрюлей. От звона посуды обеих сестриц подбросило, и они на секунду примолкли.
– Марта! Запомни: никакого Ваську я к себе принимать не собираюсь, ясно? – не давая опомниться, проговорила Гутя.
– Так он сам…
– А если он сам заявится, у меня с ним разговор короткий – за воротничок схвачу и вниз по лестнице, силы, слава богу, на него еще хватит.
Марта с сомнением пригляделась к сестре и уже спокойней переспросила:
– А у вас точно в клубе одни Миклухо-Маклаи? Нет, я просто интересуюсь, ты же, Гутя, понимаешь, я же жена верная, мне на чужого мужика и взглянуть совестно, просто я к тому, что если какой богатый… как ты говоришь? Джеймс Бонд? Ну вот, думаю, если вдруг какой богач захочет жениться на скромной деревенской девушке, так ты меня имей в виду, а уж сама – ладно, можешь тогда Ваську себе забрать, все равно от него никакого толку.
Гутя пообещала узнать про богатого идиота, который бы захотел скромную деревенскую девушку пятидесяти четырех годков осыпать бриллиантами, и проводила сестру до порога.
– Так приятно было с вами повидаться! – уже совсем успокоенная, курлыкала Марта, прижимая к животу кулечек с печеньем, которое не успела доесть.
После ее ухода из своей комнаты высунулась Варька.
– Мам, она не слишком обиделась, а?
– По-моему, не слишком… да я, честно говоря, не очень-то и приглядывалась.
На следующий день слова Марты подтвердились.
Когда Гутя, нагруженная пакетами, вернулась из магазина домой, прямо в прихожей что-то темное кинулось ей на шею.
– Гутенька!! Лилия моя ненаглядная! – гаркнуло ей в самое ухо, и Гутя поняла, что встречает ее бывший супруг Вася.
– Ты чего на людей набрасываешься? – отбрыкивалась Гутя, пытаясь увернуться от пылких объятий. – Да отцепись ты, клещ какой!
– Нет-нет, дай мне сумки, я все сам! – протараторил бывший и выхватил из рук Гути пакеты. – Ты не смущайся! Дома никого нет, я все устроил. Дал твоей Аллочке пятьдесят рублей и отправил ее в кино, на два сеанса! Заметь, потратился! А все для того, чтобы мы с тобой… вдвоем…
Он бросил пакеты на кухонный стол и медленно, томно прикрыв глаза для большего эффекта, снова направился к Гуте в прихожую. Он даже надумал самолично снять с нее сапоги, чтобы та ярче ощутила его вновь вспыхнувшие чувства.
Однако в прихожей никого не оказалось. Гутя вовсе не желала возобновлять отношения, она попросту сбежала, оставив Василия дожидаться Аллочку из кинотеатра. Ну или Варьку с Фомой, как повезет.
– Вот паразит, а? – бурчала она себе под нос, выскакивая из подъезда. – Так хотелось сегодня курицу сделать в духовке, Фома любит, а теперь придется… теперь придется идти в гости. И я даже знаю к кому.
Гутя отправилась к Дарье Викторовне. Перед Викторией Геннадий был с ней довольно нежен, несколько раз их даже видели в парке, а сама Дарья не однажды хвасталась, что они вместе отдыхали на даче.
Встретила Гутю Любочка – приятная молодая женщина, невестка Дарьи Викторовны. Некоторое время Люба тоже посещала клуб, там она встретилась с Дарьей, а та уже познакомила ее со своим сыном, завидным женихом. Любочка была рада знакомству безмерно, сына Дарьи – Мишеньку быстренько полюбила и на новую родню не могла нахвалиться. Дарья Викторовна тоже души не чаяла в скромной, тихой женщине. Ходить в такие семьи для Гути было истинным удовольствием. Там она по-настоящему ощущала, как необходимо ее занятие, сколько счастья оно дарит, и вообще, если задуматься, то без нее, без Гути, в мире была бы ощутимая брешь. Правда, союз Любы и Мишеньки случился помимо Гутиных стараний, и все же…
– Ой! Кто к нам пришел! – радостно всплеснула руками Любочка и по-детски кинулась к Гуте на шею.
Она, видимо, стряпала, потому что руки у нее были в муке, и после пылких объятий пальто Гути тут же забелело пятнами.
– Батюшки! Я вас испачкала! Проходите и раздевайтесь немедленно, я сейчас все почищу! – засуетилась Люба и потянула гостью в дом.
Пальто она и в самом деле быстро привела в порядок и тут же усадила гостью пить чай с пышными пирогами.
– Угощайтесь, они еще горячие. Вы какие больше любите? Вот эти с капустой, эти с повидлом, а эти с мясом, берите!
Пироги источали такой запах, что удержаться было невозможно.
– Я, Любочка, к Дарье Викторовне пришла… – пояснила Гутя, уплетая пирожок. – А ее чего-то не видно…
– Ой, – лукаво блеснула глазами Любочка и придвинулась ближе. – Я расскажу только вам по большому секрету. У нее сейчас свидание с каким-то новеньким мужчиной! Вчера на вечере она познакомилась с… Ой, не знаю, как его зовут… кажется, Федор. Вот она с этим Федором сейчас на свидание отправилась. Счастливая-я-я, просто не передать!
Гутя понимающе улыбнулась. Она так и думала, что кому-то из Гусевых Дарьи Викторовны не миновать. А Любочка продолжала:
– Вчера утром еще никуда не собиралась, а вечером накрасилась, нарядилась и отправилась. И правильно сделала. Чего дома высидишь, правда же? Мы ей с Мишей так и сказали: сходи, мама, хоть повеселишься. Она же у нас еще совсем молодая! А вы вчера там были? Расскажите, как она выглядела? Ее приглашали?
Гуте нравилось, когда вот так интересуются делами свекрови, однако она и сама пришла, чтобы что-то выяснить. Поэтому решила тему переменить:
– Дарья Викторовна вчера была на высоте! Просто околдовала всех красотой, молодостью, весельем! Все про вас с Мишей рассказывала… А Миша сам-то сейчас дома?
– Дома, – кивнула Любочка. – Только он спит. Он у нас гриппует уже третий день… А кто маму приглашал танцевать?
– Да я сейчас и не вспомню… – увернулась от новых расспросов Гутя, потянулась за новым пирожком и проговорила: – Я вот тоже так рада, что Дарья Викторовна с Федором познакомилась, а то ведь с Геннадием Архиповичем у них так некрасиво вышло.
Любочка немного опечалилась.
– И не говорите, – вздохнула она. – Мама тогда так переживала и нам запретила про него говорить: очень на него обижена была. Все дома сидела, смотрела в окно и даже на улицу не выходила. Ой, мы тогда с Мишенькой так за нее переживали! Я к ней и так и эдак, а она… Все говорила – это как же он меня на такую торбу променял? Ой! Простите… он же, кажется, на вашей сестре женился?
– Да нет, не женился… – проговорила Гутя. И спросила: – Ну и что, переживала, переживала, а потом решила забыть его, да? И сразу вот так взяла, пошла на вечер и познакомилась с Федором, да?
Любочка наморщила лоб:
– Ну почему сразу пошла? Она идти не хотела, я же вам говорю – это мы ее с Мишенькой уговорили.
– И, говоришь, даже на улицу не выходила?
– Не-а, все возле окошка. Только вот еще к вам в клуб наведывалась, а так все дома…
Молодая хозяйка успевала говорить про свекровь, ляпать новые пироги и подкладывать Гуте уже готовые. Проговорили они до синего вечера.
– Ну, Любочка, пойду я, – поднялась наконец Гутя. – Видимо, свидание у них с Федором затянулось, не буду ждать.
– А вы в следующий раз приходите, – радушно пригласила Люба. – Или еще предварительно позвонить можно, тогда она точно дома будет.
Гутя пообещала прийти еще раз и распрощалась.
Домой она шла пешком. Шла и рассуждала – могла ли Дарья Викторовна нанять кого-нибудь, чтобы убить Геннадия? По логике, конечно, могла. Однако Гуте отчего-то трудно было представить, как эта уважаемая женщина ищет наемного убийцу, затем договаривается с ним о встрече, передает деньги… И потом, Геннадий ведь не сразу перекинулся от нее к Аллочке, он сначала к Виктории ушел. Почему тогда Виктория Даниловна никак не пострадала? Или Дарья не верила, что у них все серьезно, а уж когда ее бывший кавалер повел Аллочку под венец… Но опять же – кто тогда пригласил Гусевых? Сама бы Дарья Викторовна заботиться об общественности не стала, она бы познакомилась с тем же Федором где-нибудь за вратами клуба, а потом заявилась бы с ним на клубную вечеринку, чтобы ее вечная соперница Виктория сошла бы с ума от зависти. Именно так бы поступила уважаемая Дарья Викторовна. Или Гутя совсем не разбирается в людях. Хотя… появление Гусевых, возможно, никак с убийством Геннадия не связано, но что-то подсказывало, что все странности с женихами – дело одних и тех же рук.
«Интересно, а мой бывший муженек уже ушел или все еще меня дожидается? – вдруг подумала Гутя, поднимаясь на свой этаж. – Хорошо бы уже ушел…»
«Интересно, а мой бывший муженек уже ушел или все еще меня дожидается? – вдруг подумала Гутя, поднимаясь на свой этаж. – Хорошо бы уже ушел…»
Василия в доме уже не было. Зато возле телевизора сидела рассерженная Аллочка и, завидев сестру, тут же кинулась выговаривать:
– Гутя! А я ведь твоего ухажера выставила! Да! – сощурившись и качая головой, сообщила она. – Сунул мне пятьдесят рублей и отправил в кино, хам! Как будто не знает, что в любом кинотеатре билеты по стольнику! Скупердяй! Ну я ему устроила! Не знаю, чего он тут дожидался, тебя, наверное, но я как заявилась! Как швырнула ему в физию…
– …Пятьдесят рублей? – удивилась Гутя. Она знала, что деньги, которые попали к сестрице, выудить уже практически невозможно.
– Еще чего! Я ему обвинение швырнула! – не обманула ожидания Аллочка. – И вот так взяла за шиворот, как ты учила, и прямо с лестницы!
Гутя поморщилась – во-первых, ничему такому она Аллочку не учила, а во-вторых… человек ей все же выдал полтинник на карманные расходы, к чему уж звереть?
– Могла бы и поаккуратнее с родственником… – пробормотала она.
– А он со мной аккуратно? Аккуратно, да? – взорвалась Аллочка и ее обиженных криков хватило бы еще на битый час, если бы не зазвонил телефон.
Аллочка пантерой кинулась к аппарату и мгновенно превратилась из гневной фурии в само очарование:
– Квартира Неверовых. Алиссия вас слушает… Кого? Гутиэру Власовну? А ее сейчас нет… она придет поздно ночью, так что перезванивать… Ну подожди же ты…
Последние слова Аллочка адресовала уже сестре, которая безжалостно рвала трубку.
– Алло! Гутиэра Власовна у телефона… Аллочка! Уйди, говорю, мне по делу звонят!
– Ага! Как мужской голос, так сразу по делу! А я потом выставляй этих кобелей!
– Да… нет-нет, это у нас соседка-пьяница, как напьется, так и бушует… А с кем имею честь?.. Кто? Матвей Гусев?
Аллочка окончательно вышла из себя. Теперь она всем телом навалилась на сестру и уже силой отбирала телефонную трубку:
– Д-дай быстро, это мой Гусев, – пыхтела она, воюя с сестрой.
– Что вы говорите? Встретиться?.. Да нет же, отчего же… Аллочка, отцепись, говорю! Да-да, диктуйте…
– Она не может!!! – отчаянно пыталась влезть в разговор недоделанная вдова. – Она сейчас мужа встречать будет с работы!!. Гутька! Отдай трубку!!
Гутя уже и сама бросила трубку и понеслась искать ручку, чтобы записать адрес, пока не забыла. Аллочка подлетела к телефону, прилипла ухом, но из трубки уже неслись короткие гудки.
– А-а-а-а! – ринулась разгневанная дама на родственницу. – Моего мужчину уводить!
– Аллочка! Да приди ты в себя! – пыталась урезонить буянку Гутиэра. – Ты понимаешь, что человек звонил по делу! Ты уже забыла, что я руководитель клуба! Да какой там руководитель – я его создала, это мое детище! Поэтому все и обращаются именно ко мне, ну неужели непонятно? Быть может, этот Матвей звонил только для того, чтобы расспросить, как ему удобнее сблизиться с тобой! И вообще, я не уверена, что это он, голос какой-то…
– Ага! А я вот такая дура, взяла и поверила! Дудки! – бесновалась сестра. – Если он из-за меня с тобой встречается, значит, я тоже с тобой пойду!
Гутя поняла, что договариваться с Аллочкой сейчас бесполезно, а между тем Матвей Гусев через полчаса ждал ее по назначенному адресу. Гутя решила, что пока она красится, причесывается, домой, возможно, уже вернутся Фома с Варькой и, может, удастся с ними провести операцию по задержанию Аллочки дома. Времени ей, по всем подсчетам, должно было хватить.
Как Гутя и предполагала, к тому моменту, когда она накрасилась, Фома с женой и в самом деле вернулись. Выловив дочь, Гутя кратко обрисовала ситуацию, и Варька проявила чудеса смекалки:
– Аллочка! – позвала она тетку в свою комнату. – Ты не видела, мне вчера журнал пришел – самые красивые мужчины года? Он тебе не попадался? Очень жаль, там адреса самых завидных женихов напечатаны… А! Вот он! Думала потеряла.
Аллочке больше ничего и говорить было не нужно. Тигрицей кинулась она в комнату племянницы, выхватила из рук девушки глянцевый журнал и принялась лихорадочно листать страницы.
– Где, ты говоришь, адреса? – не отрывалась она от смазливых мужских лиц на фото.
– Да там дальше, листай внимательнее, – проговорила Варька, плотно прикрывая дверь.
Гутя не стала ждать, когда судьба подарит ей еще один шанс, ужом проскользнула в прихожую и неслышно выпорхнула из дома.
Только на остановке она смогла передохнуть. Интересно, зачем ее пригласил этот Гусев? Явно у парня что-то случилось, потому что у него был такой голос…
– Женщина, вошли – деньги сразу приготовьте! – прогнусавила кондуктор в переполненном автобусе.
Гутя нашарила в кармане мелочь, расплатилась и снова отвернулась к окну.
– А вы, женщина? – добивала кондуктор другую пассажирку.
– А за меня вон та дама расплатится, – услышала Гутя до тошноты знакомый голос.
Так и есть, рядом с ней стояла Аллочка, презрительно кривила губы и обиженно пялилась в грязное окно.
Глава 4 Проверка на инфаркт
– Ну и чего ты за мной потащилась? – ворчала Гутя, подходя к нужному дому.
– Молчи лучше, – огрызалась Аллочка. – Сама, главное, к моему жениху на свидание несется, и еще недовольна!
– Завтра же отправлю тебя в деревню к родителям, ты мне так всю работу загубишь!
– А ты поменьше с моими женихами работай! Своих уже иметь надо… И никуда я не уеду, сюда приехала, здесь и помирать буду!
Гутя уже даже не отвечала. Ее тревожило одно – зачем ее вызвал Гусев. И станет ли он с ней говорить, если увидит, какой хвост Гутя притащила за собой?
Нужная квартира оказалась весьма убогой, на ней не имелось даже дерматиновой обивки, в то время как у всех на площадке были установлены сплошь металлические двери.
– М-да… бедновато… – Гутя прищелкнула языком.
– Это он, наверное, снимает, – тут же заступилась за кавалера Аллочка. – Звони давай, ждет же человек.
– Да куда звонить-то? Здесь даже звонка нет!
Звонка и правда не было. Тогда Аллочка, поправив шапочку и придав своему лицу выражение наивности, как у первоклассницы, с силой молотобойца забарабанила в дверь.
От ее ударов дверь легко отворилась.
– О! Смотри! Дверь сама открывается! – радостно фыркнула Аллочка и сунулась в квартиру.
– Стой! – крикнула ей Гутя. – Нельзя входить, когда дверь вот так – нараспашку!
– Да отстань ты, – отмахнулась Аллочка, смело продвигаясь в прихожую. – Это ты мне специально лапшу на уши вешала – по делу он тебя звал! Он небось сейчас развалился в спальне и ждет тебя, приготовленный ко всяким пошлостям. Я сама по телевизору видела…
Гуте ничего не оставалось делать, как шагнуть вслед за сестрой.
Дверь в комнату была закрыта, и Гутя на минуточку поверила догадкам Аллочки. Но едва они раскрыли дверь, как от догадки не осталось и следа.
По всей комнате на полу стояли зажженные свечи, на стене висел огромный портрет Геннадия Архиповича и, казалось, он по-бесовски усмехается.
Даже крикнуть женщины не могли – так сковал ужас. Уже через секунду, толкая друг друга, они кинулись обратно к двери, но та была захлопнута, хотя ни Аллочка, ни сама Гутя дверь за собой не запирали. Гутя никак не могла открыть дверь – замок в темноте было найти трудно, да еще руки дрожали, и сердце колотилось где-то в горле. А спину будто прожигал взгляд погибшего Геннадия Архиповича. И уж совсем женщины чуть не грохнулись в обморок, когда из Гутиной сумочки донесся дурацкий марш Мендельсона.
– А-а-а! – не выдержав, завопила Аллочка. – Ты еще и свадьбу здесь заказала?!!
Гутя привалилась к стене и постаралась успокоиться, в такой ситуации никак нельзя давать волю нервам, можно сойти с ума. В конце концов кто-то решил подшутить… если не придумал нечто большее…
– Я не пойду больше замуж за Геннадия!! – чуть не в истерике вопила Аллочка. – Даже и не включай мне этот марш! Даже и не надо мне никакой свадьбы!!
– Какая свадьба, это мой сотовый телефон… – постаралась спокойно проговорить Гутя.
Ее тон подействовал на сестру, точно нашатырный спирт, она замолкла и теперь только хватала ртом воздух.
– Алло, – ответила Гутя.
В трубке секунду помолчали, а потом какой-то неживой голос, без малейших интонаций, проговорил:
– Что ж вы, Гутиэра Власовна, старых членов клуба забываете? Быстро вы их на новых поменяли. К Гусеву пришли? А ко мне кто придет, на могилку?
Гуте снова стало плохо. Она уже не позволяла себе безумно предаваться ужасу, пыталась держать себя в руках и понимала умом, что это работа совсем даже не погибшего, однако не было никаких сил обернуться назад, где с портрета во всю стену страшно щурился безобидный при жизни Геннадий Архипович.
– Ваша шутка получилась не смешной, – как можно строже проговорила она. – Боюсь, этим придется заняться, я не люблю, когда меня хотят напугать.