— Конечно.
Мужчина аккуратно поднял девушку и перенес на кровать в углу.
* * *Ной оттолкнул его, как только они оказались дома.
— Что ты наделал?! Как ты мог? — сквозь слезы крикнул парень.
— Я заботился о тебе! Это был шанс спасти тебя от нее, и я воспользовался им.
— Спасти от нее? Она спасла нам жизни, Трин! Она защитила нас от варгана! А ты убил ее!
— Не надо было бы никого защищать, если бы она не украла тебя! Ничего бы этого не случилось!
— Как ты можешь? Я всегда считал тебя образцом справедливости и доброты. А ты…
— Ной, она темная! Она, к тому же, убийца!
— А ты кто??? Кто ты, после этого?
— Я защищал брата. Это мой долг.
— Так это из-за меня? Она умерла из-за меня? Лучше бы ты не приходил! Лучше бы вообще не появлялся в темной империи, — зло ответил Ной. Этими словами он «ударил» Трина наотмашь.
— Как ты можешь так говорить? Ты мой брат.
— И что? Это причина, чтобы убивать? Ты не представляешь, сколько она для меня сделала! Это время, что я провел с ней — самое «живое»! Она столькому меня научила, столько показала! Я жил, дышал полной грудью, я чувствовал, что не просто трачу на что-то время. Я… это лучшее время в моей жизни, — под конец речи голос парня перешел в шепот.
— И мне страшно подумать, чему она тебя научила. Это были темные заклинания, так ведь?
— Какой же ты глупый, — горько рассмеялся парень. — И я был таким же, пока она не открыла мне глаза. И за это я буду благодарен ей до конца жизни.
— Ной, это неправильно. Ты не должен пользоваться темными заклинаниями. Это погубит тебя.
— Прекрати говорить чушь.
— Она хорошо промыла тебе мозги. Ничего, ты поймешь скоро, что я был прав. В академии я сказал, что ты отсутствуешь по семейным делам. И ты должен будешь подтвердить это.
— О, Боже, — удивленно прошептал парень. — Каким же я был слепым. Ты боишься! Этот суеверный страх перед всем темным. Ты просто следуешь всему, что в тебя вбивали. Ты не хочешь ничего знать, ты заперт в светлой «скорлупе» и хочешь меня сделать таким же. И я стал бы, наверно, если бы не Лир. А теперь ты боишься, что я не такой, и ты ничего не можешь с этим сделать. Знаешь, если бы я умел строить порталы, то сейчас же вернулся к темным. Каким я был идиотом, когда попросил Лир написать тебе письмо. Если бы только можно было вернуть время назад.
— Ты не можешь говорить это серьезно. Ной, ты все, что есть у меня.
— Нет, меня у тебя тоже нет. Тот Ной, которого ты знал… его больше нет. Я изменился, стал сильнее, умнее. Я прозрел! И этого уже ничто не изменит.
— И что ты теперь будешь делать?
— Я вернусь в Академию. Но не потому, что этого хочешь ты, а потому, что Лир посчитала бы это правильным. Мне нужен диплом. Но не жди, что все будет, как раньше.
— Для меня главное, чтобы ты был в безопасности, — тихо произнес мужчина.
— Нет, Трин. Для тебя главное, чтобы я был под контролем. Я буду в безопасности, но вот контроль надо мной ты упустил. И я не знаю, смогу ли простить тебя когда-нибудь.
— Но я твой брат.
— Да. Но от этого только больнее. К тому же, Аньянка поймет, что смерть Лир связана с нашим исчезновением. Она догадается, что это сделал ты. И неизвестно, что она сделает. Так что будь готов к последствиям своего поступка.
— Вряд ли она что-то сделает. Ведь для всех Алирия все еще находится в Безвременье, значит, предъявить мне она ничего не может.
— Официально — да! Но это не значит, что она не может нанять кого-то для устранения тебя. И какой тогда во всем этом был смысл?
— Я вернул тебя домой, — глухо пробормотал мужчина.
— Да? А она после твоей смерти может забрать назад. Лир хотела сделать из меня хорошего мага и воина. Аньянка решит исполнить ее волю. И все вернется на свои места. Все, за исключением двух прервавшихся жизней.
После этих слов парень развернулся и вышел из комнаты, оставив брата одного.
Глава 17
Приходила в себя я долго. Сначала выныривала на поверхность сознания буквально на мгновения, и снова погружалась в темноту. Потом периоды бодрствования были чуть дольше, меня вроде чем-то поили. И вот теперь я проснулась. В комнате никого не было. Я даже не знаю, чья это комната. Судя по количеству колбочек, трав и скляночек с жидкостями — комната принадлежала лекарю. Полагаю, что лекарь жил во дворце, ведь амулет с завязанным на него порталом, был настроен на Аньянку. Не так давно я заговорила его на перенос моего тела, сознательного или нет, в случае угрозы жизни. Угроза была, я до сих пор помню лицо Трина, когда он всадил в меня кинжал. Сукин сын! Я спасла им жизни, а он меня решил под шумок убрать. Да и я дура. Расслабилась совсем, решила, что он не причинит мне вреда, не решится, и, уж точно, не в Тихом лесу. А он рискнул и почти выиграл. Ну, он думает, что выиграл, но я пока не буду его разочаровывать. Он заплатит мне за все. А еще светлый! Хотя от них только этого ждать и можно! Я пыталась быть хорошей, честно. Я старалась быть доброй даже с ним, за что и получила. Если бы он боялся меня с самого начала, то этого бы не произошло. Если бы я не доверилась… Что ж, это был хороший урок, доходчивый. И я его выучила. Он считал меня злобной тварью, которая решила угробить жизнь его брату. Раз я темная, то ничего хорошего и доброго во мне нет! Он видел меня такой. Значит, я и буду такой. Он заплатит за все, даже не зная, почему вдруг его жизнь пошла под откос, кто виноват в несчастьях, свалившихся на его голову. Убивать его я не буду, не хочу лишать Ноя брата. И моя месть никак не коснется Ноя, он ни в чем не виноват. Я помню его крик и слезы там, в лесу, он пытался остаться и помочь мне. Он тот, в ком я не ошиблась, и достоин всего самого лучшего. А вот его брат пожалеет. Только когда моя месть будет полностью завершена, он узнает, кто и за что его наказал. Мои губы расплылись в зловещей улыбке. Я выхожу на тропу войны.
В коридоре послышались шаги и через несколько секунд дверь открылась. В комнату вошел мужчина и первым делом глянул на меня… да так и остановился.
— Пришла в себя? Наконец-то! Как самочувствие?
— Нормально, пока ничего не болит. Вы кто?
— Тот, кто вытащил тебя с грани. Лекарь.
— Мы во дворце?
— Да.
Он подошел ко мне, потрогал мой лоб, посмотрел в глаза, прощупал пульс.
— Пульс в норме, температура тоже. Идешь на поправку.
— Долго я была без сознания?
— Три дня. У тебя была глубокая рана на животе. Хорошо, что при тебе были некоторые травки. Это, возможно, спасло тебе жизнь.
— Сходила, блин, за травками, да?
— Это точно, — усмехнулся он. — Есть хочешь?
— Еще не решила.
— Значит, надо поесть. Я принесу тебе бульон. Отдыхай пока. И скажу императрице, что ты пришла в себя. Она часто заходит проведать тебя.
С этими словами он вышел из комнаты. А спустя всего десять минут в комнату влетела Яни. Увидев бодрствующую меня, она улыбнулась и, подбежав, аккуратно обняла меня.
— Лири, как же ты меня напугала. Не смей так больше.
— Да я тоже не горю желанием.
— Что произошло? Почему ты…
— Трин решил избавиться от меня на нейтральной территории.
— Я так и знала. Найду и убью его.
— Не надо, я сама отомщу.
— Хорошо. Главное, что ты пришла в себя. И теперь все будет хорошо. Видела бы ты лица эльфийских послов, когда загорелся портал, а потом показалась ты. Хотя мне было не до этого, я кинулась к тебе и прошла порталом прямо к лекарю в комнату. Советникам пришлось улаживать все дела с послами.
— Да, уверена, они никогда еще не видели бегающих императриц.
— Плевать. Я сказала, что ты мне, как сестра, так они даже побеспокоились о твоем здоровье.
— Какая честь.
Тут в комнату вернулся лекарь, неся в руках поднос с едой. Руки пока были слабые, но не настолько, чтобы я не удержала ложку. После еды мне дали очередной отвар, после которого мне снова захотелось спать.
— Я пойду, а ты поспи, — поднялась с кровати Яни. — Кстати, Рикар тоже спрашивал о твоем здоровье, беспокоился. Надо ему сказать, что ты пришла в себя. А он ничего, Лири, присмотрись.
— Нет, Яни, он просто друг.
— Жаль. В любом случае, обрадую «друга» твоим возвращением в наши ряды.
После этого она вышла из комнаты, а я заснула. В следующий раз я проснулась только на следующее утро. Сил уже было чуть побольше, но встать еще не получалось. Голова начинала кружиться, и я снова сползала вниз. Приходил Рикар, посидел со мной полчаса, поддержал морально. Потом снова пришла Аньянка.
— Привет, привидение! — бодро сказала она.
— Почему это я привидение?
— Да, такая же бледная! В гроб краше кладут.
— Спасибо, ты умеешь поддержать.
— Да ладно, — рассмеялась она, — не так все плохо. Зомби выглядят все-таки хуже.
— О, ну тогда я рада! Я лучше зомби! Мне еще никогда не делали таких комплиментов.
— О, ну тогда я рада! Я лучше зомби! Мне еще никогда не делали таких комплиментов.
— Ничего, все бывает в первый раз. Как ты?
— Нормально. Боли нет, только сильная слабость.
— Неудивительно, ты потеряла очень много крови, — грустно произнесла она.
— Теперь для восполнения надо попить чьей-нибудь. Кого тебе не жалко?
— Мне всех жалко! Я не держу бесполезных людей! Ты уж как-нибудь травками отпаивайся!
— Вот так всегда, а еще подруга, называется, — показательно нахмурилась я. Потом мы обе рассмеялись.
— Что говорит лекарь? Когда я смогу бегать?
— Через несколько дней ты должна уже будешь подняться.
— Да, а потом еще кучу времени возвращать силы. Буду просить Рикара, чтобы привел меня в форму.
— О, я думаю, он с удовольствием. Он отомстит тебе за тот раз, когда ты покатала его в пыли перед всем гарнизоном.
— Точно! Я еще пожалею об этом.
Несколько мгновений мы просто наслаждались тишиной. У меня созрел план, и нужно было решить некоторые вопросы с Яни. Ей не понравится, но что поделать.
— Аньянка, мне нужна будет твоя помощь.
— Конечно, что ты хочешь?
— Ты представила меня перед другими, как Лирианну Тулузскую. Кто-то может проверить эту историю? Есть люди хорошо знакомые с этими князьями? Знающие, что дочерей у них нет?
— Есть. Историю проверить можно. Но кто будет это делать?
— Яни, ты можешь связаться с ними и сказать, чтобы в случае чего, они могли подтвердить это? Все-таки, они темные, а во мне обе стороны — и светлая, и темная. Пусть они скажут, что я внебрачная дочь от светлой магички, которую та скрывала. И лишь недавно они узнали обо мне.
— Зачем тебе это?
— Я отправлюсь в Светлую империю под именем Лирианны, приближенной ко двору, твоей подруги. И мне нужно, чтобы мою историю могли подтвердить.
— Я могу это сделать. Но зачем ты туда поедешь? При этом открыто? Тебя могут узнать. Все-таки, твое лицо отпечаталось у многих в памяти.
— Знаю. Я кое-что сделаю с внешностью. А открыто поеду, якобы для более детального изучения светлой магии. Допустим, мне это нужно для выпускной работы в Темной академии. На самом же деле, я еду, чтобы превратить жизнь Трина в ад. Только он не должен знать, откуда это ему так «шлют привет». Он никак не должен связать это со мной. Пусть думает, что приезжая темная — просто стерва, которая портит ему жизнь. Да и то, об основных гадостях он даже не будет подозревать, и никак не сможет связать это со мной. Только, когда моя месть будет завершена, он узнает, за что платил.
— Хорошо, я все сделаю. Только умоляю, будь осторожна. Ты дорога мне, я не хочу тебя потерять. А там ты будешь совсем одна.
— Я буду осторожной. К тому же, никто не посмеет причинить мне вред. Во-первых, я подруга императрицы, значит, о моей безопасности позаботятся. Никто не хочет нажить таких проблем. А во-вторых, я для них буду экзотикой. Они боятся и ненавидят темных. Но все темное и запретное притягивает. Я для них — тайна, возможность прикоснуться к чему-то опасному, пощекотать нервы. Они и не поймут, что у красивой рыбки акульи зубки. Пока не будет поздно.
Глава 18
На возвращение меня в форму ушло два месяца. Сначала я быстро уставала, но потом набралась сил и смогла вести бой как раньше. К этому времени Аньянка уладила все формальности с моей личностью, и теперь к моей истории никто не подкопается. Я могла официально отправиться в Светлую империю. Осталось только Аньянке отправить официальное письмо светлому императору о моем прибытии. Уведомление, так сказать. Ведь отказаться он не имеет права — это огромное оскорбление. Так что я готовилась, собирала вещи, продумывала план действий. Меня полагалось отправить порталом вместе с лошадью. Это не совсем обычно, ведь я должна была ехать в карете все расстояние от одной империи к другой. Согласно моему положению. Но мы, магички, народ самовольный, поэтому на такие вещи никто не обращал внимания.
— Лири, — в мою комнату зашла Аньянка. — Письмо я отправила, осталось дождаться ответа. Ты говорила, что изменишь внешность, чтобы тебя не узнали. Что ты собралась делать?
— Покрасить волосы для начала.
Аньянка замерла с суеверным ужасом в глазах.
— Что??? Ты совсем головой ударилась?
— Нет. Что в этом такого страшного?
— Лири, у тебя прекрасные волосы! Они очень красивые. Не крась их. Давай лучше магией.
— Нет, магия легко разрушается. При светлом дворе будет достаточно магов, это слишком рискованно.
— И ты думаешь, что один лишь цвет поменяет твою внешность?
— Нет, но умелый макияж может сделать многое. Мне нужно, чтобы моя внешность была полностью настоящей.
— В какой цвет собралась покрасить?
— В черный.
— Только через мой труп!
— Зачем же так кардинально?
— Лири, может не надо? Давай не черный.
— У тебя какие-то проблемы с этим цветом?
— Нет, просто ты будешь выглядеть, как… стерва!
— Отлично, чего я и добиваюсь.
— Карьян бы меня убил за это. Он так любил твои волосы.
— Но его больше нет, — грустно ответила я. — А на том свете это уже будет не важно. Так что, ты мне поможешь.
— Хорошо. Когда?
— Сейчас! Я же должна привыкнуть к цвету. Пошли, у меня готова смесь.
Мы отправились в ванную менять мою внешность. Это я только перед Аньянкой такая смелая, а самой тоже было страшно красить волосы. Это как… перевернуть главу и начать новую жизнь. Поменять цвет волос на противоположный, определенно ассоциировалось у меня с этим. И мне было страшно. Яни нанесла мне все это на волосы и замотала их. Все, пути назад не было. А спустя час я стояла перед зеркалом и не могла оторваться. Это я? Теперь я выгляжу так? Непривычно, странно, будто вовсе не я, а кто-то другой. Я была права, с таким цветом волос и макияжем, а я его уже представляла, меня не узнает никто из них. Близких людей там не осталось.
— Ого, будто другой человек. Какая-то другая, чужая.
— Я тоже так подумала. Но Лирианна Тулузская и есть чужая для тебя. Просто подруга. А в зеркале именно она. Не Алирия.
— Я понимаю, просто… тяжело с этим смириться.
— Придется. И тебе и мне.
— Да.
Дальше мы стояли в тишине и осознавали грядущие перемены.
* * *Ной сидел в библиотеке. Это стало его любимым местом с тех пор, как он познакомился с Алирией. Он теперь часто вспоминал моменты их жизни. Ее пробуждение и его страх, вызов Карьяна, первый взгляд на темную империю, первые занятия с ней, тренировки с Рикаром, острова, океан, звездное небо над пустыней. Но чаще всего он вспоминал Тихий лес. И каждый раз эти воспоминания рождали боль. Она стала меньше, но не исчезла. Теперь часть боли заняла тоска. Тупым оружием ударяя в грудь, не принося ран, но оставляя внутри ноющие следы. Когда-нибудь и это пройдет, оставляя только грусть. Он потерял родителей, потерял ее, свою учительницу. Именно так он ее называл, ведь она не просто давала материал для обучения — она учила его жизни. И вот ее нет. У него есть опыт потерь, но это не то, к чему можно привыкнуть. Не то, что может перестать ранить. Каждая потеря, как кусочек вырванной души. Каждому близкому тебе человеку ты отдаешь кусочек себя, а он взамен — свой кусочек. Ты чувствуешь, как эти кусочки живут и дарят тебе тепло, связывают вас. Иногда бывает так, что кусочки гаснут, и связь с этим человеком прерывается. Он перестает быть близким. А иногда бывает так, что человек умирает, забирая не только твой кусочек в своей груди, но и вырывая свой из твоей. И душа кровоточит от потери. Ведь она срослась, она была цельной. А теперь нет. И эту пустоту уже ничего не заменит. Все зарастет, зарубцуется, но уже никогда не будет таким, как прежде.
Прерывая его размышления, дверь открылась, впуская его старшего брата. Ной не хотел его сейчас видеть. Он теперь вообще старался быть один. Даже в Академии друзья встретили его с радостными слезами, они ведь знали, где он был. Точнее, с кем. Но со временем поняли, что что-то не так. Он сторонился даже их. Не то, чтобы ему было наплевать на них. Просто он не мог. Не сейчас. Они думали, что он такой от пребывания с Алирией. Пусть думают, для них так будет лучше.
— Ной? Почему ты здесь сидишь? Один.
— А с кем я должен тут сидеть? — спокойно ответил парень.
— Вышел бы на улицу, там прекрасная погода. Сходил бы куда-нибудь. Ты все время сидишь в библиотеке.
— Мне нравится быть среди книг… одному.
— Ной, так нельзя. Ты должен жить дальше.
— Я живу. Учусь хорошо, не доставляю проблем магистрам. Это должно тебя обрадовать. Их радует.
— А меня нет. Я вижу тебя, и меня увиденное, совсем не радует. Ты как призрак ходишь по дому, делаешь все автоматически. Ты ни разу не улыбнулся.
— Это мой выбор. Не собираюсь лицемерно улыбаться.
— А ты улыбнись от души.