— Много ты знаешь людей, разгуливающих по городу с ножницами в кармане? Такой убийца-портной! — съязвила она. — Есть и другие доказательства, что это мои ножницы…
— Какие?
Перед ними остановился старенький «жигуленок». Марта помогла сесть Роману на заднее сиденье, обежала машину и села рядом с ним. Пожилому водителю она назвала свой домашний адрес, что не без удовлетворения отметил Роман.
— Уж не знаю, как они не пропали в таком огне, но эксперты на ножницах нашли мои отпечатки, а следы крови отправили на исследование. Я не сомневаюсь, что эта кровь будет принадлежать мне, — сказала она Роману.
— Еще бы! Я помню тебя в тот злополучный день! У тебя же все руки были в ссадинах, ты купила ножницы и потом, естественно, держала их в руках.
Шофер с опаской посмотрел на своих пассажиров — молодого мужчину с красивым измученным лицом, одетого в костюм доктора, и миниатюрную женщину в кроваво-красных туфлях на высоченных каблуках и в красных бусах на белой шее.
— Почему тебя тогда не загребли в милицию, если такие улики указывают на тебя? — искренне удивился Роман.
Марта нахмурилась.
— Ты так говоришь, словно не рад, что я осталась на свободе! Но ничего, мне недолго осталось гулять, как выразился следователь. Меня не арестовали только потому, что установлено время убийства Надежды, а у меня есть два незаинтересованных в моей судьбе свидетеля, которые подтвердили мое алиби. Они, мои старушки-близняшки, подписались под своими показаниями, что в момент убийства Надежды я безмятежным сном спала у них в избе, наевшись какого-то снадобья от простуды. Вот! Что за жизнь у меня пошла, остаюсь на свободе от алиби до алиби?
Водитель нервно нажал на педаль газа, чуть не въехав в находящуюся перед ним машину, и вытер носовым платком пот со лба. Постояв в дорожных пробках минут двадцать, Марта с Романом наконец приехали к ее дому. Мужчина быстро схватил сто пятьдесят рублей, протянутые Мартой, и вдавил педаль газа.
— Он принял меня за маньячку, — грустно посмотрела она вслед машине.
— А меня за доктора Франкенштейна.
— Кстати, что у тебя за страсть к странной одежде? В следующий раз я увижу тебя в костюме Деда Мороза или пожарника?
— Это если повезет. А вообще, так и знал, что ты это скажешь. Кто бы меня выпустил из больницы в халате и трусах?
Они поднялись в квартиру Марты.
— Располагайся, ты здесь уже не в первый раз, не стесняйся.
— Это лишнее напоминание, ты же знаешь, что я не стеснительный, — ответил гость, разваливаясь на кожаном диване.
— А теперь ответь мне, ты нормальный человек?
— Меня начинает пугать частота, с которой мне задают этот вопрос в последнее время.
— Как ты мог, выйдя из беспамятства, сбежать из больницы со сломанными ребрами и ожогом рук? — спросила Марта.
— Так у меня всего лишь сломаны ребра! — обрадовался Роман. — А я-то думаю, почему у меня так сильно болит левый бок? Ребра у меня были сломаны, и не раз! А в больнице мне делать нечего, сам встану на ноги! Только есть зверски хочется.
— Сейчас я отварю пельмени, — сказала Марта и пошла на кухню.
Роман поплелся за ней.
— Рома, как ты думаешь, кому нужно было убить Надю?
— Тому же человеку, который расправился с Дмитрием. Похоже, что у вас в похоронном бюро начался мор людей.
— Ты знаешь, Надежда несколько подобрела ко мне, когда я решила отдать им половину акций Дмитрия. Она хотела со мной поговорить, а я сказала ей, что плохо себя чувствую и побеседую с ней позже… Может, она и в кабинет вошла, рассчитывая встретить меня там и сообщить что-то важное, — предположила Марта, ставя кастрюлю с водой, пропущенной через фильтр, на газ, — а вместо меня нашла там свою смерть. Сейчас поужинаем, ляжем спать, а завтра утром я поеду посмотреть, что осталось от моего офиса, — сказала Марта.
— Я с тобой.
— С ума сошел? Тебе надо в больницу, будешь хоть амбулаторно лечиться, ходить на перевязки, делать уколы.
— Ты забыла, что я твой телохранитель? — напомнил Роман.
— Так это же шутка была!
— Я тебя одну не отпущу. Правда, сейчас из меня плохой телохранитель, физически я тебе мало чем смогу помочь, но зато смогу поговорить по душам с бандитом. Так сказать, разрулить ситуацию без применения грубой физической силы, такой телохранитель-оратор.
Ночью Марта два раза вставала: ходила один раз в туалет, а второй раз на кухню выпить воды. Честно говоря, ей не спалось. Она чувствовала, что Роман, лежащий на диване, тоже не спал, а только делал видимость того и старался не шуметь. На его лбу выступили капли пота.
— Болит? — участливо поинтересовалась Марта.
— Немного…
— Ну, хочешь, я завтра сама навещу твою девушку и объясню ей ситуацию? Передам ей от тебя послание, в конце концов?
— Не стоит. Я не хочу вмешивать тебя в свои личные проблемы, у тебя их и у самой выше крыши. Кроме того, Полина очень ревнивая, и если она узнает, что я ночую у тебя… — Роман неопределенно махнул рукой.
— Да ладно, какой сейчас из тебя герой-любовник? Я так и объясню ей, что ты весь в бинтах и болячках и тебе не до этого.
— Обижаешь, хозяйка, — приподнялся на локтях Роман, — я, если хочешь…
— Лежать! — оборвала его порыв Марта.
Роман послушно опустился на подушки.
— Да, пожалуй, идея сходить к твоей Полине была не очень удачная…
Марта пошла к себе в спальню, а Роман снова погрузился в невеселые раздумья, стараясь сдерживать стоны от боли в руках и боку.
Глава 18
Заснувшего под утро Романа разбудил игривый луч солнца, скользнувший сначала по белоснежному белью, светлым волосам спящего Романа и наконец-то по его закрытым векам. Сыщик открыл глаза и сразу же прищурился из-за яркого солнечного света, осторожно потянулся и сел на диване, свесив длинные босые ноги на паркетный прохладный пол. Большие настенные часы показывали девять тридцать. Роман встал, подошел к двери в спальню и постучал.
— Марта, я могу войти? Марта, ты еще спишь? Марта…
Ответа не последовало. Роман приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Широкая кровать была аккуратно застелена, и вокруг не наблюдалось ни души. Роман прошлепал босыми ногами на кухню и наткнулся глазами на большой лист бумаги, пришпиленный булавкой к рукавице, висящей на крючке.
«Рома, доброе утро! Завтрак на плите. Я уехала на работу, вернее, на то, что от нее осталось. Отдыхай и съезди к врачу. Будешь уходить, просто захлопни дверь.
P. S. И не забудь помыть за собой посуду, можно в посудомоечной машине, так как у тебя перебинтованные руки. Марта».
— Вот черт! Уехала без меня, — выругался Роман, — как же это я не услышал, когда она встала? Неужели так крепко уснул под утро?
На сковороде под крышкой Роман обнаружил яичницу-глазунью, приправленную специями и свежим укропом, и две жареные сосиски. В глиняной миске лежали помытые огурцы и помидоры, под салфеткой в маленькой плетеной корзиночке лежал нарезанный аппетитными ломтями белый хлеб. Рядом на столе стояли масленка, джем, сахарница, банка с растворимым кофе и коробка с чаем в пакетиках. Роман вскипятил воду и накинулся на еду, уплетая ее за обе щеки, — а аппетит ему не могла испортить ни одна болезнь. Эти обычные сосиски и яичница показались ему вершиной кулинарного искусства. Роман сделал себе двойной кофе, чтобы окончательно прийти в себя, и подумал:
«А еще говорила, что готовить не умеет! Я вкуснее ничего не ел! Может, я и правда голову повредил, раз мне начинает в Марте нравиться все?»
После завтрака Роман, мысленно попросив прощения у Марты, залез в ящик, стоящий на антресоли, из которого Марта в прошлый раз доставала ему одежду. Ничего лучше тренировочных штанов и старой футболки он не нашел. Он облачился в найденную одежду, утешая себя мыслью, что мужу Марты она все равно больше не понадобится.
«Я уже привык в последнее время выглядеть как бомж, — подумал Рома, смотрясь на себя в зеркало, висящее в прихожей. — В любом случае, этот комплект лучше украденной медицинской одежды».
Вызвав такси, Роман доехал до своей работы и, взяв деньги из сейфа, расплатился с таксистом, попросив подождать его, естественно, с включенным счетчиком, чтобы отвезти еще в одно место. Он понимал, что он все больше и больше пугает свою секретаршу своим внешним видом.
— Роман Григорьевич, что с вами?! Опять вы в таком странном виде?! Что за маскарад? Вы что, бомжуете? Можете жить у меня, вы же знаете, я всегда с радостью приму вас как друга! Почему вы появляетесь на работе только для того, чтобы взять деньги из сейфа и подписать пару документов? Почему при этом вы всегда так странно выглядите? — чуть не плача, засыпала шефа вопросами Лиза.
— Тихо, не шуми! — предостерег девушку Роман. — Просто наступила полоса неудач в моей жизни, но она скоро закончится, я в этом уверен!
— И тогда вы вернетесь к нам в человеческом обличье и все пойдет как прежде? — обрадовалась Лиза.
— Конечно.
Подъехав на такси к офису «Вечного покоя», Роман наконец-то вернулся к своей машине, которую оставил здесь у обочины в ночь пожара. Везде валялись какие-то обгоревшие вещи и осколки стекол. Само здание не разрушилось, только выгорело все изнутри. Роман заметил какую-то деятельность в пристройке, где располагался магазин ритуальных принадлежностей. Он вошел внутрь помещения. Там он сразу, что называется, лоб в лоб столкнулся с Мартой.
— А ты зачем пришел? — удивилась она. — Я же сказала тебе, чтобы ты отдыхал дома и съездил к врачу. Кстати, следователь уже интересовался, почему ты сбежал из больницы.
— Я так рад, что это не ты сгорела в том пожаре, что теперь не оставлю тебя одну.
— А мне предстоит здесь большая работа, — вздохнула Марта, — пока мы разместились в магазине. Приезжали строители и сказали, что можно восстановить помещение, нужно делать что-то вроде капитального ремонта. Сейчас они начали рассчитывать смету. Я так боюсь, я же в этом ничего не понимаю, вдруг меня обманут на большую сумму?
— Не беспокойся, у меня есть знакомые ребята-строители, они проверят эту смету.
— Спасибо… — Марта поправила челку.
Смотрелась она очень трогательно в джинсовом укороченном комбинезоне, черной футболке и кедах в цветочек, надетых прямо на босу ногу. Роман впервые видел ее без каблуков и успел заметить, насколько она стала ниже ростом и беззащитнее.
— Ты опять оделся в одежду Димы? — посмотрела она на его тренировочные, вытянутые на коленках.
— Я был в своем офисе, взял деньги, сейчас поеду и куплю себе что-нибудь, — сказал Роман.
— Свежо предание! Не легче ли тебе вернуться домой и расставить все по местам. В конце концов, проблемы с мамой не у тебя, а у твоей девушки! — сдвинула брови Марта.
— Я подумаю над этим, — пообещал Роман, подтягивая на талии разношенные спортивные штаны.
Марта между тем продолжала сокрушаться:
— Самое печальное, что сгорела вся документация, сгорели компьютеры с базой данных. Теперь придется как-то все восстанавливать: где кто захоронен и на сколько лет оформлен договор об уходе за могилой, — поделилась Марта. — Хорошо еще, что тетя Шура является ходячей энциклопедией, знает даже, от чего каждый похороненный умер и кто его навещает. Но, конечно, за все кладбище и она отвечать не может. И что мне теперь делать со старыми захоронениями — ума не приложу! У многих наших покойников и родственников не осталось…
— Беда…
— Да, ужас! Вот ведь Дима, наверное, в гробу перевернулся. Оставил свое дело на неумеху! Ничего нормально делать не могу!
— Кто знал, что случится пожар! — попытался ее успокоить Роман.
— Не пожар, а поджог, да еще с убийством секретаря. Нет, я — несчастная женщина. За что мне это? Жила себе, никого не трогала, училась в институте на престижном факультете. Все пошло под откос со дня смерти бывшего мужа. Я была вынуждена перейти на вечернее отделение, чем лишила себя беззаботной жизни, какую ведут студенты дневного отделения! — мечтательно вздохнула Марта.
— Это является для меня настоящим откровением. Не знал, что ты любила вести веселую студенческую жизнь, — улыбнулся Роман.
— А ты думаешь, у меня будет время даже по вечерам ездить в институт и делать задания? Впору переводиться на заочное отделение и заниматься дизайном могильных памятников и оград! А потом писать курсовую работу на заданную тему! Представляешь, какие глаза будут у моих преподавателей! Марта Пескова — дизайнер-гробовщик, а в недалеком прошлом — подававшая надежды молодая художница!
— Я не понимаю, почему ты плачешься? — удивился Роман. — Тебя, по-моему, силой сюда никто не тянул, сама взвалила это кладбище на свои хрупкие плечи!
Марта ошарашенно уставилась на Романа.
— Ну да, я сама… Я думала, что быстро вычислю, кто убил Дмитрия и его телохранителя, а вместо этого уже убили и жену телохранителя, и нашу секретаршу. Дима мне Надежду не простит!
— Вы с ним не встретитесь! — успокоил ее Роман.
— Кто знает?! На том свете… Рома, мне страшно! — задрожала Марта и ухватилась за его перебинтованную руку.
— Не бойся, я с тобой, — поморщился Роман. — У меня такое чувство, что тебя кто-то выживает отсюда. Кто был против твоего прихода на кладбище в качестве хозяйки? — спросил он, высвобождая руку из цепкой хватки Марты.
— Да все! Особенно Надежда!
— Она не в счет. Она сама стала жертвой. Как насчет остальных? Борис, Родион Игоревич?
Марта вывела Романа из магазина на улицу и закурила.
— Борис совершенно нормально воспринял мое появление у них в фирме. Я и раньше с ним всегда разговаривала, когда приезжала к бывшему мужу на работу, он самый приятный человек в этой фирме.
— А Родион Игоревич? — поинтересовался Роман, снова подтягивая штаны, так как резинка их была явно рассчитана на более солидное брюшко.
— Он сразу же попросил меня передать ему все дела за приличное вознаграждение, мотивируя тем, что зачем молодой, красивой и неопытной женщине это кладбище? — ответила Марта.
— А ему зачем? — усмехнулся Роман.
— А он мужчина — этим все сказано. К тому же он уже работал на этом кладбище, был заместителем Дмитрия и был вправе рассчитывать на переход бизнеса своего шефа к нему, — пояснила Марта логику заместителя покойного мужа, как она ее поняла.
— Из этого становится ясно, что главным подозреваемым является Родион Игоревич, — подвел итог Роман.
— Ага! И из-за того, что он хотел занять мое место, он решил меня выкурить таким страшным способом? Убивать у меня в кабинете сотрудников, тем самым давая понять, что скоро доберутся и до меня и мне пора уносить ноги, — предположила Марта.
— В этих словах есть доля истины, — произнес Роман.
— Тогда Родион явно добился того, чего хотел. Меня скоро посадят в тюрьму за убийства и поджог. Тогда он сможет вернуться на кладбище в качестве хозяина и доказать всем, что он был прав!
— Вот вы где! — визгливый женский голос прозвучал совсем близко с ними и так резко, что они оба вздрогнули.
Роман с Мартой, увлеченные беседой друг с другом, не заметили, как к ним подошла женщина в простой ситцевой юбке и черной косынке на голове. Женщина не обладала запоминающейся внешностью, но по черной косынке Марта сразу ее узнала. Мало того, ей стало нестерпимо стыдно за свое безответственное поведение.
— Мария Федоровна…
— Да, я к вам. А у вас тут черт знает что творится! Как мой спецзаказ? Может быть, он уже готов, хотя я, конечно, сомневаюсь?
Марта покраснела.
— О чем речь? — оживился Роман.
— О гробе для горбуна… — неохотно пояснила она.
— О, я наслышан!
— А вы, собственно говоря, кто такой?! — осмотрела его цепким взглядом Мария Федоровна, поморщившись.
— Я — сотрудник фирмы, так что не беспокойтесь…
— Так вот, я требую!..
— Ваш горбун уже умер, извините, не помню, как его зовут? — спокойно спросил Роман, скрестив руки на груди.
— Что? — не поняла сиделка.
— Вы требуете этот специально изготовленный гроб, и я решил, что ваш родственник скончался, — пояснил Роман.
— А… нет… Адам Юрьевич еще жив, но при его плачевном состоянии не сегодня завтра… А гроб еще не готов, и что мы с его бедной женой будем делать? Хранить его тело в холодильнике, пока вы выполните последнюю просьбу покойного?!
— Извините, Мария Федоровна, я забыла про ваш заказ. Сами видите, что у нас был пожар… — ответила Марта, чувствуя приступ легкой тошноты, — примите во внимание форсмажорные обстоятельства.
— Не знаю я никаких мажоров и фарсов! Мне нужен гроб!
— Вы не можете не видеть, что у нас был пожар! — защищалась Марта.
— Вижу. Я вчера вечером до пожара тоже приезжала сюда, но вас уже не было. Может быть, у вас все погорело и нам следует поискать другое похоронное заведение? — спросила сиделка Адама Юрьевича.
— Нет, сгорел один офис, а магазин и производство гробов не пострадало. Я сегодня же займусь выполнением вашего специального заказа, можете не беспокоиться. Как только гроб будет готов, я вам сообщу, оставьте свой телефон, — успокоила клиентку Марта.
Мария Федоровна протянула Марте листок с написанным номером телефона.
— Сообщите мне или его супруге Кире Семеновне.
— Заметано. — Роман вырвал из ее рук бумажку и положил себе в карман. — Можете передать Адаму Юрьевичу, чтобы он готовился помирать. Кстати, если вы были здесь вчера вечером, не видели ли вы тут чего-нибудь подозрительного? Может, заметили какого-нибудь странного человека или группу людей? Все-таки в этом здании было совершено зверское убийство и поджог, и любая мелочь, замеченная очевидцами, могла бы очень помочь следствию.