Байрон взглянул на пришпиленный к ее лацкану простой золотой полумесяц.
– Кстати, очень красиво, – взгляд его сам собой переместился на ее грудь. – Просто и со вкусом.
– По-моему, совершенно бессмысленная вещь – только одежду дырявит. Ладно, приступим к делу. Вот, например, музыкальная шкатулка. Она наверняка снова сделает вас семейным героем.
– Музыкальная шкатулка? А что, интересная мысль!
– Марго купила ее на распродаже вещей какого-то роскошного поместья в Сан-Франциско. Она знает и год изготовления, и какой это стиль. Я же могу сказать только, что шкатулка очень миленькая.
Кейт взяла шкатулку красного дерева, достаточно большую, чтобы хранить там драгоценности или любовные письма. На выпуклой крышке была изображена юная пара в средневековых одеяниях, рядом с ними единорог, и все это в веночке из цветов. Изнутри шкатулка была обита темно-голубым бархатом и, когда поднимали крышку, играла очаровательную мелодию «К Элизе».
– Очень мило, но, боюсь, мне это не подойдет.
– Почему? Она такая красивая, практичная и вполне романтичная…
– Все правильно. – Байрон потер подбородок и понизил голос: – Но как я буду занимать ваше время, если вы сразу показали мне самую лучшую вещь для подарка?
– А-а…
Кейт снова оглянулась. Покупательницы переместились в отдел одежды и издавали возгласы, напоминающие боевой клич индейца, вышедшего на тропу войны. Не давая чувству вины завладеть собой, Кейт искоса посмотрела на Марго: та ловко упаковывала тюлевое платье.
– Может, хотите посмотреть что-нибудь еще? Вполне можно подумать о подарках к Рождеству.
Байрон наклонил голову.
– Вам надо научиться правильно оценивать клиентуру, детка. Перед вами человек, пришедший покупать подарок ко Дню матери за три дня до срока. Сегодня он отошлет подарок в Атланту. Подобный тип мужчин начинает покупать подарки к Рождеству не раньше двадцать первого декабря.
– Но это же крайне непрактично!
– Практичность я предпочитаю в работе. Жизнь – совсем другое дело.
Он улыбнулся, и морщинки вокруг его глаз проступили глубже. Кейт очень нравились эти морщинки, ей даже захотелось коснуться их пальцем… «Спокойно, девочка!» – сказала она себе.
– Тогда посмотрите что-нибудь еще – просто для сравнения.
– Нет, шкатулка – то, что надо. – Байрон от души забавлялся тем, что она чувствует себя с ним неловко, и специально взял шкатулку так, чтобы их руки соприкоснулись. – Давайте я буду долго и занудливо выбирать упаковочную бумагу.
– Сойдет.
Кейт решила, что после подумает, нравятся ей его прикосновения или нет.
Проходя со шкатулкой в руках мимо Марго, она ослепительно улыбнулась и пошла дальше к кассе.
Марго проводила так ничего и не купивших посетительниц и с места в карьер автоматически начала кокетничать с де Виттом.
– Здравствуйте, Байрон! Очень рада вас видеть.
– Марго! – Он поднес ее руку к губам. – Вы потрясающе выглядите, как всегда.
Она рассмеялась.
– Как нам здесь не хватает мужчин, особенно красивых и галантных! Нашли что-нибудь для себя?
– Кейт просто спасла мне жизнь – выбрала потрясающий подарок на День матери.
– Правда? – Взглянув на Кейт, которая, не поднимая глаз, старательно упаковывала шкатулку, Марго не удержалась, перегнулась через прилавок, схватила ее за сине-красный полосатый галстук и злобно дернула. – В таком случае, я убью ее не сейчас, а после работы. Извините, Байрон, у меня клиенты.
Кейт горящими глазами проводила Марго.
– Вот видите, я же вам говорила: она желает моей смерти!
– Существует очень удачное определение, что такое семья: это когда люди все время стараются приспособиться друг к другу.
Кейт подняла бровь.
– Из словаря Вебстера?
– Из словаря де Виттов. Если можно, подберите, пожалуйста, бумагу с фиалочками. Все-таки Марго – потрясающая женщина!
– Я еще не встречала мужчины, который считал бы иначе. Впрочем, нет, я ошиблась, – поправилась она, отрезая большой кусок бумаги. – Бывший Лорин муж терпеть не мог Марго. Ну конечно: она же – дочь экономки, а он – надутый поганый сноб! А еще я подозреваю, что он хотел затащить ее в постель. Уж этого-то точно все мужчины хотят. А поскольку она явно не отвечала ему взаимностью, он безумно раздражался.
Байрон залюбовался ловкими, точными движениями Кейт: она завернула шкатулку, выровняла складочки, загнула углы. «Какие у нее красивые руки, – подумал он. – Узкие, изящные, без всяких украшений…»
– А как он относился к вам?
– Меня он тоже ненавидел, но тут секс ни при чем. Я – просто бедная родственница, которая имела наглость говорить ему то, что думала. – У Кейт вдруг заныл желудок, и она нахмурилась. – Сама не знаю, почему я вам все это рассказываю.
– В вас, очевидно, проснулся жестоко подавляемый инстинкт общения. Вы долго не разговаривали с людьми, потом вдруг заговорили, и у вас совершенно вылетело из головы, что вы терпеть не можете разговаривать. Уверяю вас, это может стать весьма приятным хобби!
– Я не люблю разговаривать с людьми, – упрямо пробурчала Кейт. – Во всяком случае – с большинством из них. Вам красную ленту или белую?
– Красную. Вы меня крайне интригуете, Кейт.
Она настороженно взглянула ему в глаза.
– Зачем вы мне это говорите?
– Просто делюсь впечатлениями. Я был уверен, что вы – особа холодная, чопорная, грубая, неприятная и зацикленная на себе. Странно. Обычно я разбираюсь в людях гораздо лучше.
Кейт затянула узел на коробке и отрезала концы.
– На этот раз вы почти не ошиблись. Все верно, кроме чопорной.
– Ну нет! Грубая и неприятная – пожалуй, да, а вот с остальным я явно переборщил.
Кейт, нахмурившись, завязала большой пышный бант.
– Я не нуждаюсь в ваших оценках!
– А это еще одно мое хобби.
– Мы пришлем вам вашу покупку сегодня же.
– Очень хорошо. – Он протянул ей кредитную карточку. – Да, кстати, я намерен купить дом, который вы порекомендовали. Поразительно, как вам удается угадывать мои вкусы! Я уж не говорю о музыкальной шкатулке, но этот дом – именно то, что мне нужно.
– Рада за вас.
Кейт заполнила квитанцию на отправку и прикрепила ее к задней стороне коробки. Она вдруг поймала себя на том, что ей ужасно хочется расспросить его поподробнее о доме, об условиях сделки и обо всем прочем. Вот до чего доводит пустая болтовня!
– Если хотите, напишите адрес и имя вашей матери. Тогда мы отправим подарок завтра по «Федерал-экспресс», и она получит его максимум через двадцать четыре часа.
Кейт попыталась светски улыбнуться, но улыбка тут же сползла с ее лица: в магазин вошли две новые покупательницы.
– Так нормально? – спросил де Витт, показывая карточку с адресом. – Со мной вы наконец закончили; кажется, пора заняться новыми клиентами.
– Погодите, Байрон…
– Нет-нет, не подлизывайтесь. Не смею вас больше задерживать. – Он положил в карман кредитную карточку и квитанцию. – Пока, детка!
Направляясь к двери, Байрон услышал: «Мисс, не могли бы вы показать мне вон те серьги?» Эти слова прозвучали для него сладчайшей музыкой.
6
Байрон де Витт не любил вмешиваться в работу своих заведующих отделами, но он знал – и хотел, чтобы они тоже знали, – что ни одна проблема в «Темплтоне» не остается в тайне от руководства. Интерес к гостиничному делу проснулся в Байроне, когда в юности во время летних каникул он подрабатывал в «Даблтри» – небольшом отеле в Атланте. За три месяца работы носильщиком он научился ловко управляться с багажом гостей и заработал деньги на покупку своего первого старенького автомобиля.
Но главное, он узнал, какие драмы и трагедии разыгрываются ежедневно не только за закрытыми дверями гостиничных номеров, но и за стойкой портье, в баре, в подсобках. Гостиница напоминала жужжащий улей, уж что-что, а соскучиться здесь было невозможно.
Атмосфера отеля совершенно зачаровала Байрона, следующим летом он решил попробовать себя в другом качестве, и таким образом прошел путь от коридорного до консьержа. Свою карьеру он сделал благодаря огромному любопытству, которое всегда испытывал к людям, к их желаниям, требованиям, мечтам.
Родители втайне лелеяли надежду, что сын станет врачом. На его месте так бы и поступил любой богатый отпрыск старинного рода. Но Байрон выбрал работу, которая ему нравилась своим бесконечным разнообразием, и никогда не пожалел об этом. Большой отель его по-прежнему завораживал. Для Байрона не существовало неразрешимых проблем, безвыходных ситуаций; причем всякий раз он старался учитывать и частный, и общий аспекты. Его выбор остановился на компании «Темплтон» не случайно: Байрон потратил немало времени на изучение отелей – богатых и роскошных, маленьких и скромных. Он интересовался устройством сети новомодных гостиниц с конвейерным производством, восторгался очарованием старых европейских гостиниц, вникал в дела отелей Лас-Вегаса – сверкающих и пышных. Но отели компании «Темплтон» привлекли его больше всех – благодаря своей семейной традиционности, четкой, слаженной работе и непередаваемому, только им присущему шарму.
Байрон знал по именам всех, кто находился у него в подчинении, и считал это само собой разумеющимся, частью своей работы. И когда он улыбался сидящей за стойкой женщине: «Привет, Линда!», он не подозревал, что у нее начинало учащенно биться сердце, а буквы на клавиатуре путались.
В административном отделе жизнь кипела, как чайник на плите. Звенели телефоны, стучали факсы, жужжали ксероксы. Байрон шагал мимо столов, заваленных бумагами, обменивался по дороге приветствиями – и у мужчин сразу расправлялись плечи, а женщины жалели, что не успели подкрасить губы перед его приходом.
Дверь в кабинет Лоры Темплтон была открыта. Послав ему быструю улыбку и махнув рукой на стул, она продолжала говорить по телефону:
– Я уверена, что нам все удастся устроить, мисс Бингэм. Не думаю, что мистер Хаббл… Да-да, я понимаю, как это важно, но мистер Хаббл… – Она замолчала, страдальчески глядя на Байрона. – Сколько еще кресел понадобится? – Терпеливо выслушав, она улыбнулась. – Нет, конечно нет. У вас будет достаточно места, если вы воспользуетесь террасой. Нет, вероятность дождя крайне мала. Синоптики обещают чудесный теплый вечер, и прием пройдет великолепно. Очевидно, вы с мистером Хабблом просто не поняли друг друга, и… – Она стиснула зубы. – Давайте, я поговорю с мистером Хабблом сама, а потом снова свяжусь с вами! Да, до полудня. Непременно. Разумеется. Всего хорошего, мисс Бингэм, – Лора повесила трубку. – Она просто полоумная!
– Откуда она – со съезда дантистов или со слета дизайнеров интерьера?
– Она дизайнер. В последнюю минуту она почему-то решила, что сегодняшний прием на шестьдесят человек не удастся. По какой-то непонятной причине она не доверяет Бобу Хабблу и отослала его прочь.
– Ваша беда в том, что вы носите фамилию Темплтон, – улыбнулся де Витт. – Все считают, что вы тут главная.
«Если бы они видели ее кабинет, то ни за что бы так не решили», – подумал он про себя. Маленькая, тесная комнатка без окон. Байрон знал, что Лора сама выбрала кабинет и круг обязанностей, когда начала работать в отеле – разумеется, не полный рабочий день. Он, кстати, всегда недоумевал, как она со всем справляется – дети, дом, магазин, отель… Но Лора всегда была спокойна и собранна, четко выполняла свою работу. Однако в глубине ее глаз постоянно таилось страдание. «Все это неудачное замужество», – со вздохом подумал Байрон.
– Не надо вам было спускаться сюда, Байрон. – Она торопливо что-то записала на листке бумаги. – Я сама собиралась прийти к вам в кабинет.
– Ничего. Так что за проблемы с бойцами зубного фронта?
– Ох, даже не знаю, как начать. Кто бы мог подумать, что у дантистов нет никакого понятия о приличиях?! – вздохнув, она начала перебирать бумаги на своем столе. – Вот, у меня лежат жалобы от обеих сторон конфликта, и я ума не приложу, что с этим делать.
– Я не помню проблемы, с которой бы вы не могли справиться.
– Спасибо за комплимент, но тут ситуация деликатная. Видите ли, двух врачей застукали в совершенно недвусмысленной обстановке… О, не подумайте чего-то совсем уж дурного: один из этих врачей – женщина. Так вот, ее муж решил преподнести супруге сюрприз, явился сюда без предупреждения, и…
– Господи, как я люблю свою работу! – восхищенно проговорил Байрон. – Она напоминает многосерийную мыльную оперу.
– Вам легко говорить! А я сегодня целый час провела с рыдающей женщиной. Она сидела на вашем месте, лила слезы и рассказывала кошмарные истории о своих замужествах, о своих романах, о своем психотерапевте… – при воспоминании об утреннем разговоре Лора скривилась как от зубной боли. – Это ее третий муж, и она утверждает, что у нее болезненная склонность к супружеским изменам.
– Ей надо выступить в «Опра»[1]. Пусть посоветуется со зрителями – они любят обсуждать дам, склонных к супружеским изменам. Вы хотите, чтобы я с ней поговорил?
– Нет, надеюсь, я выставила ее достаточно мягко. У нас тут другая проблема. Итак, рассказываю по порядку: входит муж и застает свою жену в объятиях другого, – она поморщилась. – Кстати, этот другой оказался его свояком.
– Продолжайте, прошу вас; я преисполнен внимания.
– Муж бьет свояка, то есть мужа сестры нашей героини, прямо в морду – и ломает мосты и коронки стоимостью в несколько тысяч долларов. В драке они наносят ущерб гостиничному номеру, но это ерунда – так, пара ламп и еще какие-то мелочи, – Лора небрежно махнула рукой. – А наша проблема заключается вот в чем: тот тип с поломанными мостами грозится подать в суд на отель!
Эта история так развеселила Байрона, что он даже не очень огорчился.
– Что же он может инкриминировать отелю?
– Отель, видите ли, несет ответственность за то, что муж вошел в номер. Он, то есть муж, по телефону из дома заказал в номер жены шампанское и клубнику. С собой принес дюжину роз. Он подождал, пока к номеру подошел официант, проскользнул за ним в номер и – дальнейшая история вам известна.
– Ерунда. Ни один суд не примет такого иска. Но, в любом случае, я беру это на себя.
– Спасибо. Я бы сама с ним поговорила, но у меня такое впечатление, что он не жалует начальственных женщин. И еще, если честно, я никак не разгребу дела – столько сразу навалилось. Сегодня вечером банкет у дантистов, завтра приезжают косметологи…
– К тому же надо разобраться с мисс Бингэм.
– Вот именно. – Лора взглянула на часы и встала. – Меня просили зачем-то зайти в ресторан.
Он тоже поднялся.
– Неужели дизайнеры передрались в банкетном зале?!
– Надеюсь, что нет, – она улыбнулась, и в этом было одно из главных достоинств Лоры: как бы она ни нервничала, никогда этого не показывала. – Кстати, у меня тут возникла идея насчет совместной акции отеля и нашего магазина, я хотела с вами посоветоваться.
– Лора, это ваш отель!
– Ничего подобного, я – ваш подчиненный, а вы – мой начальник. Так вот, прошлой осенью мы устроили в магазине прием с благотворительной распродажей и намерены повторять это в будущем. Я думаю, нам надо подумать и о других акциях – в чисто рекламных целях. Например, показ модной одежды с использованием моделей, представленных в магазине. Белый зал подошел бы идеально, если он еще не заказан на первую субботу декабря. Мы можем показать вечерние, маскарадные, бальные платья… Получится прекрасная реклама и для отеля, и для магазина, а постояльцам и работникам можно сделать скидку.
– Лора, у вас просто талант! Вы непременно должны заняться маркетингом. – Он обнял ее за плечи, и они вместе вышли из кабинета. – И не нужно спрашивать у меня разрешения.
– Люблю прорабатывать все до мелочей. Я поговорю еще с Марго и Кейт и тогда представлю окончательный проект.
– Прекрасно. Кстати, как там Кейт?
– Старается держаться. Временами, конечно, у нас с Марго от нее волосы дыбом встают: продавщица из Кейт так себе, – со вздохом ответила Лора и улыбнулась. – Но она старается, а когда мы с Марго ошибаемся в ведении бухгалтерии, шипит на нас, как змея. Так что все в порядке. И все же…
– Все же?
– Мне кажется, у нее внутри что-то надломилось. Не знаю, насколько это серьезно: ведь она такая сдержанная, немногословная. Ни с кем не говорит о том, что произошло, сразу замыкается в себе при любой попытке вызвать ее на откровенный разговор. А ведь прежде, чуть что не по ней, Кейт закатывала такие роскошные скандалы!
– Вам не хватает скандалов? – попытался пошутить Байрон, но Лора нервно крутила в руках карандаш и не поддержала его шутки.
– Она сдалась без борьбы, и это меня очень беспокоит. Так не похоже на Кейт! Когда год назад внезапно оборвалась карьера Марго в «Белладонне», Кейт собиралась организовать акцию протеста. Правда-правда! Хотела поехать в Лос-Анджелес и устроить пикет.
При этом воспоминании Лора снова заулыбалась.
– Я не стала ничего рассказывать Марго, потому что тогда мне удалось отговорить Кейт. Но именно такое поведение характерно для Кейт! Если ее задевают, она шипит, царапается, дает сдачи… А на этот раз все наоборот: втянула голову в плечи и слова не сказала в свою защиту. Ничего не понимаю.
– Пожалуй, на вашем месте я бы тоже забеспокоился, – заметил Байрон.
– Вот мы и беспокоимся. Особенно Марго – иначе она уже раз двадцать удавила бы Кейт прямо в магазине. Представляете, Кейт заставляет нас ежедневно заполнять какой-то «товарно-кассовый отчет»!
– Бухгалтера могила исправит, – философски заключил Байрон, пожав плечами.
– Все время таскает с собой электронную записную книжку и что-то такое говорит об «электронном магазине» и «торговле в режиме он-лайн». Это ужасно!
Когда Байрон расхохотался, Лора тоже улыбнулась, а потом серьезно взглянула на него.
– Можно вам задать один вопрос? – начала она и тут же перебила себя: – У вас, наверное, полно дел, а я вас задерживаю…
– Ни в коем случае. Спрашивайте.