– Когда?
– Скоро.
Слоун в один шаг одолел разделяющую их дистанцию.
– Сейчас же.
Арес выбросил выпрямленную ладонь вперед, ударив Дориана в горло, отчего тот повалился на землю, хватая воздух ртом.
– Ты сможешь отдать мне еще только один приказ в жизни, Дориан. Ты понял? Будь на твоем месте кто-нибудь другой, я вообще не потерпел бы подобной выходки. Но ты – это я. Настолько, что даже сам не представляешь. И я знаю тебя лучше, чем ты сам. Я не сказал тебе о твоем прошлом, потому что это помрачит твои суждения. Нам предстоит работа. Знание истины в полном объеме подвергнет тебя риску. Я полагаюсь на тебя, Дориан. Через пару мимолетных дней мы будем контролировать эту планету. Уцелевшие остатки человеческого рода – рода, хочу тебе напомнить, который я помог сотворить, помог спасти от вымирания – будут членами-учредителями нашей армии.
– С кем мы сражаемся?
– С врагом невообразимой силы.
Слоун поднялся на ноги, но держался на приличном отдалении.
– У меня весьма живое воображение.
Атлант возобновил свою стремительную ходьбу. Человек последовал за ним, держа дистанцию.
– Они одолели нас за одни сутки, Дориан. Только вообрази. Мы были самой развитой расой во всей известной Вселенной – даже более развитой, чем утраченные цивилизации, которые мы нашли.
Они достигли перекрестка, где громадные ворота открывали вход в ангар с милями труб, вмещающих уцелевших атлантов.
– Они – все, кто остался.
– По-моему, ты говорил, что они не смогут пробудиться, что их травмы от атак слишком сильны, так что им нипочем не оправиться.
– Так и есть.
– У тебя кто-то есть. Кто он?
– Он не один из них. Из нас. Он – не твоя забота. Твоя забота – грядущая война.
– Грядущая война, – пробормотал Слоун. – Численный перевес не на нашей стороне.
– Придерживайся курса, Дориан. Поверь. Через пару коротких дней эта планета будет нашей. Тогда мы развернем грандиозную кампанию, войну ради спасения всех человеческих планет. Этот враг – и твой враг тоже. Люди обладают нашей ДНК. Этот враг рано или поздно придет и за вами. Вам не спрятаться. Но вместе мы можем сражаться. Если мы не поднимем свою армию сейчас, пока окно не закрылось, то потеряем всё. Участь тысяч миров покоится на твоих плечах.
– Верно. Тысяч миров. Я бы хотел указать то, что считаю рядом ключевых проблем. Личный состав. На Земле уцелело с пару миллиардов человек. Они слабы, больны и голодают. Таков наш призывной контингент – подразумевая, что мы вообще сможем захватить планету, а я даже в этом не уверен. Так что в нашей «армии» будет от силы пара миллиардов – и не обязательно сильных. Причем я говорю с большой натяжкой. Против силы, правящей Галактикой… Извини, но не нравятся мне наши шансы.
– Тебе бы надо быть умней, Дориан. Думаешь, эта война будет напоминать ваши примитивные представления о звездных войнах? Металлические и пластиковые корабли парят в космосе, паля друг по другу лазерами и бризантными снарядами? Я тебя умоляю! Думаешь, я не рассмотрел нашу ситуацию? Ключ к нашей победе отнюдь не в числе. Я составил этот план сорок тысяч лет назад. Ты же занят им всего три месяца. Верь мне, Дориан.
– Дай мне основания.
– Ты в самом деле думаешь, будто можешь подтолкнуть меня к ответам, которых жаждет твое сердечко, Дориан? – усмехнулся Арес. – Хочешь, чтобы я уврачевал твою душу, вернул тебе ощущение целостности и безопасности? Вот зачем ты прибыл в Антарктиду с самого начала, не правда ли? Чтобы разыскать своего отца? Открыть правду о своем прошлом?
– Ты так меня третируешь – и это после всего, что я для тебя сделал?
– Ты сделал это для себя, Дориан. Задай мне вопрос, который действительно хочешь задать.
Слоун покачал головой.
– Валяй.
– Что происходит со мной? – Он воззрился на Ареса. – Что ты со мной сделал?
– Теперь мы наконец-то тронулись с места.
– Со мной что-то не так, правда ведь?
– Разумеется. Ты человек.
– Я не это имел в виду. Я умираю. Я это чувствую.
– Со временем, Дориан. Я спас твой народ. У меня есть план. Мы установим в этой Вселенной непреходящий мир. Ты даже не представляешь, как труднодостижим он был. – Атлант подступил ближе к человеку. – Есть правды, которые я не могу тебе открыть. Ты не готов. Имей терпение. Ответы придут. Важно, чтобы я помог тебе постичь прошлое. Твое недопонимание может нас погубить, Дориан. Ты важен. Я могу сделать это без тебя, но не хочу. Я долго ждал, когда рядом со мной встанет кто-нибудь вроде тебя. Если твоя вера достаточно сильна, нет предела тому, что мы способны свершить.
Развернувшись, Арес повел Слоуна прочь от перекрестка, прочь от бесконечного зала с трубами, к выходному порталу. Дориан следовал за ним в молчании. В его рассудке разгоралась война: слепо повиноваться или бунтовать? Они облачились в скафандры, не обменявшись ни словом, и пересекли ледяную каверну за пределами корабля, где висел Колокол.
Дориан помешкал, и взгляд его обратился к расщелине, где он нашел отца – замороженного, скованного льдом внутри космического скафандра, павшего жертвой Колокола и своего подручного-«Иммари», который его предал.
Арес ступил в металлическую корзину.
– Главное – будущее, а остальное неважно, Дориан.
Они в молчании поднимались по темной вертикальной шахте, пока корзина не остановилась наверху. По плоской поверхности льда вытянулись ряды мобильных жилищ, будто бесконечный поток белых гусениц, зарывшихся в снег.
Дориан, росший в Германии, а затем в Лондоне, наивно считал, что знаком с морозами. Суровый климат Антарктиды не сравнится ни с чем.
Когда Слоун с Аресом зашагали к центру оперативного управления, штабисты «Иммари», одетые в толстые белые парки, суетились между жилищами; кто-то салютовал, кто-то не видел их, пригнувшись от ветра.
За похожими на гусениц жилищами вдоль периметра тяжелая техника и строительные бригады заканчивали возведение «Антарктической крепости», как ее прозвали. Две дюжины рельсовых орудий, направленных на север, молча застыли в ожидании атаки, в неизбежности которой «Иммари» не сомневались.
Ни одна армия Земли не была готова сражаться здесь даже до чумы. А уж после – и подавно. Авиация против рельсотронов – просто пшик. Успеха не принесла бы даже мощная сухопутная атака с поддержкой артиллерии с моря. Мысли Дориана обратились к нацистам, преемникам его отца, и их глупой зимней кампании в России. «Альянс Орхидеи» ждет та же участь, если – а вероятнее, когда – они высадятся здесь.
В центре оперативного управления солдаты поприветствовали Дориана и Ареса, выстроившись вдоль коридоров по стойке смирно. В ситуационной комнате атлант обратился к начальнику оперативного управления:
– Мы готовы?
– Так точно, сэр. Мы обезопасили активы по всему миру. Потери минимальны.
– А поисковые команды?
– На месте. Они все достигли указанной глубины бурения по периметру. У двух-трех были сложности из-за воздушных карманов под толщей льда, и мы отправили поисковые команды. – Начальник помолчал. – Однако они ничего не обнаружили. – Он выстучал на клавиатуре команду, и на экране появилась карта Антарктиды, испещренная красными точками.
«Что он ищет? – озадачился Дориан. – Другой корабль? Нет. Мартин наверняка знал бы. Что-то еще?»
Арес воззрился на Слоуна, и в этот момент человек вдруг ощутил то, чего не чувствовал уже давным-давно, даже в коридоре внизу, когда Арес ударил его, – страх.
– Вы спустили устройства, которые я предоставил? – осведомился атлант.
– Да, – кивнул начальник.
Арес прошел в переднюю часть комнаты.
– Выведите меня на общий вызов по базе.
Нажав несколько клавиш, начальник кивнул.
– Отважные люди, трудящиеся во имя нашего дела, шедшие на жертвы и не покладавшие рук ради нашей цели, знайте: день, который мы готовили, настал. Через несколько минут мы предложим «Альянсу Орхидеи» мир. Надеюсь, он будет принят. Мы стремимся к миру на Земле, дабы получить возможность подготовиться к окончательной войне с врагом, коему мир неведом. Это испытание пока впереди. Сегодня же я благодарю вас за службу и прошу не терять веры в грядущие часы. – Арес сосредоточил внимание целиком на Дориане. – И пока ваша вера будет испытываться на прочность, помните: дабы построить новый, лучший мир, сперва надо набраться дерзости разрушить старый.
Глава 5
Атланта, Джорджия
Перевернувшись на бок, доктор Пол Бреннер уставился на часы.
5.25.
Будильник зазвонит через пять минут. Тогда Пол выключит его, встанет и соберется – попусту. Нет больше никакого рабочего места, куда надо поспеть, никакой работы, которую надо сделать, никакого списка неотложных дел, по которому надо пройтись. Есть лишь надломленный мир, нащупывающий путь, и последние четырнадцать дней этот путь не имел к нему никакого отношения. Казалось бы, можно выспаться как никогда, но что-то этому мешало. Пол почему-то просыпался чуть раньше половины шестого, перед звонком будильника – в готовности, полный предвкушения, словно сегодня все переменится.
Отбросив одеяло, Бреннер зашаркал в хозяйскую ванную и принялся умываться. Он никогда не принимал утром душ, стремясь побыстрее попасть на работу, оказаться там первым, чтобы дать фору подчиненным. После работы Пол всегда направлялся в спортзал. Такое окончание дня помогало ему дома расслабиться, отвлечься. Или попытаться. Что при такой работе трудновато. Что ни день, либо обнаруживалась вспышка той или иной болезни, либо возникало подозрение таковой, либо надо было разгребать бумажные завалы. Руководить отделом глобального выявления заболеваний и экстренных мероприятий Центра профилактики и контроля заболеваемости США – дело непростое. И риск заражения – лишь полбеды.
А еще надо было хранить секретность. Последние двадцать лет Пол работал с глобальным консорциумом, готовясь к самой истребительной вспышке – пандемии, пришедшей в облике Чумы Атлантиды. Тогда-то и окупились все эти годы тяжких трудов. Глобальная рабочая группа «Преемственность» обуздала чуму и в конечном итоге отыскала лекарство благодаря ученой, с которой ему не довелось встретиться лично – доктору Кейт Уорнер. Очень многое в Чуме Атлантиды по-прежнему оставалось для Пола загадкой, но одно он знал наверняка: с нею покончено. Ему бы следовало быть вне себя от восторга, но Бреннер чувствовал лишь внутреннее опустошение. Он будто лишился цели, оказавшись вдруг не у дел.
Покончив с умыванием, Пол провел ладонью по своим коротким черным курчавым волосам, чуть всклокоченным после сна. В зеркале он увидел пустую просторную кровать и на миг задумался, не вернуться ли ко сну.
К чему готовиться? Чума позади. Делать больше нечего.
Нет. Это не совсем так. Она его ждет.
Его постель пуста, но дом – вовсе нет. До его обоняния уже донесся аромат готовящегося завтрака.
Пол двинулся вниз по лестнице крадучись, чтобы не разбудить своего двенадцатилетнего племянника Мэтью.
В кухне послышался лязг сковородки.
– Доброе утро, – прошептал Бреннер, переступая порог кухни.
– Доброе, – отозвалась Натали, переворачивая сковороду, чтобы вывалить омлет на тарелку. – Кофейку?
Кивнув, Пол уселся за круглый столик в эркере с видом на покатый двор.
Натали поставила тарелку с омлетом рядом с большой миской мамалыги. Довершал меню бекон, покрытый фольгой, удерживающей тепло. Пол молча расставил тарелки и разложил приборы. До Чумы он обычно смотрел телевизор, жадно заглатывая завтрак, но так – в компании – ему нравилось куда больше. Компании у него не было давным-давно.
– У Мэтью опять был кошмар, – сообщила Натали, поперчив свою кашу.
– Правда? Я ничего не слышал.
– Я утихомирила его около трех. – Она отведала омлета с кашей и еще чуть подсолила их. – Вам бы следовало поговорить с ним о матери.
Пола ужасала одна лишь мысль об этом.
– Поговорю.
– Что вы собираетесь делать сегодня?
– Не знаю. Подумывал, не наведаться ли на склад. – Он указал на кухонную кладовую. – Через пару недель у нас могут кончиться продукты. Лучше пополнить запасы сейчас, пока Районы Орхидеи не опустеют и продукты не начнут разлетаться.
– Хорошая мысль. – Она помолчала, словно желая сменить тему. – У меня есть друг по имени Томас. Примерно моего возраста.
Пол вопросительно поднял брови: «И какого же это?»
– Для протокола: тридцать пять лет, – чуть улыбнулась она, отвечая на безмолвный вопрос, и тут же уткнулась обратно в тарелку, снова посерьезнев. – Его жена умерла от рака два года назад. Он был раздавлен. Увешал весь дом ее фотографиями. И никак не шел на улучшение, пока не поговорил о ней. Для него это было ключом к продвижению вперед.
«Значит ли это, что ее муж умер? От Чумы Атлантиды? Раньше? Это она хочет мне поведать?» Пол собаку съел в расшифровке ретровирусов, да и вообще в любых лабораторных исследованиях, коли уж на то пошло. А вот люди, особенно женщины… они так и остались для него настоящей загадкой.
– Да, согласен. Для каждого, кто… потерял кого-нибудь, по-моему, поговорить об этом очень благотворно.
Натали подалась вперед, но в этот миг в другом конце кухни затрезвонил сигнал тревоги, погубив настроение… Нет, не тревога, а всего лишь звонок телефона – стационарного телефона Пола.
Встав, он снял трубку.
– Пол Бреннер.
Послушал, несколько раз кивнув, попытался вклинить вопрос, но на том конце дали отбой, прежде чем он успел промямлить хоть слово.
– Кто это был?
– Администрация, – пояснил Пол. – Выслали за мной автомобиль. В Районах Орхидеи какая-то проблема.
– Думаете, Чума мутировала? Очередная волна инфекции?
– Возможно.
– Хотите, чтобы я поехала с вами?
Натали оказалась единственным уцелевшим членом исследовательского штата «Преемственности» – команды, координировавшей глобальные усилия по излечению Чумы Атлантиды. Прежде она была исследователем и трудилась в лаборатории Центра профилактики и контроля заболеваемости. Вряд ли она сможет сделать какой-нибудь ценный вклад в расследование, но почему-то Полу хотелось, чтобы эта женщина была рядом. Но есть и более важная проблема.
– Мне нужно, чтобы кто-нибудь побыл здесь с Мэтью. Я не могу просить вас…
– Вам не придется. Мы будем здесь, когда вы вернетесь.
Поднявшись наверх, Бреннер быстро оделся. Ему хотелось вернуться к прерванному разговору с Натали, но притом он не мог не признаться себе: одеваться на работу, быть нужным, вынужденным куда-то идти было приятно. Снаружи донесся гудок клаксона. Выглянув из окна, Пол увидел черный седан с тонированными стеклами. Его двигатель, работающий на холостом ходу, изрыгал в холодный предрассветный сумрак облака выхлопных газов.
У передней двери Пол сдернул с плечиков в гардеробе свой плащ. В противоположном конце прихожей на столике стояло свадебное фото Бреннера с женой в рамочке. Бывшей женой. Она ушла четыре года назад.
«Так вот что она думает? Что моя жена умерла?»
Конечно. Столько снимков до сих пор развешано по всему дому…
Пол ощутил непреодолимый порыв перед уходом расставить все точки над «i».
– Натали!
– Минуточку! – откликнулась она из кухни.
Пол снова бросил взгляд на свадебную фотографию, и последний разговор с женой снова ожил у него в памяти…
«Ты слишком много работаешь, Пол. Ты всегда будешь работать слишком много. Так не пойдет».
Бреннер сидел на диване, в десяти футах от места, где стоял сейчас, уткнув взгляд в пол.
«Завтра утром перевозчики приедут за моими вещами. Я не хочу никаких скандалов».
Никаких скандалов и не было. Правду говоря, он и по сей день не таил на нее никакой обиды. Жена перебралась в Нью-Мексико, и они не поддерживали связь годами, но фотографии со стен Пол не снял. Ему это даже в голову не приходило. И впервые он об этом пожалел.
– На случай, если вас не покормят, – вторгся в его воспоминания голос Натали.
Пол принял у нее коричневый бумажный пакет и указал на фото на столике:
– Насчет моей жены…
Гудок раздался снова, длинный и требовательный.
– Мы можем поговорить, когда вы вернетесь. Будьте осторожны.
Пол потянулся было к ней, но замялся и вместо того протянул руку к двери, распахнул ее и зашагал к машине. Из нее вышли двое морских пехотинцев, и ближайший распахнул для него дверцу. Не прошло и нескольких секунд, как машина отъехала.
Обернувшись, Бреннер поглядел через заднее стекло на свой двухэтажный кирпичный дом, жалея, что не смог пробыть там чуточку дольше.
Глава 6
Район Орхидеи Бета
Атланта, Джорджия
Пол Бреннер смотрел из окна конференц-зала на четвертом этаже, пытаясь постичь происходящее. Вдоль улиц вытянулись длиннейшие очереди. Медицинский персонал вел первичный отсев, снимая показания и направляя людей в разные здания, откуда те выходили совершенно изнуренными, будто после полного медосмотра.
– И что вы думаете, Пол?
Обернувшись, он увидел стоящего на пороге нового министра обороны Терранса Норта. В прошлом Норт был морским пехотинцем, и хотя был одет в сшитый по фигуре темно-синий костюм, все равно выглядел военным со своим худощавым лицом и прямой осанкой. Пол несколько раз встречался с Нортом на видеоконференциях во время Чумы Атлантиды, но лицом к лицу – ни разу. В жизни он оказался куда импозантнее, чем на экране.
– Даже не пойму, что я вижу, – указал Пол на улицу внизу.
– Подготовку к войне.
– Войне с кем?
– С «Иммари».
– Не может этого быть. Европейцы сокрушили их в Южной Испании. Они разгромлены, а Чума излечена. Они нам не угроза.
Закрыв за собой дверь, Норт включил большой экран конференц-зала.
– Вы говорите об организованных военных действиях. О войне, напоминающей войны минувшего.
– О чем это вы толкуете?