Мне не верилось, что я иду к ней. Или что она меня пригласила. Так просто не бывает. Не со мной.
Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Говорят, если что-то слишком хорошо, чтобы быть правдой, то обычно оно ей и не является.
Однако это не был сон. (Я почти в этом уверен.) Она застала меня, когда я подглядывал за ней в бинокль, и пригласила к себе.
Это бессмысленно!
«О нет, в этом есть смысл, — подумал я, с трудом пробираясь к последней ограде. — Еще какой!»
Она хочет меня проучить. Отомстить мне.
Возможно, с ней рядом кто-то есть — крутой парень, готовый выбить из меня все дерьмо, как только я покажусь ему на глаза.
«Должно быть, что-то в этом роде, — подумал я. — Что-то зловещее. Иначе в этом нет никакого смысла».
Если только ей не одиноко.
Да ни за что на свете.
Я остановился у красной деревянной ограды. Через щели в досках мне был виден свет бассейна.
Ба-бах!
Плюх!
Я был так близко, что слышал, как выброшенная в воздух вода падает обратно в бассейн. Достаточно близко, чтобы слышать, как девушка плывет. Чтобы ощутить запах хлорированной воды бассейна.
Столбики и поперечины ограды находились с этой стороны. Поэтому перебраться через нее будет легче легкого.
«Не делай этого, — подумал я. — Она, должно быть, приготовила неприятный сюрприз, ожидающий тебя по ту сторону забора. Просто вернись домой и забудь все это».
Да, конечно.
«Ну тогда хотя бы оглядись по сторонам, прежде чем лезть на рожон».
Именно так я и сделаю.
Однако ограда, на которую я забрался, оказалась слишком шаткой, чтобы сидеть на ней и осматриваться. Я неловко свалился с нее, прежде чем успел заметить хотя бы девушку. Мои кроссовки ударились в бетон, я споткнулся, сделал несколько шагов вперед, чтобы удержаться на ногах, и сумел остановиться только перед самым бассейном.
Затем я выпрямился и огляделся по сторонам.
Бассейн был ярко освещенным, чистым и синим. По нему бежала мелкая рябь. Девушки в нем не было. Впрочем, никого другого я тоже не заметил. На бетонном бортике там и тут виднелись мокрые пятна — вероятно, здесь девушка выбиралась из бассейна после прыжков. С другой стороны бассейна располагался небольшой мощеный дворик с включенным освещением. Внутри дома в стиле ранчо, но построенного в основном из стекла, было темно.
— Я рада, что вы пришли.
Я резко повернулся на голос и обнаружил девушку выше и немного справа от себя. Она шла к краю трамплина.
— Спасибо, что пригласили меня, — сказал я. Мое сердце колотилось.
Возле самого края она задержалась.
— Вам нравится смотреть, как я ныряю? — спросила она.
На самом деле со своего места я мало что смог разглядеть.
— Так вам будет удобнее.
— Да, намного. Спасибо вам.
— Спасибо вам за то, что пришли.
Я улыбнулся и пожал плечами, удивленный ее дружелюбием.
— Вы не против, если я это сниму? — спросила она, потянувшись обеими руками к завязкам купальника на спине.
Я чуть не подавился.
— Как… как хотите.
Ее руки за спиной были заняты несколько секунд. Затем они поднялись к шее. Раскрутив лифчик бикини за одну из завязок, она запустила его в сторону бассейна. Он долетел до отмели возле самого края, с тихим всплеском упал в воду и медленно пошел на дно.
Крошечные трусики бикини упали гораздо ближе.
«Этого не может быть, — подумал я. — Все это мне снится. Как иначе?»
Но это была просто одна из тех фраз, которые мы говорим себе, когда с нами происходит что-то слишком прекрасное или слишком ужасное, чтобы в это поверить. Иногда мы действительно просыпаемся и обнаруживаем, что все это всего лишь сон. Тем не менее я знал, что не сплю. Или, по крайней мере, я был абсолютно в этом уверен, насколько может быть уверенным человек, находящийся в полном сознании и осознающий реальность происходящего.
— Готовы? — спросила девушка.
Я не отрывал от нее глаз. Обнаженная девушка стояла, вытянувшись по струнке и опустив руки по швам, наверху, на самом краю трамплина. Подсвеченные подводными огнями тени от ряби на воде, казалось, ползали по ее телу.
— Всегда готов. — Мой голос прозвучал довольно хрипло.
Она прыгнула вперед и обеими ногами опустилась точно на доску трамплина. Доска ушла вниз под ней, и она согнула колени. Когда доска ее подбросила, девушка вытянула вверх руки и снова прыгнула.
Она прыгала снова и снова, с каждым разом все выше, словно гимнастка на батуте. Ее волосы разлетались в стороны, груди ходили вверх и вниз. Наконец она подскочила так высоко, что оказалась вне досягаемости фонарей. Там, наверху, она — чарующий бледный силуэт на фоне летнего неба — наклонилась вперед, раскинула руки и, словно какая-то неизвестная и прекрасная птица, скользнула вниз. Затем она неожиданно прижала колени к груди и полетела в бассейн, кувыркаясь так быстро, что я просто не смог сосчитать ее кульбиты, но в последний момент успела распрямиться. Она простерла руки над головой, выгнула спину, ее плотно прижатые друг к другу ноги были направлены в небо, ягодицы блестели. Она вошла в бассейн почти без всплеска.
Глубоко под водой девушка прогнулась, минуя дно, и скользнула в мелкую часть бассейна. Там она встала и, вытирая воду с лица, заговорила со мной.
— Нормально получилось? — спросила она.
— Нормально?! Это было… великолепно!
— Спасибо.
— Я никогда раньше не видел ничего подобного. Вы прекрасны.
Она улыбнулась.
— Это так мило с вашей стороны. Вы не хотели бы присоединиться ко мне и поплавать?
— О, я не знаю.
— Конечно же, вам этого хочется.
— Но у меня нет купального костюма.
— А у меня разве есть?
Две детали ее бикини почти сливались с бледно-голубой плиткой на дне бассейна.
— Что ж, — сказал я. — У вас он есть.
— Но он не на мне.
— Я заметил.
Она тихо засмеялась.
— Нет причин меня стесняться.
Я пожал плечами.
— Но вы стесняетесь, я угадала?
— Да, немного.
Затем она пошла через воду, доходившую ей до пояса, прямо в моем направлении и вылезла из бассейна. С ее тела ручьями стекала вода. Шлепая босыми ногами по мокрому бетону, девушка подошла совсем близко ко мне.
— Я вам помогу, — сказала она.
— Я не…
— Вы — да.
Ее пальцы принялись расстегивать пуговицы моей рубашки. Я стоял неподвижно, ошеломленный, смущенный, возбужденный и совершенно сбитый с толку.
Этого не может быть. Не со мной.
Сняв рубашку, она занялась моим поясом. Я поймал ее запястья и покачал головой.
— Вы и правда стеснительный.
— Дело просто…
— В этом?
Она опустила руку и прижала ее к бугорку, выпирающему спереди на моих брюках.
— На ощупь все прекрасно, — сказала она, — почему вы хотите его скрыть?
— Я не знаю.
— Позвольте мне.
— Хорошо.
Она сняла с меня оставшуюся одежду, и мы занялись любовью на бетонном покрытии рядом с бассейном. Я был сверху, у меня болели колени и я покрывал ее всю поцелуями, начав с глаз, надолго задержавшись у ее открытого жадного рта, затем спустился к восхитительно мягкой, но тугой груди с твердыми сосками и следовал все ниже и ниже, к влажной расщелине между ее широко расставленными бедрами. Я целовал ее там и ласкал языком, она извивалась и стонала, а затем я повторил свой путь с поцелуями в обратном направлении и вошел в нее.
После того как все закончилось, я некоторое время сидел на краю бассейна и смотрел, как она ныряет. Она была великолепна, взмывала ввысь, вертелась штопором, сгибалась пополам, касаясь руками пальцев ног, кувыркалась, грациозно выгибалась и как нож входила в воду.
Но какими бы чудесными ни были ее прыжки, я испытывал не меньшее удовольствие, наблюдая, как она, мокрая и гладкая, выбирается из бассейна, идет от него к вышке, оставляя влажный след на гладком темном бетоне, и взбирается по высокой лестнице на трамплин.
После особенно выдающегося прыжка, во время которого она слетела с небес, ни на миг не отводя от меня взгляда, девушка, не выныривая на поверхность, скользнула ко мне под водой. Я сидел, опустив ноги в бассейн. Не всплывая, чтобы глотнуть воздуха, она раздвинула мои колени. Затем втиснулась между ними и взяла меня в рот.
Когда мы закончили, она выбралась из бассейна и села рядом. Мы держались за руки.
— Не хочешь попробовать прыгнуть? — спросила она.
— Это ужасно высоко, — сказал я.
— Вот почему это так захватывающе.
— Все равно, я лучше буду смотреть на тебя. Я никогда не видел человека, который умел бы так нырять. Ты участвовала в соревнованиях?
Она покачала головой.
— Я делаю это только для себя. И для тебя.
— Я это ценю.
— Я делаю это только для себя. И для тебя.
— Я это ценю.
— Я знаю.
Она, улыбаясь, повернулась ко мне и поцеловала меня в губы. Я почувствовал, как ее сосок трется о мою руку, и нежно обхватил ладонью ее вторую грудь. Затем она отстранилась и спросила:
— Ты еще вернешься сюда после сегодняшней ночи?
— Ты шутишь?
Она улыбнулась и снова меня поцеловала.
— Я твой, когда ты этого пожелаешь, — сказал я. — Когда?
— Всегда, — прошептала она. — Сейчас.
Я подвинул ее, и мы занялись любовью на бетоне возле бассейна. На этот раз она была сверху. Оседлав меня, она словно втянула в себя мою твердую плоть. Она была тесной и влажной.
Склонившись надо мной, она скользила вверх и вниз, извиваясь и постанывая. Ее груди колыхались у меня перед лицом. Я ласкал их, сжимал пальцами соски, и она наклонилась, чтобы я мог взять их в рот.
Потом она лежала на мне. Мы оба запыхались, вспотели и выбились из сил. Я помню, как обхватил руками ее мокрую спину и крепко прижал девушку к себе. Помню, как она игриво куснула меня за подбородок.
Я уснул, так и не выйдя из нее.
Я проснулся, лежа на спине на бетоне у бассейна. Девушки на мне больше не было. Я сел и поискал ее взглядом.
Освещение бассейна и дворика уже выключили. В доме было темно.
По-видимому, девушка ушла.
Я взглянул на вышку. Ее освещал только тусклый свет дальних уличных фонарей, однако этого хватило бы, чтобы увидеть девушку, если бы она была там.
Но ее там не было.
Я открыл рот, чтобы позвать ее. И понял, что так и не спросил, как ее зовут.
Я повернулся к дому и крикнул: «Эй, ты там?»
Никакого ответа.
«Ладно, — подумал я, — увижусь с ней завтра».
Я оделся, перелез через ограду и вернулся домой тем самым путем, каким пришел сюда ранее ночью.
Сегодня я не мог дождаться момента, когда снова ее увижу.
Не мог дождаться, когда стемнеет.
Днем я сходил в цветочный магазин и купил яркий красивый букет в вазе, декорированной ракушками. Вернувшись домой, я принял душ, побрился и оделся как парень, идущий на первое свидание с любовью всей его жизни… И возможно, так оно и было.
Я планировал подарить ей цветы, а затем повести в хороший ресторан.
Если она дома.
Пожалуйста, пусть она будет дома.
С вазой в руках я вышел на улицу через парадную дверь, добрался до тротуара и направился к углу. Хотя я редко обращал внимание на здания, стоящие по другую сторону моего квартала, но все же прекрасно представлял себе местонахождение дома ныряльщицы: он был четвертым от угла.
По пути туда я с каждым шагом нервничал все сильнее.
Я подошел к четвертому дому и остановился потрясенный, с замершим сердцем.
«ПРОДАЕТСЯ».
Нет!
Я же встретился с ней только прошлой ночью! Она не может вот так взять и переехать. Это нечестно!
Чувствуя слабость, я пересек лужайку, подошел к окну эркера и заглянул внутрь. Ковер. Стены. Никакой мебели. Нет даже драпировок на стеклянных стенах задней части дома.
Отсюда я прекрасно мог разглядеть бассейн.
И в изумлении открыл рот.
— Что?
Я бросил вазу и побежал. Калитка сбоку от дома была заперта. Я перелез через нее, спрыгнул на ту сторону, споткнулся и упал, поднялся и снова бросился бежать.
А затем остановился, глядя на то, что мне открылось.
Мне очень хотелось верить, что я ошибся домом. Но вышка была здесь. Как и бассейн. Все это находилось здесь.
Бетонное покрытие вокруг бассейна напоминало старую заброшенную улицу, из бесчисленных трещин росли сорняки. Мощеный дворик был покрыт мусором: листьями и ветками, старыми газетами и обертками и еще сотней различных отбросов, по всей вероятности, принесенных сюда ветром.
Хромированная лестница вышки, еще вчера такая сверкающая, была тусклой и в пятнах ржавчины. Трамплин согнулся посередине и перекосился, словно был сломан и мог упасть в любой момент.
Что касается бассейна, то в него можно было спуститься и пройтись по дну, не замочив ног, почти до самого глубокого места под сломанным трамплином, где еще оставалось немного зеленой воды, в которой плавали сор и водоросли.
Я пошел к мелкому краю бассейна и спустился вниз по ржавой лестнице. Под ногами у меня хрустели листья и другой мусор. Я осторожно спустился по наклонному дну и дважды остановился, чтобы подобрать детали крошечного купальника.
Я их расправил.
Они были слегка влажными, белыми и слабо пахли хлорированной водой.
Я забрал их домой.
Остаток дня я провел, записывая эти строки, рассказывая свою историю о ныряльщице.
Я почти закончил.
Уже стемнело. Через пару минут я выключу компьютер и свет в кабинете, подниму жалюзи на окне в задней стене и буду ждать.
Понимаю ли я, что происходит?
Нет.
Совершенно не понимаю.
Но одно я знаю наверняка.
Если сегодня ночью у бассейна зажжется свет и она поднимется на вышку, я пойду к ней.
Чем бы она ни была.