- Я до сих пор российский патриот, - выпалил Киров. Мышцы его лица, особенно в районе челюсти, заметно напряглись. - Но при этом не слепой и не лишен способности здраво рассуждать. Дударев и его приближенные ведут страну назад, во тьму, по проторенной дорожке тирании, к полному разрушению. Пока ситуация такова и пока сотрудничество с США не представляет для России угрозы, я не вижу в своих связях с вами ничего дурного. - Он взглянул американцу прямо в глаза. - Когда-то мы боролись со злом бок о бок, Джон, и вместе проливали кровь. Поверьте мне еще раз. Неужели это так трудно после всего, на что я ради вас сегодня пошел?
- Нет, разумеется, нет, - ответил Смит, внезапно осознав, что своими подозрениями оскорбляет Кирова. - Простите, Олег. - Он поднялся с кресла и протянул руку. - Напрасно я усомнился в вашей честности и порядочности.
- Будь я на вашем месте, возможно, тоже усомнился бы, - признался россиянин. - Подозрения в наших шпионских играх - безусловное правило.
Оба несколько смущенные, они обменялись рукопожатиями.
- Теперь, когда выяснилось, что и вы и Олег - люди честные, благородные, надежные, словом, воплощения всяческих добродетелей, может, подсобите мне разобраться до конца с записями Веденской? - поинтересовалась Фиона у Смита. Она кивнула на бумаги. - По-русски я говорю свободно. Но в современной медицинской терминологии - почти полный профан. Если вы не объясните мне значения всех этих фраз, я так ничего и не переведу на понятный английский.
Смит, все еще слегка красный и сконфуженный, улыбнулся, найдя ее упрек вполне справедливым, вернулся на диван и придвинул к себе следующий лист бумаги.
- Мой мозг в вашем распоряжении, мисс Девин.
Киров, хмыкнув, пошел в небольшую кухоньку разложить по местам продукты. Заглянул в гостиную некоторое время спустя узнать, не желают ли Джон и Фиона, чтобы не заклевать носами, взбодриться чайком. Те приняли предложение. Выпив чаю, расшифровкой сделанных кириллицей записей, многочисленных аббревиатур и сокращений занялись все трое.
Проработали до раннего утра. Веденская подошла к делу с огромной ответственностью. Записала о первых четырех жертвах все, что было известно: имена, возраст, пол, социально-экономическое положение, значительные умственные и физические особенности. Зафиксировала, как таинственная болезнь протекала в каждом отдельном случае - начиная с той минуты, когда пациента доставили в больницу, и заканчивая последним мгновением жизни. К записям прилагались результаты всех проведенных тестов, отчеты по вскрытиям, многочисленные расширенные анализы.
Наконец Смит откинулся на спинку и обреченно вздохнул. В глазах у него резало, будто в них насыпали песка, шея и плечи затекли и на малейшее движение реагировали болью.
- Каковы ваши соображения? - осторожно поинтересовалась Фиона.
- К разгадке мы не приблизились и на миллиметр, - проговорил Смит. - Записи лишь подтверждают все то, о чем перед смертью мне успел поведать Петренко. Жертвы друг друга не знали. Жили в совершенно разных районах Москвы или даже на самой окраине. У них не было общих друзей либо просто знакомых. Даже занимались все четверо совершенно разными делами. Я не вижу между ними ни единой связующей нити - вектора заболевания как будто не существует.
- Вектора?
- Вектором в медицине называют человека, животное или микроорганизм, которые распространяют ту или иную болезнь, - пояснил Смит.
Киров пристально на него посмотрел.
- А это важно?
Смит кивнул.
- Судя по всему, болезнь зародилась не естественным путем. А была создана в лаборатории - случайно либо намеренно…
Он резко замолчал, напрягая мозг. Его губы сжались в узкую линию.
- В чем дело, подполковник? - спросила Фиона.
- Мне пришла чудовищная идея, - негромко ответил Смит. Его брови сдвинулись. - Послушайте, эти четверо, что умерли от болезни, поразительно разные люди, так ведь?
Фиона и Киров закивали, озадачиваясь.
- Я вдруг подумал, не выбрали ли их умышленно для проведения эксперимента: чтобы проверить действие убийственного организма или процесса на человеческих существах разного возраста, пола, с различным обменом веществ?
- Идея, правда, чудовищная, - согласилась Фиона. Ее брови поползли вверх. - Думаете, слух, о котором нам поведала Веденская - про того ученого из Восточной Германии, - не выдумка?
- Именно, - сказал Смит. - Если Вольф Ренке по сей день жив, значит, первая вспышка заболевания - всего лишь опыт. Сукин сын всегда славился страстью поэкспериментировать над людьми. - Его плечи опустились. - Но даже если моя догадка верна, нам она не поможет. Определенной картины все равно не вырисовывается. Откуда взялась болезнь? Каким образом воздействует на организм? Или хотя бы как передается? По записям ничего не определишь.
- Парадокс, - медленно произнес Киров. Его глаза засветились холодным сиянием. - Если бумаги настолько бесполезны, почему же тогда людей, которые пытаются их вам передать, так безжалостно убивают?
Глава 21
Берлин, 19 февраля
Международный аэропорт «Берлин-Бранденбург», что в восемнадцати километрах к югу от центра германской столицы, еще окутывал утренний туман, когда небольшой частный самолет коснулся выпущенным шасси взлетно-посадочной полосы 25-Р, промчался, замедляя ход, по окаймленной красно-зелеными фонарями бетонной полосе, свернул к огромному люфтганзовскому ангару для ремонта самолетов и остановился.
На влажной бетонированной площадке его поджидал черный седан «БМВ».
Четверо стройных, атлетически сложенных мужчин в теплых пальто и меховых шапках вышли из самолета и быстро зашагали к автомобилю. Каждый нес компактную дорожную сумку и настороженно смотрел по сторонам, точно готовясь к беде.
Пятый, более низкорослый, упитанный и постарше, вышел из «БМВ» навстречу прибывшим. Главарю он сдержанно кивнул.
- Добро пожаловать в Германию. Как поживает Москва?
- Там холодно и темно, - безрадостно ответил Герхард Ланге. - Почти как здесь. Что с таможней?
- Все улажено. Властям не к чему придраться, - заверил встречающий.
- Замечательно. - Бывший офицер «Штази» одобрительно кивнул. - А оружие? Все приготовил?
- Да, лежит в багажнике.
- Покажи.
Низкорослый повел Ланге и остальных членов команды к машине, открыл багажник и театрально отступил, давая возможность прилетевшим лучше рассмотреть содержимое пяти металлических ящиков.
Ланге зловеще улыбнулся, обводя взглядом уложенные в футляры пистолеты-пулеметы «Хеклер-Кох», пистолеты «вальтер», патроны, блоки пластичных взрывчатых веществ, детонаторы и часовые механизмы. В пятом ящике лежали бронежилеты рации, черные комбинезоны и травянисто-зеленые береты, в точности как у бойцов элитного антитеррористического подразделения погранслужбы ФРГ «ГСГ-9». На удачу Брандт не надеялся. Распорядился обмундировать свою группу с учетом всех возможных случайностей.
- Цель уже намечена? - полюбопытствовал низкорослый.
Тонкие губы Ланге напряглись.
- Пока нет. - Он нахмурился, закрыл багажник и отступил на шаг назад. - Но, надеюсь, очередной приказ из Москвы не заставит себя долго ждать.
* * *
Казахстан
К северу от реки Деркуль тянулась цепь низких бесплодных холмов. На вершинах темнели редкие чахлые деревца, склоны покрывала лишь длинная сухая трава. По другую сторону реки далеко на юг и восток простиралась равнина. Это был северо-западный край безграничных казахских степей.
Старший лейтенант спецназа Юрий Тимофеев лежал, прячась в бурой траве, за одной из вершин. Загорелая кожа и коричневые пятна камуфляжного костюма почти сливались с природными красками земли, поэтому рассмотреть Тимофеева с расстояния более двадцати метров было практически невозможно. Он снова приставил к глазам бинокль, внимательно рассмотрел магистраль и железнодорожные пути, проходившие параллельно реке.
По прошествии минуты опустил прибор и взглянул на товарища, что лежал рядом.
- Время: семь часов ноль минут. Замечены два десятитонных грузовика, оба гражданские, один автобус, почти весь заполнен людьми. Черная «Волга» седан, возможно, правительственная. Движутся на восток, в сторону Уральска, на скорости примерно восемьдесят километров в час. В западном направлении не едет никто.
Второй военный, прапорщик Паузин, аккуратно записал данные в блокнот, продолжая список, который они вели во время наблюдения за дорогами последние сорок восемь часов.
- Есть, командир, - пробормотал он.
- Сколько нам еще тут торчать? - пробрюзжал третий спецназовец, тот, что лежал сбоку с автоматом «АКСУ-74».
- Сколько понадобится, Иван, - резко ответил Тимофеев. - До тех пор, пока не поступит новый приказ из штаба. - Он провел рукой по небольшой портативной рации в траве.
Трое российских военнослужащих, закаленных бесконечной войной в Чечне, были специальной разведывательной группой. Через границу с Казахстаном перебрались позавчера и установили наблюдательный пост за важным участком железной дороги. В их задачи входило фиксировать все проезжающие мимо транспортные средства, уделяя особое внимание военным либо пограничным. До настоящего момента таковых на горизонте появились единицы. Немногочисленные, бедно оснащенные казахские войска концентрировались в основном на востоке, у границы с Китайской Народной Республикой.
- Только время здесь зря теряем, - продолжал ворчать третий боец, сержант по фамилии Белуков.
- Ты предпочел бы гоняться за моджахедами? - с усмешкой спросил Паузин, напоминая приятелю о службе в Чечне.
- Тьфу ты! Нет, конечно. - Белуков передернулся. Их последняя командировка в Чечню была настоящим кошмаром - непрерывной чередой засад и рейдов. - Но в этой операции я не вижу никакого смысла. Если бы мы планировали на них напасть, тогда понятное дело. Но на кой черт нам это захолустье? - Он обвел рукой пустынную степь, уходящую в серую тускло освещенную даль.
- Когда-то Казахстан принадлежал нам. Почти половина местных жителей - этнические русские, наши родственные души, - негромко произнес Тимофеев. - И потом, тут богатейшие залежи нефти, природного газа, боксита, золота, хромовой руды, урана - президент Дударев мечтает вернуть все это…
Он внезапно замолчал, услышав тихое лошадиное ржание. Повернул в изумлении голову. Подчиненные последовали его примеру. С вершины холма на них испуганно смотрел мальчик лет двенадцати-тринадцати.
На нем была длинная шерстяная куртка, белая рубаха и широкие коричневые брюки, подвязанные на поясе. Он держал за поводья лохматого степного пони, увлеченно поедавшего сухую траву. К седлу были привязаны постельные принадлежности в скатке, палатка и запасы еды.
Российские военные осторожно поднялись на ноги.
- Что ты здесь делаешь? - спросил Тимофеев, почти незаметно придвигая руку к кобуре на боку. - А?
- Мы с отцом объезжаем территорию, готовимся к весне, - быстро проговорил мальчик, по-прежнему тараща на военных глаза. - Чтобы знать, где для скотины больше корма, где хорошие водопои.
- Отец с тобой? - спокойным тоном поинтересовался Тимофеев.
- Нет. - Мальчишка с гордостью покачал головой. - Он поскакал на запад. За этот участок в ответе я.
- Какой хороший сын, - рассеянно похвалил старший лейтенант, доставая пистолет - «Макаров» с глушителем. Отправив в патрон патронник, спецназовец прицелился и нажал на спусковой крючок.
Пуля вошла мальчику в грудь. От удара его отбросило назад. Он сильнее расширил глаза - теперь от ужаса, - уставился на рубашку, вспыхнувшую алым от хлынувшей из раны крови. И медленно осел на колени.
Тимофеев снова выстрелил - на сей раз в голову жертвы. Казахский ребенок содрогнулся, упал и свернулся калачиком на мертвой траве.
Пони в отчаянии взвыл. Напуганный медным запахом свежей крови, подался назад, сгибая задние ноги, резко развернулся и помчался прочь. Белуков закричал и пустился вслед за беглецом, а забравшись на вершину холма, поднял автомат и прицелился.
- Отставить! - скомандовал, подскакивая к подчиненному и опуская его оружие, Тимофеев. - Только шум поднимешь. Чем дальше осел умотает, тем для нас же лучше. Когда казахи хватятся мальчишки, не поймут, откуда начинать поиски.
Белуков кивнул, молча соглашаясь с командиром.
- Выкопайте с Паузиным яму, - велел Тимофеев - И заройте тело. А я пока свяжусь со штабом, сообщу, что мы переходим на вторую позицию.
- Может, лучше поскорее смыться? Пока пацана никто не ищет?
- У нас есть приказ, - сурово напомнил Тимофеев. - Из-за одной прискорбной смерти мы не имеем права завалить операцию. - Он пожал плечами. - В конце концов, когда начнется заваруха, погибнут и другие невинные люди. Таковы правила войны.
Глава 22
Берлин
Поднимаясь на четвертый этаж посольства, Рэнди Рассел перепрыгивала через две ступеньки. На площадке приостановилась, пристегнула личную карточку ЦРУ с фотографией к карману темно-синего пиджака. И, распахнув противопожарную дверь, быстро зашагала по широкому коридору. Делопроизводители с охапками заявок на визу и стопками других официальных бумаг поспешили уступить ей дорогу.
У дверей в конференц-зал ее встретил высокий сержант морской пехоты. Держа руку на оружии в поясной кобуре, он внимательно рассмотрел карточку Рэнди и кивнул.
- Входите, мисс Рассел. Мистер Беннет ожидает вас.
Курт Беннет, глава аналитической команды, прибывшей из штаба ЦРУ в Лэнгли, бросил на гостью лишь мимолетный взгляд. С красными от усталости глазами, небритый, помятый, он сидел перед двумя соединенными между собой компьютерами за длинным столом. Всю прошедшую ночь и целое утро они работали над материалом, который Рэнди раздобыла в архивах Бундескриминальамт. По залу туг и там - на столах, на полу и даже на стульях - были расставлены чашки с остывшим кофе и полупустые банки с газированной водой.
Рэнди придвинула стул и села рядом с Беннетом - суетливым, почти полностью лысым человеком в очках с металлической оправой.
- Как дела, Курт?
- Ты пошла по верному пути, - ответил аналитик, сверкая улыбкой. - Оказывается, в БКА работают и отпетые негодяи, по крайней мере о Ренке заботится именно такой.
Рэнди выдохнула, чувствуя себя человеком, сбросившим с плеч тяжелый груз. Чем больше она изучала прошлое Ренке, тем сильнее склонялась к мнению, что его прикрывает какая-то значительная фигура из правоохранительных органов Германии. В противном случае создателю биологического оружия не удалось бы так просто избежать ареста, исчезнуть из страны сразу после падения Стены. И свободно разъезжать по Ираку, Северной Корее, Сирии, Ливии и прочим государствам.
Чутье не подвело Рэнди, но ее положение оставалось весьма шатким. После провернутой вчера операции отношения ЦРУ с германским БКА могли дать трещину, если не окончательно порваться. Сообщение Беннета подарило надежду: начальство и теперь могло обвинить ее во всех смертных грехах, но заявить, что она ошиблась, больше не имело права.
- Покажи мне, - попросила Рэнди, наклоняясь к мониторам.
- Большинство документов, которые обнаружил «Янус», не представляют особого интереса, - сказал Беннет, набирая на клавиатуре какие-то команды. На экране промелькнула и тут же вернулась назад в электронную бездну последовательность файлов. - Обычные сведения о Ренке - их и в наших базах хоть отбавляй. Подслушанные агентами сплетни, упоминания о его возможном местонахождении, где Ренке так никто и не обнаружил. И все в таком духе.
- Чему же ты тогда радуешься? - спросила Рэнди.
- А вот чему. - Беннет снова широко улыбнулся. - В компьютерной системе БКА полно «призраков».
- Призраков? - невозмутимо переспросила Рэнди.
- Удаленных файлов и электронных сообщений, - объяснил аналитик. - У большинства текстовых программ и программ по управлению базами данных есть один недостаток. Во всяком случае, так считают те, кому требуется регулярно уничтожать секретные записи или документы.
- Что за недостаток?
Беннет пожал плечами.
- Ты нажимаешь на клавишу «удалить», и файл якобы пропадает. Но это не значит, что он непременно навеки исчезает, рассыпается на невосстановимые биты и байты. Файл просто отодвигается в сторону и ждет, когда системе потребуется дополнительное пространство и она запишет поверх его старых символов новые. Но ведь большинство электронных сообщений и файлов занимают не так много места - особенно в громадных системах, - вот они и ждут своего часа сколь угодно долго и никому не мешают.
- Постой-ка, Курт, - пробормотала Рэнди. - Ты специально ввел в «Янус» эту функцию?
- Угу. Мы с ребятами.
- Неужели не существует таких программ, которые уничтожали бы файлы бесследно? - спросила она, с минуту поразмыслив.
Беннет кивнул.
- Разумеется, существуют. Теперь многие частные компании и государственные учреждения пользуются ими каждый день. Но мало кому пришло в голову очистить систему от старых «призраков» - документов, удаленных в незапамятные времена, материала, в изобилии скопленного в укромных уголках.
- Значит, вы увидели этих «призраков».
- Именно, - подтвердил эксперт ЦРУ. - И узнали, что кое-кто в БКА прикрывает Вольфа Ренке. Взгляни. - Беннет ввел несколько команд, и на одном из экранов открылся файл.
Некоторое время Рэнди молча его изучала. Это было оцифрованное официальное досье Ренке, с множеством черно-белых фотографий, отпечатками пальцев, подробным описанием внешности и краткими сведениями о его рождении, образовании и исследованиях. У Ренке был двойной подбородок, круглое лицо, темные волнистые волосы и кустистые брови.
- Это дело хранится в Бундескриминальамт сейчас, - сказал Беннет. - Его в случае необходимости они посылают в любой другой правоохранительный или разведывательный орган - нам, ФБР, МИ-6, словом, туда, откуда бы ни пришел запрос.