- Немедленно скажите, что произошло, доктор! Это приказ!
- Я не могу, герр генерал. Я просто не знаю точно. Вроде бы много погибших.
- Тогда немедленно вызовите кого-нибудь из моего штаба!
- Боюсь, я не могу этого сделать, герр генерал, - врач отвел глаза.
- Это еще почему? - Гудериан уже начинал злиться.
- Вашего штаба не существует. Во время того обстрела он был фактически уничтожен...
- Чтооо? - Гудериану показалось, что он проваливается в пропасть.
1 июля 1941 года.
Ранним утром бригада Веткача приготовилась нанести первый по настоящему серьезный удар. Батареи "Коалиций-СВ" выходили на позиции, "Смерчи" и "Торнадо" также заканчивали развертывание. Два танковых батальона при поддержке батальона БМПТ и батальона мотопехоты приготовились к удару. Надо отметить, развертывание скрытное, поскольку БПЛА и передовые дозоры устраняли угрозу преждевременного обнаружения.
Первая группа имела своею целью нанесение удара по частям 17-ой танковой дивизии Вермахта, скопившиеся рядом с мостами через реку Зельвинку.
В 10-00 "Смерчи" нанесли первый удар кассетными противотанковыми боеприпасами.
В 10-32 свое слово сказали "Торнадо", нанеся удар термобарическими и кассетными боеприпасами, а еще через двадцать минут части Вермахта увидели, наконец, причину исчезновения огромного количества техники и людей.
Командир одной из танковых рот 17-ой танковой дивизии Вермахта Фридрих Гассер ломанулся на помощь соседям, едва услышав панические призывы о помощи. Он уже сталкивался и с Т-34, и с КВ. И полагал, что соседняя рота столкнулась как раз с ними. Вылетев из-за пригорка, он увидел как странные, непохожие ни на что машины последовательно уничтожают огнем чудовищных орудий отступающие танки, а следом идущие танки другого вида легко и непринужденно уничтожают пехоту. На его глазах знаменитая зенитка "ахт-ахт" выпустила в танк с жуткой пушкой снаряд практически в упор без всякого видимого эффекта. Расчет "ахт-ахта" был походя уничтожен огнем крупнокалиберного пулемета. Трезво оценив ситуацию, Гассер приказал отступить. Уж если эти танки не берет ахт-ахт, то ему, с пятидесяти- и короткоствольными семидесятимиллиметровыми пушками, тут делать нечего. На его несчастье, группа танков была замечена парившим в небе "БПЛА", и в сторону роты немецких танков отвернуло четыре танка - три с жутким орудием, и один с двумя малокалиберными. Отходящие на полной скорости немецкие танки были настигнуты с какой-то нечеловеческой быстротой. Рота Фридриха Гассера была уничтожена до последнего человека.
Эскадрильи Ju-87 и Ju-88 были подняты по тревоге. Призыв Вермахта о помощи был услышан Люфтваффе в полной мере. К месту сражения шло даже больше самолетов, чем просил Вермахт. Узнав, что воздушного прикрытия у русских нет, пилоты сразу заулыбались. Какой бы не был хороший танк, от авиабомб пикировщиков ему мало что поможет.
В 11-39 первые немецкие пилоты узнали, что и помимо вражеских истребителей есть много неприятных вещей, с которыми могут столкнуться бомбардировщики. Залпы замаскированных ЗСУ уничтожали фашистские самолеты десятками. На родные аэродромы вернулись единицы...
* * *
Федор фон Бок получил первые панические донесения в 10-59. К этому времени катастрофа превратилась уже в необратимую. Вопли "Майн Готт", немецкий мат, призывы о помощи - эфир было попросту страшно слушать. Попытки выяснить, что происходит, привели лишь к еще большему запутыванию ситуации. Согласно донесениям, русские выставили какие-то совсем уж непобедимые танки, хуже даже чем КВ-2, КВ-1 и Т-34.
Практически сразу он передал приказ 18-ой танковой дивизии спешить на помощь. Аналогичный приказ получил моторизованный полк "Великая Германия".
"Великой Германии" не повезло. Полк, выдвинувшись из Пружан в район Ружаны, попал в ловушку. На пути следования ее полковой колонны в засаде поджидало десяток "Буратин-3", "Торнадо" и "Коалиций-СВ". Плюс оставшаяся часть бригады Веткача и половина бригады Соломенцева. Попав под удар ТОСов, уже в первую минуту боя "Великая Германия" понесла чудовищные потери. Несколько минут спустя ад для солдат одной из элитных частей Вермахта продолжился. Танки и БМПТ уничтожали людей сотнями, а следующие вторым эшелоном БМП добивали остатки. Вызванная авиационная поддержка попросту не успела на помощь. На свое счастье.
Таким образом, выдвинувшись на помощь в 11-30, около часа дня полк подвергся первому удару, а к двум фактически прекратил свое существование.
2 июля 1941 года. Москва, Кремль.
- Таким образом, товарищ Сталин, данная армейская группировка фактически уничтожила 17-ую танковую дивизию Вермахта и моторизованный полк "Великая Германия". Помимо этого, эта же группировка нанесла серьезные удары по частям 18-ой танковой дивизии, а также по частям 29-ой моторизованной дивизии. Благодаря этому, наступление на наш фланг остановлено.
- Вот видите, Борис Михайлович считает, что эти товарищи все же исключительно полезны, правилно?
- Более чем, товарищ Сталин.
- И каковы же их потэри? - вождь приостановился, с прищуром глядя на Шапошникова.
- Три... Три десятка раненых, товарищ Сталин, тяжелых всего несколько, - голос Шапошникова дрогнул.
- То есть, вы хотитэ сказать, что они фактически уничтожили несколько сильнейших частей Вермахта, не потеряв убитыми ни одного человека? - лидер СССР с недоверием посмотрел на маршала.
- Да, товарищ Сталин. Генерал Карбышев был в расположении их базы. Утверждает, что их техника - это нечто запредельное. Ночью из Минска вылетел самолет с пленкой, на которую записано несколько их операций. Товарищ Берия говорил, что ее доставили сюда, - при этих словах Берия кивнул и ответил на не высказанный вопрос:
- Она здесь. Могу подготовить к показу за десять-двадцать минут.
- Хорошо, товарищ Берия. Займись.
Нароком вышел из кабинета и передал необходимые указания Поскребышеву. Вернувшись через пару минут, сел на свое место и сказал:
- Через десять минут все будет готово.
- Значит, Иосиф Виссарионович, они из будущего? - Ворошилов недоуменно посмотрел на вождя.
- По крайней мере, они так утверждают. И у них, должен сказать, серьезные доказательства. Так что мы с большой уверенностью можем сказать, что да, они из будущего.
- И какое же у нас будущее, товарищ Сталин? - тот кивнул Берии. Ворошилов и Молотов с интересом посмотрели на главу НКВД.
- Честно, товарищи? Хреновое. Войну мы выиграли, но с такими потерями, что затем проиграли экономическое противостояние с США. В результате Союз развалился на множество республик. Это если вкратце. Там много причин и следствий, которые подробно можно будет рассмотреть несколько позже.
- Товарищ Сталин, - в кабинет заглянул Поскребышев, - фильм готов.
- Ну, что, товарищи, посмотрим на воинское искусство потомков?
Фильм потряс главу СССР. И не только его, но и всех присутствовавших. Снятые БПЛА кадры уничтожения немецких войск достаточно хорошо отражали технический уровень войск будущего. Вид танков из двадцать первого века, безнаказанно уничтожающих немцев и их бронетехнику произвел, конечно, впечатление... Но эффект применения "Смерчей" и "Буратино" привел аудиторию в состояние, близкое к шоку. Шутка ли, залп нескольких машин фактически уполовинил целую дивизию! А их зенитки? Они же сбивают все, что только летает!
- У них есть еще кое-что, товарищ Сталин, тоже весьма эффективное, но пока ими не снятое на пленку, - Шапошников говорил с таким видом, будто не верил самому себе.
- И что же это такое? - Джугашвили, после просмотра непрерывно расхаживающий по кабинету, приостановился.
- Они называют это "вертолеты". Нечто вроде сильного развития автожиров. Используется как авиация поля боя. Несут эрэсы, пушки, пулеметы, сильно бронированы.
- Так почему не сняли?
- Не хотят рисковать товарищ Сталин. В воздухе-то превосходство пока у немцев, поэтому действуют только ночью.
- Это теперь ненадолго... Итак, товарищи, наши потомки показали нам, как надо воевать. Они двумя бригадами нанесли фашистам такой урон, который не нанесли им все наши войска Западного фронта! Две бригады, вдумайтесь, всего две бригады, остановили наступление целой армии! И не потеряли при этом убитыми ни одного человека! Вот как надо воевать!
- Но, товарищ Сталин, у них огромное техническое превосходство, - заметил Ворошилов.
- И что? Наши танки тоже лучше немецких. Не настолько, насколько у потомков, конечно, но все же лучше. У нас больше людей. У нас больше самолетов. А нас громят! Можете сказать почему? Я могу! Потому что отдельные паникеры и трусы разрушают нашу оборону! Хотя какие же они отдельные, их целые толпы. Товарищ Сталин вот спросил у товарища Берии, как мы тогда с этим справились. Оказалось просто. Так поступим и в этот раз. Мы, товарищи, выпустим сегодня приказ о формировании большого количества заградительных отрядов. И никаких отступлений без приказа командования!
Потомки нам эту войну не выиграют. Они могут нам в этом только помочь. А войну должны выиграть мы!
3 июля 1941 года. Берлин, Рейхсканцелярия.
- Что, черт возьми, происходит?!! Почему наступление остановлено, я вас спрашиваю! - Гитлер орал на вытянувшихся в струну генералов не жалея горла.
- Это ни в какие ворота не лезет!!! Вы потеряли уже сколько, тысячу танков? ТЫСЯЧУ? Как это понимать?! - то, что потерянных танков было не тысяча, а несколько меньше, Гитлера не волновало.
- Мой фюрер, русские применили новое оружие огромной мощи. И мы пока не нашли методы противодействия...
- ЧУШЬ! Это все жидовские отговорки! Хватит пудрить мне мозги сказками о чудо-оружии русских! Эти недочеловеки не способны придумать ничего стоящего! - Гитлер брызгал слюной, орал, кричал, ругался, топал ногами еще с полчаса, прежде чем более-менее успокоился.
-Значит так. Я дам Фон Боку еще один шанс. В течение десяти дней Минск должен быть взят.
- Но, мой фюрер... - Кейтель попытался было объяснить Гитлеру, что это маловероятно, практически невозможно после таких потерь, и с такими проблемами в снабжении, но не успел.
- Молчать! Десять дней - крайний срок. Если Минск не будет взят к этому времени, я лично буду рассматривать вопрос о компетенции фон Бока. И некоторых других военачальников. Разговор окончен.
Уходящие генералы уже не видели, как Гитлер нервно вгрызался в носовой платок...
9 июля 1941 года. Москва, Кремль.
- Итак, Лаврентий, ты разместил товарищей инженеров?
- Да, Иосиф Виссарионович. Лучшие условия, какие мы только можем создать.
- Что они могут нам предложить для начала?
- Технология производства так называемых термобарических боеприпасов - это очень мощные бомбы. Кроме того, генерал Ледников просил развернуть производство реактивных снарядов для их РСЗО. У них есть несколько человек, которые могут нам в этом очень помочь. Конечно, эффективности боеприпасов будущего нам не добиться, но по сравнению с тем, что у нас есть сейчас... И очень просили развернуть производства дизельного топлива повышенного качества. А то свое у них пока еще есть, но оно рано или поздно закончиться... И тоже самое относительно снарядов для малокалиберных пушек.
- Хорошо. Что еще?
- Напалм. Очень эффективная зажигательная смесь. Производство можно развернуть в кратчайшие сроки. Автоматическое оружие, так называемый автомат Калашникова. Не то что у них сейчас, опять-таки, но немногим хуже. Их генералы, да и солдаты, в один голос говорят, что лучшего для нынешнего времени просто нет. Высочайшая надежность, большой магазин и простота. Патрон помощнее, чем у ППШ, но послабее, чем у винтовки. Весьма эффективно. Так что тоже быстро начнем производить. Гранатометы. Очень эффективное противотанковое оружие. Станковые автоматические гранатометы. Как оказалось, у нас разрабатывалось, но разработчик, а именно Таубин, оказался репрессирован, а как оружию поддержки ему цены просто нет, намного эффективнее ротного миномета.
- Ну, ошиблись из-за вредителей, ничего. Может, выпустим товарища Таубина в помощь товарищам потомкам? Раз уж был прав насчет гранатомета. Займешься этим, Лаврентий.
- Да, Иосиф Виссарионович. Кроме того, получим от потомков огромную помощь в танкостроительстве. Помогут нам модернизировать наши танки и разработать новые. С самолетами похуже, у них ни одного конструктора или даже просто инженера оттуда нет. Но есть паренек, он авиамоделированием занимался, у него информации много, должно помочь хоть немного. В целом, большие перспективы. И еще очень важное. У них есть лекарства, антибиотики. Очень сильные. Даже при заражении крови могут помочь. Обещают помочь с развертыванием производства.
- Замэчательно, Лаврентий. Через два часа совещание ГКО, ты распорядился относительно этой их, волшебной карты?
- Да. Это не совсем карта, Иосиф Виссарионович, это просто тонкий экран, подключенный к компьютеру, - Сталин не дал договорить Берии:
- Оставь тэхнические подробности. Сегодня удивим наших генералов, а? - вождь ухмыльнулся.
* * *
- Ну что, товарищи маршалы, готовы мы ответить Гитлеру?
- Да, товарищ Сталин, - отвечать на вопрос вождя поднялся Шапошников. Покрутив в руках непривычную лазерную указку, он ее отложил, заменив на обычную.
- Мы сосредоточили против ослабевшей в результате действий наших неожиданных союзников 2-ой танковой группы Гудериана 17-й механизированный корпус, 155-ю, 121-ю и 143-ю стрелковые дивизии.
- Насколько нам стало известно, Борис Михайлович, Гудериан более не командует 2-ой танковой группой, теперь ей командует фон Клюге, - Сталин жестом попросил маршала продолжить.
- Основной удар наша группировка нанесет по 24-му танковому корпусу, с целью создания угрозы флангу остаткам 47-го танкового корпуса. Одновременно с этим остатки 4-ой армии в составе 14-го механизированного корпуса и 28-го стрелкового корпуса совместно с Особой армией нанесут удар в районе Бреста по 46-му танковому корпусу Вермахта. Учитывая, что "Великая Германия" фактически уничтожена, противостоять им будут только 10-я танковая дивизия и моторизованная дивизия СС "Рейх".
- Уничтожению последней надо будет уделить максимальное внимание, - Ворошилов усмехнулся, - представляете, как прозвучит: советские войска уничтожили Великую Германию и Рейх.
Члены совета ГКО заулыбались.
- Таким образом, в случае успеха, 47-ой танковый корпус будет фактически окружен, а 2-я танковая группа прекратит свое существование. Мы окончательно снимем угрозу окружения наших войск в Белостокском выступе и создадим угрозу флангу 4-й армии Вермахта, - Шапошников отвернулся от карты и посмотрел на Сталина.
- То есть, Борис Михайлович, мы окончательно сорвем планы немецкого командования?
- Более того, товарищ Сталин. Мы фактически создаем предпосылки для перехода в наступление.
- Ну, об этом еще пока рано говорить, товарищи. Не будем торопиться. Головокружение от успехов, как вы помните, ни к чему хорошему не приводит. Но вот вы, товарищ Жуков, все же разработайте план на случай успеха. - Жуков кивнул.
- Теперь касательно "Особой группы". В документах нам надо ее как-то называть. Там вам не здесь, так сказать. Поэтому, товарищи, надо бы нам придумать названиэ ее бригад. У кого какие варианты?
- У меня есть вариант, товарищ Сталин, - поднялся уже Берия. - Предлагаю назвать их 1-ой и, соответственно, 2-ой Особыми Механизированными бригадами РВГК. Действующими в составе Особой армии РВГК.
- Еще есть варианты? - переглядывающиеся члены ГКО и генералы ничего не ответили.
- Хорошо, товарищ Берия. Примем ваш вариант. Всем спасибо, все свободны. А вас, товарищ Молотов, я попрошу остаться, - частично просмотренные Сталиным "17 мгновений весны" даром не прошли. - Товарищ Молотов, будем с вами разрабатывать документ о статусе товарищей потомков. И вы, товарищ Берия, пожалуй, тоже останьтесь.
11 июля 1941 года. Штаб Моторизованной дивизии СС "Рейх"
Пауль Хауссер с самого утра чувствовал себя отвратительно. Последние две ночи ему снились жуткие кошмары. Главными действующими лицами в них были Гитлер и Сталин. В последнем сне главный коммунист на чистом немецком спрашивал, что Пауль предпочитает: быть забитым до смерти, заморенным голодом или повешенным? А Гитлер уговаривал его выбрать голод...
К плохому настроению добавлялось предчувствие катастрофы. Фон Бок ходил весь осунувшийся и был совершенно не похож сам на себя. Что и не удивительно. До срока, данного Гитлером, оставалось всего ничего, а Минск стоял, и сдаваться не собирался. Русские перебросили туда еще несколько дивизий и большое количество противотанковых орудий, значительно усилив оборону. Попытки взять город с налета закончились ничем, кроме больших потерь в технике и живой силе. А окружить его не удалось...
Хауссер вспомнил, как в качестве командира дивизии "Рейх" ходил навещать Гудериана. Тот выглядел ужасно. И дело было даже не в бинтах и синяках, не в гипсе и не в капельнице. Самым страшным для Пауля были глаза танкового гения Рейха. Они были потухшими и безжизненными, словно Гудериан был при смерти.
Эсэсовец грустно помотал головой, вспомнив, как он спросил о состоянии Гудериана у его лечащего врача. "Стабильное средней тяжести, с тенденцией к улучшению", - это уже тогда удивило эсэсовца. Генерал живой, ну ранило его, ну контузия, но ведь это все пройдет, а мы тем временем победим. И вот в последнем теперь-то Хауссер был не уверен. И понимал причину потухших глаз своего бывшего командира. Если сначала он, было, решил, что это из-за того, что генерал-полковник не сможет принять участие в разгроме Красной армии, то теперь он считал, что Гудериан попросту не верит больше в победу немецких войск. А учитывая обстановку на фронте...