Так постепенно нарабатывалась теоретическая база, которая впоследствии очень помогла Дикулю и в собственной реабилитации, и в создании его знаменитой системы. Но пока он читал хаотично, не выбирая, потому что сам не знал еще, что надо искать, и руководствовался только чутьем. Это же чутье подсказывало ему, что ногами нужно двигать. Да, они не подчиняются ему, но это не значит, что можно позволить им лежать без движения. Поэтому он стал привязывать к ним веревочки и дергать, передвигая с места на место. Потом придумал всякие приспособления – грузы и противовесы – чтобы поднимать ноги и опускать их. А потом даже установил над кроватью систему блочных устройств на подшипниках. При помощи друзей, конечно.
Толку не было. Нижнюю часть тела он по-прежнему не ощущал. Но и сдаваться не собирался. Он продолжал считать, что ногам нужно движение, но теперь уже понимал, что этого мало. Еще им нужен какой-то импульс от здоровой половины тела. Вот только как его создать? На это ответа пока не было.
В больнице он провел восемь месяцев, и вот наконец его выписали. Домой он вернулся на инвалидной коляске, официально числясь инвалидом первой группы без какой-либо надежды на выздоровление. Ему не было и шестнадцати лет.
Он просидел дома около месяца, замкнувшись в собственном страдальческом мирке и не желая показываться на улице. Упражнения не помогли, он стал инвалидом, обузой для бабушки. Зачем теперь жить? К тому же он ненавидел жалость, и его корежило от одной только мысли, что люди будут смотреть на него, такого молодого, в инвалидной коляске и жалеть его. Какое унижение!
Однако долго сидеть без дела он не мог, а от намерения покончить с собой к тому времени давно отказался как от признака малодушия и слабости. К тому же, несмотря на произошедшую с ним трагедию, его любовь к цирку не только не исчезла, а даже вспыхнула еще сильнее. С цирком были связаны самые счастливые минуты в его жизни, и он не представлял своей жизни без него. Поэтому в один прекрасный день он твердо решил перестать себя жалеть и поехал через весь город, не обращая внимания на сочувственные взгляды, к директору Дворца культуры профсоюзов. И сказал ему: «Помогите мне найти себя. Не могу жить без цирка. Я организую вам самодеятельный цирковой кружок, я знаю, как это делается. Мне не нужно никаких денег. Реквизит сделаем сами и сошьем костюмы. Только дайте возможность заниматься. Не гоните».
Растерянный директор спросил, кто он, и в чем вообще дело. Валентин рассказал – и о своей безумной любви к цирку, и о своей короткой карьере эквилибриста, и о травме. Директор все выслушал, не перебивая, и твердо пообещал что-нибудь придумать.
На следующий день Валентину Дикулю сообщили, что во Дворце культуры профсоюзов открывают цирковой кружок, а его назначают руководителем и даже с положенным по штатному расписанию окладом.
Если вспоминать, то рождался-то я не единожды.
Сначала, понятно, как и все.
Затем – когда в Каунасе меня приняли в цирковую секцию.
Когда вернули к жизни, после того как упал с тринадцатиметровой высоты.
Когда мне, инвалиду-колясочнику, разрешили создать цирковой кружок.
Когда впервые почувствовал собственные ноги, хотя это и противоречило научно обоснованным предсказаниям до боли родной медицины.
Когда, заново рожденный цирковым манежем, сотворил свой первый трюк.
Затем…
Когда меня спрашивают: счастлив ли? – всегда отвечаю: да, я очень счастливый человек. Ибо столько раз рожден, что не имею права не быть счастливым.
Это было фактически чудом. Кажется, Валентин Дикуль не был так счастлив даже тогда, когда очнулся после травмы и понял, что живой.
Он стал набирать учеников: сам написал плакаты и вместе с друзьями оклеил ими весь Каунас, потом провел вступительный экзамен и отобрал пятьдесят человек (больше просто не поместилось бы в предоставленном им зале). И наконец начал обучение…
Пожалуй, он был счастлив. На самом деле. Шестнадцатилетний юноша, недавно ставший пожизненным инвалидом, сумел пережить это, переступить через боль и обрести новый смысл в жизни. Он в своем кресле летел на работу как на крыльях. Судьба отняла у него все то, что есть у его ровесников? Ну и что, зато она не смогла отобрать у него любимое дело!
Он работал, творил, заражал учеников своей энергией и страстью. И они платили ему искренней любовью, откликаясь на его невероятную жажду жизни. Никогда он не чувствовал себя среди них каким-то неполноценным. Даже когда он забывался и в своем рвении показать им какой-то трюк вываливался из кресла, никто из них не позволял себе даже улыбки. Они тут же бросались к нему и помогали сесть обратно. А он не обижался на сострадание, потому что уже понял, что это не то же самое, что жалость.
Но то, что он научился быть счастливым в инвалидном кресле, не означало, что он смирился со своим положением. Вечерами, после работы, он продолжал свои изнурительные тренировки. И теперь уже не наобум, а целенаправленно стараясь развивать определенные группы мышц. Именно тогда стали появляться методики и приспособления, которые потом стали основой уникальной системы Дикуля.
Однако особого прогресса не было. Точнее, не было прогресса с ногами – они продолжали оставаться неподвижными. А в остальном Валентин Дикуль еще как продвигался вперед. В скором времени он научился передвигаться на костылях, используя их как ручные ходули. Причем безжизненные ноги не просто волочил по полу, а старался имитировать ходьбу, выбрасывая вперед то одно бедро, то другое. В конце концов силы у него заканчивались и он попросту падал на гимнастические маты (на голом полу он опасался заниматься, потому что при падении мог получить новые травмы) и засыпал. Когда его в таком состоянии первый раз нашла уборщица, она запаниковала и вызвала «Скорую» и милицию.
Со стороны может показаться, что ничего в этом такого особенного, подумаешь, поднялся на костыли, ноги-то так и не пошли. На самом же деле это настолько невероятно сложно, что попробуй любой здоровый и даже физически крепкий человек такое повторить, он тут же либо упал бы, либо вынужден был опереться на ноги. Чтобы так ходить, надо обладать железными мышцами плечевого пояса и идеальной координацией движений. И конечно, Валентин Дикуль добился такого не в один день, это был результат многомесячных тренировок.
Все силы уходили на то, чтобы встать на ноги. Каждый день экспериментировал над собой. И сейчас, когда путь этот выстрадан мною «от и до», когда создана научно обоснованная система восстановления, я вижу, сколько в свое время переделал лишнего. Но иначе и не могло быть. Ведь тогда никого не было рядом – ни врача, ни шамана – кто мог бы дать единственно верные рекомендации: делай то-то и то-то и получишь такой-то эффект.
Возможность передвигаться на костылях Валентина Дикуля буквально окрылила. Все врачи в один голос говорили, что такое невозможно, а он сумел. И теперь он знал точно, что врачи могут ошибаться, а значит, и насчет его ног тоже могут быть неправы. Впрочем, и доктора уже не все были настолько стопроцентно уверены в своей правоте. В то время Дикуль познакомился с одним известным врачом, которого очень впечатлили его успехи. И хотя открыто тот ничего не говорил, но зато неожиданно несколько раз заводил речь о том, что огромная радость может убить человека так же, как сильное горе. И что в такой момент ни в коем случае нельзя быть одному. Пожалуй, он стал первым человеком, который поверил в то, что этот юноша с железной волей и такими же мускулами сумеет сделать невозможное.
Чудо свершилось на шестой год после травмы.
Тем летом Валентин Дикуль вывез свой цирковой кружок на школьные каникулы в город Ниду. Там они разбили палаточный городок, сделали маленькую арену и целыми днями репетировали. Но внезапно у Дикуля резко подскочила температура, тело отказалось слушаться, и он почувствовал острое жжение в позвоночнике. Он не мог ни есть, ни пить, ни тем более держаться на костылях, даже в коляску и то не мог сесть. Страшная боль ломала суставы, разрывала судорогами мышцы. Он раз за разом терял сознание, а приходя в себя, не узнавал окружающих. Хорошо, что при нем были ученики – он в жару метался по кровати, и им приходилось силой удерживать его, чтобы не дать упасть на пол. Вызвали врачей, но те не решились забрать его в больницу, боялись, что он не выдержит транспортировки. К тому же они попросту не понимали, что с ним происходит, симптомы болезни были ни на что не похожи.
На третий день Валентин Дикуль пришел в сознание, чувствуя себя, правда, слабее котенка. Даже говорить не мог. Но уже через сутки заставил себя взяться за костыли, попробовал встать, и – о, чудо! – почувствовал работу мышц бедра и коленей!
Случилось невероятное. Нет, даже невозможное! Вопреки всем прогнозам по его спинному мозгу потекла жизнь. Он мог двигать ногами, мог чувствовать ими боль… и ни одно даже самое приятное ощущение за всю жизнь не доставляло ему такого счастья, как эта боль.
На третий день Валентин Дикуль пришел в сознание, чувствуя себя, правда, слабее котенка. Даже говорить не мог. Но уже через сутки заставил себя взяться за костыли, попробовал встать, и – о, чудо! – почувствовал работу мышц бедра и коленей!
Случилось невероятное. Нет, даже невозможное! Вопреки всем прогнозам по его спинному мозгу потекла жизнь. Он мог двигать ногами, мог чувствовать ими боль… и ни одно даже самое приятное ощущение за всю жизнь не доставляло ему такого счастья, как эта боль.
А уже через две недели (хотя обычно срок реабилитации в таких случаях занимает несколько месяцев) он отбросил костыли и стал передвигаться на своих ногах, опираясь на две легкие палочки.
И вновь начались изнуряющие тренировки. Валентин Дикуль устанавливал себе маленькие цели, достигая которые, продвигался вперед. Сегодня сделать на три отжимания больше, чем вчера, завтра – на два больше, чем сегодня. Он представлял себе путь как лестницу, ведущую вверх. И каждая достигнутая цель была очередной ступенькой этой лестницы. Куда она вела? К цирку, конечно!
Скажи он кому-нибудь такое, над ним бы посмеялись, а может поплакали бы над его судьбой или вовсе покрутили бы пальцем у виска. Какой еще цирк, когда он из инвалидного кресла только-только встал! Пусть радуется, что вообще ходит!
Кто-нибудь другой, наверное, так и поступил бы. Но не Дикуль. Да, он был счастлив, что вновь может ходить, но не собирался на этом останавливаться. И уж тем более не собирался слушать скептиков – теперь, когда он доказал, что невозможное возможно.
Когда сделал первый шаг на костылях, еще не чувствуя ног, то сказал себе: я буду выступать.
Когда, забыв про костыли, учился ходить с помощью палочек, то думал уже о том, что именно буду делать на арене.
Но чем именно он теперь будет заниматься в цирке? Здравый смысл подсказывал ему, что воздушным гимнастом его никто больше не возьмет. Хоть летать научись – не возьмут и точка. Значит, надо придумать что-нибудь другое. И тут он вспомнил свои детские мечты стать богатырем. К этому времени он уже так накачал мышцы рук, плеч и спины, что эта идея вовсе не казалась такой уж безнадежной. Тем более, что цирковому силачу вовсе не нужно быть самым сильным человеком на планете, достаточно фактурной атлетической фигуры и умения артистично работать с тяжестями. Решено – он будет силачом!
И он взялся штудировать книги «Силачи в цирке» и «Рекорды прошлого». Правда, благие рассуждения насчет фигуры и артистизма быстро пошли прахом. Он слишком привык быть максималистом и перфекционистом, поэтому теперь мечтал… конечно же, стать самым сильным человеком на планете. И это в то время, когда он все еще ходил, опираясь на палочку.
Но цель поставлена, значит, ее надо достичь. Семь месяцев Дикуль ходил с тростью, руководил кружком, а под шумок готовил силовой номер. Верхняя половина тела у него была уже вполне богатырской, теперь предстояло сделать такими и ноги. И он вновь занялся разработкой собственного комплекса атлетической гимнастики с учетом состояния своего здоровья.
Утверждаю, что каждый человек может сделать абсолютно все, что в его человеческих силах.
Повторяю – абсолютно все.
Только поверьте в себя.
И обязательно доведите до конца начатое, как бы трудно и тяжело вам ни было.
И вы победите. Обязательно победите.
Но всегда помните: цель, к которой стремитесь, должна быть справедливой и нужной людям. Вот о чем прошу вас никогда не забывать.
Конечно, для того, чтобы достичь поставленной цели, Валентину Дикулю потребовались не дни, не недели и даже не месяцы. На цирковую арену он вышел только в 1970 году – через восемь лет после травмы. Зрители рукоплескали богатырю, жонглирующему пушечными ядрами весом по сорок пять килограммов, подбрасывающему их вверх и принимающему на предплечье. Но, конечно, они и не подозревали, что видят не просто силача, а наблюдают триумф воли над обстоятельствами, официальной медициной и даже природой. Никому из видевших Дикуля на арене и в голову не пришло бы, что перед ними недавний инвалид-колясочник.
А ему было этого мало. Начались гастроли по всему Советскому Союзу, и он все больше усложнял номера, работал над реквизитом, совершенствовал программы своих выступлений. Вскоре вместо ядер в воздухе стали мелькать восьмидесятикилограммовые гири, потом он крутил, точно пропеллер, штангу весом в сто двадцать килограммов со сверкающими золотом шарами на концах грифа. Затем появился знаменитый номер «пирамида» – стоя в борцовском мостике, с упором головой и ногами, Дикуль держал на себе две штанги и шесть человек общим весом в тонну! Поражал воображение зрителей и другой знаменитый номер – когда на его груди устанавливали наковальню и двое сильных мужчин с размаху били по ней кузнечными молотами. А еще он, подобно былинному богатырю, поднимал и носил по манежу брыкающуюся лошадь. Публика неистовствовала!
За одно двадцатиминутное выступление Валентин Дикуль поднимал различные тяжести общим весом в одиннадцать-двенадцать тонн. Причем не собирался на этом останавливаться – со временем у него появились два еще более впечатляющих номера, теперь уже с автомобилями: удержание автомобиля на плечах и сдерживание на тросах двух легковых автомашин, стартовавших в разные стороны.
Сказать по правде, эти достижения доставались ему не так уж легко. Были и новые травмы, и новые операции, которых насчитывалось больше десятка. Например, в попытке создать новый силовой трюк он неудачно взял груз, гиря соскользнула, левую руку полностью вывернуло в обратную сторону, разломало сустав в нескольких местах, и в довершение всего был поврежден глаз. А потом некачественный наркоз во время операции дал осложнения на глаза, и в итоге Дикуль почти ослеп. Пришлось перенести одиннадцать офтальмологических операций, чтобы восстановить зрение.
Но даже в таких случаях он не унывал, кажется, он вообще разучился это делать с того достопамятного дня, как встал с инвалидного кресла. Все поправимо, нет ничего невозможного, а травмы… обычный и оправданный риск в его профессии. Куда больше его интересовало то, что он установил четыре мировых рекорда по силовому троеборью, которые до сих пор никто не может побить. 30 декабря 1999 года он в присутствии журналистов, нескольких десятков зрителей и официальных комиссий книги рекордов Гиннесса и книги рекордов планеты выполнил три упражнения из программы классического силового троеборья. Результат всех потряс: приседание со штангой на плечах – 450 кг, жим лежа – 260 кг, становая тяга (распрямление тела со штангой в руках) – 460 кг. Суммарно им было поднято 1170 кг при собственном весе в 121 кг. Это на 70 килограммов превышало установленный ранее мировой рекорд. Причем было Дикулю на тот момент уже за пятьдесят, то есть по спортивным меркам он давно относился к ветеранской категории, а побил он рекорд для молодых спортсменов.
В том же 1999 году ему было присвоено официальное звание народный артист России и звание чемпион мира по пауэрлифтингу (силовому троеборью) в абсолютной весовой категории.
Но на самом деле все это не главное в жизни Валентина Дикуля. Да, он по-прежнему обожает цирк и любит выступать перед публикой, но главным делом его жизни стали не спортивные достижения и признание зрителей. Среди людей, переживших подобное несчастье, травму, удар судьбы и сумевших выкарабкаться из безнадежной ситуации, он выделяется тем, что не только сумел спасти себя, но положил всю свою дальнейшую жизнь на то, чтобы так же спасать других.
Я никогда никому из них ничего не обещаю, даже если вижу, что физические предпосылки для реабилитации есть. Хватит ли у больного, его близких и друзей сил вынести боль, депрессию? Почти каждый пациент проходит через это – и не каждый выдерживает. Самое главное – верить в себя, в свои силы, не бросать лечение на полдороге, не разочаровываться. «Чудо» исцеления – результат совместного одержимого труда медиков и самого больного.
После того, как Валентин Дикуль в 1970 году вышел на арену, слухи о том, что он поставил себя на ноги после безнадежной травмы, стали распространяться с огромной быстротой. И к нему начали обращаться люди, у которых были проблемы со спиной. Он помогал – советовал, назначал упражнения, массаж, и постепенно у него стала складываться неофициальная репутация целителя. Хотя, конечно, ни о каком целительстве речи не было, и со временем он под все свои разработки подвел строгую теоретическую базу.
Потом была череда публикаций в прессе, вызвавшая негативную реакцию врачей, не желающих верить в «чудеса», и лавину писем от людей, прикованных после травм к инвалидному креслу. Люди приходили к нему прямо в цирк и умоляли о помощи. В цирке не стали ему мешать, и каждый день после работы, в том числе и на гастролях, он еще три-четыре часа принимал пациентов. Его дочь, Анна Дикуль, вспоминала: «Всегда в цирке, сколько себя помню с детского возраста, всегда были кругом люди на инвалидных колясках. Центр – это уже было потом, значительно позже».