Некоторое время спустя она стояла перед зеркалом и придирчиво изучала свое отражение. Черное бархатное платье с низким квадратным вырезом выглядело очень элегантно. Кроме креста Вотана и обручального кольца в виде бабочки, других украшений на Блайд не было. Эта простота и изысканность подчеркивали ее природную красоту.
– Тебе бы следовало надеть более яркое платье, – заметила Дейзи. – Разве ты не хочешь затмить всех этих придворных красоток?
– Я хочу произвести впечатление только на королеву, – ответила Блайд.
– В этом платье у тебя ничего не получится. Давай я помогу тебе переодеться в красное.
Блайд отрицательно покачала головой:
– Напротив, Елизавета оценит мой мудрый выбор.
– Почему ты так думаешь?
– Елизавете шестьдесят один год, и ей вряд ли понравится компания ярко одетой восемнадцатилетней женщины, – ответила Блайд. – Всеобщее внимание должно быть приковано к ней, а не ко мне.
– Черт побери, – усмехнулась Дейзи. – Кажется, я поняла: она может приревновать тебя к своим фаворитам.
– Что-то вроде этого.
– И откуда в тебе столько мудрости?
– Это не моя мудрость, – призналась Блайд. – Мама посоветовала мне одеться именно так во время моего первого появления при дворе.
– А вот твоя бабушка одевается очень ярко и заметно, – возразила Дейзи.
Бабушке Чесси почти столько же лет, сколько королеве. Но не говори ей, что я рассказала тебе об этом.
Дейзи хотела что-то ответить, но тут скрипнула дверь и в комнату заглянул Роджер..
– Ты готова? – спросил он.
Обе женщины обернулись к нему. Блайд с радостью заметила, каким восторгом загорелись глаза мужа, когда он увидел ее. Кажется, ему особенно понравился низкий вырез ее платья.
– Черный цвет – это правильный выбор, – одобрил Роджер. – Подчеркивает твою молодость.
– Благодарю вас, милорд, – улыбнулась Блайд, – но я, напротив, не хотела это подчеркивать.
– И кто тебе это посоветовал? Надеюсь, не твоя бабушка?
– Нет, моя мать.
С каждым шагом звуки музыки, голоса и смех становились все громче и громче. Наконец они оказались в приемном зале королевского дворца, в котором толпились разряженные придворные.
Лучшие музыканты Англии играли самые модные мелодии. У противоположной от входа стены стоял трон, на котором восседала Елизавета и смотрела на танцующие посреди зала пары.
Все вокруг сияло золотом и драгоценными камнями; наряды мужчин и женщин поражали своей пышностью и яркостью. Блайд растерянно взглянула на Роджера – в своем черном платье она казалась здесь совершенно лишней. Действительно, они с мужем напоминали двух черных лебедей, непонятно почему оказавшихся среди ярких петухов и попугаев.
Блайд заметила, что при их появлении Блисс наклонилась к королеве и что-то сказала ей.
– Ты готова к встрече с королевой, моя маленькая бабочка? – спросил Роджер и сжал Блайд руку, чтобы немного приободрить.
– Все утро я тренировалась подходить к трону и готова, как никогда, – ответила Блайд.
Не выпуская се руки из своей, Роджер смело вошел в зал и направился прямо к королеве, изредка отвечая кивком головы на доносившиеся со всех сторон приветствия. Блайд же смотрела только вперед, но она чувствовала на себе любопытные взгляды придворных.
– Нам следует немного подождать, перед тем как засвидетельствовать почтение се величеству, – прошептал Роджер. – Так требует этикет.
Блайд понимающе кивнула, – она была слишком взволнована и не могла вымолвить ни слова.
Стоя рядом с мужем, Блайд подумала, что слова ее сестры в отношении королевы были совершенно справедливы. Несмотря на преклонный возраст, Елизавета смогла сохранить то самое величие, которое сделало се знаменитой. Тридцать шесть лет ее подданные хранили ей верность, и теперь Блайд поняла, в чем была причина такой покорности.
На королеве было белое платье, расшитое золотом и украшенное бриллиантами. На шее массивное ожерелье из нескольких ниток жемчуга, изумрудов, рубинов и других драгоценных камней. На каждом пальце красовался перстень, а золотисто-рыжие волосы были украшены жемчугом.
Весь этот блеск едва не ослепил Блайд; ей показалось, что перед ней сидит настоящая богиня.
Когда королева едва заметно кивнула, Роджер взял жену за руку, подошел к трону и низко поклонился, а Блайд сделала глубокий реверанс.
– Поднимитесь, – промолвила королева и, посмотрев на Блайд, добавила: – Вы настоящая красавица, леди Дебре.
Блайд покраснела, не в силах понять, говорит королева с упреком или делает комплимент. Она наклонила голову, а Елизавета тем временем окинула ее внимательным взглядом от завитков волос до мысков черных шелковых туфелек.
Блайд почувствовала, что королеве понравился выбранный ею наряд, и мысленно поблагодарила свою мать за добрый совет.
– Роджер, добро пожаловать обратно во дворец, – сказала королева и снова посмотрела на Блайд. – Ты похожа на свою мать.
– Благодарю вас, ваше величество.
– Почему ты решила, что это комплимент? – спросила Елизавета.
Вопрос немного смутил Блайд.
– Потому что я также похожа на моего дедушку, который стоит рядом с вами, – быстро нашлась она. – Уверена, вы не стали бы оскорблять вашего фаворита перед всем двором.
Елизавета наклонила голову, давая понять, что такой несколько дерзкий ответ пришелся ей по вкусу, но она не собиралась отпускать Блайд.
– А почему ты думаешь, что Ладлоу мой фаворит?
– Так говорил мне сам дедушка, – тут же ответила Блайд. – Он сказал правду, когда рассказывал о вашем величии, поэтому я уверена, что он не солгал, говоря о том, что является вашим фаворитом.
Королева наградила Блайд благосклонной улыбкой и неожиданно спросила:
– Скажи мне, леди Дебре, как тебе живется замужем?
Блайд почувствовала, что попала в ловушку: при любом ответе она рисковала обидеть либо королеву, либо собственного мужа.
– Со всем уважением к вам, – сказала Блайд, – я бы не хотела отвечать на этот вопрос при посторонних.
Блайд почувствовала, что Роджер сильнее сжал ее руку, и увидела, как все вокруг подались вперед, предчувствуя скандал.
– Вопрос задан, и я жду ответа.
Теперь это был королевский приказ и его нельзя было ослушаться.
– Хотя я довольна своим замужеством, мне очень жаль, что я не смогла выполнить мой долг, став вашей фрейлиной. Надеюсь, моя сестра завоевала достойное место в вашем окружении.
Седые брови королевы поползли вверх.
– Внешне ты похожа на мать, а говоришь совсем как твой отец.
– Разрешите мне принять это как комплимент, – улыбнулась Блайд.
– Скажи, дитя, какими еще достоинствами, кроме резвости ума, ты обладаешь? – вновь спросила королева.
– Достоинствами?
– В твоем возрасте я свободно говорила на пяти языках, – пояснила Елизавета.
– Я немного знаю греческий, – начала Блайд, но Роджер снова сжал ее руку, – а еще я очень люблю цифры.
– Ты любишь цифры? – удивленно повторила Елизавета, наклоняясь вперед. – Что это значит?
– Я люблю цифры, которые показывают, что моя торговля приносит доход, – ответила Блайд.
– Торговля?
Блайд кивнула:
– У меня пять кораблей и своя торговая компания.
– Поразительно. А у твоей дорогой Блисс нет своего доходного дела?
– У моей сестры другие таланты и достоинства, – ответила Блайд. – Однако она также является акционером как моей компании, так и компании нашего отца.
– Вижу, мой мудрый Мидас сумел воспитать достойных дочерей. – Елизавета громко рассмеялась и окинула взглядом зал. – Большинство придворных дам имеют высокое происхождение и низкое образование. Меня удручает это.
Блайд не знала, как ответить на это замечание, и решила промолчать.
– Завтра утром ты должна прийти вместе с Блисс в мой салон, – приказала королева. – Там мы сможем закончить наш разговор с глазу на глаз.
– Ваше величество оказывает мне высокую честь, – поклонилась Блайд.
– Да, я знаю. – Елизавета перевела взгляд на Роджера и сказала: – Мой парящий орел, с такой женой ты должен быть самым счастливым мужчиной на свете. – И добавила более громким голосом: – Я была бы рада, если бы мои подданные дарили мне таких же славных детей во имя величия Англии. – Королева повернулась к Блайд: – Танцуй, веселись.
Блайд сделала еще один реверанс, Роджер поклонился, и они отошли в сторону.
– Ты вела себя великолепно, моя маленькая бабочка, – прошептал он.
Блайд просияла в ответ и подумала, что все се старания и переживания не прошли даром. Может быть, в конце концов в их отношениях что-то изменится к лучшему.
Герцог и герцогиня Ладлоу подошли к ним, и Блайд, обняв сначала дедушку, а потом бабушку, произнесла:
– Бабушка, сегодня ты прекрасно выглядишь. Ой, прости, я забыла, что мне следует называть тебя тетей.
– Ничего. Все и так знают, что Ладлоу твой дед, а я его жена. Дорогая, а почему ты надела такое мрачное платье?
– Бабушка, сегодня ты прекрасно выглядишь. Ой, прости, я забыла, что мне следует называть тебя тетей.
– Ничего. Все и так знают, что Ладлоу твой дед, а я его жена. Дорогая, а почему ты надела такое мрачное платье?
– Моя мать посоветовала мне одеться именно таким образом для первой аудиенции у королевы, – ответила Блайд.
– Дорогая, ты слишком послушна, – поморщилась бабушка.
Музыканты заиграли новую мелодию, и Роджер предложил жене:
– Ты не хочешь потанцевать?
– Мне кажется, будет более вежливо, если ты сначала пригласишь королеву, – ответила Блайд.
Роджер слегка поклонился и направился к трону, а Блайд взяла дедушку под руку и зашептала ему на ухо:
– Я хочу задать тебе один вопрос, но он весьма деликатный.
– Если ты хочешь поговорить со мной наедине, то придется подождать до завтрашнего утра, – ответил герцог Роберт.
Блайд отрицательно покачала головой и продолжила:
– Однажды вечером в замок Дебре приехала леди Сара Ситуэлл и…
– Сара Ситуэлл не леди, – перебила ее бабушка.
– Чесси, дай девочке договорить, а уж потом будешь оскорблять людей.
– Я? Как я могу кого-то оскорбить? – возмутилась герцогиня. – Я никогда не занимаюсь подобными вещами.
– Сара сказала мне, что мама – незаконнорожденная и что она вынудила отца жениться на ней, – едва слышно закончила Блайд.
Леди Чесси рассмеялась:
– Дорогая, Сара Ситуэлл сама хотела заполучить твоего отца. То, что она там наплела, не имеет ничего общего с правдой.
– А в чем правда? – спросила Блайд.
– Правда в том, что твой отец хотел жениться на твоей матери, а она сопротивлялась, – ответила герцогиня. – Это я придумала сделать так, чтобы она оказалась в двусмысленной ситуации и согласилась на этот брак. Вот и все.
– Я не знал об этом, – удивился герцог Роберт. – Ты здорово все устроила, моя милая Чесси.
– Спасибо, Талли.
– А как же незаконное рождение?
Герцог нежно обнял внучку за талию:
– Поверь мне, девочка, твоя мать имеет законное происхождение.
– Я верю тебе, дедушка, – с нежностью произнесла Блайд. – Спасибо, что был откровенен со мной.
Блайд посмотрела в центр зала и увидела, как Роджер танцует с королевой.
– Миледи, разрешите пригласить вас на танец, – услышала она голос герцога Оксфордского.
– Милорд, прошу меня извинить, но я уже обещала танец моему деверю.
Блайд не собиралась танцевать с этим наглецом.
– Тогда я приглашу вас позднее, – сказал Оксфорд и откланялся.
Мне он не нравится, – шепотом сказала Блайд герцогу и герцогине Ладлоу. – Дедушка, позови, пожалуйста, Седрика, а то получится, что я солгала.
Заметив жест герцога, Седрик тут же подошел и поклонился Блайд:
– Как дела у моей дорогой невестки?
– Все в порядке, благодарю, – ответила Блайд. – Ты потанцуешь со мной?
– С удовольствием, миледи, – ответил Седрик, и его темные глаза странно заблестели.
– А где леди Сибилла?
– Неужели тебя это действительно интересует?
Этот вопрос удивил Блайд.
– Конечно, меня интересует Сибилла, – сказала она. – Ведь она моя невестка.
– Ты невероятная лгунья. – Седрик шутливо погрозил Блайд пальцем.
Она рассмеялась.
– А где твоя шпага? Без нее я с трудом узнала тебя.
– Помимо фехтования, я занимаюсь и другими делами.
– Конечно, ведь человек также должен есть и спать.
В ответ Седрик рассмеялся.
– Теперь моя очередь танцевать с этой очаровательной женщиной, – раздался голос сзади.
Блайд обернулась и увидела Джеффри. Она не смогла сдержать улыбку, когда Седрик вложил ее руку в руку брата.
– Как поживает моя любимая невестка? – спросил Джеффри.
– Очень хорошо, – ответила Блайд. Она посмотрела направо и, увидев, что муж неодобрительно смотрит на нее, едва не оступилась. Почему его так рассердило то, что она танцевала с Джеффри?
Роджер отвернулся и решительно направился в ту сторону, где танцевала леди Рода. Блайд почувствовала, что при виде этой рыжеволосой красотки в объятиях мужа ее сердце начинает сжиматься.
– Пожалуйста, отведи меня к моей сестре, – попросила Джеффри Блайд и остановилась.
– Ты плохо себя чувствуешь? – забеспокоился тот.
– Сегодня был трудный день, и я устала, – вымученно улыбнулась Блайд.
– Хочешь, я позову Роджера?
– Нет, я хочу побыть с сестрой.
Добравшись до Блисс, Блайд схватила ее за руку. Впервые прикосновение сестры не принесло ей облегчения.
Ты можешь отвести меня.в мою комнату? – в отчаянии попросила она., .
– Не нужно так нервничать из-за этого. – Блисс кивнула в сторону танцующих Роджера и Роды. – Кроме того, никто не может покинуть зал без разрешения королевы.
– Беременность сделала меня очень нервной, – сказала Блайд.
Блисс на минуту задумалась, а потом сказала:
– Я попробую поговорить с королевой. Выражу ей твое сожаление. Вряд ли она станет удерживать тебя, зная, что ты себя плохо чувствуешь.
Блисс подошла к королеве, наклонилась и стала что-то шептать ей на ухо. Елизавета взглянула на Блайд и принялась искать взглядом Роджера. Что ей сказала Блисс? Блайд надеялась, что королева не станет устраивать скандал, хотя, судя по слухам, эта слабость была не чужда царственной особе.
Музыканты прекратили играть, а все придворные в напряжении стали смотреть в сторону трона. Блайд оцепенела от ужаса. Неужели Блисс рассказала Елизавете о том, что она ждет ребенка? В этот момент сестра подмигнула ей.
– Идея, подойди ко мне вместе с женой, – приказала Елизавета.
Роджер подошел к Блайд и подвел ее к трону.
– Поздравляю, мой парящий орел, – сказала Елизавета. Роджер был совершенно сбит с толку и хотел что-то сказать, но королева не дала ему такой возможности.
– Поздравляю также и молодую герцогиню Иденскую, – продолжала Елизавета. – Она носит наследника.
Все придворные вежливо зааплодировали. Блайд с опаской посмотрела на мужа, но тот уже сумел придать своему лицу выражение невозмутимости.
– Ты не должен был скрывать от меня эту приятную новость, – сказала королева.
Роджер поднял руку Блайд, дотронулся до нее губами и ответил:
– Я никогда не скрываю от вас никаких новостей, ваше величество, – солгал он. – Срок еще небольшой, и мы хотели быть более уверенными, прежде чем делать объявление.
– О, моя дорогая. – К ним быстро приближалась бабушка Чесси. Она обняла по очереди Блайд и Роджера и повернулась к мужу: – О, Талли, я еще слишком молода, чтобы становиться чьей-то прабабушкой!
Все, включая королеву, засмеялись, услышав слова герцогини Ладлоу. Только Блайд и Роджер даже не улыбнулись.
– Чесси, когда человек живет очень долго, возможны самые разные вещи, – сказала Елизавета и повернулась к Роджеру: – Из-за ребенка твоя жена плохо себя чувствует. Проводи ее в спальню и возвращайся обратно.
– Благодарю вас, ваше величество.
Роджер нежно обнял Блайд за талию и повел к выходу из зала. Придворные расступились перед ними, некоторые стали высказывать свои наилучшие пожелания.
Хотя Блайд старалась ничем не выдать своего волнения, внутренне она умирала от страха, предвидя реакцию Роджера на неожиданное известие о ее беременности. Она не верила, что муж останется таким же спокойным, когда они окажутся наедине. Об этом свидетельствовали его железные объятия.
Выйдя из зала, Роджер тут же отпустил Блайд и устремился вперед широкими и быстрыми шагами, вынуждая ее поспешно семенить следом. Когда они дошли до их комнаты, Блайд задыхалась и у нее кружилась голова.
Роджер открыл дверь и пропустил жену вперед. Блайд услышала, как захлопнулась дверь, но муж не произнес ни слова. Это было самое худшее из того, что могло произойти. Прошло несколько томительных секунд, прежде чем Блайд обернулась.
– Черт бы побрал Берли и твоего отца вместе с ним! – зло выругался Роджер. – Лучше бы меня повесили. Это было бы настоящим спасением.
Глава 13
-Аминь, – ответила Блайд, чувствуя, что не может сдержать гнев. – Если бы тебя повесили, я тоже была бы спасена.
Удивленный такой реакцией, Роджер внимательно посмотрел на жену.
– Ты сделала это нарочно, – сказал он, указывая пальцем на ее живот, – заманила меня в ловушку.
– Дай-ка подумать, как я ее подстроила, – насмешливо ответила Блайд. – Я спряталась под твоим окном, а когда появился ты, подхватила тебя на руки, отнесла в свою спальню и там лишила невинности.
– Твой сарказм неуместен, – бросил Роджер, направляясь к двери, но едва коснулся дверной ручки, как услышал дрожащий от боли голос Блайд:
– Мой сарказм не идет ни в какое сравнение с твоей жестокостью.
– Прошу прощения. Ты права, я сам загнал себя в ловушку. И совершил ошибку, не устояв перед твоей красотой.
Только слепой мог не заметить то, какой мукой исказилось его лицо при этих словах.