– Зинуль, меня же рядом не будет, я сразу убегу! Так что все обойдется!
– Охо-хо! – не поверила Зинаида. Но куда деваться! – Ладно, говори адрес, заполошная! И во сколько надо быть? Весь сон перебила, а я так настроилась выспаться, полениться!
– Зиночка, ну прости, ну форс-мажор случился!
– Форс-мажор, как тебе самой известно, – это твоя суть, плоть и кровь, жизненное кредо, и нечего на него пенять!
– Это ты ругаешься? – уточнила степень раздражения подруги Ритка.
– Это я ворчу, вылезая из кровати. Не морочь меня! Мне бы собраться и сообразить, как все лучше сделать!
– Все, все! Пиши адрес, встреча в двенадцать! – продиктовав адрес и объяснив, как лучше добраться, Ритуля временно попрощалась:
– Целую-расцеловываю, спасительница ты моя!
– А это мое жизненное кредо – «спасительница», – вздохнула скорбно Зинуля.
Она решила – ну его на фиг, не поедет она на машине! Накрутишься по центру, да еще пока приткнешь где-нибудь свое автотранспортное средство в узких дворах – не меньше получаса потеряешь. А ходить полезно. К тому же, посмотрев карту в компьютере, она выяснила, что от метро до искомого дома – минут пять, ну, максимум семь ходьбы.
Вот и прекрасно, прогуляемся!
Неугомонная подруга давала указания по сотовому, пока Зина ехала в метро – телефон молчал, но требовательно раздался вновь, как только она вышла на улицу:
– Зинуля, ничего сложного, шпаргалка у тебя будет, там все до мелочей расписано. Клиент спокойный, уравновешенный, вообще классный мужик: под сорок, разведенный, мечта любого риелтора. Его в Москву перевели на повышение, не то в министерство, не то в фирму какую-то, не помню, где-то записывала, но это не главное. Главное, что жить теперь ему предстоит в Москве, вот он квартиру и покупает. Он, может, эту и не выберет, это всего вторая квартира, которую я ему показываю. Да еще и в другом агентстве ему что-то предложили. Но квартирка, скажу я тебе, класс! Такая уютненькая, и месторасположение дома замечательное – тихий центр, окна на сквер выходят, а ремонт там!.. Сама увидишь! Ты покажешь, расскажешь, свет везде выключишь, закроешь – и все дела! Я потом…. – На этом Риткин телефон разрядился.
Любимые Риткины словесные обороты «и все», «и все дела!», как правило, в девяноста пяти случаев из ста заканчивались чем угодно – от конфуза до травматических случаев с тяжелым исходом, но только не благополучно. Зинуля тщетно пыталась отучить подругу от подведения черты под своими планами в этих оптимистичных выражениях – все впустую! «Вот странное дело, – думала Зинуля, неторопливо шагая от метро, – на учебу, работу, детей и любимых мужчин Риткино притягивание невезений почему-то не распространяется!»
Ну, не совсем так! Доставалось и преподавателям в институте, и – а как же иначе! – однокурсникам, и другим подвернувшимся. И доски в аудиториях падали, когда Рита выходила отвечать, и стулья ломались, и трибуны рушились, и преподаватели калечились, но училась Ритка на одни пятерки. И не от страха или чтобы поскорей отделаться от студентки Ковалевой ставили ей эти пятерки, нет, ровно наоборот – ее старались наказать, придирались, гоняли по всему материалу на экзаменах, правда, на безопасном расстоянии, метрах в трех от экзаменатора. А она отвечала, как пулемет – бодро и без запинки. К курсу третьему на нее махнули рукой: ужас там или не ужас всего института, а учится девка – будь здоров! И с работой у нее всегда лучше всех получалось. Фигово было коллективу – и еще как, это факт, но у самой Ритки – рабочий неиссякаемый энтузиазм и сплошной праздник!
Последние семь лет Ритуля работала риелтором в самой крутой московской фирме недвижимости. И, как ни странно, у нее это замечательно получалось. Жалел, видимо, Боженька ее многочисленных клиентов, а может, она сама любила их как родных, но самые большие продажи приносила в контору она, и она же имела самую большую базу квартир.
Кто знает, как это у нее работало, как запускается или стопорится механизм функционирования центра притяжения всемирной катастрофы, но клиентам Риткины особенности не вредили!
Кстати, и с любимыми мужчинами в Риткиной жизни этот загадочный механизм срабатывал как-то иначе, чем с другими людьми. Неизменно момент знакомства и первой встречи сопровождался для избранника разрушительно-травматическими последствиями, на фоне чего непуганый и плохо осведомленный товарищ влюблялся в Ритулю до потери объективного сознания. И в этот святой конфетно-цветочный период наивысшего выброса эндорфинов в обоих организмах с ним больше ничего плохого не происходило, окромя горячей любви и страстей зашкаливающих. Но стоило Ритуле остыть, разлюбить – все!
Мужику наступали кранты! Везде! На работе, в жизни, со здоровьем… Причем полные.
Самые умные вовремя сматывались, стараясь откупиться чем могли, всего пару раз вляпавшись в неприятности после неосмотрительных уговоров: «Риточка, я же тебя люблю, у нас все будет хорошо!», – быстро делали выводы и бежали отсюда – до заката, скажем, или до пресловутой канадской границы. Те же, кто от чувств-с так просто не отказывался, а плавился в неге под Риткиным взглядом грустной лани и пытался вернуть былую любовь, получали по полной программе и только после этого уносили ноги. Если еще могли…
Детей Риткиных маманино разрушительное начало вообще никак не касалось, не задевало даже рикошетом, разве что развило в отпрысках философский взгляд на жизнь и фантастическое чувство юмора.
Ритулю Зинаида увидела издалека. Трудно было бы не увидеть на грязно-бело-сером фоне московского пейзажика последних дней осени фигуру в ярко-красном пальто, на высоченных каблуках лакированных сапожек, активно машущую Зинаиде рукой и подпрыгивающую от нетерпения возле своей красненькой машинки в цвет пальто.
– Только бы клиент где-нибудь в сторонке стоял, – проворчала себе под нос Зинаида, – а то Ритка своими телесными движениями, не приведи Господь, дом свалит!
– Зинулечка! – обняла и расцеловала Ритка подругу с таким рвением, словно год не видела и истосковалась.
– Ритка, – предупредила Зина, – без лишних резких движений, если хочешь, чтобы осмотр апартаментов таки состоялся!
– Злишься? – не ослабляя объятий, но чуть отодвинувшись, чтобы рассмотреть степень Зининого возмущения, спросила Ритуля.
– Не очень, – успокоила подруга. – Я сейчас как геомагнитная обстановка в городе: слабо возмущенная.
– Ну и хорошо! – порадовалась Ритка и перешла к делу:
– Он еще не подъехал, может, в пробке застрял. А у меня телефон разрядился, выяснить не могу. И зарядку автомобильную утром в ремонт отдала. Вот же черт!
– И слава богу, что не подъехал, – порадовалась Зина, – а то ты так активно махала руками, что точно бы мужика уже сто раз угробила бы!
– Потому и махала, что его рядом не было! Дай свой телефон, я ему позвоню!
Звонить не пришлось: коротко просигналив клаксоном, к ним подъехал джип-«Мерседес». Не новье-преновье запредельной стоимости, но тоже машинка ничего себе. Оно и понятно, владелец «Жигулей» или «Запорожца» вряд ли мог себе позволить покупку квартирки в этом районе и в таком доме!
Из машины со спокойным несуетливым достоинством вышел мужчина. Ну, действительно лет под сорок, выше среднего роста, для Зинули, с ее росточком «метр в кепке в прыжке», так высокий – ой-ей-ей! Ему она макушкой лишь до плеча доставала. Темно-русые густые волосы, седые виски, спортивная подтянутая фигура, облаченная в дорогой костюм и куртку, – интересный такой мужчина.
Заметный, скажем так.
И лицо такое… серьезное лицо, навевающее ассоциации со скандинавскими преданиями о викингах, суровых походах и варягах всяческих.
– Здравствуйте, Маргарита Аркадьевна. Простите за задержку, пришлось в пробке постоять, а ваш телефон оказался вне зоны действия.
– Здравствуйте! Извините, телефон разрядился, – по-деловому сдержанно пояснила Рита. – Знакомьтесь, это Зинаида Геннадьевна. Она проведет подробный показ и ответит на все ваши вопросы.
Руки для приветствия ему Ритуля не протянула, это было для нее – область табу! Строго-настрого контролируемая Зинулей и всей родней с детства. Теперь вместо шариков в карманах останавливающую функцию выполняла папка с документами, которую Ритуля всегда прижимала к груди двумя руками.
– Здравствуйте, – поздоровался мужчина и представился:
– Захар Игнатьевич.
«Да, уж! Повезло с имечком, даже поболе, чем мне!» – подумала мимолетно Зинаида и заглянула ему в глаза…
В светло-светло-карие, орехово-рыжеватого цвета глаза… и споткнулась взглядом!
Ее словно паром изнутри обожгло, словно взрыв произошел где-то в солнечном сплетении: взорвался, потряс и с шипением разлился по венам газированной субстанцией – до самых кончиков пальцев, до корней волос на голове и покрасневших щек, а затем схлынул, затаившись в животе теплеющим комом, звоном под коленками и неясным блеющим лепетанием:
– Зи-инаида Геннадьевна, – споткнувшись на первом слоге, ответствовала наша барышенька, такая чувствительная, как только что выяснилось! И не отрывая взгляда от его глаз, протянула руку для рукопожатия.
Ладони встретились, его большая, горячая, приняла в себя захолодевшую маленькую Зинулину, и тут же в обе ладони шибануло молнией-ударом – да так, что они оба неосознанно отдернули руки и с удивлением посмотрели друг на друга.
И что это, скажите на милость, было?!
Шарахнуло по полной программе, оглушило, поразило… и отрезвило!
И Зинаида, отчетливо осознавая странность и нелепость происходящего, стоит тут, как… непонятно какого назначения дамочка, пялится на мужика, только что рот не открыла – и на том спасибо!
Ритка рядом, ничего не заметив, излагает некую информацию, которую она, Зинаида, и не слышит и не воспринимает, да еще и руку свою из мужской ладони отдергивает и за спину прячет, как в детском саду от нехорошего мальчишки!
Ох-ре-неть! Бабе тридцать пятый годок, а ее пробивают эротико-мистические чувства к незнакомому мужику!
– Зина! – проорала ей в ухо Ритуля. – Идем! Что ты застыла?
Да! Да. Идем, двигаемся, что-то делаем – только на расстоянии, по возможности наибольшем от Захара Игнатьевича!
Они зашли в подъезд, дождались лифта, Ритка все что-то говорила, поясняла клиенту, а Зинуля говорила себе, в витиевато-ругательных оборотах, обозвав себя, коримую, чем только можно: «Нет, ну, надо же!! Что же это такое!? Так – все, Зинаида, все! Успокойся, возьми себя в железные, что там? Ежовые руки и железные рукавицы! Или во что там…? Ну, хоть во что-нибудь себя возьми! Сохраняй дистанцию, ты пришла помочь подруге. Вот и помогай!»
Покричала на себя, ножкой мысленно топнула – все!
Зина и не заметила, что они уже находятся в квартире, и Ритка чуть ли не бегом проводит ознакомительную экскурсию:
– Посмотрите направо… посмотрите налево… это кухня… это… а подробно вам сейчас расскажет и покажет Зинаида Геннадьевна! Ну а мне пора, извините!
На этой фразе Зинаида включила мыслительный процесс на полную мощность и осознала, что сейчас останется один на один с этим мужиком в пустой квартире!
А Ритка продолжала тарахтеть:
– Вы не торопитесь, Захар Игнатьевич, осмотритесь внимательно, на сегодня больше здесь показов не будет, и у вас сколько угодно времени!
К заключительной фазе ее они успели сделать бегом круг по квартире и вернуться в широкий коридор, ведущий в большую прихожую. Тут Ритку настигло вдохновение:
– О! Это мне особенно хотелось показать вам! Это гардеробная комната. Обратите внимание: двери такие же дубовые, массив, как и во всей квартире, имитирующие как бы еще одну комнату, но задвижка на них другая – старинная, кованая, стилизованная под декор прихожей. Мне очень нравится этот дизайнерский ход! К тому же – сама гардеробная очень удобная, продуманная, заходите. Посмотрите!
Она распахнула обе тяжелые створки дверей в небольшую, метров десять, комнатку. И на самом деле – стеллажи, вешалки, шкафчики были устроены очень грамотно: мечта любой женщины.
– Ну, ладно, – спохватилась Ритка, – вы смотрите, а я побежала. До свидания, Захар Игнатьевич, я вам позвоню, как только заряжу телефон.
– До свидания, Маргарита Аркадьевна, – попрощался клиент.
И вернулся к своему занятию – рассматриванию выдвижного механизма нижних ящиков для белья.
– Зинулечка, пока! – прошептала Ритка, чмокнула подругу в щечку и выпорхнула за дверь.
Зинуля вздохнула, стараясь сделать это потише, чтобы клиент не услышал, достала из сумочки листочки с Риткиными пояснениями, быстро просмотрела абзац про дизайнерскую находку, именуемую «гардеробная», и только в этот момент поняла, что услышала за спиной!
Ритка, выйдя из комнаты, прикрыла за собой обе створки двери и закрыла задвижку, автоматной очередью прощелкали ее каблучки по полу коридора и прихожей, громыхнула, закрываясь, тяжеленная входная дверь.
– Ритка!! – закричала Зинуля и забарабанила в дверь.
– Что случилось? – удивился потенциальный хозяин жилья.
– Она нас закрыла! – пояснила Зина.
– Да ладно! – неинтеллигентно выказал сомнения мужчина.
– Прошу! – спокойно предложила ему Зинаида удостовериться в действительности факта запирания, отступила на шаг от двери и широким приглашающим жестом призвала к испытаниям.
Он попробовал. Подергал ручки, постучал, но – молодец! – быстро осознал бесполезность своих действий и повернулся к Зинаиде.
– Позвоните ей! – распорядился Захар, видите ли, Игнатьевич.
– У нее телефон разрядился, – ровным, как штиль на море в летний сезон, тоном напомнила Зина.
– Да, точно, – кивнул он, припоминая данное обстоятельство. – И как она умудрилась?..
– Машинально, – пояснила Зинаида тем же безмятежным тоном.
– И какие у нас варианты? – переключился с выяснения причин происшествия на возможность ликвидации его последствий мужчина.
– Немного, – взбодрила его Зинуля. – Дождаться, когда Ритка зарядит свой телефон, позвонит вам или мне, приедет и откроет нас.
– И как скоро этого можно ожидать?
– В данный момент она поехала на другой показ, зарядку автомобильную отдала утром в ремонт. Насколько я помню, она говорила, что отсюда до другой квартиры езды полчаса. Значит, полчаса туда, около часа, может, и больше – там, минут сорок до дома, где она включит телефон, и сюда еще минут тридцать езды. Итого: три – три с половиной часа.
– Вариант номер два? – продолжил опрос «дорогой» клиент.
– Мы с вами обзваниваем знакомых и друзей, находим кого-нибудь, кто может приехать быстро и оперативно освободить нас из кутузки. Входная дверь открыта, ключи-то у меня. У вас есть такие знакомые, Захар Игнатьевич? – поинтересовалась Зинаида.
– Знакомые-то есть. Но сейчас середина рабочего дня, это я освободил специально день, чтобы посмотреть предлагаемые варианты, а люди работают. У меня сегодня намечен еще один просмотр, который, как я теперь понимаю, вряд ли состоится.
– Не печальтесь, может, и состоится еще.
– Посмотрим, – не разделил ее оптимизма серьезный господин. – Я в таких случаях звоню своему водителю, но я отпустил его на сегодня, а живет он, насколько помню, где-то в спальном районе, на западе, возле МКАД. А у вас, Зинаида Геннадьевна, есть кто-нибудь, кто может нас отсюда вытащить?
– Есть! Как не быть! – обрадовала его Зина. – Только, по моим прикидкам, кто бы ни стал добровольцем в спасательной операции, добираться ему сюда часа два-три, по той же причине: рабочий день.
Хотя резервные варианты у нее имелись, Зинаида не торопилась к ним прибегать: прежде пусть он своих знакомых обзвонит, а там посмотрим.
Ну не бабушку же вызывать! У той сразу давление подскочит «от нервов». Мамы, ее и Риткина, укатили на дачу к друзьям на всю неделю, папы работают – это отпадает.
– Есть еще варианты, Зинаида Геннадьевна?
– Есть, но весьма сомнительный, – подумав, призналась Зинуля.
– Излагайте любой, разберемся!
– Тогда встречный вопрос: вы решили покупать эту квартиру?
– Нет. Да я ее толком и не видел. Если помните, подробный показ с разъяснениями должны были провести вы.
– Помню, как не помнить! А я вам вот текстик дам, аж на трех листках, тут все самым наиподробнейшим образом изложено, ознакомьтесь. Да и времени теперь для этого полно!
– Сарказм? – заподозрил клиент.
– Та нибожемой! Но делать-то все равно нечего!
– Вы отвлеклись от темы, – вернул разговор в продуктивное русло Захар Игнатьевич.
– Это я к тому, что если вы квартирку решили приобретать, значит, считается, что вы хозяин. Тогда можно проявить чудеса мужской воинственности и вышибить двери ногой, скажем, или силой богатырского плеча! – двинула предложение Зинуля, заранее зная, что все потуги бесполезны.
Уж коли попал под Риткину раздачу тумаков, то простых и изящных выходов не жди. И надеяться не стоит!
– Мне послышалось, или на самом деле в вашем тоне сквозит сарказм? – усмехнулся практически уже хозяин гардеробной комнаты, ну, или имеющий реальную возможность таковым стать.
– Только не в адрес ваших способностей по вышибанию дверей, а исключительно в адрес сложившихся обстоятельств. У меня большие сомнения, что эту дверь, как выразилась Ритка, «имитирующую» еще одну комнату, можно выбить. Но это так, исключительно, чтобы испробовать все имеющиеся варианты. А вдруг у вас таки получится шо-нибудь за вишибание? – под конец пламенной речи перейдя на любимый одесский язык, разъяснила Зинуля.
– Вы из Одессы? – тут же среагировал ее товарищ по заключению.
– Нет. Я москвичка, но можно сказать, что наполовину из Одессы. На Риткину половину.
– Вы сестры?
– Хуже. Сиамские пожизненные близнецы, – рассмеялась Зина, – так что насчет выбивания дверок вместе с задвижкой, стилизованной под кованую какую-то там ерунду?