Через некоторое время, когда они были уже в пути, он пожалел, что ударил Бена. Это ничего не доказывало, а только показало его уязвимое место и ненависть ко лжи об отце. Но что еще он мог сделать?
Сжимая перила обеими руками, он стоял чуть наклонясь вперед, и всматривался в ту сторону, куда носовая лампа отбрасывала тусклый свет. Бен на корме мрачным голосом отсчитывал ритм, стараясь показать себя более обиженным, чем есть на самом деле. Когда он поднялся на борт, Рааб заметил, что в одном уголке его рта была маленькая струйка крови. Но в прежние годы Рааб и большинство других молодых людей получали много подобных ударов в юношеских играх или полусерьезных драках.
Конечно, Бен не часто принимал участие в таких приключениях.
Гребцы покрякивали от прилагаемых усилий. Казалось, они тянули весла на пределе своих возможностей. «Пустельга» была слишком уязвима, слишком беспомощна в ловушке этого длинного тайного прохода. Он спросил экипаж, не хотят ли они остановиться и поесть сэндвичей, но оказалось, что все, как и он сам, хотели скорее выбраться отсюда.
Выход из тоннеля был, по крайней мере, импозантный: не очень широкое вертикально поднимающееся отверстие, возникшее в результате каких-то катаклизмов, в котором протекающий здесь ручей падал вниз на милю глубины. Шум водопада был таким оглушающим, что Раабу приходилось отдавать свои приказы жестами. Слабые гребки веслами очень медленно — в три раза медленнее, чем должно было быть при нормально накачанном газовом баллоне — поднимали «Пустельгу» вверх.
Рааб постоянно думал о том, что может случиться, если наверху их поджидают вражеские блимпы. В свете второй, самой яркой луны (когда они приблизятся к выходу, он, конечно, погасит лампы) «Пустельга» станет жалкой мишенью. Если гарпуны сразу пронзят ее газовый баллон, им не придется даже тратить стрелы — падение вниз по этой черной оглушающей трубе, по которой они в данный момент поднимались, успешно завершит начатое ими дело.
Но врагов не было. Они медленно поднялись в лунном свете и прежде чем дали себе возможность расслабиться, выровнять дыхание, предоставить отдых болевшим спинам и пожевать сэндвичи, полчаса неистово гребли, стараясь как можно дальше уйти от этого места. Рааб тоже сидел на весле рядом с Поки Рейджером. Немного отдохнув, они продолжили свое путешествие, но в более терпимом ритме. На этой высоте воздух был примерно такой же, как дома.
К восходу солнца они почти добрались до известного Раабу укрытия, где можно было отдохнуть, постирать одежду и пополнить свои запасы.
7
Держась в тени каменного утеса, Рааб внимательно изучал долину, к которой привел «Пустельгу». Крутые стены, которые, вероятно, были кратером древнего вулкана, образовывали яму около полутора миль в диаметре и почти полмили глубиной. Река, когда-то пробившаяся сюда, образовала озеро, принесла слой почвы, осевший на дне, а когда нашла себе другое обходное русло, предоставила озеру возможность подпитываться из небольших местных ручейков. Озеро сжалось до нескольких сотен ярдов в диаметре и обнажило плодородную почву, которая в избытке получала солнечное тепло, если не считать участка вдоль южного утеса, где почти всегда лежала тень.
Здесь в неторопливой поступи времени природа воссоздала траву, деревья и другую растительность. Возможно, этому содействовали и вездесущие, которые неумышленно переносили прицепившиеся к лапам семена растений, насекомых и всякую всячину из других районов. В конце концов на этой щедрой экологической базе обосновалась другая местная фауна, приспособившаяся к этой высоте и к здешнему климату. Рааб знал, что здесь были, по крайней мере, два земных вида, одичавших после первой высадки колонии и выживших в конкуренции с целым спектром вездесущих форм жизни Дюрента. Это были полосатые кошки и чайки, которые, очевидно, нашли здешнее окружение более гостеприимным, чем морское побережье (правда, на маленьких островках вдали от берега чайки тоже нашли пристанище). К разнообразной фауне Дюрента чайки добавили недостающие ей перья.
Сейчас в эту долину Рааба привлекало не обилие животной и растительной пищи, а то, что здесь было укромное место, не видимое с воздуха, куда он мог спрятать «Пустельгу». Это была каверна, расположенная в основании бросающего глубокую тень южного утеса. Высота ее от пола до каменного свода потолка составляла шестьдесят — семьдесят футов и, по крайней мере, на сотню футов она углублялась в утес, что позволяло укрыть здесь гораздо больший блимп. Высокие деревья с прямыми стволами и круглыми листьями росли так близко к каверне, что полностью закрывали ее своими вершинами; они создали такой эффективный экран, что даже ночью там можно было разводить огонь, не опасаясь быть обнаруженным.
Он в последний раз окинул взглядом долину; кроме медленно передвигающегося по открытому большому лугу стада пасущихся животных, здесь и там перелетающих вездесущих различных размеров, он не заметил никакого движения. Он вытянул шею, чтобы осмотреть как можно больше неба, скрытого газовым баллоном, встретил взгляд триммера Олини, усмехнулся и пожал плечами.
— Насколько я знаю, здесь нет другого способа произвести разведку, кроме как спуститься на землю и пройтись ножками. Все весла — пол-удара. Триммерам приготовиться.
«Пустельга» выползла из тени и двинулась над долиной.
— Сжатие впереди на полтора оборота. — Она опустила нос. — весла левого борта — стоп! — «Пустельга» начала поворачивать, продолжала снижение, встретила тень южного утеса и пересекла ее. — Все весла — пол-удара. — Теперь она прекратила поворот и мягко заскользила вниз вдоль утеса. — Все весла — стоп.
«Пустельга» шла по инерции, медленно теряя высоту. Рааб всматривался вниз, пытаясь определить местонахождение скрытой за экраном деревьев каверны. Даже находясь так близко, он не видел ее, но надеялся, что узнает характерную выпуклость утеса над ней.
— Все весла — реверс! Четверть удара — реверс! Назад… стоп… толкай. Назад… стоп…. толкай.
Экипаж не имел большой практики в таком виде передвижения, и поэтому взмахи были короткими и несильными. Но это уже не решало дела: «Пустельга» перестала двигаться вперед и медленно оседала вертикально вниз.
— Убрать впереди пол-оборота сжатия. — Он ждал, чувствуя мягкое покачивание корзины и наблюдая, как уплывающий вверх утес двигается все медленнее, медленнее… — Убрать впереди одну восьмую оборота сжатия. — Она все еще не выровнялась… Он подождал еще, давая ей возможность медленно принять горизонтальное положение, и вдруг заметил старые пни, где много лет назад срубили деревья, расчищая вход в каверну. — Убрать четверть оборота сжатия впереди и на корме. Весла — вперед. Назад… стоп… тяни.
«Пустельга» начала входить в каверну, и ветви деревьев заскребли по газовому баллону, пощелкивая время от времени, когда сучки задевали оснастку. Рааб приостановил ее движение и позволил спуститься почти к самой земле, а затем приподнял ее нос и ввел под защиту каменного потолка.
— Сжатие на один оборот впереди и на корме. Мы должны срезать столбы, вбить их в землю и закрепить блимп.
* * *«Пустельга» была закреплена. Рааб собрал высадившийся экипаж и сказал:
— Вы можете купаться и стирать одежду в ближайшем ручье, но остерегайтесь приближаться к озеру — там могут оказаться большие крепкие зубы, — он сделал паузу. — Лучше всего ловить рыбу в озере на заброшенный линь. Если для приманки вы используете насекомых, на крючок, вероятно, не попадется что-то слишком большое, но на всякий случай держите под рукой дубинки. Оставайтесь- вблизи укрытия и не бросайте вокруг ничего, что может быть замечено с воздуха. — Он в некотором замешательстве посмотрел на Бена. — Младший алтерн, если хочешь, можешь пропустить первую вахту, но оставь глаза открытыми и следи за общей безопасностью.
— Мы получили мыло? — спросил Джон Кадебек. — Большинство из нас не смогли принести его с собой.
Рааб кивнул.
— У нас есть мыло, но не очень много, поэтому постарайтесь, не расходовать его зря. — Он повернулся к Олини. — Ты, Эммет, и триммер Хэмпел проверьте всю оснастку блимпа. Так как вы первыми заступите на вахту и будете находиться поблизости, вам это не составит особого труда.
— Конечно, капитан. Во всяком случае, прежде чем я искупаюсь, пусть солнце немного прогреет этот ручей.
Рааб немного покраснел и усмехнулся — на самом деле он не взял на себя первую вахту совсем по другой причине. Он вынул из бортового шкафчика сигнальную флейту.
— Я собираюсь сходить в разведку и хочу, чтобы со мной пошли еще два человека. Вайнер, ты выглядишь не очень усталым — не желаешь пойти со мной? — Он посмотрел вокруг, отыскивая следующего претендента.
— Я тоже хочу идти, — сказал маленький Поки Рейджер прежде, чем Рааб сделал свой выбор. — Я тоже не собираюсь купаться в холодной воде и хочу немного размять ноги.
— Прекрасно. — Рааб достал три лука и колчан со стрелами. — Если у нас будет возможность, мы принесем немного мяса, но главное, что мы хотим разведать, это, известно ли врагу это место и появлялись ли они здесь. — Отойдя от экипажа, он добавил: — Не разбредайтесь далеко друг от друга и слушайте сигналы флейты. Один долгий звук будет означать, что мы нашли признаки посещения врага — в этом случае, каждый должен соблюдать особую осторожность. Два длинных звука — появление в небе блимпов или планеров. Серия коротких нот будет означать, что мы попали в беду и нуждаемся в помощи. Вы поняли?
Кадебек подтвердил это.
— Капитан, на сколько времени вы уходите?
— Мы вернемся еще до полудня.
* * *Когда они вышли на открытую площадку, солнце уже пригревало, но предутренний холод еще чувствовался в тени утеса и в затененных рощах.
Рааб держался поближе к рощам и поэтому заметил планер, когда он был над серединой долины.
Он вытянул руку и затащил Вилли Вайнера под прикрытие. Они стояли и смотрели вверх сквозь редкую листву. Планер над ними держался на высоте около трех тысяч футов, сохраняя высоту, чтобы перескочить через окружающие утесы, и лениво двигался по кривой S-образной линии. Рааб нерешительно потянулся за сигнальной флейтой, но снова засунул ее в карман. Любой звук, способный преодолеть расстояние между ними и лагерем, мог быть так же услышан пилотом планера.
Поки Рейджер спросил тихим голосом:
— Капитан, это враг?
— Это образец Флота Мэдерлинка, — ответил Рааб. — Если в лагере его сразу заметили, он не будет представлять реальной угрозы, но он находится очень низко, а это значит, что курица недалеко.
— Почему, капитан?
Рааб посмотрел на тощего коротышку.
— Поблизости нет ни одного места, где мог бы приземлиться планер, поэтому курица будет ловить его в воздухе. Воздух здесь почти неподвижен, и на такой высоте он не сможет уйти в дальний планирующий полет.
— Сколько отсюда до ближайшего озера плавунов? — спросил Вилли Вайнер. — Вы — я имею в виду Флот — не устраивали базу в этой зоне?
— Около шестидесяти миль. Мы предполагали его занять. Но курица этого планера находится гораздо ближе — вероятно, не более десяти миль. Это значит, что нас активно ищут!
— Голого человека в ручье можно легко заметить, — сказал Вайнер.
Рааб вздохнул. Он и сам прекрасно знал об этом.
— Если это открытый ручей. Тот, что протекает вблизи «Пустельги», в основном, закрыт листвой. Хотя она не очень густая, но этого хватит, чтобы замаскировать находящиеся под ней предметы. Я только надеюсь, что они были осторожны. В данный момент я не могу воспользоваться флейтой.
Больше они не говорили и смотрели, как планер завершил очередной разворот над долиной и скрылся в северном направлении. Рааб с тревогой думал о возможном местонахождении курицы. В пределах десяти миль не было площадок, пригодных для планеров, но курица могла принести их с базы и послать в различных направлениях. Из этого вытекало, что некоторое количество куриц могло действовать в различных точках. Он мог наглядно представить себе принцип их действий: база является ступицей колеса, а вдоль каждой спицы расположены курицы. Он попытался припомнить местность в зоне поисков. Хотя он не собирался планировать что-нибудь прямо сейчас, но знать о существующих поисках было лучше, чем не знать.
— Капитан, раз они находятся так близко, — спросил Поки Рэйджер, — значит, мы вообще не получим гелий?
— Мы не пойдем к лучшим источникам, — рассеянно ответил Рааб. — Там есть дюжины маленьких озер с небольшим количеством плавунов, некоторые из них я хорошо знаю. Они расположены поблизости. Нас может удовлетворить одно из них, когда мы туда доберемся. На наше счастье, «Пустельга» так мала, что ей не требуется много гелия.
— А они знают это, как ты думаешь? — спросил Вайнер. — Или они ждут большой блимп?
Рааб почувствовал пульсацию своего маленького пальца. — Если учесть все, что случилось, — мрачно ответил он, — мы можем предположить, что. они точно знают, какой блимп прорвался через блокаду и его технические особенности.
* * *Пилот планера не проявил никаких признаков того, что заметил нечто важное в долине. Возможно, он пытался их обмануть, но на это было не очень похоже. По крайней мере, один раз он снизился и сделал круг, чтобы рассмотреть все получше. В любом случае, исходя из того, как Рааб представлял себе систему поиска, здесь не должно было появиться вражеских планеров в пределах следующего часа, и с некоторым риском он, Вайнер и Рэйджер могли потратить на пополнение их небольших запасов это время.
Они пошли вокруг наибольшего открытого луга, чтобы ближе подобраться к пасущимся животным, которые были меньше большеголовых, напоминавших Раабу виденных им на картинках земных гиппопотамов, но, вероятно, это были родственные виды. У них были широкие морды, и поэтому они, набив полный рот, могли щипать десятидюймовой высоты луговую травку, не теряя ее, но все же не шли ни в какое сравнение с ходячими пожирателями травы, обосновавшимися в стране низких холмов. Вместо тяжелых и широко закрученных рогов у них были короткие и тонкие дуги. У них была рыжевато-коричневая шкура. Захватив полный рот травы, они то и дело вскидывали голову, и Рааб предположил, что эта привычка служила для стряхивания почвы с корней травы. По прежним путешествиям он знал, что эти животные весьма подвижны и очень быстро бегают, если их вспугнуть.
Он поставил Вайнера и отошел от него на пятьдесят ярдов, оставив Рэйджера посредине, не надеясь, что тот сделает хороший выстрел. Они уже выбрали молодого самца, который по только ему известным причинам отошел от стада на несколько ярдов в сторону рощи. Возможно, животное хотело за счет осторожности получить больше сочной травы.
Надеясь, что зверь подойдет ближе, Рааб выждал десять минут, но когда этого не произошло, вынул лук и, поскольку расстояние было большим, послал стрелу по слегка изогнутой траектории. Прежде чем она попала в цель, в воздухе уже была стрела Вайнера. Рааб признал, что это был хороший выстрел, хотя не сомневался, что у Вайнера крепкие руки. Обе стрелы попали в цель, но не совсем удачно: стрела Рааба застряла в правой лопатке, а стрела Вайнера пронзила грудь, не задев сердца.
Зверь испуганно взметнулся в воздух, повернулся и умчался прочь, прежде чем Рэйджер успел выпустить свою стрелу. Его запоздалый слабый выстрел поразил траву много ближе и на двадцать ярдов левее того места, где стояло животное.
Рааб посмотрел вслед быстро перебирающему ногами стаду и затем, забрав по пути Рэйджера, подошел к Вайнеру.
— Теперь, после того как одного ранили, мы начнем преследовать их.
Рэйджер выглядел слегка ошеломленным, словно впервые в жизни стрелял по живой мишени, а Вайнер лишь пожал плечами.
— А если они свернут в лес?
— Я так не думаю. Но все-таки мы снова обойдем их вокруг.
Так они и сделали. Когда они наконец под прикрытием деревьев осторожно приблизились к стаду, раненый зверь лежал в окружении других животных. Его бока тяжело вздымались. Даже если они не убьют его раньше, он умрет в течение нескольких часов, подумал Рааб, поэтому он не мог позволить ему страдать так долго, тем более у них не было времени ждать.
— А что случится, если я пройду вдоль той опушки и выбегу с той стороны? — нерешительно спросил Рэйджер. — Может быть, они побегут в вашу сторону?
Рааб посмотрел по сторонам. Во всяком случае, стадо может побежать боком к нему и Вайнеру.
— Хорошо, попробуем это сделать.
Они ждали. Рэйджер шел довольно тихо, и они не видели его до тех пор, пока он не выбежал неуклюжей рысью на луг, крича и размахивая руками. Стадо снова затопало ногами и под небольшим углом понеслось в сторону Рааба и Вайнера. Раненое животное немного замешкалось, пытаясь подняться на ноги, и они выпустили в него еще по стреле. Пошатываясь, зверь сделал несколько шагов и упал.
Испытывая слабую тошноту, которая всегда подступала, когда он убивал живых существ, Рааб выбежал на луг и перерезал животному горло своим кремниевым ножом. После этого они вытащили тушу под прикрытие, пронеся ее около четырехсот футов, содрали шкуру и разрезали на куски так, чтобы каждый из троих мог взять посильную ношу.
Не успели они отойти на достаточное расстояние, как увидели извивающихся вездесущих, которые слетались к точке, где они оставили останки животного.
* * *Рааб отошел от каверны, где Олини развел два костра и поджаривал филе пойманного в озере вездесущего. Чтобы зажарить большие куски мяса, принесенные трио Рааба, он насадил их на вертел и пристроил над огнем.