Пришлось заинтересованно осмотреть её с ног до головы и выразиться одобрительно, пламенея при этом ушами:
— Очень красиво. А почему ты меня ковшом не отоварила?
— Мы же сговоренные, — и взглянула озорно. — По нашим традициям это почти супруги.
— Почти, это насколько?
— Считается, что ничто между нами не грех. То есть, я должна принять от тебя, всё, что ты пожелаешь. Или сговору конец.
— Это, как тыкву послать, только от парня к девушке? Ну, если я тебя хватану по-хамски, так, что нельзя стерпеть.
— Примерно. Интересно, откуда они узнали про нас? Ты не говорил?
Федька отрицательно покрутил головой. Он ещё не вполне пришел в себя. А вот Мелкая явно собралась с мыслями, и теперь ноздри её гневно раздулись.
— Мальчишки с девчонками явно действовали в сговоре. А про то, что мы друг другу не чужие, просто не догадываются. Вот и ждут сейчас, когда я завизжу. Как поступим? — и взглянула с любопытством.
— Потри мне спинку, — вдруг решился мальчик. — Только быстро — выйдем из бани под ручку с победным видом. Я придумал, как отомстить пацанам.
— Ну и я подруженькам тоже этого просто так не спущу, — девочка прищурила левый глаз, отчего показалось, будто она целится. — Наклонись, голову тебе намылю. У меня тут как раз набодяжено.
* * *Часть секрета этой подставы выяснилась уже в предбаннике — кто-то так переложил Ниночкины вещи, что заметить их сразу не получалось. Вот почему Федька ничего и не заподозрил. Да уж! Провокация была подготовлена тщательно, с проработкой мельчайших деталей. И, чтобы озадачить шутников, пред очи зрителей, собравшихся посмотреть на сконфуженных мальчика и девочку, они вышли с победоносным видом, держась за руки.
Напряженные взгляды мальчишек и девчонок сверлили их с интересом и тревогой. Все чего-то ждали. А вот фиг им, а не запланированный результат!
— Баня свободна, мальчики, — прощебетала Мелкая. — Спасибо, что подождали, пока мы управимся.
И, мирно беседуя, ребята удалились. Очень хотелось оглянуться и посмотреть на то, что происходит сзади. Но нельзя — иначе не осуществятся коварные планы мести.
Федькина затея была проста и незамысловата — он честно и искренне отвечал на расспросы товарищей, что обстоятельства взаимоотношений с женщинами настоящие мужики ни с кем не обсуждают. И не поддался ни на какие высказывания о том, что это они с Ниночкой так долго там делали. Пропускал мимо ушей все версии сочинённые чтобы раздразнить его, и только самодовольно улыбался. Парни мрачнели от этого молчания, воспринимая его за высокомерие более искушённого человека по отношению к неопытной молодёжи, а Фитиль просто кипел от распирающего его негодования. Но ничего по существу высказать не мог, отчего почти бесился. Ну вот не колется эта скотина Нах-Нах!
Как Мелкая отомстила подругам? Он при этом не присутствовал. А только девчата с утра выглядели надутыми, и на Федьку смотрели с огромным любопытством. Создавалось впечатление, что им не терпится выведать у него самое главное — ту страшную, но чарующую юное воображение «глупость», о которой в этом возрасте девочки уже думают, а мальчики — не очень.
Видимо, Нинка осталась не удовлетворена достигнутыми результатами, потому что буквально через три дня она заявилась после отбоя в спальню мальчиков и заявила:
— Нах-Нах! Пошли! Мне нужен твой ствол.
— У меня калибр больше, — ввязался неугомонный Фитиль.
— Не в калибре ствола мужское достоинство, а в умении правильно им пользоваться, — парировала Мелкая.
Федька на двусмысленность диалога не повёлся — он, и не помышляя о грешном, экипировался по-походному и выскользнул следом за подругой со словами, произнесёнными вроде как про себя: «Да, командир». Ту часть пути, что просматривалась из окон, они прошли почти в обнимку. А вот на границе леса произошла заминка.
— Такое дело, Феденька, — заговорила девочка. — Удивительный случай произошел, когда я этим летом была в оздоровительном лагере. С трудом понимаю, что это за странность. Той ночью было также светло, как и сегодня. Наш инструктор тихо выбралась из расположения и двинулась через лес одна. Мы испугались, что она сгинет — землянка же бестолковая. И отправились прикрывать. А она, словно танцевала, и никто её не тронул, хотя лев к ней подкрадывался. Туры, а они довольно агрессивны, будто нарочно, отвернулись. Инструктор же никого не тревожила, и мы, идя за нею следом, слышали, как, то там, то тут, что-то происходило, но это не угрожало нам, а как будто проходило мимо, занятое своими заботами.
Сегодняшняя ночь очень похожа на ту, и я хочу её снова повторить. Но только мне страшно… одной.
Сказать, что Федька ничего не понял — маловато будет. Однако — он ведь взрослый человек. А тут — девочка просит о помощи. Хорошая, кстати, девочка. И не чужая. Да еще и нравится ему. Серьёзно, надо сказать, нравится. Вот сколько всякого разного успел передумать, пока длилась пауза после довольно бессвязного объяснения.
— Так мне делать-то чего? — уточнил он для ясности.
— Держись в паре-тройке шагов позади, и прикрывай. Мало ли на кого наскочим. Моя-то мелкопулька не всякого зверя возьмёт.
И она побежала. Легко и не слишком быстро. Парень взял тот же темп, зорко поглядывая по сторонам. Пока двигались по открытому месту, ничего, кроме кочек и путающейся в ногах травы ему особенно не мешало. Потом ветки кустов начали хватать за руки. Затем лоб встретился с гибким, но шершавым суком. И, наконец, под ноги буквально бросился пенёк, зацепившись за который, Федька едва не рухнул. Наблюдение за окрестностями, постоянно прерывалась заботами о равновесии тела и целости глаз. Особенно мешали прорывающиеся сквозь просветы в листве лучи ночного светила — они безбожно путали картину, заставляя ошибаться в оценке расстояния.
Когда это, наконец, завершилось, парень взмок не на шутку. Расставаясь с подругой у входа в спальни, с удивлением увидел, что она довольно улыбается.
— Спасибо, Нах-Нах. Ты — настоящий друг, — сказала Мелкая. Показалось, что она его сейчас поцелует. Не-а! Даже не подумала.
* * *— Ну как? — встретил его вопросом Фитиль.
Почудилось? Или другие мальчики тоже не спят?
— Чего как? — невинным голосом ответил Федька.
— Как оно прошло? Ты ж вон как запыхался!
— Ну так всё просто замечательно, — улыбнулся «погулявший», чувствуя непередаваемую радость оттого, что эта лабуда, наконец, завершилась, и можно лечь спать.
Когда он пристраивал голову на подушке, показалось, будто все обитатели комнаты перевернулись на другой бок. Мелкая отомстила не только девочкам.
* * *Последствия эта история имела неожиданные. В следующий банный день Федьку никто из одноклассников не торопил. Даже, показалось, будто парни его нарочно придерживают бестолковыми вопросами и нелепыми просьбами. А ушедший раньше остальных Фитиль вернулся очень быстро, держась за голову.
— Шайкой, — ответил он на молчаливый вопрос повернувшихся к нему соседей по спальне. — И ковшиком добавила.
Федька не спеша поднялся, буквально кожей чувствуя, как теперь уже на нём скрещиваются взгляды.
Медленно подошел и, глядя в перепуганные и виноватые глаза, сказал:
— За такое положено… — однако, взяв себя в руки, спрятал в карманы сжатые до побелевших костяшек кулаки. Как ему казалось, спокойно и зловеще продолжил: — Но я сначала узнаю, что ты говорил и что делал…
Опасаясь самого себя, боясь, что не сдержится и вот-вот наотмашь врежет, крутанулся на каблуках и порывисто двинулся в сторону выхода из спальни. В спину ему раздалось беспомощное:
— Так я не к Мелкой…
Фёдор слегка притормозил, ухватившись за косяк, и окатил Фитиля уничижительным и слегка брезгливым взглядом:
— И что это меняет? — словно по капле выцедив презрительный вопрос, вышел, сокрушенно покачав головой.
Девичья спальня встретила Фёдора заливистым хохотом, переходящим в повизгивание. Растерянный, он стоял посредине прохода и совершенно не знал что делать — стоило ему только открыть рот в попытке произнести извинения, как на всех присутствующих нападала падучая. Даже Мелкая, бросавшая на него виноватые взгляды, не могла оторваться от общего веселья. Наконец на помощь окончательно смутившемуся мальчику пришла Белка — темно-рыжая и веснушчатая оторва с двумя косичками толщиной в руку, едва переведя дух, выдала:
— Ты это… не серчай… и передай этому… я ж думала — он с добрыми намерениями… — тут часть присутствующих не улежала на кроватях и сползла на пол, а Фёдору пришлось дожидаться пока собеседница восстановит дыхание, — Уфф… а он: «ты мне в больницу апельсинов принесёшь?»
После этой фразы присутствующие надолго выбыли из вменяемого состояния и пришлось их покинуть.
Встречали «парламентера» насторожено:
— Не мужики, чтоб я еще раз…, то ну его нафиг! — выразил Федька скопившееся на душе и только тут заметил отсутствие виновника «торжества» — а где этот любитель экзотических фруктов?
В ответ посыпались ухмылки — «в больничку поковылял!», «а че, сильно залетел?», «обиделась девчонка?». Оставалось только махнуть рукой, — «пусть не парится», — и тут же сползти по стенке, заржав под недоуменными взглядами от собственного невольного каламбура.
* * *Чего не отнимешь у ребят, это умения действовать дружно. Дважды провели они достаточно сложные многоходовые операции для того, чтобы поставить своих одноклассников в неудобное положение. Скажем, для того, чтобы задержать в мыльне именно Мелкую, ей в последний момент предложили необычное, но просто великолепное мыло для головы. Помогли намылиться, и предупредили, что нужно посидеть так несколько минут. Зато волосы потом будут — чистый шёлк. Сами же быстро слиняли.
Не обманули, кстати. Действительно — прекрасное оказалось средство, и волосы после него волшебно сияли. Федьку тоже разыграли в несколько действий, да так, что он ничего не заподозрил. А вот вторую девочку, которую Фитиль попросил «оставить» для него, одноклассницы задержали маской для лица. Она тоже новенькая в этом классе. Та самая Белка, что приехала вместе с Ёжиком. Остальные здесь уже давно. Многие — с первого класса — сыгранность демонстрируют просто великолепную.
В этом году в школу поступило много ребят, раньше учившихся в других местах. И наоборот, немало старых товарищей ещё в начале лета перебралось куда-то далеко на запад в неосвоенные земли, поэтому классы не переполнены, и свободные кровати в спальнях есть. Ожидается, что скоро привезут ещё деток из города, где по-прежнему сложная обстановка не только со школами, но и с пристанищем для людей.
— Нах-Нах, к директору!
Нифига себе, в святое время, в час самоподготовки! Это здесь не в обычае. Интересно, что стряслось? И Мелкую тоже вызвали.
— Такое дело, ребятки! — Сан Саныч смотрит на «деток» строгим взглядом. — Среди учеников циркулируют слухи, что вы — супружеская пара. В тоже время преподаватели не заметили в вашем поведении ничего, подтверждающего, что это действительно так. По роду деятельности мне полагается учитывать обстоятельства подобного рода и реагировать на них самым решительным образом, вплоть до поселения вас в отдельное помещение на двоих, дабы дурным примером вы не побуждали в остальных даже мысли о том, что это может быть несерьёзно.
Извольте выложить всё, молодые люди, — и посмотрел на Федьку. Будто почувствовал, что Марина выжгла в нём даже малейшую способность лгать. Впрочем, здесь, на Прерии, ему показалось, что прямота — не такое уж редкое качество среди людей.
Переглянулись смущённо.
— Мы — сговоренные, — сказала Нина таким тоном, как будто это всё объясняло. Действительно, понимание блеснуло в глазах директора и он неожиданно улыбнулся:
— Если я правильно помню традиционные здешние шалости, вас свели нос к носу голыми в бане. Живут, живут старинные обычаи! Но, такое дело, ребятки! Сотрясать за это мозг своему товарищу — совсем не дело. Как-то бы помягче следовало сделать внушение. Ну, да, что случилось, то произошло, — Сан Саныч побарабанил пальцем по столешнице. Видимо, это его недостаточно успокоило — он вскочил и прошелся по кабинету.
— Крепкому, спаянному коллективу вы противопоставили завидные коварство и единодушие. Росли вместе?
— Воевали, — вздохнула Мелкая, и заплакала. Разумеется, в Федькин воротник. Директора сунувшегося к ней со стаканам воды, словно не заметила. Взрослый мужчина явно почувствовал себя не в своей тарелке. К его чести, надо сказать — он не пытался сделать занятый вид или провозгласить какое-то важное утверждение — нормальный дед, сочувствующий натерпевшимся малолеткам. Но и словами утешения тоже не сыпал. Просто подал платок.
Выйдя из здания дирекции, ребята присели у крылечка — до конца самоподготовки оставалось ещё несколько минут.
— Уверена, что захочешь за меня, когда я вырасту? — спросил Федька тревожно.
Мелкая только плечами пожала и посмотрела с такой тоской во взоре, что вылетели из головы последние из имевшихся мыслей.
Странные существа эти женщины. Но интересные. А уж здешние обычаи — это просто упасть — не встать. Вместо клизмы за аморалку, пусть и предполагаемую, директор выступил в роли сводника. Хотя… если не можешь предотвратить — постарайся хотя бы организовать по-человечески. Даже вон ясельки детские работают на окраине школьного посёлка. И деток в них чуток поболее, чем учительниц среди педагогов. То есть, старшеклассницы, если случится им дать жизнь новому человеку, обучение не прерывают.
Нет, не беспортошные здесь делами заправляют, а безбашенные какие-то…
Ход Федькиных мыслей прервала Ниночка:
— Вон Белка из здравпункта возвращается. Апельсины носила Фитилю, — и, после того как они отсмеялись, с надеждой добавила: — Если луна будет ночью — побегаем?
* * *Хуже всего Федьке было на уроках труда. Он почти ничего не умел. Если с молотком с грехом пополам, справлялся, то топор его категорически не слушался. Пропилы уводило, рубанок проскальзывал, а к токарному станку просто не подпускали. Над первой сделанной киянкой издевались даже девочки, а рамку заставили собственноручно отнести на кухню и торжественно спалить в очаге. Увидев однажды, как забежавшая на минутку в кабинет труда незнакомая девчонка быстренько вытесала и ошкурила мешалку, понял, где теперь предстоит ему проводить часы самоподготовки.
Он ведь даже копал хуже всех, набивая мозоли, там где остальные вообще не напрягались. Что интересно — никакие подсказки не помогали до тех пор, пока руки не привыкали к инструментам. А вот то, что он умел — стирать и зашивать одежду — делала за него Мелкая, продолжая разыгрывать одноклассников. А он никогда не отказывался побегать с ней часок в лунную ночь.
Организм постепенно привык к нагрузкам, которые поначалу воспринимались, как запредельные. Напряженная школьная жизнь, заставляющая ценить буквально считанные минуты свободного времени, казалась вообще единственным возможным вариантом существования. Особенно непривычная поначалу необходимость с неослабным вниманием следить за ходом урока, сделалась теперь частью его существа. Потому, что догонять пропущенное приходилось за счёт сна. Иначе вывалишься из идущей дальше группы, чувствуя себя остолопом, одиноким и всеми брошенным на обочине пути познания.
Глава 10 Новые ученики
Примерно через четыре месяца после прибытия Федьки в школу, как раз завершился сезон дождей, объявили, что ожидается большая группа учеников из города. С ними приедут и преподаватели двух новых предметов (вздох разочарования): «Парапланеризм» (восторженные повизгивания в аудитории) и «Оружие и боеприпасы» (одобрительный понимающий гул).
— Группу прикрытия, для встречи новичков, формирует Нина Уткова, — заключил своё выступление директор. Впрочем, ему пришлось отреагировать на поднявшийся недоуменный ропот: — Городские же ребята. Если не обеспечить их безопасность, пока не подтянем до нормального уровня, возможны потери.
* * *Кроме парней-шестиклассников, Мелкая пригласила двух девушек постарше. Долговязую семиклассницу Стебель, и улыбчивую веснушчатую выпускницу Марусю. Федька отметил у обеих нарезной длинноствол с оптикой, что навело на мысли об их недавнем военном прошлом. Но ничего уточнять не стал, предпочитая уделить время сборам и экипировке. Глядя на то, как он готовится в путь, и товарищи перестали обидно зубоскалить по поводу приезда ни к чему неприспособленных неженок, а занялись тем же.
В последнее время Федька взял за привычку всегда носить с собой маленький столярный топорик, совершенствуясь во владении им каждую свободную минуту — перерубить, затесать, ошкурить — с детства незнакомые ни с каким ручным инструментом руки требовали упорных тренировок в том, что для остальных было также естественно, как дышать. Парни, кстати, относились к этому с пониманием, даже подкалывать перестали.
И вот теперь он колебался — брать эту не слишком удобную вещь в пеший переход до границы прерии, или не брать? Всё-таки взял. Наверняка придётся чего-нибудь ждать, а ценить время на вес золота он уже давно привык.
Поднялись заполночь. Срубали приготовленную для них в столовой перекусь, и двинулись. Отсутствие взрослых нисколько не смутило привыкшего за последнее время к разным «неправильностям» мальчика — здесь вам не там.
Колонну вела Мелкая. Старшие девочки оказались где-то среди ребят, а замыкающим поставили Нах-Наха. Пляшущие лучи ночного светила, прорвавшиеся в просветы между листьями окруживших тропу лесных исполинов, сосредоточенное сопение товарищей впереди. Федьке легко — он привычный. Уверенно выбирает, куда поставить ногу, без труда уклоняется от ветвей и не забывает внимательно смотреть по сторонам. То быстрым шагом, то лёгким бегом, колонна движется почти бесшумно. Изредка хрустнет что-то, или хлюпнет. Но это не топот ребячьего стада, а так — отдельные неудачи — с кем не бывает?