Государь всея Сети - Житинский Александр Николаевич 10 стр.


Сегодня наконец сформулировал.

Необычность Кирилла в том, что он стопроцентно нормален. Оказывается, это редкость в наше время, тем более, в юном возрасте.

Необходимо пояснить, что именно я под этим понимаю. Очень часто стопроцентно нормальным человеком называют скучных ортодоксов, зануд и бездарных лузеров.

Нет, это не так.

Нормальный человек – это всего лишь человек, адекватно, то есть естественно реагирующий на ситуацию.

Если ему больно – он кричит, если смешно – смеется, если горько – то плачет. Он не ищет подвоха в словах, а если ищет, то для этого есть серьезные основания. Не отвечает вопросом на вопрос, а говорит то, о чем его спрашивают. Он внимателен к собеседнику и вникает в его ситуацию. В любом конфликте он прежде всего спрашивает с себя, то есть начинает разбираться с позиций собственной вины.

Он может быть экстравагантным, но редко, только по сильному внутреннему влечению, а не ради потехи публики. Вообще, он не стремится выделиться, стать центром внимания и хорошо помнит, что «позорно, ничего не знача, быть притчей на устах у всех». Эта формула применима не только к поэтам, она универсальна.

Нормальный человек надежен, его реакцию нетрудно предугадать именно потому, что он не скрывает своего образа мыслей и своих симпатий и антипатий. Но он же способен и удивить, когда высказывает вдруг мнение, противоположное общепринятому. И можно быть уверенным, что делает он это не из дурной оригинальности, а потому что обдумал вопрос и пришел к своему выводу.

Поэтому к нормальным людям следует прислушиваться.

Но, к сожалению, молва и мода выбрасывают на вершины успеха фриков и пустышек, которые маячат там пару лет и пропадают в безвестности.

Нормальный человек не считает себя выше самого последнего бродяги, самого малого ребенка. Он начисто лишен гордыни, а потому и зависти.

Если же у нормального человека есть харизма и представление о своей миссии – он может стать героем.


Интересно, много ли вам встречалось нормальных людей, моя милая Совесть?

Думаю, что на party, куда я собираюсь, чтобы потусоваться в огнях фейерверков, нормальных людей не будет вовсе. Не считая моего юного подопечного.


pre_vedenie

Дорогой Алексей Данилович!

Я волнуюсь за Вас. Лучше бы Вам держаться подальше от этой тусовки, денег, желтой прессы. Это фальшивый, пустой мир, это Вы и сами знаете, но он ещё и опасный. Вы рискуете жизнью, находясь возле этих людей. Не тешьте себя мыслью, что Вы ровня им и они Вас уважают. Вы – прислуга, причем прислуга интеллектуальная. Каким бы симпатичным и думающим ни был юноша Кирилл, он всё равно придаток своего банкомата и смотрит на Вас с высоты своего денежного Монблана.

Вас взорвут и всё. Вместе с ними. На эту тусовку соберется пол-Москвы, очень удобный случай расквитаться с Демидовыми.

Я Вас прошу, не ходите туда!

Ваша Совесть

donnickoff

Увы, дорогая. Уже поздно, я уже ввязался.

donnickoff

31 августа 20… года

Я попросил приглашение для Зизи. Она меня достала. Полина направила меня в охрану к начальнику службы безопасности.

Мне пришлось выведать в аське и выложить ему всю подноготную Зизи – адрес, место и год рождения, биографию родителей и родственников. Зизи прислала почтой фотографии и даже отпечатки пальцев.

Начальник службы, бывший сотрудник уголовного розыска Миша Бровка работал с информацией три дня и наконец доложил Полине, что «клиент чист». Так и сказал, это было при мне. После чего мне был вручен конверт с двумя приглашениями, а счастливая Зизи принялась собираться в Москву.

Я попросил её подобрать наш общий подарок Кириллу. Целый вечер мы обсуждали в аське, что можно подарить человеку, у которого всё есть. Наконец остановились на том, что Зизи купит ему кальян. Это модно. Кальяна у него ещё нет и он вообще не курит. Типа для друзей. Которых тоже нет.

Зизи сообщила мне, как собирается одеться. По её подсчетам гардероб для party обойдется ей в несколько тысяч баксов – начиная от трусиков и кончая каким-то шиншилловым боа.

– На хера это всё! – ругался я в аське. – Ты и без шиншиллы прекрасно смотришься.

– Дон, ты ничего не понимаешь. Есть шанс засветиться, а засветиться можно только так.

Я с тоской посмотрел на свои не первой свежести брюки, слегка стоптанные туфли и свалявшийся свитер.

Кстати, я-то в чём туда попрусь?

donnickoff

3 сентября 20… года

Хозяева подумали об этом раньше.

В тот же день Полина пригласила меня в гостиную для разговора.

Пантелеймон подал кофе. Полина долго ходила вокруг да около, рассказывала о программе праздника и приглашённых, потом наконец решилась.

– Алексей Данилович, я знаю, что наше общество для вас непривычно… Вы вращались в научной среде. Интеллектуалы… Они не привыкли к модной одежде, вообще, не так следят за собой… Мысли у них совсем в другой плоскости.

Она занервничала.

– Да вы не волнуйтесь, Полина, – помог я ей. – Вы хотите сказать, что мой вид…

– Да-да! – поспешно прервала она меня. – Вы позволите, если я сделаю вам подарок?

– Какой подарок?

– Вы сейчас увидите… Пантелеймон! – она позвонила в маленький колокольчик.

Пантелеймон бесшумно появился в гостиной.

– Мы хотим посмотреть…

Пантелеймон кивнул и исчез.

Через несколько секунд он ввез в гостиную странное никелированное сооружение на колесиках. Это была передвижная вешалка, где на плечиках висела одежда – смокинг, белый жилет, пара белых сорочек, брюки. Снизу в ящике блестели черным лаком две пары туфель. В целлофановых пакетах висело бельё, носки, платки.

– Это… мне? – растерялся я.

– Да, конечно! Я прошу вас это принять. Вам некогда заняться гардеробом, позвольте мне это маленькое удовольствие. Ваши девушки тоже за вами не следят, – кокетливо закончила она. – Да и вряд ли они знают, что такое блэк-тай…

Упоминание о девушках помешало мне обратить внимание на последнюю фразу. Здесь обо мне все известно. Служба безопасности работает как часы.

– Но я сам могу… купить. У меня есть деньги.

– Ах, пустяки! Позвольте женщине заняться своими прямыми обязанностями – обслуживать мужчину! Давайте примерим, я боюсь ошибиться, хотя я всегда одевала Юрия на глаз и никогда не промахивалась, – с гордостью сказала она и мне вдруг показалось, что она посмотрела на меня чуть более заинтересованно, чем нужно.

– С одним условием – я это оплачу, – сказал я.

– Ну как хотите! Примеряйте! – она указала на дверь в соседнюю комнату.

Я вышел туда, сопровождаемый молчаливым Пантелеймоном, который катил никелированную вешалку.

Это была гардеробная. В стенных шкафах висела тьма платьев и костюмов.

Надо сказать, что у Полины действительно был точный глаз. Вся одежда подошла как нельзя лучше. Я надел смокинг и прицепил галстук-бабочку.

Из зеркала на меня смотрел джентльмен, будто взятый напрокат из голливудского фильма о высшем свете Нью-Йорка.

– Вот, теперь порядок, – кивнул Пантелеймон.

Я вышел к Полине, ощущая, что сама походка моя изменилась в сторону более элегантной. И в глазах появилась легкая надменность и этакая пустота. И жест мой стал округл и плавен.

– Браво! – воскликнула Полина. – Вы не представляете как я рада!.. Какой импозантный мужчина! – она обошла меня, как планета обходит Солнце.

Я сиял.

– Ваша… пассия… Надеюсь, она будет соответствовать? – спросила Полина.

– Не беспокойтесь. Будет. Девушка имеет понятие.

– Вот и хорошо, – сказала она с чуть заметным оттенком презрения.

Я чувствую, что Зизи не станет здесь фавориткой.

donnickoff

8 сентября 20… года

Буквально за день я понял, что с этим праздников не так всё гладко.

Мы занимались с Кириллом, обсуждали уравнение Шрёдингера, когда к нам постучал Пантелеймон.

– Прошу прощения. Разрешите? Здравствуйте, Алексей Данилович. Как ваши дела реально?

Я вздрогул.

– Дела как сажа бела в натуре! – вдруг отвечал Кирилл, заливаясь каким-то детским хохотом.

Я замер. Пантелеймон вообще потерял дар речи.

– Что вам угодно? – прервав смех, сухо спросил Кирилл.

– Вот. Полина Аркадьевна просила подписать приглашения. Будут отправлены курьерской службой. Надо сейчас отдать посыльному.

Кирилл принялся перебирать конверты.

– А это зачем?! – вдруг вскричал он. – Нафига нам Дима Билан?! У нас Рики Мартин будет петь… Хотя и он нах не нужен.

– Не могу знать-с… – пролепетал Пантелеймон.

– И эта… Телеведущая. Блядь она, а не телеведущая, – пробормотал он, подписывая тем не менее пригласительный билет. – Простите, Алексей Данилович.

– Да ничего, – пожал я плечами.

– Ей нужно, пусть свой дэ-эр устраивает. Он у нее зимой, не потусоваться на свежем воздухе… – вдруг пожаловался он на Полину. – Вот мне и приходится… Я их всех не люблю, не знаю, зачем они…

– Зачем придут?

– Нет. Зачем они вообще. А зачем придут – знаю. Выпить и пожрать… Смыться бы, – мечтательно проговорил Кирилл.

Пантелеймон был бесстрастен, будто выключил уши. На самом деле внутри него вертелась магнитофонная катушка, записывающая дословно речь хозяина. Завтра всё это попадет в желтую прессу. Маленький скандал. Дима Билан обидится и не придёт.

Пантелеймон унёс подписанные билеты. Это была последняя партия, остальные разосланы раньше.

Всего на тусовке ожидается триста с чем-то человек.

donnickoff

10 сентября 20… года

ИНСТРУКЦИЯ № 8

Всем участникам системы.

Сегодня, 10 августа 20… года, каждому участнику СТО рекомендуется зайти в Живой Журнал юзера kirill_1 и поздравить его с восемнадцатилетием.

ЦЕНТР

donnickoff

10 сентября 20… года

Вот и посмотрим, участвует ли Кирилл в системе или его восклицание «Как ваши дела реально?» было лишь случайным совпадением с кодовой фразой.

donnickoff

10 сентября 20… года

Примчалась Зизи. Взволнованная. Привезла огромный чемодан с гардеробом. Мне пришлось выписывать на ее «мазду» специальный пропуск в поселок. Менты на КПП тщательно досмотрели этот чемодан, перетряхнув платья и шиншилловые боа.

Прическа Зизи была от лучшего питерского парикмахера. Все волоски были разной длины и свисали как придется, образуя остренькие язычки, из которых выглядывало симпатичное личико моей подружки.

Однако попытка увлечь ее на тахту встретила решительный отпор.

– Дон, ты с ума сошел! От макияжа ничего не останется. Прическа за сто баксов! Завтра.

Она ехала всю ночь и примчалась к полудню. Тусовка была назначена на восемнадцать часов. Развоз гостей на заказных автобусах планировался от трёх часа ночи до утра.

В пятнадцать часов я получил письмо по электронке от Кирилла. Раньше я от него писем не получал.

«Дон, зачем Вы это сделали? Кирилл.»

То есть, мальчик мигом вычислил, кто является мифическим Центром системы. Молодец.

Я заглянул в его ЖЖ. В комментах скопилось уже около пятнадцати тысяч поздравлений. При попытке ввести новое поздравление Журнал выдавал по-английски сообщение типа «В связи с перегрузкой системы прием комментов к этому посту закончен».

Ну что ж. Значит, юноша тоже из моих вассалов. А я его вассал, только в другом смысле.

Кстати, пост Кирилла, где накапливались комменты, был о Царевиче Димитрии – мальчике, давным-давно убиенном в Угличе. Кирилл весьма глубоко занимается историей. Вероятно, его наставник Фихтенгольц – хороший учитель.

Зизи прихорашивается внизу.

Сейчас мы пойдем на светский раут.

Блин.

donnickoff

11 сентября 20… года

Произошло столько событий, что сразу не рассказать.

…На это стоило посмотреть, как я в смокинге и при бабочке вёл под руку очаровательную девушку в длинном вечернем платье красного цвета, с белым шеншилловым боа на плечах, на высоких каблуках золоченых туфелек.

– Дон, я сейчас упаду… – шептала она, вцепившись в мою руку. – Черт бы побрал этот дресс-код!

– Что-что? – не понял я.

– Ты разве не видел на обороте пригласительного две буквы: ВТ?

– Не обратил внимания.

– Это black tie, дресс-код для сегодняшнего party. Я думала, ты знаешь. Сам же оделся по дресс-коду, в натуре…

Так вот что значило слово «блэк-тай», произнесенное Полиной. Господи, как я отстал!

У ворот дачи адмирала стоял Гена Блинов в тельняшке и камуфляжных брюках.

– Нихуя себе! – воскликнул он, оглядев меня. – Данилыч, ты куда направляешься? На свадьбу?

– Вон туда, – указал я на трёхэтажный особняк вдали.

Гена оглянулся.

– А-а, – помрачнев, протянул он. – К олигархам в доверие втёрся. Ну-ну…

Он сплюнул и удалился на свой участок. Лязгнул засов калитки.

Пока мы шли, Зизи деловито объясняла мне премудрости дресс-кода. Сегодняшний black-tie, по её мнению, был излишне строг для дня рождения. Можно было обойтись dressy casual.

– Выпендриться хотят! – заявила Зизи.

У дверей в проходную выстроилась блестящая очередь гостей. Глаза рябило от нарядов, лица были почти все знакомы по частому появлению на экране телевизора, и в то же время плохо узнаваемы. То есть в жизни они выглядели гораздо более потасканными. Тут же неподалёку были припаркованы их автомобили, среди которых половина была мною неопознана по причине их редкости. «Ламборджини, смотри… Бентли, Ягуар… Альфа-Ромео…» – шептала, как заклинание, Зизи.

Наконец мы вошли и попали в досмотровую комнату с пустой рамой двери, сквозь которую надо было пройти, освободив карманы от всего металлического. Возможно, она как-то называется, но я не знаю. Я вытащил мобильник и ключи, сумочка Зизи скрылась в чреве просвечивающего её рентгеновского аппарата, какие водятся в аэропортах. Коробка с кальяном уехала следом.

Пройдя первую линию безопасности, мы предъявили пригласительные и документы. Пока один охранник проверял их, другой оглаживал нас каким-то прибором, похожим на ручной фен. Фен звуков не издал, и мы с Зизи попали к последнему проверяющему, который ещё раз сличил нас с фотографиями в паспорте, занёс в амбарную книгу и выдал вкладыш в паспорт, который мы должны сдать, уходя.

– Круто! – выдохнула Зизи, когда мы наконец вышли из караульного помещения и попали внутрь «периметра».

Здесь на зелёных лужайках, среди роз, фонтанов и скульптур фланировали и сбивались в небольшие стайки гости. Между ними сновали официанты с подносами, на которых частоколом возвышались узкие бокалы с шампанским. Официанты тоже были в смокингах и при бабочках, единственное отличие от джентльменов заключалось в том, что их жилетки были черными. Ну, и в подносах, разумеется.

Мощёная дорожка привела нас к крыльцу особняка, у которого встречали гостей Полина и Кирилл, виновник торжества. Надо сказать, вкус у Полины есть. На ней было вечернее платье сиреневого цвета до пола, шею, руки и мочки ушей украшал бриллиантовый гарнитур. Прическа была гладкой, строгой, волосы сзади стянуты в узел.

На Кирилле был такой же смокинг, как на всех мужчинах, единственное, что отличало его – это белая гвоздика в петлице.

Мы раскланялись, я представил Зизи, и мы вручили кальян в подарочной упаковке. А потом я полез во внутренний карман смокинга и вынул оттуда мой тайный личный подарок в маленьком полиэтиленовом пакетике. Это был наш фамильный крестик.

– Это тебе на счастье, – шепнул я Кириллу. – Он честно ждал почти целый век.

Он благодарно посмотрел на меня, видно было, что обрадовался по-настоящему. Крестик спрятал во внутренний карман смокинга. А кальян официант оттащил в сторону, где живописной грудой возвышались другие подарки.

Подарки являли собой точные слепки с представлений дарителей о «крутизне» и роскоши. Поскольку публика была пёстрая – и актёры, и журналисты, и бизнесмены-олигархи, и какие-то дальние родственники – то подарки тоже были на все вкусы.

Самые богатые гости дарили что-нибудь маленькое в коробочке и безумно дорогое – швейцарские часы, заколка для галстука с бриллиантом, перстень. Гости попроще подносили антиквариат или что-то экстравагантное типа кресла-массажера со встроенным плеером. Было и что-то совсем несуразное типа холодильника, телевизора или стиральной машины.

Гвоздем подношений был черный джип «лексус», подаренный Кириллу родным братом Полины, тоже не бедным человеком. Мне его потом показали, когда званый вечер сменил формат и был объявлен карнавал. Дядя переоделся в костюм папуаса с набедренной повязкой из листьев и бегал с копьем по лужайке, как бы охотясь «на антилоп». Антилопы в бикини с деланным ужасом и визгом уворачивались от него. Было весело.

Но это потом, пока же всё происходило с подчёркнутым аристократизмом.

Как только мы отошли от хозяев, Зизи меня покинула, чмокнув в щеку.

– Дон, я пойду потусуюсь.

Ей не терпелось прорваться в высший свет. Уже через пять минут я увидел ее в компании, окружавшей тележурналиста Андрея Малахова. Зизи держала одними пальчиками бокал с шампанским и тщательно изображала скучающую светскую львицу.

Я же нашёл в сторонке тихую беседку и пристроился там, тоже потягивая шампанское и наблюдая эту незнакомую мне жизнь. Я представил себе, что высадился на далёкой планете и, спрятавшись, наблюдаю за аборигенами, чтобы понять – как вступить с ними в контакт и нужно ли мне это.

Аборигены порхали по лужайке, сбивались в кучки, смеялись и ловко целовали друг друга в щечки, будто жалили. Все зорко следили друг за другом, проверяя – замечают ли их, узнаю2 т ли в лицо, и если в этом появлялись сомнения, то аборигены проявляли обеспокоенность и принимались порхать ещё активнее. Видимой цели в этом порхании не было никакой, разве что молодые аборигенки женского пола время от времени получали визитные карточки от мужских аборигенов в возрасте, что приводило их в мгновенный ступор, переходящий в восторг.

Назад Дальше